Декабрь девяносто девятого

Смешанная
R
Завершён
148
автор
Размер:
29 страниц, 11 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
148 Нравится 41 Отзывы 16 В сборник Скачать

25 декабря

Настройки текста
Монмартр казался городом внутри города. От базилики Сакре-Кёр до Мулен Ружа и оперы Гарнье, от музея Гревен до бульвара Де Марешо — древнеримский холм будто превратился в холст двух десятков поспоривших между собой художников. В сквере Леон ожившие статуи устроили рыцарский поединок, у Стены любви полыхал холодным пламенем огромный фонтан, в сквере Д'Анвер призрачный хор пел мудрёно переведённую на французский «I Saw Three Ships». На фоне полыхающего фейерверками неба играли в догонялки разодетые в пёстрые платья феи, десятки торговых палаток предлагали то горячий шоколад, то грог, то Vin chaud — с лимонным маслом вместо апельсина, прованским розмарином вместо гвоздики и миндалём вместо корицы на обычный глинтвейн он похож, конечно, не был, но пёстро разодетый продавец решил дважды об этом напомнить. От угла улиц Сен-Венсан и Бекерель до площади Тертра шла колонна музыкантов, и после парочки-другой бесстыжих фейри, красивых, но жутких суккуб, устрашающих банши и приземистых клураканов Альбус не сильно удивился спорящим о размере сегодняшней выручки красным колпакам. Мало кто доставал волшебные палочки, но магия и так текла рекой. Дикая, необузданная, словно с мощёных улочек Парижа они все вдруг провалились на ярморочную площадь Камелота. Не помни Альбус о Статуте, он бы и забыл, что этот праздник — только для них. По ту сторону завесы магглы праздновали своё Рождество, и не было у них ни парящих в небе драконов, ни магических дуэлей, ни оживших скульптур. Соседствующие, но такие разные миры — Альбус отстранился от подкравшегося к нему инкуба и благодарно кивнул Алену: тот держал между пальцев сразу три картонных стаканчика с грогом и взглядом показывал на свободную скамейку прямо напротив южного фасада Сакре-Кёр. — В этом году Делакуры превзошли сами себя, — с тонкой улыбкой произнесла Габриэль и двумя ладошками обняла стаканчик. — Делакуры? — Арно и Ланс, — Дюпон кивнула на светопреставление на белом фасаде базилики. — Их отец в ужасе, но им, кажется, нравится театр. — Кто угодно предпочтёт театр бухгалтерскому делу, — пожал плечами Лерой. — То есть мы собираемся игнорировать тот факт, что их мать вейла? Дамблдор улыбнулся, заприметив у сцены двух белокурых близнецов, и расслабленно прислонился спиной к нагретому магией дереву. Должно быть, испытываемый им восторг отразился у него на лице, потому как Габриэль вдруг обернулась через плечо и легко ударила его по коленке: — Неужто у Парижа-таки получилось впечатлить скупого на похвалу британца? — Это всё грог и несколько красавиц-фейри, — поддел он, встретившись взглядом с Лероем. — Мерлин, Дамблдор, перестань же быть таким засранцем!.. Альбус рассмеялся и, коснувшись указательным пальцем стакана, нагрел остывший напиток. Из стаканчика снова повалил пар, и он бы вовсе не обратил на это внимания (ему без палочки давались и куда более сложные бытовые заклятия), но Ален и Габриэль отчего-то замолчали. Дамблдор поднял на них недоумевающий взгляд и прежде, чем он смог озвучить вопрос, Дюпон втиснулась между ним и Аленом на скамейке и беззлобно фыркнула. — Не знай я тебя, Альбус, решила бы, что это дешёвое кокетство, но подумать только!.. Ты действительно не видишь в беспалочковой магии ничего удивительного. Дамблдор обвёл ладонью царящее вокруг представление и заломил бровь. — И тебя удивляет моё пустяковое колдовство? Габриэль притёрлась к наверняка тёплому Алену и с вызовом спросила: — Останешься? Звонкий детский голос возле палатки со сладостями просил о лакричной палочке, и Дамблдор воспользовался поводом отвести взгляд. На невесть откуда взявшемся катке (Альбус был уверен, что там и фонтана-то не было) толпилась ребятня в пёстрых коньках, сердобольные родители гудели вокруг, а между заскучавших прохожих то и дело мелькали крохотные искрящиеся вспышки. Два фонарных столба у аллеи пытались разнять завязавшуюся драку, статуя архангела Михаила катала на плечах сразу нескольких восторженных ребят, а каменные горгульи гоняли особенно нахальных пикси. …Жалею лишь о том, что не увижу твоего выражения лица в Рождество на Монмартре. Обязательно сходи: такой должна быть магия. Альбус мотнул головой. — В конце концов я тебе наскучу, — сказал он наконец. — Что? Ален… — Не сразу, — перебил её Дамблдор и, скользнув глазами по замершему Лерою, продолжил: — Но обязательно. И как только это произойдёт, никто из нас и посмотреть друг на друга без горечи не сможет, а это, милая, самое ужасное, что может случиться с тем, что вы подарили мне за этот месяц. Габриэль тревожно нахмурилась и попыталась поймать взгляд названного кузена, но не преуспела. Извернулась ловко и, должно быть, разглядев наконец в чёрных глазах вязкую ревность, растерянно замолчала. Момент прозрения был чудесен. Альбус дёрнул уголком губ в лукавой усмешке и почти обрадовался досаде на лице обыкновенно невозмутимого Лероя. — Ну вот и кто тебя просил? — отмахнувшись от уставившейся на него Габриэль, спросил Ален. — Я за счастливые концы, — в знак капитуляции поднял ладони Дамблдор. — И ты тоже там был, так что… Кто-то грубо дёрнул его за рукав, и стаканчик с грогом упал на кристально-белый снег. — Баран британский! Альбус недоумённо уставился на такого же белого, как снег, джарви и, изумлённо хохотнув, неуверенно поздоровался: — Привет?.. — Остолоп! Ален за спиной изумлённо рассмеялся. Несколько случайных прохожих любопытно обернулись на хамский визг и теперь тыкали в сквернословящего зверька пальцами. — Бестолочь венценосная! — не унимался очевидно польщённый вниманием зверь. — Да сколько ж можно, Мерлин всемогущий… — попыталась вмешаться Габриэль, но: — Дура! Лерой рассмеялся в голос, и вот когда джарви уже готов был разразиться новой порцией отборных ругательств, Дамблдор решил с этим балаганом кончать. — Слушай, — примирительно заговорил он, потянувшись за палочкой, — за тем поворотом есть чудесная лавка… — Выродок щенячий, — вдруг как будто бы даже гордо изрёк джарви, и Альбус окончательно растерялся, стоило тому протянуть ему… Конверт. Джарви с чувством выполненного долга обозвал его соплежуем и гордо скрылся где-то между кустов. Разочарованные окончанием представления зрители стали понемногу расходиться, а Альбус смотрел на конверт и думал о том, что он самый обыкновенный: без марок, имён и адресов. Без восковой печати, словно передали его только что. Бумага наощупь даже влажной не была, не успела отсыреть и как будто бы даже… Только поднеся конверт к носу, Дамблдор понял, что натворил, и обернулся на застывших Габриэль и Алена. — Это из сувенирного магазина на углу Мон-Сени, — подсказала Дюпон. — Что? — Открытка, — кивнула она на содержимое конверта. — Это, если я не ошибаюсь, Сен Дени… Альбус онемевшими пальцами вытащил прямоугольник из плотного картона. — Да, я права, тот, что в скверике Сюзанн Бюиссон. Габриэль говорила что-то ещё, но вот Ален качнул головой, призывая её к молчанию, и Альбус, благодарно кивнув, поднялся со скамейки. Отошёл немного в сторону и, оглядевшись по сторонам, перевернул открытку. Это Сен Дени. Много лет назад пришёл на территорию Парижа с проповедью христианской веры. В то время здесь ещё было языческое поселение, и народу, как ты понимаешь, идеи христианских проповедников не понравились. Его обезглавили вместе с двумя сподвижниками, и после казни он, как говорят, шёл со своей головой в руках с несколько миль. С тех пор его только так и изображают — людской страх необычайно долог. Но ты панику не поднимай: пока ты читаешь, я, вероятно, уже на полпути прочь из этой канавы. И с Рождеством, Ал. Монмартр куда чудесней, чем мне запомнилось. Г. — Авторитетное хамло, — со знанием дела добавил вновь вылезший из кустов джарви и тут же испарился. Вместе с открыткой. Альбус не сдержал глухого, горького смешка и, расправив плечи, обернулся. Ален и Габриэль тихонько о чём-то спорили. Исполинский архангел Михаил грозил пальцем резвившимся горгульям, а возмущённый нарушением общественного порядка фонарь тряс за ногу особенно громкого балагура. В следующем году Геллерт не напишет ни одного письма. Альбус, в общем-то, совсем не будет ждать: у Горация Слагхорна окажется удивительный талант требовать чуть больше внимания, чем он того заслуживает. Аберфорт так и не скажет ни слова, сам Дамблдор так и не продаст дом, ну а сейчас… Ну а сейчас Альбус просто вернулся к ожидающим его ненастоящим племянниками Николаса и в очередной раз подумал, что Париж всё же чудесный город. — Когда мы будем старыми дряхлыми стариками, — нарушила уютную тишину Габриэль и не слишком уверенно взяла Алена за руку. — Ты расскажешь нам о своём экстравагантном юристе. Так легко Альбус не смеялся ни разу за пять прошедших месяцев. Всё было… Пожалуй, что даже хорошо.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.