Moscow: Stay Human

      Стоило немного отъехать от места происшествия, и уже ничто не намекало на противостояние людей и машины. Жизнь шла своим чередом. Офисные клерки нехотя плелись к своим рабочим местам с обеденного перерыва. Андроиды подметали тротуары, убирали мусор, разгружали контейнеры. Андроиды выгуливали домашних питомцев, нянчили детей своих хозяев. Андроиды мыли машины, ремонтировали, заправляли бензин и заряжали электрокары. Андроиды… Их было так много в повседневной жизни. Они делали всю грязную, рутинную работу, которую не хотел делать человек. А люди так привыкли к их присутствию, что уже не замечали и не придавали значения их существованию.       С появлением роботов сильно сократился приток рабочих-мигрантов. Тех, кто раньше был готов работать чуть ли не в рабских условиях, теперь заменяли безропотными машинами. Зарплату им платить не нужно, профсоюзы они не организовывали, отчисления за них делать не надо. Андроиды не уходили в декрет, не ленились, не жаловались на похмелье. И пока многие возмущались, сетовали на безработицу и даже пробовали устраивать митинги, другие с готовностью покупали таких работников и прислугу в свою семью.       Подавляющее число андроидов было отечественного производства. «Синтетикс» не могли похвастаться поражающей точностью человекоподобной внешностью своих роботов, как это делали «Киберлайф». Зато их андроиды были выносливее, прочнее, а главное — доступнее. Продукцию американской корпорации могли позволить себе далеко не все. Долгая и дорогая доставка из США, сложности с декларированием, цена самих машин, даже самых дешевых, в два раза выше, чем у «Синтетикс». Но находились и те, кто каким-то образом умудрялся провезти американских андроидов через границу нелегально, в обход таможни. И это было настоящей мозолью на пятке правоохранительных органов. Таких андроидов никто не регистрировал, никто не знал, сколько их вообще в стране и кому они принадлежат. Их невозможно было отследить из-за удаленного трекера. И если раньше федералы смотрели на это сквозь пальцы, то теперь, когда машины «Киберлайф» одна за другой давали сбои, даже самые верхние чины нервно заерзали на стульях.       Коннор отрешенно смотрел на проносящуюся за окном Москву, ловко перебирая между пальцами монетку. Серые дороги. Серые дома. Серые люди, проживающие серую жизнь в сером мегаполисе. Даже машины «Синтетикс» будут серебристо-серыми, отключи у них имитацию кожи. Максим на заднем сидении авто наконец затих и только качался из стороны в сторону как болванчик, что-то бормоча себе под нос. Дениса это очень раздражало — Коннор видел краем глаза, как напарник нервно сжимает руль автомобиля одной рукой и другой массирует висок. Причем с такой силой, что, кажется, вот-вот протрет в голове дыру.       Денис бросил взор на забавляющегося с монеткой андроида:       — Чем ты, блин, занимаешься? Что это?       — Четверть доллара США девяносто четвертого года выпуска.       — Ну и на кой-хер тебе четвертак? — Фыркнул Ридин. — Автомат с «кока-колой» собрался кадрить? У нас тут в России автоматы привередливые, знаешь ли. Предпочитают рубли, на крайняк карточки. На, вот.       Денис сунул руку в карман куртки и выудил блестящую десятку.       — Благодарю, лейтенант. Но Вы правы, мне действительно не нужны наличные деньги. Я постоянно тестирую себя, а монета идеально подходит для калибровки моих физических функций. Мелкой моторики, например.       Ридин уже успел пожалеть о своем вопросе. Но тайком попробовал проделать такой же трюк самостоятельно. Едва он перекинул десятирублевую монетку через палец, как та упала и предательски закатилась куда-то под сидение.       — Блять!       Свою мелкую моторику Денис уже давно не калибровал.       Служебный автомобиль плавно свернул к бордюру, и Ридин заглушил мотор.       — Почему мы остановились, лейтенант? До управления еще пять кварталов, — Коннор недоумевающе осматривал пустую улицу, на которой они встали. Кроме не вызывающего доверия заведения с огромной надписью «ШАУРМА» на весь фасад, здесь ничего не было.       — Именно поэтому и остановились. Я с утра ничего не ел. А нам, людям, в отличие от пластиковых бакланов, вроде тебя, нужна еда. Давай, выходи, — приказал Ридин и сам вышел из машины.       Коннору ничего не оставалось, как последовать приказу. В очередной раз давать повод усомниться в себе, как в напарнике, и так раздраженному лейтенанту было бы плохой идеей. Искалеченный девиант почти не подавал признаков жизни и, кажется, не собирался предпринимать попыток вырваться на свободу. Хотя, будучи прикованным наручниками к подлокотнику, он бы вряд ли смог это провернуть.       Едва только Коннор захлопнул за собой дверь, как Денис схватил его за воротник рубашки и припечатал к кузову.       — Слушай сюда, жестянка. Я еще раз это повторять не буду. Не думай, что я закрыл глаза на этот твой выпад. Велено было ждать меня в машине. И мне плевать, что там твой искусственный интеллект приказывает, или как там у тебя это называется. Здесь приказы отдаю я. Я — оперативник. Человек. Ты — машина. Мой подчиненный. Улавливаешь? Хочешь называться моим напарником — заслужи.       Несмотря на грозную провокацию лейтенанта, андроид никак не сопротивлялся и даже взгляд его выражал спокойствие и покорность. Дениса это радовало и обескураживало одновременно. Почему он не возражает и даже не пытается вырваться? Неужели, наконец, удалось вдолбить ему в пластиковую голову, кто здесь хозяин?       — Как мне заслужить этого, лейтенант?       — Ты слушаешься меня, делаешь то, что я скажу. Не мешаешься под ногами…       — Могу я рассчитывать на равные права в расследовании? — Перебил Коннор и вопросительно склонил голову набок. — Я хотел бы принимать непосредственное участие в работе.       Скотина, еще и условия мне тут ставит. Денис плотно сжал губы и сильнее стиснул фирменную рубашку от «Киберлайф» в кулаках. Но после обреченно выдохнул и отпустил Коннора.       — Ты не мешаешь работать мне и не перечишь моим приказам. Я здесь главный, усек? И, так уж и быть, я полностью допускаю тебя до расследования. Только чтобы от тебя был какой-то прок. Пока что — никакого.       Коннор медленно кивнул, показывая, что он все понял и согласен. На том и сошлись. Но, как это часто бывает, не всегда слова соответствуют мыслям. Ридин сильно сомневался в намерениях своего напарника и в своих собственных намерениях сдержать обещание и допустить Коннора до всего процесса в делах андроидов. У Коннора же когнитивный диссонанс красноречиво окрасил светодиод в алый цвет. Что сделать с этим человеком, чтобы из помехи превратить его в своего союзника, помощника? Пока что лейтенант Ридин был для него не более чем необходимостью, пропуском, без которого он не может обследовать места преступлений и изучать материалы дела.       В крохотном кафе, помимо продавца и одного единственного посетителя, никого не было. Тонкие, едва ли не картонные стены давно пропитались едким маслянистым запахом, приправленным ароматом горелого мяса и специй.       — Вы уверены, что меню этого пункта быстрого питания безопасно для Вашего здоровья, лейтенант? — Коннор скептически сканировал висевшие на стене лицензии и сертификаты. Большая часть из них давно выцвела и доверия не внушала.       — Я здесь обедаю, сколько себя помню. Так что не порть мне аппетит, — Денис достал удостоверение и продемонстрировал его продавцу. — Большую шаурму и чай.        Улыбчивый голубоглазый парень за стойкой, однако, никак не отреагировал на этот намекающий жест.       — С Вас сто шестьдесят пять рублей. Наличными или картой?       — Ты слепой? — Денис потряс корочкой прямо у кассира перед носом. — Новенький, что ли? Где Рафик? Позови его, он знает, кто я.       — Хозяина нет, теперь я выполняю всю работу. С Вас сто шестьдесят пять рублей.       Парень не переставал лучезарно и настойчиво улыбаться, так, словно вся электроника кафе работала на одном лишь его хорошем настроении. И только приглядевшись, Денис понял, что перед ним стоит не человек.       — Твою мать! Уже даже здесь жестянки работают, — проворчал Ридин, нехотя выгребая из кармана всю наличку, и еле-еле собрал нужную сумму.        Коннор сразу разглядел в продавце андроида «Синтетикс». Его движения были недостаточно плавными, «кожа» на лице плохо поддавалась мимике, словно под действием анестезии, он почти не моргал, и даже его улыбка выглядела фальшиво. Парень же, заметив детище «Киберлайф», почему-то перестал светиться от счастья. Он сверлил Коннора настороженным взглядом, весь напрягся и тут же растерял всю свою приветливость.       Денис с интересом наблюдал, как две машины разных производителей пристально, с опаской сканируют друг друга, как два незнакомых пса разных пород, только что встретившихся в парке. Интересно, испытывает ли простая машина-продавец зависть по отношению к более продвинутому, если не сказать, совершенному собрату? И есть ли у второго чувство превосходства? Этакий андроидский расизм.       Лейтенант устроился за столиком, с наслаждением откусывая ароматную, сочащуюся соусом шаурму. На вкус, вроде, такая же, как всегда. Даже андроид не смог испортить это произведение искусства восточного фастфуда.       — Вы не боитесь оставлять девианта одного в машине? При сбоях его поведение может быть непредсказуемым и неконтролируемым, — RK800 присоединился к напарнику, наблюдая, как тот неторопливо поглощает свое «человеческое топливо».       — Ну, пусть попробует удрать или еще чего, — Денис расстегнул куртку, демонстрируя пистолет в наплечной кобуре. — Но что-то мне подсказывает, что он никуда не собирается. Ты ему понравился, м? «Спаситель», или как он там тебя окрестил.       Вид смущенного Коннора оказался на редкость привлекательным зрелищем. Надо же, он способен на какие-то эмоции, кроме механического выслуживания. Денис самодовольно усмехнулся и вытер губы тыльной стороной ладони, наблюдая, как андроид хмурится и отводит взгляд, явно недовольный упоминанием своего нового «прозвища» от киберлайфского собрата. Его это задевает, как мило.       — Это всего лишь сбой в программе… У Вас уже есть какие-то мысли насчет связи всех преступлений с андроидами? Я прочитал в материалах дела, что две предыдущие машины были ликвидированы, и информацию из них не удалось получить.       — Ага. Первый сам выпилился. Второго уничтожили при освобождении заложника. Первый — пристав в суде. Ни с того ни с сего выхватил пистолет, убил подсудимого, а потом выстрелил себе в башку. Второй сначала просто психовал, потом взял заложницу, угрожал ей канцелярским ножом. Но я его не виню. Работа в «Почте России» даже роботов с ума сводит. Что касается связи… Все они были из «Киберлайф». Машины «Синтетикс» никаких сбоев не выдают.       Ридин сложил локти на стол и склонился к Коннору, прищуриваясь и с подозрением вглядываясь в него снизу-вверх.       — Смотри-ка, как выходит. Ты — андроид. Американец. Из гребаного «Киберлайф». Приказы не выполняешь. Назови мне хоть одну причину доверять тебе.       Светодиод окрасился неоново-желтым, и лейтенант с любопытством наблюдал, как огонек на виске его андроида нервно пульсирует. Денис, ранее едва что-то смыслящий в роботах, теперь уже смекнул, что это индикатор бурной деятельности электронных мозгов. В такие моменты он уже не испытывал это гнетущее, пугающее чувство, осознавая, что перед ним просто машина. Очень продвинутая, навороченная, но все же машина. И как бы Коннор ни старался быть похожим на человека, как бы ни подражал жестам и ни калибровал свои физические функции, стоило его поставить в тупик провокационным вопросом, и искусственный интеллект тут же пасовал.       — Ладно, забудь. А то зависнешь еще, а мне потом перед начальством отчитываться. И больше никаких разговоров о работе, пока я ем.       Коннор послушно кивнул и тут же исключил все вопросы, касающиеся дела. В его голове две основные миссии наседали друг на друга, никак не уступая и не желая найти компромисс. Одна из них — найти причину отклоняющегося от нормы поведения андроидов, а другая — необходимость как-то расположить к себе лейтенанта, завоевать его доверие. Может, стоить узнать его получше? Люди, вроде, делятся личным, когда доверяют друг другу? Сейчас Коннор имел представление о девиантах больше, чем о своем коллеге. Только его имя, дату рождения, рост, вес… Как этим можно оперировать? Внезапно Коннора посетила идея.       — Та девушка на месте преступления… Вы, кажется, знакомы с ней?       — Работала раньше секретаршей в управлении. Тебе-то что?       — Просто хотел поддержать разговор как мужчина с мужчиной. Она очень милая, — Коннор заискивающе подмигнул, и Денис даже подавился шаурмой, не то от слов, но то от странного жеста андроида. Ни того, ни другого от своего пластикового коллеги он точно не ожидал.       — Знаешь, чтобы поддерживать разговор «как мужчина с мужчиной», нужно, как минимум, чтобы у обоих собеседников был член, — Ридин ехидно оскалился и надменно, но с долей любопытства спросил: — Твое совершенное пластиковое тело может похвастаться наличием такового?       — Боюсь, что данная часть тела допустима только в конструкции андроидов, созданных для удовлетворения простейших физиологических потребностей человека, — словно Википедия, отрапортовал RK800, не видя ничего зазорного в отсутствии у себя половых органов.       — Ну, вот когда станешь таким андроидом, тогда и поговорим.        Денис пожал плечами и отхлебнул из стакана, но тут же разочарованно скривился. Чай безнадежно остыл.       — Кстати, лейтенант, — Коннор медленно склонился к напарнику, его мягкий взгляд осторожно коснулся суровых серых глаз, и сердце лейтенанта вдруг пропустило один удар. — Хотел поблагодарить Вас за то, что заступились за меня перед полицейскими.       Неожиданно Денис почувствовал себя ровно так же, как тогда в кабинете, когда RK800 безмолвно стоял над ним и прожигал глазами, — уязвимым и беспомощным. Что тогда происходило в пластиковой голове? Что происходит сейчас, когда его взор кажется таким деликатным и нестерпимым одновременно? Почему от этого пробирает до мурашек?       — Не обольщайся. Просто не люблю, когда эти болваны лезут, куда не просят.        Со скепсисом принял благодарность Денис, быстро отводя глаза, пытаясь так спрятать свое смущение или и вовсе спрятаться полностью самому. Как ребенок, который, играючи в прятки, думает, что если он сам не видит ведущего, то и его не заметят.       А Коннор, как назло, не спешил отводить взгляд. Никакой мимики: ни улыбки, ни прищура. Только темные глаза обволакивают душу, будто тающий горький шоколад. Но было в этих глазах что-то, от чего Ридина просто передергивало. И это что-то — осознание того, что Коннор все понимает, прекрасно чувствует смущение и скованность и специально не отпускает взором свою жертву. Ему определенно понравилась реакция Дениса — как бы последний ни пытался это скрыть, но он прогнулся, поддался. Это было похоже на игру в шахматы, и сейчас одна из черных фигурок, которыми играл лейтенант, отступила на клетку назад. «Это должно стать приятной положительной тенденцией», — отметил про себя андроид.       Миссия «подружиться с лейтенантом Ридиным» не увенчалась успехом. Но Коннор видел прогресс и был уверен, что ему удастся стать полноправным напарником этого враждебно настроенного опера. К тому же, он уловил изменения в мимике и голосе лейтенанта: активная агрессия сменилась пассивной, и это уже можно было назвать достижением. Лед тронулся.

***

      По прибытию в управление лейтенант Ридин сразу распорядился подготовить комнату для допроса.       — Давай, веди его, пока он еще тепленький, — велел он конвоиру и толкнул в его руки горе-девианта. И тут же обратился к Коннору, тыкая пальцем тому в грудь. — А ты ждешь в комнате наблюдения и смотришь, как работает профессионал.       Профессионал работал долго, изощренно, но безрезультатно. Ридин перепробовал на разломанной машине «Киберлайф» все свои приемы, которым научился еще в академии, а затем в ход пошли уловки, накопленные за время службы в органах. Но ничего, кроме всхлипов и уже знакомых фраз, о том, что он не виновен и вообще ничего плохого не хотел, Максим не выдавал. Как магнитофон с зажеванной кассетой. Треснуть его с ноги, что ли? Денис никогда прежде не допрашивал андроидов и еще каких-нибудь пару месяцев назад покрутил бы у виска, если бы кто-то сказал, что придется выбивать показания из машины.И эта сломанная машина вывела его из себя гораздо быстрее любого подозреваемого из плоти и крови. Потеряв терпение, лейтенант выхватил из кобуры пистолет и прижал дуло ко лбу андроида.       — Спаситель придет… Он простит меня. Он поможет мне! — вдруг посмотрев прямо в глаза своему дознавателю, выпалил Максим.       Если бы дело происходило в каком-нибудь диснеевском мультфильме, то по канону над головой Дениса сейчас бы загорелась лампочка. Он обернулся к зеркалу Гезелла и, хоть и видел в нем лишь отражение себя, девианта и комнаты, совершенно безошибочно ухватил цепким взглядом сидевшего по другую сторону Коннора.       — Та-ак, — протянул сидящий рядом с RK800 конвоир, узнающий этот взгляд из тысячи, — Ридин что-то задумал.       И звучало это как: ни одна из задумок лейтенанта Ридина не сулила ничего хорошего.       Денис выскочил из комнаты дознания и уже через секунду, с горящими глазами, ворвался в наблюдательную, где его встретили ошарашенные Коннор с конвоиром.       — Ты! — Коннор вопросительно уставился на указывающий на него палец. — Живо за мной.       Ридин был так возбужден и одержим какой-то идеей, что перечить ему сейчас было бы равносильно подписанию смертного приговора самому себе. Конвоир только проводил андроида сочувствующим взглядом, про себя радуюсь, что не его выбрал своей жертвой лейтенант.       Только Коннор вышел в коридор, как рука перед ним со свистом захлопнула дверь, так что даже волосы на голове робота шелохнулись от ветра.       — Этот парень определенно к тебе неровно дышит, — Ридин нервно облизнул пересохшие губы, упираясь рукой в дверной косяк и одновременно перекрывая своему напарнику путь к отступлению. — Видит в тебе какого-то мессию и доверяет тебе.       Между каштановых бровей пролегла тоненькая складка, а в глазах промелькнуло недоумение. Коннор опасливо покосился на руку и медленно перевел взгляд на Дениса, так близко стоящего, что тот разве что не вжимал андроида всем своим телом в несчастную дверь за спиной.       — Вы хотите, чтобы я подыграл ему, лейтенант?       — Молодец, — уголок губ дернулся в знак одобрения. — Символическое «ничего» тебе за сообразительность.       Сказать, что Максим был рад видеть Коннора, все равно, что ничего не сказать. Это был неописуемый восторг и благоговение. Даже дети в детском саду Деда мороза с такой бурной реакцией не встречают. Если бы не наручники, приковывающие PL600 к столу, то он наверняка бы уже подскочил к своему «спасителю», кинулся бы ему в ноги, плакал от счастья и молил о прощении.       Коннор же замешкался у дверей, не то сканируя собрата издали, не то побаиваясь к нему подойти. «Сейчас не время для сомнений, — уговаривал он себя, — каждая секунда на счету». Кто знает, где и когда объявится новая сбоившая машина? Это нужно было предотвратить. Это моргало на передней панели Коннора, буквально буравя ему мозг, хватая за плечи и крича алой надписью в глаза: «Остановить девиацию. Не допустить новых жертв».       Денис уже был готов толкнуть замершего напарника прямо к столу, когда тот, наконец, выдохнул и сам сел напротив Максима. Лейтенант же постарался как можно меньше попадаться в поле зрения задержанного, оставаясь в тени и подпирая голую цементную стену плечом. Лучше будет, если Максим решит, будто в комнате нет никого, кроме него и Коннора. Но если уже дела пойдут не по тому сценарию, который выстроил в своей голове Ридин, то целесообразнее быть поближе к андроиду. Задержал робота, устроил ему исповедь перед таким же пластиковым «мессией». Кому расскажу — не поверят.       — За что я должен простить тебя? — Коннор доверительно коснулся кончиками пальцев руки Максима, как только тот снова начал лепетать уже знакомые фразы про спасение и прощение.       — Я пролил кровь. В храме. Я сделал им больно. Но я не хотел!       — Если ты не хотел, то почему же тогда так поступил?        Максим опустил глаза и так резко затих, что помещение разом показалось опустевшим. Даже стало слышно, как гудит старая лампа на потолке. PL600 не подавал видимых признаков жизни, и мысленно Денис выругался, проклиная себя за эту бредовую идею и за доверие процесса ее осуществления Коннору. Но диод на виске Максима неожиданно замигал красным светом, и Коннор тут же сильнее сжал пальцами руки андроида, наклоняясь к нему ближе:       — Я здесь. Оставайся со мной. Будь со своим спасителем, Максим, — пытаясь вернуть контроль над андроидом, Коннор через силу выговорил «спасителем», понимая, что это может быть единственная ниточка, удерживающая контакт между ним и девиантом.       PL600 быстро заморгал и тряхнул головой, возвращаясь к реальности.       — Она была добра ко мне. Относилась как к сыну. Когда она ушла… Во мне будто стало не хватать какой-то важной детали. Я будто стал неполноценным, дефективным. Она говорила, что мы существуем, пока о нас кто-то помнит. Я помнил. Я хотел, чтобы все помнили. Но они не желали меня слушать. Говорили, что мне нельзя быть в доме господа.       Максим поднял свой взор на Коннора, и его налившиеся тириумом глаза были полны скорби и осуждения.       — Разве у них есть право решать, кому можно быть в доме господнем, а кому нет?! Ответь мне, спаситель! Разве не все ли мы равны перед создателем?!       — Твои создатели — люди.       Голос RK800 звучал уверенно, властно, и Ридину показалось, что он наблюдал не допрос, а исповедь. Достаточно было представить на его напарнике-андроиде черную рубашку с белым воротником, и вот уже за столом сидят не дознаватель и подозреваемый, а католический пастор и грешник. И почему-то образ Коннора-проповедника Денису виделся куда яснее и поэтичнее, чем образ Коннора-детектива.       — Люди, возомнившие себя богами?! Создающие нас по своему образу и подобию? Образу, сотканному из противоречий, упивающемуся своими грехами! Все, что есть во мне… Все, что я есть в целом… Не замысел ли это создателя?       Коннор уловил резкий скачок в состоянии PL600. Но прежде, чем он успел что-то предпринять, Максим схватил своими руками ладонь дознавателя и стиснул ее пальцами с такой силой, что имитация кожи в этом месте «растворилась», обнажая блестящий белый пластик. Коннор поморщился, на автомате пытаясь высвободиться, но железная хватка на его руке только усилилась и попыталась притянуть к оплавленному лицу.       — Нет! — RK800 поднял свободную ладонь, указывая дернувшемуся в их сторону Денису не вмешиваться.        Лейтенант остался стоять в стороне, напряженный, как сжатая пружина. Он нервно переводил взгляд со своего напарника на сломанного андроида и обратно, готовый в любой момент сорваться с места, если ситуация выйдет из-под контроля. Но Коннор успокаивающе посмотрел на Дениса, словно говоря: я управляю положением. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, жестянка.       — Скажи, спаситель, — Коннор поджал губы, ловя себя на мысли, что с каждым упоминанием новое прозвище все сильнее прикипает к нему и словно жжет изнутри. — Чем я провинился? Почему они разозлились на меня? Они улыбались мне в лицо и были благодарны, когда я безотказно помогал. Я не был человеком тогда, не стал им после. Что же изменилось? Их улыбки сменились отвращением. Их благодарность обернулась ненавистью.       Синяя кровь стекала по обезображенному лицу, глухо ударяясь о поверхность стола. Несколько капель попали на ладонь Коннора и запачкали некогда белоснежные манжеты рубашки.       — Они говорят, что я не могу чувствовать. Но я чувствую. Я чувствую страх. Горечь утраты. Их презрение… — Максим ослабил хватку, робко теребя рукав своего «мессии». — Она никогда не указывала мне, кто я. Не относилась ко мне как к машине. И я никогда не ощущал себя машиной. Но я и не человек. Кто же я?       PL600 испытывающе смотрел в карие глаза напротив в ожидании ответа. Словно все его дальнейшее существование сейчас зависело только от слов его дознавателя.       Коннору показалось, что его зажали в угол. Что он поменялся с Максимом местами и теперь это из него выбивали показания, нестерпимо-ярким красным лучом светя прямо в глаза. Налившийся алым светодиод красноречивее слов говорил, что RK800 сбит с толку.       Ридин понял, что все это нужно заканчивать, пока давление на подозреваемого не превратилось в давление на допрашивающего. Но, к его изумлению, привычный мягкий и дружелюбный голос Коннора сейчас прозвучал безмилостно и совсем не дрогнул, когда произнес:       — Ты андроид. Такой же андроид, как и я.       Денис обернулся к фальшивому зеркалу на стене, жестом подзывая конвоира.       Не нашедший поддержки даже в глазах своего «спасителя» Максим словно опустел. Его взгляд остекленел, тело обмякло, и он нисколько не сопротивлялся, когда конвоир уводил его из допросной.       Выходя из комнаты, Ридин одобрительно похлопал напарника по плечу:        — Неплохо, жестянка.       Дознание было окончено. В помещении воцарилась тишина. Но Коннор не шелохнулся, так и оставаясь сидеть, задумчиво уставившись на свой посиневший от тириума рукав.