Gotta Be You

В себя Чонгук приходит под взглядом молодого парня, низко склонившегося над ним. Его лицо всего в нескольких сантиметрах. Он улыбается, но лис испуганно отшатывается от него и валится с дивана. - Я же говорил, что его лучше связать, - лениво тянет один из голосов, слышанных раньше в лесу. Кажется, к нему обращались как к Ёнджуну? - Намджун подсказал идейку? – спрашивает другой голос. У Гука раскалывается голова, и он тянет руку к затылку, надеясь ощупать и оценить масштабы причиненного урона. - Если Юнги не ошибается, то Чимин будет в ярости. Намджуну не стоило его трогать, - комментирует парень, осматривая Чонгука. - Прошу прощения, - начинает тот, привлекая внимание всех троих волков. – Но вы кто? Высокий худощавый парень смеется, склонив голову набок. - Гвардейцы его королевского величества. Чон уже собирается открыть рот, когда замечает, что ближайший к нему волк наклоняется еще ближе. - Эм, привет? – здоровается он с ним. - Привет, - широко улыбается юный гвардеец. – Я никогда не видел лису так близко. - Тебе придется извинить Бомгю, - вздыхает Ёнджун. – Он любопытный, но совершенно безобидный. - Да уж, безобидный, - хмыкает другой волк. - Это Хюнин, - Ёнджун указывает на парня, что только что говорил. – Я Ёнджун, а тот, что ударил тебя, – Намджун, мой брат. - Ясно, - отвечает Чонгук, принимая предложенную Бомгю руку и пытаясь подняться на ноги. – Я здесь, чтобы встретиться… - С Чимином, мы знаем, - кивает Хюнин. - Юнги сразу же узнал тебя, - объясняет Бомгю. – Он отправился на поиски нашего принца. - Надеюсь, он опередит Намджуна. - Но если вы знаете, зачем я пришел… - медленно развивает мысль Гук. Его еще слегка пошатывает, и головокружение присутствует, но он все равно старается сидеть на диване как можно ровнее. – Какого дьявола меня ждал такой прием? И почему я еще здесь? - Ну, охрана была предупреждена о возможном приближении лисы с кулоном Паков… Рука непроизвольно тянется туда, где должно бы найтись украшение, но его нет. - Намджун его снял, - добавляет Бомгю, прежде чем Чонгук успевает спросить. - Знаете, мне обещали безопасность и уважительное отношение, а на деле… - Мы все понимаем, принц. - Вы не… - Гук затихает, замечая, что все трое стражников вытягиваются по струнке, будто готовясь к чему-то. Или кому-то. Чимину. - … я дал ему свой кулон! – голос Чимина врывается из коридора, когда он распахивает двери. Чонгук поворачивается и замечает, что альфа прожигает пылающим взглядом своего светловолосого телохранителя, следующего по пятам. Того самого, что принц уже видел на переговорах у верховного шамана. В руках у блондина кулон, подаренный Чону. «Так это и есть Намджун? Выходит… он знал, кто я, и все равно ударил по голове?» - Правда? Дал его лисичке, ответственной за смерть твоего брата? – бросает Намджун с насмешкой. Гук успевает увидеть, как Бомгю и Хюнин обмениваются взглядами, которые говорят о том, что развернувшаяся картина не является для них чем-то непривычным. Он оглядывается обратно на Чимина и Намджуна – альфа и бета сверлят друг друга тяжелыми взглядами, а затем Чимин начинает мягко рычать. Ёнджун покашливает, пытаясь привлечь их внимание. - У нас тут гость, - напоминает он. Рычание Чимина мгновенно стихает, и он переводит взгляд на Чонгука. Намджун, к сожалению, тоже. А Чон не понимает, как ему действовать и что сказать. «Ты проделал весь этот путь, добрался до дворца волков, а теперь и слова не можешь выдавить из себя? Превосходно, Чон Чонгук», - отчитывает он себя. Чимин выхватывает свой кулон из рук телохранителя и цедит сквозь зубы, что поговорит с ним позже. Он проходит в комнату и останавливается всего в паре шагов от Гука. - Извини, - начинает тот, прежде чем альфа успевает заговорить. – Ты сказал прийти, а мой отец никогда бы не позволил мне... Я пытался найти тебя вчера утром, но стража паксуму доложила, что все вы покинули их территорию еще на рассвете. Пришлось написать ужасное письмо, объясняющее, что я не пропал без вести, а просто отправился в поход к тебе. Извини, я слишком тараторю. – Парень заливается краской, понимая, что выдает бессвязный поток слов. Он поднимает глаза на Чимина и замечает его легкую улыбку. Но снова сталкивается и со взглядом Намджуна, и от него вовсе не веет никаким расположением. - На самом деле я не думал, что ты придешь, - признается Чимин. - Сначала я колебался, не зная, какой прием здесь получу, - нервно хмыкает Чон и видит, как недоуменно посматривает на него волк. – В смысле, подозрительно, что лиса в одиночестве бродит в окрестностях дворца волков. - К тебе плохо отнеслись? – голос Чимина становится холодным и низким, а вопрос задан совершенно серьезно. - А? – растерянно переспрашивает Гук, прежде чем осмотреть замерших охранников. – Ничего такого, чего я не ждал, - уклончиво отвечает он. - Чонгук… - Со мной все в порядке, - твердо заявляет Чон. - Намджун ударил его по голове, - наконец признается Бомгю. Чонгуку даже не по себе становится от яростного взгляда, которым Намджун награждает маленького волка, тот же отвечает таким же взглядом и показывает язык. - Все оставьте нас, - наконец обращается к остальным Чимин. Бомгю и Хюнин чуть склоняют головы и подчиняются, Ёнджун следует за ними, а вот его брат стопорится в дверях. - Это касается всех, Джун, - строго говорит Альфа, даже не удосужившись повернуться и посмотреть на охранника. И тяжело вздыхает, стоит дверям захлопнуться за ним. – Извини, - быстро добавляет он, опускаясь на диван. - За что? – спрашивает Гук, оставаясь на ногах. - Намджун ударил тебя по голове, - напоминает Чимин, закрывая глаза. Он выглядит уставшим, но на удивление умиротворенным, находясь в одной зале с представителем противоборствующего клана. - Это не твоя вина. - Значит ли твое присутствие здесь, что ты принимаешь предложение паксуму? – вероятно, волк решает, что разговоров о его дерзком телохранителе достаточно, и переходит к делу. Он открывает глаза и внимательно смотрит на Чонгука. - Ты пригласил меня сюда. Выходит, это ты в первую очередь согласен с условиями? – интересуется тот. Чимин издает тихий смешок и подается немного вперед. - Неужели все лисы такие изворотливые? Гук опускает голову, принимая его комментарий как комплимент. - Почему волки всегда в чем-то подозревают лис? Чимин открыто смеется, еще больше придвигаясь к парню. Но есть что-то в его движениях и манере поведения, что выдает, что такое общение для него не в новинку. - Я бы не пригласил тебя сюда, если бы не принял во внимание предложение, - уклончиво объясняет он, избегая зрительного контакта с Чонгуком. - Ты действительно думаешь, что мы сможем остановить войну? - Вражда ни к чему хорошему не приведет, - отвечает альфа. – Мы должны показать хотя бы молодому поколению лис и волков, что можем отойти от взаимной ненависти. Нам нужно что-то предпринять, чтобы доказать, что оба наших вида могут жить в гармонии, не причиняя вреда друг другу. Чонгук не сводит с него глаз и медленно кивает в согласии. Он никогда не думал, что Пак останется верным своим убеждениям, особенно когда дело коснется отказа от собственного будущего счастья. - Хорошо, - подтверждает Гук. - Думаю, тогда мы должны сообщить новости твоей семье? – он допускает в тоне чуть игривые нотки, но в этом нет ничего такого – просто попытка поднять настроение. Чимин награждает его слабой улыбкой. Он поднимается на ноги, сжимая и разжимая кулон своей стаи в кулаке и не поднимая с него глаз. - Я дал тебе его не только как гарантию защиты. Для нас это еще и символ любви, - волк переводит взгляд на Чонгука, замечая очевидное удивление на его лице. - Я не знал, что это значит, - тихо говорит лис. – У нас нет таких традиций. - Ты согласен принять его осознанно? Чон видит напряженную морщинку на лбу Чимина и проваливается в мысли: «Наверное, нелегко дать что-то столь значимое тому, кто воспримет этот жест так безалаберно». - Я почту за честь принять его, - начинает парень торжественно, но тут же переходит на свой привычный тон, - вернее, вернуть. Потому что он уже был у меня, а твой охранник возмутительно отобрал его и… - он осекается, понимая, что его понесло. - Я еще раз извиняюсь за это, - Чимин подходит ближе, возвращая цепочку на законное место – на шею Чонгука. Лис слегка подается вперед, желая облегчить волку задачу. Но сразу же замирает, замечая напряжение Чимина и понимая, что непреднамеренно подставил ему свою шею. Чон не знает, как реагировать, но не отстраняется, не желая оскорбить Пака. Дрожь пробегает по его позвоночнику, когда большой палец Чимина ласково очерчивает ключицы и медленно ползет выше вдоль тонкой цепочки. Чонгук почти не дышит и смотрит на альфу с легким разочарованием, когда тот резко отдергивает руку. Чимин неловко покашливает и поворачивается к дверям. - Юнги созвал экстренное собрание в тронном зале. Должно быть, вся семья уже там. Чонгук только кивает, не доверяя своему голосу, и плетется следом за волком, позволяя себя вывести в лабиринт из коридоров. У принца нет ни малейшего шанса запомнить путь, которым ведет его Чимин, слишком уж много поворотов в сравнении с прямой и понятной планировкой дворца Чон. Гук едва поспевает за широко шагающим альфой, но когда понимает, что они тормозят перед причудливо украшенными дверями, быстро нагоняет и мертвой хваткой вцепляется в его руку. - Все пройдет хорошо, - успевает шепнуть ему Чимин, прежде чем двери распахиваются. Чонгук невольно жмется к нему ближе под взглядами всех присутствующих. - Ай да, наш будущий король! – советник Сумин широко улыбается, приметив держащегося позади альфы принца. – Откуда у нас лиса? Ты протащил его в своих вещах? - Чимин, - встревожено начинает Джебом, вставая со своего трона. – Пожалуйста, скажи мне, что король Гён знает, что его сын здесь. - Он знает. Ладно, он скоро будет в курсе. Не знаю только, порадует ли его это известие, - неожиданно для самого себя подает голос Чонгук. И сразу же жалеет, что открыл рот, когда слышит заливистый смех Сумина. Вероятно, что-то он делает не так. - А мне он нравится, - комментирует советник. – Кажется, скучать не придется. - Сумин, - едва не стонет Джебом, потирая переносицу. - А что такое? Чимин – твой щенок, а не мой. Я всегда говорил быть с ним построже, тогда бы он не выкидывал такие трюки. Подумать только, притащить к ужину принца-лисичку. Чимин уже начинает порыкивать, когда двери позади них распахиваются, впуская молодого альфу. - Что за экстренный совет? – спрашивает Хосок, проходя в зал, но застывает на месте, увидев Чонгука. Он переводит взгляд с папы на Сумина, с Сумина на брата и выглядит совершенно растерянно. - Твой брат собирает всех бездомных к столу, - поясняет советник, скрещивая руки на груди. – Хотя, думается, мальчик даже на банальную закуску не тянет. Чимин закатывает глаза и стонет, а Чонгук настороженно распахивает глаза, разом вспоминая все ужасные истории о волках, которые устраивают пирушки, оформляя богато накрытые столы телами убитых лис. - Сумин! – повышает голос Джебом. Сумин поднимает руки в умиротворяющем жесте и посылает извиняющуюся улыбочку. - Прошу прощения, принц Чонгук, за поведение моего придворного советника, - обращается к лису Джебом светским тоном. - Вам не нужно извиняться. Он прав, я довольно банален, - добавляет тот с улыбкой и замечает, как Чимин хмыкает на его комментарий. - Тогда предлагаю присоединиться к нам за ужином. Однако я вынужден настаивать на том, чтобы после ты вернулся к отцу… - Мы хотим сделать объявление, - быстро встревает Чимин. - Чимин, у тебя не было времени… - Я успел все обдумать, - говорит Альфа с вызовом. – Мы с Чонгуком обменяемся клятвами и метками. - Не поспешно ли это? – спрашивает Хосок, подходя ближе. – Чимин, что насчет… - Ничто не изменит моего решения, - смело заявляет Чимин, пытаясь разом положить конец возражениям своей семьи. Чонгуку остается только наблюдать за волками, пока они переваривают слова своего будущего Альфы. Хосок вблизи оказывается совсем молоденьким и хорошеньким, Гук предполагает, что он пошел в своего отца. Кожа юного Пака бледнее, нежели у Чимина и их папы. Одной же из общих черт всех братьев являются волосы глубокого серо-стального цвета, очевидно, унаследованные от Джебома. Тот же по-королевски взирает на старшего из сыновей и его избранника с расстояния. Сумин кажется самым неуместным и держится чуть в стороне, задумчиво поглядывая за развитием действий. - Очень хорошо, - наконец говорит Джебом. – Если вы оба этого хотите, я не буду вам препятствовать. Однако по окончании церемонии помечания пути назад не будет. Вы же это понимаете? Чон оборачивается на Чимина, понимая, что не задумывался о последствиях обретения пары. Они будут связаны даже после смерти. Он останется помеченным на всю оставшуюся жизнь. Им придется каждый день идти на взаимные компромиссы, делить все свое время между обязанностями и друг другом. Возможно, ему больше не придется проводить течки в одиночестве. И на последней мысли Чонгук вспыхивает. - Я все понимаю, - по-прежнему твердо заявляет Чимин, не глядя на Гука. Тому немного неловко, что волк выносит конечное решение без оглядки на него, но сейчас не время для возмущения. Он поднимает взгляд на Джебома. - Я тоже все понимаю, - мягко повторяет он слова Чимина. Очевидно, этого достаточно, чтобы получить благословение. Чонгук следует совету Джебома и пишет новое письмо отцу, в котором открывает свое местонахождение и свои планы, объявляя Чимина своим альфой. Он молится, чтобы Гёна не хватил сердечный приступ от таких новостей. «Когда-нибудь я действительно буду причиной его смерти». Далее следует ужин и проходит он практически без происшествий – просто трапеза и непринужденная беседа о планах на ближайшие дни. Хосок забрасывает Чонгука вопросами об обычаях и культуре лис и разочарованно вздыхает, когда его предположения оказываются неверными. - Ты танцуешь? – интересуется он. - Я? – переспрашивает Гук в замешательстве. - Это одна из многих волчьих традиций, - поясняет Джебом. - О, боюсь, что не танцую, - признается Чон, чуть хмурясь. – С некоторых пор мы отказались от некоторых традиций… - он рассматривает свою тарелку, а затем глубоко вздыхает и продолжает. – С момента смерти моего папы и моего… бывшего избранника. Джебом кивает, тоже хмурясь. - Мы знаем, какой отпечаток накладывает скорбь. Хосок бросает быстрый взгляд на брата и отрывается от него, только когда Сумин начинает шумно накладывать ему в тарелку мясной рулет. Ясно, что он пытается отвлечь юного альфу, и Чонгук старается не придавать этому большого значения. Возникает неловкая пауза, и он принимается тихо покашливать. - Прошу прощения, что омрачаю настроение, - Гук поворачивается к Хосоку. – Возможно, я и не знаком с традиционными танцами, но я хотел бы узнать о них больше. – Его поражает широкая улыбка, расцветшая на лице младшего Пака. - Ох, ты распахнул ящик Пандоры, молодой принц, - вздыхает Джебом. - Хосок – наш непревзойденный талант в танцах, - комментирует Сумин, поднимая бокал с вином. - Чимин тоже замечательно танцует, - доверительно говорит Хосок Чонгуку. Чон смотрит на Чимина через стол и успевает заметить, как тот таращится на брата широко открытыми глазами. - Ты? – уточняет Чонгук со слабой улыбкой. Чимин обращает свое внимание на него, неловко ерзая в кресле и опуская глаза на свою тарелку. - Раньше так и было. Но больше я не танцую. - Понимаю, - кивает омега. - Вашу церемонию обязательно должен сопровождать фестиваль, - взволнованно тараторит Хосок и обращает пытливый взгляд на отца. – Он же будет, пап? - Полагаю, если что и требует празднования, так это окончание войны, - отвечает Джебом, чувствуя нарастающее напряжение между Чимином и Чонгуком. - И тогда ты сможешь станцевать, Чонгук, - объясняет Хосок. – Это нормально, что… - Хосок, - строго начинает Чимин. – Мы даже не знаем, состоится ли этот фестиваль, а ты уже собираешься испортить его. Гук смотрит на альфу, а затем оглядывает и остальных Паков, чтобы понять, что идет не так. Чимина что-то пугает в идее праздновать свой союз с ним. И это непроизвольно огорчает Чонгука. Он пытается скрыть хмурый вид за ободком своего кубка с вином. - Итак, Чонгук, - нарушает тишину Сумин. – Правда ли, что омеги-лисицы по-особенному переживают течки? Чон давится вином и почти выплевывает все выпитое обратно в кубок, пока заходится кашлем. Спасибо, Хосок споро похлопывает его по спине, а то так и задохнуться недолго. - Сумин! – резко одергивает его Джебом. - А что такого? – изображает невинность советник. – Думаю, сведения такого рода пригодятся Чимину на будущее, а? – он поворачивается, чтобы глянуть на Чимина и даже не скрывает широкой улыбки, когда наталкивается на мечущий молнии взгляд. Просто пожимает плечами и отпивает вина. - Спасибо, - шепчет Чонгук Хосоку, в то время как его лицо разгорается еще ярче. - Прости, Чонгук, - огорчается Джебом. – С Сумином иногда бывает нелегко. - Но вы все равно меня любите. И мой светлый ум. - Все в порядке, - отмахивается Чонгук. – И возвращаясь к вопросу… Да, есть свои особенности. Сумин и сам едва не проливает вино, но умудрятся изящно выкрутиться и расплыться в коварной улыбке. - Не думал, что ты все-таки ответишь. - Меня не смущает моя физиология, - улыбается в ответ Чон. – Я просто не привык обсуждать это с кем-то, помимо своего лекаря. - Лекаря? – встревоженно переспрашивает Джебом. – Тебе понадобится… - О, нет! – быстро говорит Чонгук. – Не нужно беспокоиться. Насколько я могу судить, с моим здоровьем все в порядке. Среди лис не так много омег, так что большая часть сведений, что о нас расходятся, является скорее мифами, нежели фактами. Все волки вперяются в него взглядами, ожидая продолжения. - Мой дорогой мальчик, ты не можешь вбросить такую фразочку и не дать пояснений, - вздыхает Сумин. - Ладно, - Чонгук предпочитает сосредоточиться взглядом на своих ладонях. – Ходят слухи о некоторых течках, что заканчиваются для омег смертью. - Звучит пугающе, - тут же отзывается Сумин. – Вот бы не подумал, что кто-то может умереть от секса. - Дело не в сексе. Сказывается недостаток ухода, который омега получает во время течки, - объясняет Гук. – Голод, обезвоживание и тому подобное. - Сделаю одолжение нашему дражайшему Чимину и уточню: как долго длится течка лисы? – спрашивает советник, игнорируя «дражайшего», пинающего его под столом. - У каждого по-разному, - отвечает Чон и отпивает еще вина. Это не тот разговор с будущими родственниками, когда он может оставаться трезвым. - У тебя? - Чонгук, ты не должен отвечать, - вмешивается Джебом, бросая на Сумина красноречивый взгляд, призванный вынудить его прекратить неприличный допрос. - Обычно неделю, - заявляет Чонгук, не понимая, почему продолжает отвечать на вопросы. Сумин будто бросает ему вызов ими. - Неделю? – недоверчиво спрашивает тот. - Мне очень не нравится этот разговор и то, что он доставляет тебе неудобства, Чонгук, - начинает Джебом. – Но есть ли какие-то меры предосторожности, которые мы должны предпринять в контексте твоей течки? - Хм, нет, - отчасти лжет Гук. И знает, что все услышали его участившееся сердцебиение. Знает, что услышал и Чимин, потому как тот выпрямляется, наконец открыто смотря на него. - Если вы предпочитаете обсудить это наедине, я не возражаю, - быстро добавляет Джебом. - Вы ничего не можете сделать, ваше величество, - тихо отвечает Чон, не желая признаваться, что течка у него действительно будет другая. Ему будет непросто пройти через нее самостоятельно, есть вероятность того, что придется просить помощи Чимина. И одной мысли об этом достаточно, чтобы почувствовать себя ужасно. - Оу, но Чимин же должен знать… Чимин внезапно встает из-за стола, не давая Сумину закончить предложение. Остальные облегченно выдыхают. Джебом все еще недовольно посматривает на советника, говоря ему взглядом, что тот пересек черту дозволенного. - Уже поздно, - резко говорит Чимин, глядя на Чонгука. – Я покажу тебе твои покои, - добавляет он, отходя от стола. Гук кивает, поворачиваясь, чтобы склонить голову перед остальными членами семьи. - Спасибо за ужин, - учтиво кланяется он и тоже встает. - Спасибо, что потворствовал вопросам моего нетактичного советника, - улыбается Джебом, также склоняя голову. Лис слегка улыбается, а затем следует за Чимином. Они молча преодолевают коридор за коридором, не возвращаясь к теме, поднятой Сумином. Слишком неловко, да Гук и не собирается рассказывать про свои особенности Чимину. Он вспоминает, как лекарь объяснял ему, чем течка омеги отличается от течки беты: альфа в обоих случаях реагирует почти одинаково, однако омега может довести альфу жаждой до безумия. Именно эта эволюционная особенность служит росту любой популяции. Приобретая альфу, омега гарантировано выживает, его гарантировано предпочтут бете или другому альфе. Чонгук вспоминает свою первую течку, сразившую его вскоре после смерти Минсока, и реакцию на него Тэхена. Он тогда пулей вылетел из покоев принца, смущенный тем, что волк в нем требовал взять своего лучшего друга. Гуку пришлось привыкать к тому, что никому не позволялось его видеть в течение бесконечно долгой недели – все семь дней проходили в запертой комнате под охраной сочувствующих ему бет. Чон страдал, рыдал, корчился и извивался, совершенно выбиваясь из сил. Но с тех пор он почти привык справляться со своими мучениями, боль стала скорее рутиной, чем чем-то неожиданным. Однако его течки по-прежнему оставались непредсказуемыми, случайным образом приходя на недели раньше или позже. Чонгук никогда не был готов. - Это твои покои, - голос Чимина вырывает Гука из его мыслей. - Спасибо, - слабо улыбается парень, заглядывая за дверь, что распахнул Пак. Там просторная комната с роскошной ванной и камином. Кровать под балдахином намного больше, чем собственная кровать Чона дома. «Достаточно большая для двоих…» - А где твоя комната? Чимин напрягается и непроизвольно поворачивает голову в сторону. - Мои комнаты дальше по коридору. Я услышу тебя, если что-нибудь случится, - он делает паузу, наблюдая, как Чонгук меняется в лице. – Но я обещаю, что с тобой здесь не случится ничего плохого. Омега кивает. На самом деле он благодарен Чимину, что тот считывает ситуацию достаточно далеко, чтобы учесть его беспокойство. - Оставлю тебя отдохнуть, - нерешительно говорит волк. Он уже разворачивается, готовясь направиться в свои покои, когда чувствует, как его запястье удерживают. Пак смотрит сначала на чужую ладонь, а потом поднимает непонимающий взгляд на Чона. - Извини, - тут же извиняется тот, убирая руку. – Я… - начинает он, но качает головой. – Ничего, прошу прощения за задержку. - Задержку от сна? – хмыкает альфа. «Или чего другого», - мысли Чонгука возвращаются к тому, как Чимин позволил Намджуну бросить ему вызов, будто это самая обычная для них ситуация. - Полагаю, ты утомился от своих путешествий, - высказывает свое предположение Чимин. – Мы могли бы обсудить все завтра, когда ты успеешь отдохнуть. Гук кивает, уже собираясь войти в свою комнату, но колеблется в дверях. - Слушай, касательно слов Сумина… - начинает он мягким и тихим голосом и заливается краской. – По поводу моей, ну, течки. Нам не обязательно с этим мириться. Знаешь же, да? Мы хорошо обдумали свое решение, но я не жду, что у тебя не останется сомнений. Я пойму, если ты не захочешь этого делать. Уверен, что можно найти другой путь, может, заключить еще один договор. Сейчас наши семьи, похоже, полны решимости положить конец войне. Чимин дожидается окончания скомканной речи и внимательно наблюдает, как Чонгук нервно перебирает пальцы. - Разве ты не хочешь действовать по плану? – все, что он спрашивает. - Я только говорю, что в будущем мне придется попросить тебя о том, что тебе может не понравиться, - объясняет лис, глядя себе под ноги. – Из-за моих течек. - Чонгук, я не жду, что ты разделишь со мной постель. Но тебе не о чем беспокоиться, я буду с тобой в каждую из течек. Чонгук смотрит на него и чувствует, что и кончики его ушей уже полыхают. Он и не думал, что альфа окажется так откровенно готов к перспективе провести с ним такие моменты. Ждал, что Чимин предложит найти другого альфу, готового удовлетворить запросы течной лисы. - Если ты захочешь, - добавляет Чимин, не зная, как расценивать молчание Чона. Оно отражает облегчение или панику? - Это было бы… хорошо, - нерешительно кивает Гук. – Я был бы тебе признателен. Волк кивает. - Это единственное, что вызывало твое беспокойство? - В основном, - признается парень. – Просто не хочу причинять тебе неудобства. - Ты не доставляешь никаких неудобств, - мягко отвечает Чимин. Чонгук улыбается в ответ, ощущая легкость впервые за несколько недель. А в это время Чимин делает последний шаг между ними. Чон закрывает глаза, когда он подается вперед и целует его в лоб. Это напоминает их расставание на территории шаманов. - Спокойной ночи, Чонгук, - тихо говорит Чимин и оставляет его. - И тебе, - шепчет Гук ему вслед и проскальзывает в комнату, прежде чем закрыть дверь. Глубоко вздыхает и медленно подходит к исполинскому ложу. Засыпает Чонгук, как только его голова касается подушки. Ему снится, как он свободно бежит по лесу в обличии лисы, а сопровождает его мягкая поступь больших лап. Мельком видно красивый серебристо-серый мех и алые глаза бегущего с ним бок о бок волка. И мысли сами собой тянутся к одному конкретному альфе, спящему в комнате поблизости.