Он, твой дракон.

Лэнс с самого детства привык просыпаться не один. Он просыпался и рядом обычно были либо мама, либо отец, и под конец его сестра. Ему нравилось чувствовать рядом с собой того, кто мог бы крепко обнять, и защитить от того, что Лэнсу было не понятно. Вот и сейчас, ещё не до конца проснувшись, он почувствовал на себе чьи-то крепкие и сильные руки, которые обнимали его. Не трудно представить, каково было удивление принца, когда он, наконец разлепив сонные глаза и сфокусировав зрение, увидел пред собой никого иного, как Кита, который склонив голову на бок спокойненько себе сопел. Лэнс даже дёрнуться не решился, таким безмятежным он видел дракона в первый раз и поэтому сейчас захотел разглядеть его чуть лучше. Лицо дракона было серьёзным даже во сне, чёткие скулы и тонкие губы, сейчас чуть приоткрытые, хорошо смотрелись на вытянутом овале лица, а эта бледная кожа, она напомнила Лэнсу ту замечательную жемчужину, которая лежит у него в комнате, в шкатулке, и завершали прекрасную картину чёрные, как воронье перо волосы, которые обрамляли лицо юноши. Лэнс невольно придвинулся чуть ближе, стараясь не разбудить спящего дракона, и склонил голову на тот бок, на котором лежала голова Кита. Оказавшись в опасной близости от его лица, Лэнс невольно вспомнил, тот их первый поцелуй в холле и недавний в саду, с досадой отмечая, что Когане целоваться умел, а вспомнив каковы его губы на вкус и на их ощущения на своих, принц в одночасье покраснел. Неожиданно в голову Лэнса ударило желание самому поцеловать Кита. «Ведь он спит, а значит ничего не узнает, я ведь разочек, ничего не будет, правда?». Поразмыслив таким образом ещё минутку, Лэнс всё же решился на отчаянный шаг. Он медленно, стараясь почти не дышать и хоть как-то унять бьющиеся сердце, прикоснулся своими губами к губам дракона, и нежно, как крылом бабочки, смял их. Лэнс не помнил, как в страхе отпрянул, когда увидел направленный на него удивлённо внимательный взгляд серо-фиолетовых глаз Кита. Прошла целая вечность, прежде чем один из них решился пошевелится. Это был Кит. Он медленно протянул руку к Лэнсу и взял его руку в свою, а затем прикоснулся к ней губами. Принц удивлённо посмотрел на дракона и, казалось, просто замер во времени, как красивая статуя. На языке нимф, такой жест являлся символом чистой романтической симпатии, знали об этом жесте конечно все. Поняв всю ситуацию, Лэнс покраснел ещё больше и опустил взгляд вниз на свои колени. Кит тем временем придвинулся ещё ближе и приподняв лицо Лэнса, накрыл его губы своими. Принц, сначала даже не понял, что случилось, но, а после, когда почувствовал нежность в поцелуе, растаял и придвинувшись чуть вперёд, ответил на поцелуй, руками опираясь на крепкую грудь дракона. Когане в свою очередь обвил тонкую талию принца, прижимая того к себе, но так, чтобы не причинять дискомфорт. Через минуту у обоих начал кончаться воздух и юноши с громким вздохом отстранились друг от друга, после чего их взгляды пересеклись. – Это так не правильно, я должен тебя ненавидеть, ведь вы хотите отобрать наши земли, но…– Лэнс положил голову на плечо Кита, а почувствовав руку на своих волосах, которая медленно прошлась по прядкам волос, так расслабился, что почти потерял нить своей мысли, но успев схватить её в последний момент, договорил, – но, кажется ты мне тоже симпатичен. Услышав такое робкое признание, которое подогрело и без того горячую драконью кровь, Кит, легонько коснулся губами открытого участка шеи, чем заставил Лэнса вздрогнуть и отстранившись посмотреть на дракона. – Кажется, Ваше Высочество, вы хотели посмотреть мою спину и крылья, думаю я могу сделать исключение ради вас. – Кит отпустил принца из объятий, стал расстёгивать свою рубашку, периодически поглядывая на Лэнса, который, казалось, покраснел ещё больше, хотя куда ещё больше. Когда наконец шёлковая рубашка соскользнула с накаченных плеч, а за спиной с неестественным треском расправились крылья, Лэнс невольно охнул, прикрыв рот ладонью, но желание всё-таки прикоснуться к драконьим крыльям было настолько сильным, что принц снова вытянул руку вперёд. Кит понял немую просьбу и, развернулся боком протягивая навстречу руке Лэнса одно из своих крыльев. Ещё с секунду помешкав, юноша всё-таки коснулся на вид такого опасного, с острыми, отливающими серебром шипами, крыла, похожего на раскалённый металл. Крыло хоть и было твёрдым, но рука так свободно скользнула по нему, что принц, как завороженный продолжал водить по нему рукой. И тут в его голову врезалось воспоминание о шрамах на спине Кита, и принц перевёл взгляд на повёрнутую боком спину Когане. Она и правда была вся в шрамах и ссадинах, иногда таких глубоких, что Лэнс невольно вздрогнул. Юноша поднял сочувствующий взгляд на дракона, а тот сидел с опущенной головой. Душа Лэнса, казалось, просто раскололась, он придвинулся к дракону и поднявшись на коленях, обнял его за шею и уткнулся в вороньи волосы на макушке. Впервые в жизни, Кит почувствовал настоящее тепло и потянулся к нему, обнимая одной рукой талию, пряча крылья за спину. Они одновременно поняли, что им не просто комфортно друг с другом, а что они будто связаны чем-то невидимым, но таким прекрасным, что воля этого чего-то просто не рушима. Люди зовут это судьбой. А волшебные существа «направлением». Но смысл здесь совершенно одинаков и не рушим. Лэнс аккуратно отстранился от Кита и, чтоб хоть как-то развеять обстановку, улыбнулся. Да, вот так просто, а тепло, что так скоро разлилось по телу дракона, стало в два раза сильнее и просто превратилось в неистовый жар. Даже принц почувствовал этот жар и с долькой страха осознал, что хочет сгореть в этом жаре. Но страх пропал, когда его щеки коснулась тёплая ладонь и погладила её большим пальцем. Лэнс накрыл эту ладонь своей и уже сам потянулся за очередным поцелуем. Кит медлить не стал и сразу завладел губами Лэнса. На это раз поцелуй был очень терпким и страстным, но от этого не растерял своей прелести. Принц и опомниться не успел, как оказался на мягких подушках под драконом, но как до этого, теперь это его не пугало. «Нет, всё правильно, я чувствую» – единственное, о чём сейчас думал Лэнс. Кит отстранился от столь сладких губ и спустился к шее, иногда чередуя мягкие поцелую с более страстными. Кожа юноши была мягкой, тёплой и такой сладкой, что дракон хотел попробовать каждый сантиметр тела принца. Тот же в свою очередь судорожно дышал, прикрывая глаза от бегающих мурашек по коже. Но эти мурашки были такими желанными для обоих, что даже голова могла вскружиться от них. Когане провел по мантии принца ладонью и одним движением ослабив узел сбоку, спустил её с таких красивых хрупких плеч, и почти сразу примкнул и к ним поцелуями. С губ Лэнса больше не срывались просто вздохи, это были тихие полустоны. Всё это так кружило голову Кита, и запах, и тепло, и голос, абсолютно всё в принце. С каждым поцелуем ему хотелось больше, больше и больше. Мантия Лэнса была полностью снята с него и больше красивое тело ничего, кроме сирки, не прикрывало. – Ты прекрасен..– невольно проговорил Когане, проводя ладонью по плоскому животу, что возымело неожиданную реакцию, ибо принц выгнулся на встречу и довольно громко простонал. Дракону это очень понравилось и он, не говоря не слова, примкнул губам к животу и облизав место вокруг пупка, пошёл влажной дорожкой выше и выше к соскам. Кит обвил их языком и стал по очереди посасывать, под ним всё сильнее и сильнее извивались и стонали, такие ощущения были принцу незнакомы, и поэтому так сильно взимали эффект. Дракону было так сложно сдерживать свою грубую и страстную натуру, которая просто вожделела чужого тепла настолько, что все мышцы напрягались и кое-где были видны венки. Увидев это, Лэнс потянул к любовнику руки и притянув к себе, начал покрывать его лицо ласковыми поцелуями, и это действительно сработало, дракон расслабился, и стал действовать с расстановкой. Сначала он снял оставшуюся одежду с себя, а потом и с принца стянул сирки. Поцелуи перенеслись на бёдра и на внутреннюю их часть, а затем ниже, ниже, к тому сокровенному, что Лэнс никому не показывал до этого. Всё пред глазами юноши было как в тумане, яркие вспышки, когда его касались руки Кита, оглушение от собственных стонов, от его губ на своём теле, жар по всему телу, он так манит, но, кажется, если стать ещё ближе, то просто сгоришь, но сейчас для обоих это было не важно, сгореть в объятьях друг друга, да, это было то, чего они сейчас желали больше всего. Кит не помнил, как оказался внутри Лэнса, единственное, что сейчас так жгло душу и разум – это громкие стоны, шлепки, глаза, голубые затуманенные глаза напротив, в них хотелось утонуть сейчас. Движение стало быстрее, размашистей, чаще. Громко, пошло, жарко. В этом танце страсти сплетались не только тела юношей, но и их сердца, души. Та приятная волна удовольствия, что прошлась по их телам, заставляя излиться сладострастным соком, накрыла их обоих практически одновременно. Им больше не нужно ничего, лишь бы вот так лежать, в объятьях друг друга, когда рассвет только слегка виден в окне, лишь бы это чувство теплоты никуда не уходило и осталось навсегда. Но бывает ли всё так просто? Однозначно нет. Лэнс больше не чувствовал тепла, которое излучало тело и душа дракона, только холод и промозглый запах. Принц проснулся не в объятьях своего дракона, а в темнице. Тёмной и сырой, а из темноты на него глядел злобный, но вместе с тем довольный взгляд той старухи. Лэнс хотел закричать, но понял, что не может издать не звука. Только редкая слеза скатилась по красивому лицу. Эти слёзы и предвкушение своей победы, больше всего сейчас радовали её. Захария думает, что уже победила. Что безупречней плана, чем похищение принца, и отправка гонца к войскам Аллуры, о смерти её брата, дабы заставить её шевелиться, на встречу верной смерти, в принципе не существует. А что же до Кита, если рядом не будет источника его равновесия, он просто сгорит, именно поэтому, она терпеливо ждала конца их сладострастья, чтобы иметь точный способ избавления своей персоны от надоедливого и опасного дракона. Неужели всё кончено?