***
Спустя пару дней Каарас целиком оправился от ран. Он оставался молчаливым, подробности вылазки в лес якобы "забыл" и совершенно ясно: Адаар скрывает правду. Ни один человек в здравом уме, даже коссит, не шныряет по чаще Коркари как по площади в Вал-Руайо. Сей факт уничтожал шаткий авторитет. Кунари Стэна наотрез отказывались подчиняться, без конца ходили уточнить любую, мало-мальски простенькую команду. В результате мучительных переговоров чётко сформулировалась военная тактика. Крэм должен приложить усилия и делиться опытом ведения боя. Гатт обязан сыграть в Лелиану, натаскать шпионов по заветам Бен-Хазрат. Инквизитор и Мираад планировали и разрабатывали дальнейшие действия, возились с картами и скудными архивами. Чем же занят Стэн? По скромному мнению Адаара, задача бывшего Аришока — хмурить брови, подвергать сомнению любое предложение. Для тех, кто привык атаковать и жить по команде, чужды приёмы быстрых и решительных нападений, хитрая активная оборона и наглое парирование. Бедный Гатт выворачивался наизнанку, но кунари прекрасно знали, что слушают "эльфа из разведки Бен-Хазрат". Гатт - преступник, советам беглеца внимать опасно. Последним гвоздём в гроб затеи служил язык. Лагерь общался на кунлате, но понимали заковыристую речь только Гатт и Мираад. Стэн всё чаще уединялся с бойцами, шептался, дураку понятно — присутствие Каараса и компании слишком волнует. Тучи сгущались. Адаар чувствовал, сейчас не то время и не то место, не те люди. В Скайхолде тоже клубился дым противоречий, но народ утешала вера в командный состав и победы. Всё-то наёмнику с меткой удавалось. Авторитет Каараса лелеяла Кассандра, Жозефина подхватывала тёрки со знатью, Лелиана могла добраться в самые тёмные места Тедаса и молча решить любой вопрос. Давно, среди заснеженных гор, после нападения Корифея на Убежище, чарующим образом Инквизицию связала воедино Песнь Света. Каарас вспоминает, и кожа покрывается мурашками. Раненые, голодные, замёрзшие дети Создателя пели стройно, хрипло, радостно. Их голоса наполняли измученное сердце любовью и теплотой. В тот волшебный миг казалось, что любой враг по силам, и рассвет близится. В Диких землях Коркари Вестник Андрасте — чужак. Нет за спиной храброй Пентагаст, смекалистого Варрика, любимого Дориана. Адаар в одиночестве блуждает по лагерю и содрогается от холода. Верным решением будет уйти, пока плечи свободны от новых смертей. Каарасу страшно так, что хочется плакать. Пускай Стэн и дальше прячется, сокрушается о проданном за кровь величии Кун, зацеловывает обиды. "Семь Ветров" чересчур сильны для разрозненной кучки сопротивления во главе с бывшими героями. Гатт впервые в жизни пойдёт куда захочет. Крэм уплывёт к Железному Быку. Адаар попытается вернуться в Тевинтер, где погибнет, но на сей раз, только один. Вечером, на очередном пустословном собрании, Каарас попросил минутку у Стэна. Обычно, за широким столом в ставке командования, Инквизитор требовал двигаться вперёд. Теперь же, рядом с ветераном Пятого Мора, настал черёд опозориться и удрать в тень, но честное слово — ради общего блага. - Господа, выслушайте. - уверенно начал Адаар. - Мы бросаем вызов организации "Семь Ветров", только ни вы, ни я, не ведаем о количестве врагов и боевой мощи. - Чё тут думать, - фыркнул Гатт. - Там полная жопа вооружённых ублюдков. Радонис щёлкнет пальцами, и песенка спета. - Разрушить уклад Тевинтера — задача сложная, и поймёт ситуацию лишь имперец, - отозвался Крэм. - Многие храбрецы пробовали сломать хребет политического монстра, искоренить рабство, запретить магию крови. Пока лентяи в Магистериуме трепали языком, под носом у Архонта сформировались венатори, - юноша стиснул зубы. - Ненавижу их. Чёрт бы побрал сволочей-магистров. - Правильно! - воодушевился эльф. - Бен-Хазрат играет на слабостях Радониса, главам кунарийских кланов прекрасно известно о любви чародеев в шёлковых мантиях к деньгам и власти. Чиновники Минратоса считают Сегерон и Пар-Воллен отсталыми цивилизациями, тупорогими, простите за каламбур, машинами, - осёкшись, Гатт в ужасе глянул на Аришока, непосредственного члена компании "тупорогих машин". Стэн молчал. Идеально причёсанный, одетый в чистую, сверкающую лёгкую броню, он сложил руки на широкой груди. Взор фиалковых глаз скользил только по Адаару. Сперва казалось, что кунари пропустил тираду шпиона мимо ушей, но воин Бересаадов прекрасно слышал и ждал речь Инквизитора. Он абсолютно уверен в том, какие слова приготовил Инквизитор. - И что у нас имеется в противовес? - спросил Каарас. - Люди в лагере умны, но их слишком мало. Можно собрать ополчение, но кто откликнется? Лелиана хорошо меня изучила, она смотрит далеко и зорко. В Коркари её помощникам не добраться, но стоит высунуть нос, и Соловей заклюёт насмерть. Тяжело признавать, но теперь Верховная Жрица обернулась врагом. - Вы же знаете Лелиану, Стэн! - Гатт с первого дня мечтал послушать историю о путешествиях в компании Стража-командора. - Какой она была? Бард, убийца, лучница. Глубоко верующая леди из Церкви, поднимала людей с колен во имя Создателя. Соловей считалась добросердечной, даровала магом покой. Теперь даже косситы и гномы могут молиться в храме. - Соловушку испортила власть и должность, - отчеканил Акласси, злясь на повальное количество лжецов за спиной у Вестника. - Инквизиция дала шанс, а что взамен? Дешёвая, трусливая сделка с Архонтом, взяла и продала нас Империи! - Ага, хрена лысого, Крэм, - парировал эльф. - Чё ж власть сохранила Адаара? Чё ж он не приполз к той же Селине? Или к Радонису? Императрица орлесианская или Алистер с удовольствием окажут услугу спасителю, но Каарас вновь сражается без высокопарных помощников. Стэн громко кашлянул, и разговоры моментально стихли. Воздух в палатке болезненно сжался. Гатт задохнулся на полуслове и помрачнел. - Вы, - начал кунари, - слепой народ, bas. Власть по-разному лица менять умеет. Природа такова. В упряжке с могуществом страшные качества расцветают и человеком питаются. Ты спрашиваешь, - обращаясь к эльфу, - что могу поведать о Лелиане. Другом она была. Бок о бок билась. Пела песни. Говорила о разном. Вроде о себе, только о нас. Кадан, Махариэль, разбивал лагерь, собирался круг, люди слушали, потом обсуждали. Я молчал, пса гладил, - мужчина прищурился, плечи дрогнули. - Шёрстка жёсткая, но зверь чувствовал ладонь. Кот бы замурчал, но пёс стоял, нюхал, а мне на сердце радостно, ведь знаю — хорошо ему. Просто так хорошо. Пёс мечтал об одном — чтобы хозяин шёл рядом и живым оставался. Стэн тяжело вздохнул, словно камень в груди под ноги провалился. Адаар представлял костры, родные до боли. Припарки, сухие пайки, истории. Это в россказнях романтично выглядит, а на деле — только ими спасаешься. В пещерах, под деревьями, вдоль рек находишь дом, укрываешься в палатке одеялом и слушаешь щебет друзей с интендантами. Вроде положено дрожать от ужаса, с утра вновь умирать идти, а душа просит разговоров о родных и семье. Выпивка и еда вкуснее, хмель пьянит как положено, бередит душу воспоминаниями. Наверное, молодая Лелиана была иной, когда отдыхала на привале с Махариэлем, наивной, юркой девчонкой. Каарас принял в Инквизицию много ребят и далеко не каждый остался к финалу хорошим человеком. Костры Серого Стража погасли, а в душе Соловушки потухло трепетное, скрытое важное. Адаар искал на пепелище старые, обугленные песни. - Человек хочет чужого, - продолжал кунари. - Вестник Андрасте мира у ног не возжелал. Власть приняла иную расплату. Ты стал трусом. Один взрослый человек отчитывал другого взрослого человека, будто ребёнка. Адаар рассердился на эгоистичного умника, который явно что-то попутал. Стэн не спас Тедас от вторжения Корифея, к Стэну не прицепилась зелёная метка, проклиная ночными кошмарами и ответом за тысячи жертв. Тело Вестника исполосовано шрамами, разум повреждён паническими атаками, а вместо конечности — зловещий протез, связанный с Тенью. Власть искалечила Адаара, отняла здоровье, закалила характер, научила отделять зёрна от плевел и людей от свиней, но трусость? Стэн, чёрт побери, вообще знает — каково быть Инквизитором? - Сколько полегло за Аришока? - холодные, изумрудные глаза Каараса с презрением прожигали каменно-серое лицо воина Бересаадов. - Кун отрицает иное будущее, кроме бреда, что навязали Арикун и Тамассран. Если ты проигрываешь, сражайся дальше или сдохни, но если выжил, то будь готов утром вновь умирать... - хрустнули кулаки, - умирать за трон Аришока. Гатт сжался в углу, ругая себя за трусость. Шпион плохо понимал, какие эмоции должен испытывать и стоит ли встревать. Ошеломлённый Крэм повернулся к Стэну и увидел улыбку на тонких губах. Кунари жадно слушал Адаара, хлёсткие слова подстёгивали дыхание. - Вот, - кивнул Стэн, - злишься, желаешь набить мне морду, швырнуть вызов глыбе. Поздравляю, мы отыскали твои яйца, Инквизитор. - Думаешь, я ничем не пожертвовал и ничего не потерял вдали от этого гнёздышка?! - вспыхнул Каарас, ненавидя слепого мерзавца. - Мы лезем из кожи вон, стараемся научить тепличных лодырей науке войны, но они не способны даже меч развернуть без дозволения господина! Пустое дело, Мираад ошибся в мощи и мудрости знаменитого Аришока, чтоб тебя. Идея провальная, давайте честно. Война превратится в месиво и закончится у подножия Минратоса. Магистрам не придётся использовать оружие, справится и десяток чародеев с огненными шарами и статическими клетками. Предлагаю сложить полномочия и разойтись. Так люди останутся живы. Я не такой, как Аришок. Человеческая жизнь имеет значение. Вестник выплюнул яд из лёгких вместе с кислородом. Больше всего на свете захотелось покурить, в горле пересохло, а кровь набатом стучала в висках. Кунари относятся к гостям хуже волков. Любые советы, новую информацию ставят в угол, подозревают тех, кого следует благодарить. Вожак стаи глядит со злостью, словно на воров. - Ты... - у Крэма наворачивались слёзы, - предлагаешь... отступить? - Да, вы останетесь живы. Я сам разберусь с Верховной Жрицей. Стэн едва сдерживал намерение вцепиться в Адаара, но хуже того стало полнейшее разочарование. - Зачем явился на порог моего дома? Сделать предложение. Я позволил остаться. Разрешил учить. Кормил с общего стола. Вникал в бессвязные вопли. Почему? Я дал обещание победить. Мираад приволок шайку безумцев, но идея способна выгореть. Давно пора. Жаль, в клане нет таких храбрых полудурков. Теперь ты готов забыть обещание, будто детскую считалочку. Если дела в Инквизиции решались подобным образом, нечему удивляться. Гатт зарделся, по опущенным рукам хлёстко прошёлся железный ремень изречений. - Людей тяжело научить под гнётом критики и недоверия. Мы не хотим вам зла, а наоборот — делимся опытом перед вторжением в политическую ячейку, доселе неприступную. Каарас не знает кунлат, - начал эльф, - есть проблема... Кунари резко прервал его. - Ты требуешь от людей понимания, а сам-то готов платить тем же? Сядь да выучи кунлат, прочти писание Кослуна. Обратись за разъяснениями. Вы льёте из пустого в порожнее, bas. Желаете результата — приложите усилия. Клан Сегерона и Пар-Воллена разбил моё сердце. Внял Датраши, предателю. Теперь они предпочли якшаться с имперцами. Плести сети лжи, оговаривать и хитрить. Взять нужное интригами и мечом, а не созиданием, - качая головой, - намного легче пути Кун. - Армия мала! - воскликнул Каарас. - Армии попросту нет! Не подумай, что отмазываюсь, Стэн... - Верно. Поджимаешь хвост и несёшься в кусты, если враг страшнее положенного. Вот чего ожидает прославленный Инквизитор — жалости. За всё былое. За руку. Согласен, не простолюдины разбудили Корифея. Только опасно думать, будто ты — единственный пострадавший. Там, где один лишается руки, другой лишается обеих. - Нихрена обо мне не знаешь! - Адаар хотел подраться. Щёки наливались бордовой яростью, ладонь подрагивала в привычной готовности схватиться за оружие. Видит Создатель, Крэм держался до последнего. Многое лейтенанту под силу простить: ложь, судьбу Железного Быка, изгнание, но предательство — чересчур тяжёлый проступок. Прежде, чем удалось подумать, слова сорвались с языка. - Кхм. Ты что-то путаешь, Вестник. Мы очутились в Коркари, в очередной раз спасая твою шкуру от проделок Дориана Павуса. Гатт пискнул, закрыв рот ладонью. В палатке сгущалась опасная тишина на границе с сумасшествием. Багряный туман перед глазами размывал очертания. Шея Адаара хрустнула, когда он обернулся к Акласси. - Повтори. - процедил Каарас. - Да хоть миллион раз, - Крэм решительно выпрямил спину, хотя волосы на затылке встали дыбом. - Я с полной уверенностью считаю Дориана виновным в твоём похищении. Кто знал о путешествии в Минратос? Мэйварис и Дориан. Только двое, подумай! Кто ведает о тайных делах "Семи Ветров"? Тот, чей лисий взор глядит прямо внутри. Кто занимает место прославленного отца, стремится ввысь к трону Архонта, дабы менять уклад Империи? Кто... - давясь рыданиями, застрявшими в горле, - мог спасти аматуса тысячу раз, заплатить любые деньги, привлечь связи, но ничего... абсолютно ничего не сделал?! - Я не позволю, - прошипел добрый, близкий, почти родной Инквизитор. - Никому не позволю. Остановись, мать твою, пока зубы целы. Атмосфера накалилась, переговоры вышли из-под контроля. Даже Стэн напрягся, готовый разнимать безобразников. - Люди хотят хороших героев, - Акласси оставался твёрдым. - Тедас нуждается в колчане с исключительно праведными стрелами. Историки напишут про крутого парня Инквизитора, коего не сравнить с Америданом — странным чуваком с туманной судьбой. А васгот Адаар — отличный васгот. - И это благодарность за спасение от венатори на Штормовом берегу?! - сорвался Каарас, хватая Крэма за воротник. - Я сохранил тебе шкуру! Не ваш грёбаный Бык, считавший меня дерьмом! - выплёскивая обиду в бледное лицо. - Он стоял на утёсе, жевал сопли и ждал моего решения! Молчал, ссал в штаны, готовый к выбору Инквизитора! Здесь проходила тонкая грань. Лейтенант считает себя шибко умным и упускает из вида страшную долю, выпавшую отличному васготу Адаару. Уже наплевать на поражение Корифея, моровой магистр — мудак, Тедас видал чудовищ пострашнее. Утрата Серых Стражей с лёгкой руки тупоголовых сапёров Лелианы. Гибель ребят из Вало-Кас из-за тучных дворян Жозефины. Претензии Резерфорда к выбору правителя в Орлее, Каллен желал видеть на троне Гаспара — шевалье, который тотчас развяжет новую войну с Ферелденом. У Инквизитора "не Америдана" целый список личных и чужих провалов, списанных в общую копилку. Ужасные последствия каждого промаха целиком на совести Каараса. Глупый Крэм смеет осуждать Дориана? Павус оказался единственным человеком, заметившим в Каарасе мужчину, а не важную шишку континентального масштаба. « Надо было бросить тебя подыхать, Акласси », - хочется сказать Вестнику, но он молчит. В том-то всё и дело. Ни Адаар, ни Дориан не кинули бы ребят на растерзание врагу ради кунарийского дредноута. - У тебя нет доказательств, - отчеканил Каарас верное вместо желаемого, швыряя Крэма на землю. - Только домыслы. Я прекрасно осведомлён, каким местом засветился Железный Бык в наших с Дорианом отношениях. Мираад слушал перепалку. Он мало знал о магистре Павусе, увы, зато о Хиссрааде, предателе Бен-Хазрат, известно достаточно. Саирабаз привёл ребят в лагерь Стэна не для разборок про бывших и нынешних любовников, а по конкретному делу. Рядом возвышается густой и жадный лес, готов к полёту могучий дракон, в казармах сложено оружие, за штурвалом - настоящие герои, бесстрашные к смерти и крови. Кто у руля Мираад решит сам. Во славу Создателя. - Воины Тумана. Четверо людей моментально обернулись к чародею, о существовании которого уже забыли. Однако, ему не привыкать. - Инквизитор прав, - продолжал маг, - в лобовое столкновение идти глупо. Если мы станем нападать ночью и тайно, то привлечём внимание Архонта, он всего-навсего выставит охрану. Спалимся хоть раз — погибнем. Только всем известно: когда нужно спрятать вещь, положи её на виду, - улыбаясь так искренне, что у Гатта ёкнуло сердце. - Будем действовать по-шакальи? - Стэн подошёл к Мирааду, возвышаясь над щуплым сородичем. - Желаешь заставить совесть молчать, держа прицел на спине? Проделки воинов Тумана — трусость. Хочешь убить противника — смотри в глаза. В последний путь с честью рукою своей провожай. - Воины Тумана? - Адаар отвлёкся от Крэма. Головная боль наотмашь ударила в затылок, Вестник ухватился за стол, спасая равновесие. - Кто... они? Где-то слышал... - Повстанцы, - Гатта трясло от перебранки Каараса и Крэма, но эльф собрался и вышел на свет. - Боролись за освобождение Тевинтера от сегеронских кунари. Изначально Сегерон принадлежал Империи, коренные жители лишились свободы после захвата территории и сопротивлялись. Согласно преданиям, воины Тумана приходят неслышно в белых одеждах. Их окружает густой туман — алхимический эксперимент из гаатлока, пороха. На короткое время туман полностью ослепляет врага, имеет широкий обхват. Основное оружие — бросить свёрток с порохом, убить и скрыться. - Сражения с ними утратили контроль, - Стэн игнорировал состояние позеленевшего от боли Инквизитора и спокойно занял единственный табурет. - Туманцы убивали и кунари, и земляков. Сил не хватило. Опыта мало. Среди коренных сегеронцев успех имела группа, но лишь одна, и проиграла. Несмотря на прыть, до разбойников или Воронов им далеко. Путешествовал я с одним остроухим. Вороном был, да от дел разбойничьих отказался. - Зевран Араннай? - эльф с голодным интересом уставился на мужчину. - Вы знали самого Зеврана, любовника Махариэля? - Любимого, - пробасил Стэн. - Не любовника. Отличный парень. Только болтал много, и броню слишком короткую носил. Помню, я отругал за открытые ляжки. От вражеских стрел нужно защищать всё тело. Зевран ответил: « Это чтобы Махариэлю было чем любоваться ». Мираад внимательно приглядывался к кунари. Когда он категорически отрицал идею, реагировал иначе. Сейчас же всё по-другому. Стэн мечется, переводит тему для возможности подумать. Отвлекает Гатта, чтобы лишить эльфа возможности надавить. Саирабаз видел, как сомнение червём обхватывает шею славного Аришока, остаётся только стянуть удавку. Разум коссита или человека, эльфа, гнома — крайне гибкая штука. В руках умелого манипулятора любая задумка имеет успех. - Мы караем врагов, Стэн, - объяснил Мираад очевидную вещь. - И остаёмся скрытным отрядом возмутителей спокойствия, мстителями. Думаешь, сопорати и лаэтаны рады существовать в обществе жадных до власти паразитов? Магистры запугали людей. Мало кто помышляет о бунте, а если и отыщется смельчак, то денег мало, то влияния. Попадётся дурачок, казнят. Мы с вами — особенные. Для ополчения нужны бойцы, но кто пойдёт за забытыми героями? Легендам пора восстать из могил. Вырежем проклятых чародеев "Семи Ветров" по одиночке. Натравим Архонта на Магистрериум, а уж после — ударим с новыми силами как положено. Глаза в глаза. Ты же хочешь вернуть свой дом и наказать предателей Кун за торговлю душами с Империей? Ты боролся за чистый мир. Рогатый клан избрал грязную войну. - Откуда узнаем имена? - кунари очевидно для саирабаза принял решение. "Убедил". - Я долго торчал в рабстве Датраши и выведал слишком много, чтобы не воспользоваться. Всех до единого назвать сложно, но с парочкой знаком лично. Главное — мне известно, где взять гаатлок. В этом поможет известная шайка отбросов — друзья Рыжей Дженни. Адаар вскинулся, от резкого движения перед глазами заплясали звёздочки. Сквозь пелену болезненных вспышек появилось знакомое, веснушчатое лицо Сэры, а в ушах тотчас зазвенел её громкий смех. От девчонки пахло горчицей, овсяным печеньем и костром. - Если ты знаешь хотя бы одну Дженни, прошу, Мираад, приведи меня к ней. Маг просиял. У него получилось. - Иди-ка отоспись, Инквизитор. Выглядишь плохо. Завтра мы летим до славного города Киркволла, моя Дженни живёт в Клоаке. Пересечём Недремлющее море, спрячем дракона в лесу около Виммарских гор, - чародей пораскинул мозгами, складывая дважды два. - В лесничем доме, посреди чащи живёт кое-кто и торчит мне должок. Пришла пора расквитаться. Он проведёт в Киркволл обходными путями. - Я знаю твоего друга? - в груди Каараса шевельнулось волнение. - Или, вернее, знает ли он меня? Вестник Андрасте нынче слегка в розыске. - Обычный маг-отшельник, долгая история, по пути расскажу. - отмахнулся Мираад с улыбкой.***
Первое и единственное собрание, на котором советчики достигли общего решения, завершилось. Уже стемнело, лагерь опустел. Адаар шёл к казённой палатке медленно, до рези в глазах выслеживая следы Коула. Очевидно, дух появляется по собственному велению, но вдруг добрый друг слышит Инквизитора? Чудной протез Дагны или собственная связь с Тенью из-за въевшийся в кожу эльфийской магии тому причина — Коул пришёл, когда был нужен. Мальчик хотел, чтобы помнили. Каарас дорого заплатил бы за шанс ещё раз увидеться. « Если слышишь меня, малыш... если внемлешь, то окажи услугу, помоги, пожалуйста, милый Коул. Найди Дориана. Скажи, что я его люблю ».