Gotta Be You

Чонгук бросается на постель и сворачивается клубком, но уснуть не удается. Мысли снова и снова возвращаются к встрече с волками и одолевают его разум. Парень ложится на другой бок и смотрит в окно: свет убывающей луны медленно вливается в комнату, освещая пол и часть его ложа. Измученное сознание в очередной раз транслирует слова паксуму, и Гук опять задается вопросом, справедливы ли они? Рассматривать Чимина в качестве пары очень странно. Лис никогда и не ждал, что ему доведется выбрать свою половинку, но и того, что придется вступить в исключительно политический союз ради окончания войны, он тоже не предполагал. Зверь в Чонгуке явно симпатизировал Чимину, но сам принц не решался принять совершенно незнакомого альфу как своего. И неважно, насколько тот привлекателен. Размышления Чона резко прерываются легким порывом холодка, пробежавшим по позвоночнику, и лиса внутри щетинится и бьет во все колокола, предупреждая об опасности: «Волк». Омега резко садится, отползая к изголовью постели, и всматривается в сумрак комнаты. - Ты же не идиот, чтобы убивать меня прямо здесь? - шепчет Чонгук в темноту. – Как бы ты ни жаждал возмездия за павших, моя смерть их не вернет. - Твоя смерть причинит боль всем лисам, а это уже немало, - отвечает ему уже знакомый голос. У Гука пересыхает во рту, и он с трудом сглатывает вставший поперек горла комок. - Чимин, зачем тебе убивать меня? - И ты действительно думаешь, что я тебя убью? – альфа выходит из тени, и что-то в его голосе выдает, что ситуация его забавляет. Угрожающе он не выглядит, и омега вовсю ругает себя за паническое предположение. Конечно, альфа-волк может легко убить его, не говоря уже о том, чтобы причинить ему боль, но это в самом деле было бы полным безумием. - Ты с ума сошел? – внезапно выпаливает Гук, подтягивая ноги к груди. – Хоть понимаешь, что будет, если тебя здесь застанут? - Ох, опять разгорится война? – насмешливо уточняет Чимин. - Отцу не понравится мое пребывание в одном помещении с тобой, - шипит Чонгук. - Это почему? – хмыкает волк и делает пару шагов вглубь комнаты, вставая ровнехонько под полосами лунного света. «Хищник», - голосит в нем лиса. Чонгуку уже доводилось бывать наедине с альфами – собственным отцом или Тэхеном. Нынешняя разница заключается в том, что это Пак Чимин – будущий глава стаи Пак, предводитель войны против лисьего народа. Альфа, которого внутренний зверь Гука признает как потенциальную пару. - Думаю, ты знаешь почему, - отзывается Чонгук. – Твоя репутация тебя опережает. - Не волнуйся, принц, я не запятнаю твою честь. Лис заливается румянцем. - Я имел в виду поле битвы. - Причинять тебе вред я тоже не собираюсь, - отвечает Чимин чуть сердито, видимо, оскорбленный подозрениями в недостойном поведении. Чонгук слышал немало историй о способностях Чимина на поле боя и за его пределами. Сейчас оставалось только гадать, что из россказней возникло устрашения ради, а что было правдой. Гук слышал о гневе и ярости альфы в столкновениях с противником. Пару лет назад волка прозвали не иначе как потрошителем, и знать почему, омега совершенно не хотел. Равно как и слышать истории о том, как еще будучи совсем юнцом, Чимин пронзал когтями лису за лисой, сверкая кроваво-красными – от жажды крови, конечно – очами. Впрочем, альфу не видели в битвах уже давно – никто из королевской волчьей семьи не участвовал в сражениях лично после смерти короля Садахама. Так что слухи о жестокости Чимина и его военных талантах отошли на задний план, постепенно становясь легендами, которые идут в ход, когда нужно припугнуть непослушных детей. - Так зачем ты здесь? – наконец спрашивает Чонгук. - Не знаю. Но если в словах паксуму есть хоть капля здравого смысла, я хочу познакомиться с тобой, - отвечает Чимин. – Моя семья не в восторге от этого, думаю, ты и сам это заметил, учитывая, что твое семейство поспешило ретироваться… - Что? Мы не бежали! - Но вы первыми покинули зал переговоров, - бросает волк с вызовом. - Твой отец согласился искать другие пути для перемирия! – не унимает возмущения Гук. Он чувствует, что Чимин пристально смотрит на него, хотя и с трудом различает его лицо в темноте. На мгновение альфа кажется впечатленным, а затем снова выходит под свет луны и не скрывает улыбки. - Что такое? - Я слышал, что лисы бывают приятными собеседниками, - начинает Чимин, делая еще один шаг к кровати Чонгука. – Но уже давно со мной никто не спорил. Особенно омега. - Пусть моя природа и нашептывает мне обнажить горло перед тобой, я сам принимаю решения, - спокойно отвечает Чонгук. Он только надеется, что Чимин ничего не имеет против прав омег и видит в них достойных партнеров, а не только лишь источник удовольствия для альф. - Рад это слышать. Чон чуть смягчается, видя, что за словами Чимина нет лжи или насмешки. По крайней мере, малейших их признаков. - Итак, Чонгук, думаешь ли ты, что эта договоренность может положить конец войне? – заинтересованно спрашивает волк. - Я не исключаю, что это единственный вариант, который не несет кровопролития, - медленно отвечает Гук и глубоко вздыхает, прежде чем продолжить. – Знаю, что план этот не идеален, но думаю, мы могли бы научиться… разумно взаимодействовать друг с другом. – Он решается бросить на Чимина взгляд из-под ресниц, нервничая из-за его возможной реакции. Вместо этого он встречается с волком глазами, пока тот внимательно вглядывается в его лицо. Чонгук шумно сглатывает комок в горле, когда Чимин начинает опускаться на край его постели. Лиса в нем заходится восторгом от запаха альфы. - Быть парой непросто, - объясняет Чимин, глядя ему в глаза. – Моих людей невозможно одурачить. Они примут тебя, только если поверят, что мы действительно выбрали друг друга. - Разве принятие условий договора не будет означать наш осознанный выбор? – спрашивает Чонгук, чувствуя, как его пульс учащается под взглядом Чимина. - Они не поверят, что их Альфа способен полюбить лису, - тихо отвечает волк. - Мы больше, чем просто представители своего вида, Чимин, - Чон опускает глаза на одеяло, разделяющее их. К своему полнейшему удивлению он чувствует, как кончики пальцев Чимина мягко проходятся по его щеке, опускаясь ниже и чуть приподнимая подбородок. Волк заставляет его смотреть на себя. - После стольких лет ненависти и кровопролития что-то может получиться? Чонгук напрягается, замечая, как глаза Чимина полыхнули алым, впиваясь ему в шею. - Мы могли бы попробовать, - едва шепчет он. - Могли бы, - повторяет альфа и наклоняется к нему. Чонгук начинает паниковать, не понимая его намерений. Он его поцелует? Если так, их поцелуй, конечно, не станет символом грядущего брака и гарантией союза, но явно покажет, что Чимина не отвращает идея поцеловать его. Чон не знает, чего хочет сам, но зверь в нем точно не против. Они действительно целуются, и это не короткий, смазанный поцелуй – выходит очень медленно и сладко. Чимин не давит и не настаивает на большем. Гук тянется к нему сам, обвивая руками шею. Они так увлекаются, что совершенно не слышат шагов, приближающихся по коридору. Знакомой поступи, замершей ровнехонько под дверями Чонгука. Чонгук резко отстраняется от Чимина, и они оба вскакивают с кровати. Омега слегка теряется, да еще и простынь путается вокруг конечностей, так что он едва не валится кулем на пол. Тэхен замирает в дверях, оценивая увиденное, и по мере осознания ситуации начинает хмуриться, а его радужки наливаются краснотой. Гук чувствует, как рядом с ним напрягается Чимин, и с ужасом наблюдает, как его глаза тоже вспыхивают алым в ответ на вызов другого альфы. Оба волка готовы броситься друг на друга, и Чон торопится вклиниться между ними, протягивая к другу руку в успокаивающем жесте. - Тэхен, он здесь не для того, чтобы причинить мне вред, - быстро объясняет он. Тэхена потрясает, что его принц оставляет спину открытой перед Чимином. Но еще больший эффект производит то, что другой волк реагирует на примирительный тон Чонгука и смаргивает красное пламя из взгляда, возвращаясь в нормальное состояние. - Если бы твой отец знал… - начинает Тэ. - Ты ему не скажешь, - твердо говорит Гук. – Чимин пришел поговорить со мной. - Что-то не похоже. - Мы знакомились, - вставляет свои пять копеек Чимин. Чон оборачивается на него с возмущением. Он и без того смущен тем, что его застали за поцелуями с едва знакомым альфой из вражеского лагеря, так тот еще усугубляет положение неуместными комментариями. - Чимин уже уходит, - заявляет лис, глядя ему в глаза. Этот взгляд должен красноречиво сказать, что волку лучше уйти, пока ситуация не приняла худший оборот. - Я уже ухожу, - повторяет за ним Чимин, однако на выход не торопится. Он медленно снимает с шеи кулон и подходит к Гуку. – Если захочешь продолжить наш разговор, приходи в этом в замок Пак, - объясняет альфа, накидывая цепочку на омегу. Парень рассматривает кулон, отмечая, что тот идентичен тому, что ему давал Кихён. - Этого достаточно? – недоверчиво спрашивает он, сомневаясь, что крошечное фамильное украшение сможет гарантировать его безопасность. Легкая улыбка освещает лицо Чимина, и он чуть наклоняется к нему. - Я буду не против, если ты наденешь только это. Чонгук чувствует, как кровь приливает к щекам, и уже жалеет, что задал гложущий его вопрос именно в такой форме. - Это… я не это имел в виду, и ты это знаешь, - шепчет он, опуская глаза на кулон. - Я надеюсь увидеть тебя снова, Чонгук, - серьезно отвечает Чимин, но в его голосе слышатся смешинки. Чон сам удивляется тому, насколько ему не хочется, чтобы Чимин уходил. Еще больше он удивляется, когда волк на прощанье целомудренно целует его в лоб. Тэхен сверлит Чимина недовольным взглядом и лишь чуть смещается с пути, чтобы выпустить его из покоев. Телохранитель выжидает несколько секунд и захлопывает двери. - Скажи мне, что не собираешься никогда больше с ним встречаться, - шипит он, быстро приближаясь к Чонгуку. - Я обдумываю идею договора, - признается тот, надеясь, что в отсутствие Чимина его пылающее лицо хоть немного остынет. - Чонгук, ты не можешь… - Тэ, это может быть нашим единственным шансом. - Это может быть единственным шансом убить тебя, - парирует Тэхен. Чонгук хмурится, понимая, что с начала беседы с волком ни о чем подобном не задумывался. Слишком был вне себя, пока наслаждался поцелуем с Чимином. Слишком восторгался тем фактом, что такой идеальный альфа заинтересовался им. И как-то совершенно позабыл о той ночи, когда погиб Минсок, зато сейчас слова киллера-волка, сказанные за секунды до его казни ожили в сознании: «Пак Чимин передает свои лучшие пожелания». - Чонгук, ты не можешь пойти на союз с волками. Знаешь же, что не можешь так рисковать, - наседает Тэхен. Чон опускается на кровать, крутя в руках подвеску с оменом. Он никак не может оторваться от нее. «Я надеюсь увидеть тебя снова», - не затыкается голос Чимина в его голове. Принц разрывается между мыслью о том, что волк так же одержим миром, как и он сам, и признанием смысла в жестоких словах Тэхена. - Я не думаю, что он хочет моей смерти. Он уже мог легко убить меня, - слабо спорит Гук. - Возможно, он ставит капкан на лису. Либо оставить войну свирепствовать и дальше, либо рискнуть всем и сунуться в логово зверя. Никогда перед Чонгуком не стоял настолько сложный выбор. * * * Чонгуку едва удается скрыть разочарование, когда на следующий день стража сообщает, что волки всем семейством покинули священные земли паксуму. Мир может быть установлен, только если он воспользуется своей собственной попыткой. И спасибо отцу и Тэхену, которые повелись на предлог о необходимости ему побыть одному и согласились оставить карету в полное его распоряжение на обратный путь домой. Конечно, Гук не говорит никому из близких о том, что поход ко двору семейства Пак видится ему самым разумным планом. Прощальное письмо пишется на коленях в трясущейся на ухабах и древесных корнях карете, переписывается больше десятка раз, и все равно ему кажется, что тщательно подобранные слова не уймут гнева отца и друга. Тэхен, пожалуйста, не злись. Я делаю это во благо обоих народов. Меня до сих пор преследуют предсмертные хрипы погибших. Знаю, что и ты их слышишь. Я собираюсь встретиться с волками. Я собираюсь принять Чимина как своего альфу, если он меня примет. Он кажется неплохим парнем, которому тоже надоели бессмысленные смерти. Мне бы хотелось положить им конец вместе с ним. Знаю, что ты не будешь в восторге от моего решения (скорее, будешь в ярости), но иначе вы бы меня никогда не отпустили. Чимин дал мне символ своей стаи и обеспечил этим безопасность. Не иди за мной, я боюсь, что тебя они без колебаний убьют. Прости меня, но я делаю то, для чего был рожден. Я закончу эту войну единственным известным мне способом. Еще увидимся, Тэ. Не волнуйся. И отцу скажи, чтобы не беспокоился (и что он сможет меня придушить, когда я вернусь домой). Я справлюсь. Он вырастил из меня хорошего дипломата.

Твой друг, Чонгук.

Чонгук несколько раз перечитывает письмо, прежде чем аккуратно сложить его и оставить на пышном кресле. Он точно рассчитывает момент своего побега, дожидаясь, когда карета доберется до самых темных участков леса, а затем просто спрыгивает никем не замеченный с подножки. Омега замирает в густых зарослях, распластавшись на лесной подстилке, пока последний человек из сопровождения не пронесется мимо. «Надеюсь, я не на свою погибель тороплюсь, - думает Гук с закрытыми глазами и пытается выровнять дыхание. – Надеюсь, это правильное решение». Он поднимается с земли и пробирается через лес по направлению к землям Пак. Остается только надеяться, что процессия как можно дольше не будет делать остановок, предоставив ему достаточно времени, чтобы добраться до Чимина. * * * Чонгук тяжело дышит, а зверь в нем уговаривает его пробежать еще немного. Но силы совсем на исходе. Прошли годы с тех пор, как принцу позволялось свободно носиться в окрестностях замка – без страха неминуемого нападения. Чонгук не винит отца за ограничения, прекрасно зная собственную безрассудность. За доказательством далеко ходить не надо: прямо сейчас он пробирается глухой ночью через лес прямиком в лапы волков. Пальцы пробегают по кулону Пака, свисающему с шеи. Он идентичен тому, что был у Кихёна, разве что у этого на одном из лучей выгравировано имя Чимина. Чон ведет кончиком пальца по буквам и бредет дальше, уже почти не разбирая дороги. Чимин не похож ни на одного альфу, что ему доводилось встречать раньше. Может, дело в том, что он волк, может, причиной всему положительная реакция внутреннего зверя Гука на его сущность – да кто вообще знает? Но при встрече Чимин не давил и не приказывал, приветствовал мнение Чонгука и даже поощрял его сарказм, не допуская и рыка в его сторону. Чон вспоминает, как однажды на него зарычал посторонний альфа. То было в далеком детстве, когда маленький лисий принц только учился хорошим манерам и навыкам взаимодействия с окружающими. Он был первым омегой в королевской семье, рожденным за последние сто лет. Но, разумеется, упреков за это Чонгук не слышал. Папа боготворил его и окружал заботой, отец баловал и воспитывал в лучших традициях – как бету или альфу. Не удивительно, что малыш совершил серьезную ошибку, посчитав, что все видят его в таком свете. Все произошло за несколько месяцев до того, как папа Гука крепко заболел. Тогда у них гостила одна из соседствующих стай, а их вожак пришел выказать свое уважение и обсудить возможное объединение. Чонгук играл с друзьями в парадной зале огромного дворца – вместе с Минсоком пытался одолеть Тэхена в перетягивании каната. Даже в столь юном возрасте волк демонстрировал большую силу, нежели его товарищи-лисы. Чон заметил мальчугана, прячущегося за перилами, его глаза горели рыжим пламенем, пока он украдкой наблюдал за их весельем. Принц выпустил канат, позволяя Минсоку врезаться в Тэхена, что слишком сильно дернул свой конец. Они приземлились на пол с громким смехом, и даже маленький тайный наблюдатель едва слышно хихикнул над ними. - Хочешь поиграть с нами? – спросил Чонгук, игнорируя друзей, что пытались вернуть его в игру. Глаза мальчишки расширились от удивления, когда он понял, что его заметили. - Прошу прощения, - извинился он, быстро выходя из-за перил. – Я не хотел шпионить, ваше высочество. – Малец даже споткнулся, торопясь отвесить Чонгуку поклон. - Тебе не обязательно кланяться, - хмуро ответил Гук. Его собеседник сразу же выпрямился, слыша разочарование в голосе. - Чонгуку не нравится быть принцем, - заявил Минсок, отталкивая от себя Тэхена. Чонгук игнорировал его, подходя ближе к мальчику. - Ты здесь, чтобы повидаться с моим отцом? Тот быстро кивнул. - Мой отец говорит с ним прямо сейчас. - Ты должен поиграть с нами! - внезапно выдал молчавший до сей поры Тэхен. Все трое повернулись к нему. - Хм, в смысле… - Тэ начал краснеть и чесать затылок, пытаясь скрыть смущение. – Если хочешь. Вчетвером нам будет веселее. Мальчишка прикрыл рот ладошкой, но задорного смешка это не скрыло. - Для меня будет честью играть с вами, - улыбнулся он, не отрывая глаз от Тэхена. Чонгук и Минсок переглянулись, довольные происходящим. Именно так они познакомились с Вонхо, юным бетой, чей отец возглавлял стаю лис из Лицзяна. Они играли весь день, проводя время совершенно беззаботно. Гук даже позабыл о плохом самочувствии своего папы. Все рухнуло, когда отец Вонхо показался на лестнице, громко окликая сына. Тот немедленно выронил игровой меч, что дал ему Тэхен, а глаза его широко распахнулись от страха. Вонхо поспешил к родителю, преклоняя голову в знак уважения. - Ты должен был ожидать с остальными! – отчитал его отец. - Простите. Отец Вонхо смерил недовольным взглядом Тэхена, Чонгука и Минсока и покачал головой, прежде чем взять сына за руку и отвести в сторону от новых друзей. Тэхен и Минсок знали лучше, когда нужно проявить смирение, но их принц был не из тех, кто задумывался о последствиях. - Постойте! – крикнул он, преследуя их. – Мы не делали ничего плохого, просто играли! Отец Вонхо обернулся, и глаза его вспыхнули кроваво-красным, когда он выпустил сдержанное рычание. Ноги Чонгука подкосились, и он хлопнулся на задницу. Попытался отпрянуть назад, но не смог. Лиса в нем запаниковала, понимая, что в помещении есть разозленный альфа. И злость этого альфы направлена именно на него. Тэхен действовал согласно внутреннему инстинкту, подлетая к другу и рыча на взрослого альфу. Ему вторил рык куда раскатистей, и Гук начал успокаиваться, заслышав приближение отца. Тэхен почтительно склонил голову, все еще прижимая Чонгука к себе и пытаясь защитить его. Они оба дождались, пока Гён закроет их от другого альфы, а затем отступили к лестнице и покоям принца. Минсок не отставал от них. Но даже расстояние не помешало троим друзьям услышать перепалку на повышенных тонах. - Так эти слухи правдивы! – голос альфы из Лицзяна звенел осуждением. – Вы держите у себя волка! - Я дал убежище Ким Сокджину и его брату. Их семья дружила со стаей моего супруга до того, как обострение войны разорвало последние связи, - пояснил Гён. - Будь осторожен, пуская хищника в свой дом. - Они дети, Сетсуко, - вздохнул Гён. – Чонгук проявил неуважение, следуя за тобой. Но он лишь хотел знать, почему ты забираешь Вонхо. - Омега должен знать свое место, - строго сказал Сетсуко. - Он все еще мой сын, - предупреждающе рыкнул король. - Это ничего не меняет. Лучше бы ему сейчас узнать положение вещей, нежели потом. Не так много альф отличается пониманием. Тогда Чонгук впервые почувствовал, что он другой. Он и раньше знал, что отличается от Тэхена – они лиса и волк. Но он никогда не думал о различиях между омегой и альфой, он никогда не видел между ними большой пропасти. В ту ночь он плакал на коленях у папы, допытываясь, почему он так отличается от друзей и как это можно исправить. - Тебе ничего не нужно исправлять, дорогой, - ответил ему папа. – Ты такой же умный, ловкий и способный, как и любой альфа. В тебе заключена сила, что превосходит силу любого альфы. Однажды ты докажешь, что омеги так же ценны, как альфы или беты. Чонгук вытягивается на стволе ближайшего дерева, пока детские воспоминания неторопливо оставляют его. Надо было не противиться общественному мнению и вести себя как примерный омега, тогда не пришлось бы шататься по лесу и самому разыскивать замок «своего» альфы. - Бестолковый, - тихо отчитывает себя парень. – Разве не альфы должны ухаживать за омегами? Пусть бы добивался тебя. Гук отлипает от дерева, собираясь продолжить путь, но замирает на месте. Он не почувствовал присутствия волков, зато сейчас отчетливо чувствует ледяную сталь лезвия, прижатого к его горлу, и пышущее жаром тело позади него. - И кто же тут у нас? – доносится бархатный голос волка, сжимающего Чонгука как в тисках. – Никогда бы не подумал, что поймаю лису, тупо блуждающую по нашему патрульному маршруту. - Я пришел, чтобы увидеть вашего Альфу… - хрипит Чон, когда парень совсем уж тесно прижимает клинок к его шее, явно намереваясь пустить кровь. - Оу, он говорящий, - восхищается волк, которого Гук уже успел возненавидеть всем сердцем. - Намджун, - доносится другой голос. – Чимин четко сказал: никакого кровопролития. - Это всего лишь одна жалкая лисица, Ёнджун. - С кулоном стаи, - встревает третий голос. - Ладно, - вздыхает незримый Намджун и убирает лезвие от Чона. Но тот даже не успевает поблагодарить остальных волков, как чувствует острую боль в затылке, а затем оседает на землю и проваливается во тьму.