Между нами нет ничего кроме химии.

— Черт возьми, — кричит Сизый, оборачиваясь, чтобы взглянуть на покалеченного Босса. Он не из смелых и не собирается сидеть здесь среди БЕСЦВЕТНЫХ, что скоро поймут, что Куприянова вернулась. — Не собираюсь тут помирать, — Сизый подбежал к Элли, в чьих руках валялся Вова, — Пошли, мы уходим отсюда. Курильщик поднял покалеченного парня. Он небрежно кинул Эл автомат. — Советую тебе тоже делать ноги, — парень подхватил босса сильнее за пояс потащил к выходу. За дверью наблюдательной ждали его люди с оружием. Кинув им пару слов, Сизый поспешил прочь. Его сердце колотилось от страха, и если честно его ни капли не смущало, то что он бежит поджав хвост. То что видели его глаза не похоже на реальность. Такого сумасшествия он не видел ни разу в жизни. Элли сидела на полу с автоматом рядом. Всё ещё шокированная девушка тряслась от страха, глядя на то, как бывшую прижимают к прозрачной с её стороны двери. Страх Куприяновой, ее дрожь. Она видит отчаянный поцелуй, отрезвляющий её разум. Они животные, больные существа. Их не должно быть в этом мире. Элли поднимает автомат с пола и удобно перехватывает его в руках. Она отчаянно кричит и стреляет в двери, но не слышит звуков битого стекла. Дверь бронированная, и за ней хозяйка всего Берлина может прямо сейчас прикончить ту, что была ей близка, ту которую она так отчаянно хочет наконец подчинить себе. — Блять, — кричит она и кидает автомат в сторону. Девушка достает телефон и вылетает за двери. Сэм в это время тяжело дышит. Она чувствует запах возбуждения исходящий от её жертвы. Такой знакомый и раздражающий каждый её напряжённый сейчас нерв. Девушка втягивает её в поцелуй и Романова шокировано расширяет глаза. Она чувствует знакомый вкус на губах. Её тело напрягается и Сэм отступает на шаг, чтобы припечатать Куприянову к стене рукой за шею. В её глазах гнев. Этот поцелуй напомнил ей прошлый раз, когда это животное начало вырываться на свободу. — Ты отравила меня, — прорычала Сэм, сдавливая тонкую шею в стену и не обращая внимания на хрипы, — Ты., — она тряхнула головой, чувствуя как шум в голове отступает. Эта автоматная очередь прошлась по коже Алекс легкой дрожью. Бронированное стекло не давало возможности даже ранить девушек в камере. Пули не так пугают, как Романова, что сейчас просто задушит тонкое тельце своей невесты. Саша хрипит, чувствуя судороги в ногах и руках. Вены на лбу вздулись, кожа покраснела, но даже так русская оставалась весьма сексуальной. Хакерша отрицательно мотает головой, тут же закатывает глаза, не то от боли, не то от удовольствия. Сэм уже должна была понять, что у Алекс больные вкусы. Ещё чуть-чуть и Романова просто сломает ей шею. Девушка громко хрипит, цепляясь за руку Саманты своими, панически царапая. Но это закончилось. Руки машинально обхватили Алекс за талию. Медленно осознавая, что произошло Сэм становилась темнее тучи. — Ты не должна была этого видеть, — обречённо говорит она, — Ты не должна была быть здесь… Я могла тебя прикончить. Нахрена ты полезла ко мне? — уже злилась Сэм, глядя на синюю шею и такого же цвета губы покрасневшей Алекс. Она отходит от девушки на шаг, запуская кровавые руки в волосы. Саша чувствует руки на талии, голос Сэм. Она пришла в себя. Куприянова чувствовала себя виноватой, но она не могла не прийти. Сэм и сама понимала это как никто другой. За дверью послышались выстрелы, а затем открылась дверь в смотрителю. Сэм потянула невесту за руку и спрятала за своим кровавым телом. Она подняла руку с пистолетом, прицелившись сразу в голову любому кто войдёт. Выстрелы заставили Алекс вздрогнуть, Сэм же сразу спрятала ее в своих объятиях. Тепло. Она так соскучилась по тому, как они спали в одной кровати. У Алекс чуть дрожат руки, этими дрожащими руками она касается груди Романовой. Почему-то сейчас Алекс будучи по пояс голой чувствовала себя максимально безопасно. — Это мы, — послышался голос Ирины и открылась дверь. Впереди стояла высокая, накачанная женщина в военной форме с каменным лицом и протезом на левой руке. — Вы издеваетесь? — Сэм возвела курок целясь в голову вошедшей, что почти закрывала обзор на стоящих позади Блештернов. — Я говорил, что плохая идея позвать Кэт, — тихо говорил Игорь, не решаясь встревать в зрительную битву между двумя девушками. — Вы не могли найти наемника в Москве, который не пытался меня убить? —раздражённо прошипела Романова. — Сейчас она здесь, чтобы нам помочь. — И чем она помогла? Ирина пожала плечами. Позади послышалось мычание и Блештерны разошлись, показывая, что поймали Элли. Сэм сощурилась, стискивая зубы от боли в поврежденном глазу. Её успокаивало тепло Алекс позади, но ей не давало покоя то, что Куприянова вновь чуть не погибла из-за неё. Теперь девушка ещё и увидела эту сумасшедшую сторону Сэм, которую не должна была увидеть. Рубашка не так далеко, но вошедшая Кэт не дала Саше и шанса одеться. Теперь Алекс могла прикрыться только телом Сэм. Пока они разговаривали, Алекс наклонилась за рубашкой, выдавая Кэт своё присутствие. — Не думала, что ты свяжешься с этой психопаткой, — на русском произносит Кэт. Пуговицы в крови, Саша застёгивает буквально пару. Она выходит из-за спины будущей жены. Алекс разговаривала на русском иначе. Ее голос низкий и грубый, пробирающий. Ее родной язык. — Чтобы называть людей психопатами, прочитай пару книг по теме. Она далеко не психопатка, чего не скажешь о тебе, Нику’лина, — грубо ответила Алекс наемнице и зыркнула на бывшую девушку. Пара секунд и Куприянова чуть ли не подбегает к Эл. Как только у неё сил хватило прижать ту к стене?! — К родителям к моим приехала?! Шалава гребаная. Как погостила?! Смотри, что ты натворила, дрянь ты такая! — ударяя со всей силы ладонью по стене рычит Саша. Ирина вздрогнула. Элли зарыдала. — Вон! — Саша зла. Что прервали их. Снова. — Все вон. Уходите, дайте нам пять минут! — Куприянова пристально смотрит на Кэт, выиграет эту битву глазами, все четверо уходят. Все в комнате отлично понимают, что говорит Алекс, кроме Сэм, конечно, которая только догадывается, что это угрозы. Впрочем, ей нравится голос невесты, и она лишь спокойно наблюдает за тем как девушка выгоняет всех прочь. Саша закрывает дверь на защелку и поворачивается к Саманте лицом. — Не думаешь, что нам нужно поговорить? Что за хуйню ты сказала?! Я не должна была приходить?! Какого хуя?! — Саша максимально близко подошла к Сэм, вгрызаясь в ее своими серыми глазами. Они провели отдельно лишь день и пару часов, но Романова уже чувствовала потребность. Ухмылка попробовала появиться на её лице, но тут же погасла, когда Алекс развернулась, показывая устрашающие синяки на шее. Сэм сжала ладони в кулаки. Кровь уже высыхала на её теле, но это было не важно. Куприянова уже видела не лучшую её версию, и было бы объяснимо, если бы та захотела отменить свадьбу и остаться в России. Губа Романовой снова дрогнула. Она знала, что этого не будет. Эта женщина не бросит ее. Алекс подходит всё ближе. Её вздымающаяся в гневе грудь, почти прикасается к торсу Романовой Сэм опускает голову, чтобы смотреть в глаза девушки без какого-либо страха. — У тебя IQ выше, чем у всех моих ребят вместе взятых, ты же знала, что будет, если я не выпью успокоительное, — Сэм говорила спокойно, пытаясь делать это безэмоционально, но было в голосе некое беспокойство. Девушка сделала шаг назад от Алекс. Ей не следует быть с ней, пока она не найдет более надёжную формулу. Эта сдерживает её недостаточно, и как только все вырывается наружу, происходит непоправимое. — Я чуть не убила тебя, — Сэм хмурит брови, злясь на себя, — Тут не о чем говорить. Этого не должно повториться. Романова идёт к двери. Она знает, что её невеста легко может завести её, испытывая ужасную выдержку Романовой в делах, которые касаются Алекс, поэтому ей следует реже оставаться с ней наедине. Алекс выглядела хуево. Нет, она красива, у неё хорошая фигура и черты лица. Ее синяки, ссадины и гематомы, все это как бы вина Сэм. Нет, так могли считать кто угодно кроме самой Саши. Она сама пришла, сама полезла и знала, куда лезет, как никто другой знала. И главное не боялась. — Да мне так похуй, ты бы знала, как мне похуй, я пришла сюда, потому что я…— Алекс осеклась. Сэм сделала шаг назад, Алекс почувствовала себя так, будто бы сейчас расплачется. Это далеко забытое ощущение. Ей больно, она человек. Сэм шумно выдыхает и выходит из этой злосчастной допросной. Она оглядывается по сторонам. Ей не повезло побывать вне бетонной камеры. Но чутье не подводит и Романова выходит на Блештернов и молчаливую Кэт. — Сэм… Сэм. нет, ты не. —Куприянову не держат ноги. Сначала девушка больно падает на колени. Она не моргает, а как только Романова скрывается за поворотом, девушка позволяет себе заплакать. Романова пробуждала в ней все новые эмоции. Эта горечь быстро сменилась гневом. Саша не понимала. Именно она, та, кто привык к логике и сейчас просто затуманен чувствами, не поймёт, зачем Саманта уходит. Светловолосая встаёт, быстро подбегает к проему двери и, упираясь в него по бокам руками, — И пошла ты! На все четыре стороны, блять, ненавижу тебя! — голос срывается, Саша не понимает, почему ей так больно. Она размякла?! — Больше не подходи ко мне! Только, блять, попробуй!