* * *
— Свадьба через два месяца. — Моё предложение ещё в силе, Нарси. Если бы всё было так просто… Самого Сириуса никогда не останавливает мнение родителей. Гордый и свободолюбивый, кузен всегда делает то, что хочет, не считаясь ни с мнением окружающих, ни тем более с мнением своей семьи. Любая точка зрения, кроме, может быть, дяди Альфарда, Поттера и Медди, значит для него чуть меньше, чем ничего. Для Сириуса не существует авторитетов, и иногда, в глубине души, Нарциссе хочется быть такой же. Но она не решается поступить, как Медди, не смеет рассердить мать. — Не мучай меня, ты же знаешь, что я не могу. — Мы всё сможем, если захотим, сестрёнка. Подумай, чего желаешь ты сама? — Не знаю, но я не переживу, если и меня прогонят из дома. В объятиях Сириуса Нарциссе хорошо и спокойно, и она, если честно, почти готова его послушаться. Представить, что он убеждает её совершить нечто правильное, а не глупое и безрассудное. Не как в детстве, когда они по ночам сбегали на крышу дома на площади Гриммо посмотреть на звёзды, и всегда успевали вернуться прежде, чем родители замечали их отсутствие в кроватях. Сириус шутил, что никогда не попадётся, и, действительно, многое сходило ему с рук. Кузен всегда был её самым верным защитником, даже когда спасал всего лишь от пикси или боггартов, заполонивших тёмные уголки старого особняка. — А провести всю жизнь с этим напыщенным павлином — хочешь? — Как будто у меня есть выбор… — Выбор есть всегда, просто иногда надо решиться его сделать, — пожимает плечами Сириус. — А можно не сегодня? — просит она. — Можно, — улыбается Сириус. — Если ты так хочешь, Нарси. Его рука скользит по её бедру, но не решается сделать что-нибудь более смелое. От Сириуса пахнет машинным маслом и чем-то ещё — неуловимо маггловским, что неизменно ассоциируется у Нарциссы со свободой. Тем, что ей, любимой маминой дочке, никогда не будет доступно, если она выйдет замуж за Малфоя. Запах Сириуса — запах целого мира, неведомым образом успешно существующего без магии, а кузен обитает в нём — самодостаточен и независим. Блэк может позволить себе жить там, где хочет, как хочет, и с той, кто ему нравится, а не одобренной родителями. Нарцисса целует его в небритую щёку. В этой нарочитой, но такой обаятельной неухоженности Сириуса тоже есть определённый шарм. Регулуса с двухдневной щетиной Нарцисса представить себе не может. Да и не умчалась бы она с ним на мотоцикле вдаль от Лондона посреди ночи! Правильному Регу, в отличие от старшего брата, и в голову не придёт заколдовать маггловский мотоцикл. Вот только стоит ли её подростковый бунт разбитого маминого сердца? Она пока не готова дать ответ.* * *
Они лежат на траве, держась за руки, и смотрят на небо, усыпанное миллиардами звёзд. Нарцисса привычно находит среди них ту, что носит имя её кузена. Это не трудно, ведь она самая яркая в своём окружении, как и её земное воплощение. Сегодня Нарцисса опять не устояла перед уговорами Сириуса, и хотя мама станет ругаться из-за её ночной прогулки, это всё равно лучше, чем сидеть в мрачном неуютном доме и готовиться к свадьбе с тем, кого не любишь. Их одежда придавлена мотоциклетными шлемами, чтобы её не сдуло, а обнажённая кожа покрыта мурашками от холодного ветра. И Нарцисса совсем не против того, что Сириус целует её шею, шепчет ласковые слова, а его ладонь гладит живот, поднимаясь всё выше, накрывая грудь, и начинает теребить затвердевшие соски. Она не против и того, что происходит между ними в последнее время, с тех пор, как сказала Сириусу, что не хочет, чтобы Люциус стал её первым мужчиной. Может быть, Нарцисса просто поддалась слабости, но нисколько не жалеет об этом. И старается не думать о том, что будет в первую брачную ночь с Люциусом, когда он обо всём узнает. Широкая постель в огромном холодном доме Малфоя, тусклый свет свечей, непрошибаемая самовлюблённость супруга… Она рада, что не таким стал её первый раз с мужчиной, и даже если свадьба всё-таки состоится, то та самая ночь с Сириусом навсегда останется в её памяти, как и другие, прошлые и будущие. Этих воспоминаний Люциусу у неё не отнять. Сириус не задаёт ей самый важный вопрос, потому что знает, что она ответит, как только будет готова. Пока же ей просто нравится лежать рядом с любимым человеком, оставив где-то далеко все заботы и тревоги, и ощущать его запах и дыхание. Чувствовать себя живой, настоящей и защищённой, не вспоминая о светских условностях. Смеяться вместе с ним, когда весело, и верить, что всё будет хорошо. В такие минуты она отлично понимает, почему Медди сбежала из дома со своим Тонксом. — Ты не замёрзла, сестрёнка? Не желаешь немного согреться? — интересуется Сириус, заранее зная её ответ. Нарциссе хочется, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.* * *
— Мы не подходим друг другу. — Не ожидал услышать это от тебя, Нарси. Это всё из-за твоего кузена? Когда Люциус говорит, у Нарциссы всегда такое ощущение, что это лениво шипит огромная змея, уверенная в своей силе и обречённости жертвы. Его лицо не выражает никаких эмоций, и только серые глаза яростно сверкают, обещая собеседнику неизбежные и долгие мучения, если тот не покорится. Такого человека лучше иметь своим союзником, а не врагом. Он опасен и привык получать то, что хочет. А её он давно считает предназначенной только себе и не желает ни с кем делить. — А хотя бы и так? — Мне безразлично, чем вы там занимались с ним до свадьбы. Это дело исключительно твоей совести и воспитанности, а ради этого брака я на многое могу закрыть глаза, — губы Люциуса изгибаются в едва заметной усмешке. — Совершать глупости после свадьбы тебе не позволит брачный контракт, ты ведь его читала и всё понимаешь. Я не буду требовать от тебя извинений, всё равно в ответ прозвучат лишь пустые слова, в которых я не услышу ни капли искренности. Я лишь напомню, раз уж ты забыла, что союз наших семей слишком важен, чтобы его не заключить из-за вскружившего тебе голову кузена, опозорившего род Блэк. Надеюсь, что тебе хватит благоразумия сделать правильный выбор. — А если я его уже сделала? — Тогда не сомневайся, ты поступила правильно. Свадьба через неделю, хотя бы об этом ты не забыла? — Я помню, — кивает Нарцисса.* * *
Мотоцикл набирает высоту, и волосы Нарциссы снова развеваются на ветру. На ней поверх платья наброшена куртка Сириуса, и она обнимает его за талию, доверчиво прижимаясь всем телом. С этого момента у неё нет никого более близкого, чем он. Медди одобрила бы, Белла непременно сказала бы, что Нарцисса ещё пожалеет о сделанном выборе, а мама, возможно, именно сейчас подносит волшебную палочку к изображению младшей дочери на семейном дереве. Так что отступать поздно, но Нарцисса никогда не станет собственностью Малфоя, а значит, как недавно сказал сам Люциус, она поступила правильно. Где-то далеко внизу остаются огни Лондона, а вот звёздное небо с каждой секундой становится всё ближе — совсем рядом. Нарцисса когда-то боялась высоты, даже школьные уроки полётов были для неё мучением, но рядом с Сириусом ей ничего не страшно. Он знает, что делает, и когда его мотоцикл устремляется вдаль от города, увеличивая скорость, Нарцисса визжит от восторга. Всё, что осталось там, на земле, отсюда кажется ей слишком мелким и неважным, чтобы о нём беспокоиться. Они приземляются в пустынном поле, в уже давно полюбившемся им месте, только после этой ночи Нарциссе не нужно будет возвращаться в семейный дом. И по счастливой улыбке Сириуса она понимает, что его тоже это неимоверно радует. Её любимый Бродяга, вечный скиталец, заполучил свою леди и никому её не отдаст, даже если ради неё ему придётся в одиночку сразиться с Блэками и Малфоями, да хоть со всем миром! Кроме того, он и не один, в отличие от Люциуса, у Сириуса есть верные друзья, а не только деловые партнёры. Одежда им больше не нужна. И они суетливо избавляются от неё, спеша насладиться близостью друг друга, впервые с того мгновения, когда Нарцисса тоже стала свободной. Она обнимает Сириуса, перебирая его длинные волосы. В воздухе пахнет приближающейся грозой, но они ещё успеют сделать всё то, чего хотят, потому что время теперь принадлежит только им двум, и больше нет необходимости никуда спешить. Никогда. Теперь есть только она, Сириус и звёзды.