Между нами нет ничего кроме химии.

— Может быть, ты ещё скажешь, что не занимаешься сексом после первого свидания? — Сэм ухмыляется под руку ведя свою пассию к украшенному по-случаю столику. Банально, но всё же в их ситуации даже выбивается из общего ритма жизни. Романовой хорошо с Алекс, но ей хорошо в их мере. Что будет с ними в нормальной жизни? Развалятся ли они, как только начнут разговор? Они прошли через столькое, что иногда становится до абсурда смешно, что они не разговаривали. Они никогда просто так не разговаривали. Сэм достает свой портсигар и запивает новую таблетку из составленного ей курса лечения сразу налитой в бокал водой. Возможно, на этот раз она приглушит своё расстройство. Ей всегда было скучно в ресторанах и на светских раутах со своей бывшей женой. Но она была уверена в Марго, которая развлечет гостей, пока её мысли крутились вокруг бизнеса. Сейчас же всё вдруг изменилось. Она самодовольно смотрела на Алекс, постукивая пальцами по столу. Вдруг стало кристально понятно, как мало ей известно о прошлом русской, да и вообще о ней. Кто она, эта Саша Куприянова. — И что сделало из такой миловидной девочки любительницу жестоких убийц? — хмыкнула Романова. — Что сделало жестокой убийцей тебя? Просто так никто не выбирает такую жизнь, — на секунду Сэм уходит в прошлое. В её взгляде можно прочитать это знакомое всем состояние полета мысли, когда в голове всплывают картинки, а настоящее уступает место минувшему. Детские шрамы на её теле давно поблекли за татуировками и новыми более свежими ранениями. На коже написана карта её жизни и ,если присмотреться, становится не по себе. Сэм знает, что Алекс прочитала в старых газетах о её прошлом, а потом достала информацию, ну или по крайней мере слухи в глубинах интернета. О ней составили множество историй, какие-то из них правдивы, какие-то нет, но большинство из них пугают обычный народ и не только его. Алекс же до сих пор здесь. Сидит с ней в ресторане. Для обычного мира она успешная миллионерша с развитыми связями во многих сферах бизнеса, а для криминальных лиц Сэм главный авторитет, и теперь рядом с ней будет кто-то, чью жизнь можно использовать, как единственную её слабость. Еду им должны были принести по заранее сделанному заказу, так что волноваться было не о чем. Сэм поймала руку хакерши на столе так, будто та могла убежать и ухмыльнулась. Вся эта ситуация казалась сюрреалистичной. Обычно Романову не тянет говорить, да и прошлое Алекс её вроде не слишком интересует, но почему-то такая атмосфера подталкивает к началу какого-нибудь личного разговора. А учитывая то, что Сэм мало что известно о своей невесте, кроме того, что та отлично трахается и готова за неё умереть, то это отличная идея познакомиться поближе. Алекс же долго ждала этого вопроса. Целый год ждала, ведь он настолько был нужен. Никто в здравом уме не позвонит Романовой, не будет называть её дорогушей при первой встрече. Алекс никогда не трусила. Не боялась Сэм. Это не странно? Саша какое-то время молчит, из-за чего Романова даже берет её за руку, ожидая чего-то стоящего в ответ. Но Куприяновой нечего сказать такого, чтобы это было зрелищно. Её история настолько типична, что нет смысла рассказывать. Она – принцесса, выросшая в золотой клетке своих богатейших родителей. Но принцесса обозлилась, освободилась и отомстила своим любящим тюремщикам. Она сошла с ума просто так. — Скука, — сладко протягивает Саша. Это действительно пугает. Скука толкнула на все её действия?! Не необходимость, не даже желание, а скука? Насколько извращенно её сознание? — С тобой мне не было скучно, это для меня самое главное. Ничего другого я не хочу. Её поистине необъятный интеллект требовал, просто кричал о каких-либо действиях, лишь бы скучно не было. А преступления - азарт, секс - азарт. Тот же её постоянный покер, в который она постоянно играет - тоже азарт. — Мои родители в девяностых были богатейшими людьми страны. Я выросла в достатке и любви. У меня нет слезливой истории о родственниках, у меня нет драмы. Никто никого не убивал, не насиловал и не бил. Я просто разорила бизнес родителей и уехала в Калифорнийский университет трахаться с местным преподавателем, я выбрала эту жизнь от скуки, — девушка сжала руку Романовой и, облокачиваясь на локтях, поднялась, чтобы быть поближе к невесте. — Я выбрала эту жизнь сама. И все равно мне было скучно, до того момента, пока ты не трахнула меня тогда в отеле. Я сама себе хозяйка и выбрала тебя, — Алекс хищнически оскалилась. Она знала, что Сэм эту жизнь не выбирала. Она просто заболела по вине своих жестоких и глупых родственников. Вся ее криминальная жизнь — результат того убийства много лет назад. И расстройство личности и сделало Сэм настолько интересной для Алекс. Алекса же была более сумасшедшая, потому что сама, контролируя все, свернула на темную дорогу. — Хочешь сказать, что хотела бы другой жизни? — Я не знаю другой жизни, — Сэм поднимает бровь, немного удивлённая ответом девушки. Большинство людей так или иначе избегают преступного мира. Кто-то из страха, кто-то из отвращения или нежелания, но, погружаясь в него чуть глубже воровства конфет в магазине, можно почувствовать эту зависимость. Ощущения безнаказанности и всесильности могут изрядно совратить человеческую душу. Но такого не было в жизни Сэм. Она знает этот мир жестокости и риска, как нормальный и родной. Добиваясь всего хитростью, умом и силой можно подняться высоко и так же грандиозно упасть с этой высоты. Рано или поздно гора заканчивается. И несмотря на это, за спиной Романовой были преданные люди, а всё потому, что структура их банды скорее напоминала культ, чем сборище жаждущих денег бандитов. Да, все они любили деньги и статус, что давала их группа, но ещё в их действиях были определенные законы и философия. Алекс могла стать свидетелем этих первобытных законов и угроз. Романовы не отличались особой изощренностью в наказаниях. Смерть и унижения - вот главные друзья воспитания по мнению Сэм, и этому её научила семья. — Не думаю, что я умею жить, — девушка скривилась, хмыкнув, — "Нормально". Сэм ухмыльнулась, пожав плечами. — Впрочем вся эта хуйня с химией теперь бесполезна, как и весь "курорт", — она посмотрела на их руки, — Захватывать земли, словно Македонский, чтобы в конце концов потерпеть крах, как и все империи? Абсолютно не интересно. Ей нужна была цель и сейчас, найдя подходящую ей формулу, наркотики стали абсолютно не интересны. Мгновенно. Давно ей хотелось избавиться от этого разрывающего ощущения внутри, и теперь это было возможно, что впрочем лишало её любой мотивации продолжать выдумывать наркотики. — Всё эти люди, которые следуют моей идеологии. Некоторые из них даже не видели меня лично. И я уже брожу по миру, как легенда. Мне всего лишь тридцать. — Сэм откинулась на спинку стула, отодвигаясь от Алекс, но всё же не отпуская её руки, — Я стала ужастиком, которым пугают новоиспечённых шестёрок. На моем троне было бы скучно без Королевы. — И по-твоему мы живем ненормально? Дорогая, у нас самая нормальная жизнь из триллионов всех существующих реалий, мы можем позволить себе, все, что хотим, разве это не счастье? Не нравится тебе роль страшилки на ночь? Уступи ее, но тогда на нас ополчатся крупные банды по всему миру, хочешь вернуться на десять лет назад, когда ты только начинала заявлять о себе? Господи, тебе и двадцати не было, я не права? — Алекс прекрасно понимает Сэм. Ее монополия в сети тоже быстро ей надоела, власть ее утомляла. И вот, поэтому она сейчас так опасно ходит по лезвию ножа с Романовой. Ей не то, что страшно, ей интересно, ведь сейчас у них двоих есть одна большая цель. — Ты же так любишь власть, ты так любишь все это, хочешь бросить? Попробуй! — Саша садится на место. Она слишком соблазнительно все это говорит, будто знает, что Сэм своё место не уступит никому. Она нагло порвёт глотку претенденту и будет с бешеным голодом смотреть, как тот захлёбывается в собственной крови. Романова пошло улыбается русской и вся речь сводится к шутке, которыми Сэм обычно не пользуется, а затем им приносят дорогие блюда с на удивление увесистыми порциями. Куприянова начинает молча есть, иногда запивая все небольшим глотком вина. — Когда я смогу вытереть свои новые туфли о лицо старика Тай Чэна? — невзначай так, будто о какой-то мелочи, нежно спрашивает Алекс. Смысл вопроса весьма простой: когда Романовы уничтожат азиатов? Нужно возвращать бизнес. Еда в этом месте оказалась довольно вкусная. Дорогое вино с сладковатым миндальным привкусом согрело горло Сэм. Она остановила бокал в воздухе, когда речь зашла об азиатском боссе. От этой девушки невозможно иметь секретов. Уже узнала имя этого деда. — Ты слишком много знаешь, тебя могут и прикончить из-за этого, — хмыкает Сэм, ставя бокал в сторону. Она наконец сосредотачивается на русской. — Ты боишься? — все так же увлечённо поглощая стейк, спросила Алекс. Она не боялась это говорить здесь. Смысл скрывать? Она прекрасно понимала, как и все остальные понимали, что Романова может передумать и просто сожрать их. Да, они пошли на сделку с немкой только из-за страха, что Романова без успокоительного просто уничтожит все. — Даже если ты и будешь об него что-либо вытирать, то лучше обсуждать это в другом месте, милая, — она ухмыльнулась, — Тем более у нас свидание. Да, и я хочу в Берлин. Россия отличное место, но нельзя оставлять без присмотра «курорт». Романова ведёт ногой облаченной в дорогой лакированный туфель по щиколотке Алекс, хищно улыбаясь. Она облизывает свои губы, зная что русская заметит и отреагирует на это движение. — Скорее ты больше переживаешь, что не сможешь никого более трахать без моего ведома, я ведь все узнаю, — Куприянова залпом выпивает бокал вина, небрежно, словно дикарка, ставит его на стол и запрокидывает голову назад, чувствуя, как белесые залаченные кудри щекочут поясницу. Она улыбается и тоже облизывает губы, чувствуя, как от одного прикосновения к ноге внизу живота разливается теплом возбуждение. — Плюс пора объявить моим "друзьям" о предстоящей свадьбе. Азия подождет. Там отвратная еда, — Сэм хмыкает и наклоняет голову вбок. Уже низким голосом она добавляет: — Поехали в отель? — Тебе повезло, что я занимаюсь сексом после первого свидания, — сладко чуть ли не простонала русская, и правда отодвигая Азию на второй план. Она просто хотела в отель. Закончив с трапезой, девушки спустились по лифту на -1 этаж к парковке. Алекс не упустила момента запустить руку в штаны к Саманте, но увы, времени ей не хватило. В машине было максимально тихо. Алекс села за руль снова, не дав даже Сэм возможности возразить. В машине ресторанный разговор был уже забыт Сэм. Она поглядывала на оголенную ножку русской, что давила на педаль газа, и тяжело сглатывала, скопившуюся слюну. Они могли легко остаться в одном из отелей в Moscow City, но Алекс уж больно нравился ее президентский люкс. Вполне спокойно и доброжелательно пара прошла через ресепшн, зашли в лифт, поднялись на пятый этаж. Ключ карту им выдали на первом этаже. Алекс, виляя бёдрами, прошла вперёд по коридору с красной ковровой дорожкой и открыла номер. Это напускное спокойствие не на шутку заводило и Романова едва сдерживала себя пока они шли по коридору пятого этажа. Её глаза жадно облепили всю фигуру Алекс, не желая её отпускать. И как только дверь за Романовой захлопнулась, Алекс кинула ей в руки свой дорогущий клатч. — Пока ты там бродила, зашла в магазин, — Алекс подошла к невесте максимально близко и коснулась ее подбородка своими винными губами. Из клатча, что теперь держала Сэм, Алекс достаёт чёрный страпон, который, как и их прошлый был рассчитан на двоих. — Нравится? — спрашивает хакерша, не дожидаясь ответа, целует Алекс, размазывая тёмную помаду по своему лицу. Сэм облизнулась в нетерпении, ощущая губы на своем подбородке. Она ухмыльнулась, держа игрушку в руках и осознавая, что девушка носила её с собой в клатче. Поцелуй уничтожает все остатки её терпения. Клатч летит в сторону, а Сэм подхватывает русскую за бедра, не разрывая поцелуя, и прижимает к двери позади них. Её руки жадно сжимают голую кожу ног. Она отрывается от темных губ. На её лице помада и хищное выражение. Сегодня Алекс то, чем Сэм хочет насытиться. Она грубо сжимает закованную в ткань грудь, наклоняется и кусает то место, где находится сосок. Рука держащая игрушку без каких либо предупреждений, проникает между ног Куприяновой. Сэм водит головкой страпона по промокшему белью Алекс, дразня её. Сашу дико возбуждал тот факт, что Сэм груба. Она не жестока с ней, в ее действиях чувствовалось уважение, но эта грубость... ни один человек, что побывал в постели Алекс, не смел даже как-то схватить ее. Саша доминировала всегда и везде. Здесь же ее не спрашивали, Романове брала ее как хотела, во всех позах, в которых хотела. Алекс чувствовала себя насколько девиантной, насколько могло быть на свете. Она просто готова стонать от того, Сэм целует ее. Подтянутые ноги в дорогущих ботильонах так изящно подрагивали от поцелуев, если быть совсем сумасшедшим, то это похоже на судороги мышки, что умирает в крепкой хватке змеи. ————————————————— (я знаю, я не должна писать этого здесь, но у меня живет императорский удав. И это чертово сравнение пришло мне в голову, когда я недавно кормила змею). ————————————————— Размазанная косметика - уже так по-родному, Алекс снова похожа на какую-то элитную эскортницу, но какая разница, когда рядом невеста? На сером нижнем белье виднеется влажное пятно, Саша хочет скорее избавиться от него и почувствовать Сэм внутри. Алекс громко стонет, явно вызывая интерес у персонала, что ходит по этажу. А Сэм кусает и целует, каждый участок кожи до которого дотягивается, а потом резко разворачивает русскую к двери, вжимая её своим телом в лакированную, холодную поверхность. Свободная рука находит молнию на платье. Оголенные лопатки, получают свою дозу поцелуев. Сэм терзает шею невесты, расстегивая ремень на дорогих брюках и приспуская их вместе с боксерами. — Определенно нравится, — мурлычет в ухо Алекс наркоторговка погружая в себя свой конец игрушки. Тихий рык удовольствия звучит где-то возле уха Куприяновой. Она дёргает игрушку пару раз, встречаясь с тяжелым дыханием и приятными ощущениями, а затем её руки нагло снимают с невесты платье. Оно падает прямо у порога громким символом их страсти и нетерпения. Романова скидывает с себя пиджак и разрывает на себе рубашку, чтобы входя в Алекс, даже не сняв, а отодвинув кромку белья, чувствовать её кожу своей. Светловолосая уже хнычет, но все же берет в себя руки и сбивчиво шепчет: — Черт, Романова, я не понимаю, тебе слабо? Хватит в игрушки играться! — приказной идеальный немецкий ее певчим голоском. Подействовало. Девушка уже стоит раком упираясь руками в дверь и царапая красное дерево короткими ногтями. Платье падает на пол, Алекс так тяжело дышит, что сейчас задохнётся. Ещё капельку, ещё немного, у русской ком в животе от звука расстегивающейся пряжки ремня. Сэм медленно проникает во влагу невесты. Ей хочется немедленно ускорить темп, но она ждёт, пару раз толкаясь внутри любимой, утыкаясь в её шею лицом. Саша сжимает кулаки, медленность ее убивает. Девушка выдыхает и чуть ли не умоляет Сэм. Когда мышцы Алекс расслабляются, Сэм скользит рукой от живота к шее русской. Она сжимает её, не позволяя девушке отодвинуться и толкаясь в неё с всё более быстрым темпом. Её сбивчивое дыхание над ухом Алекс, прерывается только на поцелуи и укусы в шею. Она хлопает своими бедрами о ягодицы русской в этом старом как мир танце. Вжимая себя в Алекс, а Алекс в дверь Романова, кусает ухо любимой. — Нравится? — передразнивает Сэм, опуская свободную руку на клитор Алекс и надавливая на него. Романова придушила Сашу и начала быстро ее трахать, хакерша просто не могла сдерживать свои хриплые уж слишком сексуальные стоны. По подбородку течёт слюна, смешиваясь с помадой. У Алекс подкашиваются ноги, она быстро кончает, но это только начало их ночи. По внутренней стороне бедра текут липкие, блестящие соки, Алекс отходит от оргазма. Она знает, что Сэм не все, дело нужно закончить. — Пусти меня, — так же приказным тоном сообщает Куприянова, тут же падая на колени и поворачиваясь к Сэм лицом. Красная, с размазанной помадой и слегка сумасшедшим мокрым взглядом девушка смотрела на Романову снизу вверх и выглядела максимально извращенно и пошло. Уже закрыв глаза от удовольствия, пыхтя где-то рядом с ухом невесты Романова, чувствовала как подрагивают бедра девушки. Она ухмыльнулась собираясь продолжить трахать её, но в считанные секунды Алекс отталкивает от себя. Ей приходится моргнуть несколько раз, чтобы понять куда пропала русская. Её глаза скользят вниз, туда, где Куприянова стоит на коленях, рядом с влажной от их соков игрушкой. Алекс широко и заговорщицки улыбается и хватает Сэм за подол рубашки. Язык проходится по головке страпона, Алекс прижимает Саманту спиной к двери и быстро, интенсивно начинает делать минет. Она знает, Сэм это как никого другого возбудит. А вторая часть страпона увеличит удовольствие до максимума. У Романовой дыхание перехватывает, а мысли на секунду останавливаются, позволяя Алекс прижать опасную наркоторговку к двери. Сэм не смела оторвать глаз от происходящего внизу действа. Её дыхание шумное, переходящее в тихие рыки вместе с хлюпаньем наполняло комнату. Она убрала свои спутавшиеся волосы с лица и опустила руки на голову Алекс. Возможно в этом не было никакого смысла, так как Сэм не чувствовала силикона, что был во рту русской, но казалось, что это не отменяет ни капли удовольствия. Она задержала голову Алекс, когда та заглатывала страпон очередной раз. — Блять, — выругалась Сэм, откидывая голову и касаясь затылком двери. Воздух выходил из неё через зубы с характерным шипением. Она отпустила голову девушки, оставляя только одну руку, которая не давила, а держала волосы, открывая себе вид получше. Вскоре её бедра начали двигаться навстречу невесте. Она видела по пошлому наглому взгляду Алекс, что та точно знает, как влияет на неё. Пару секунд и Романова кончает, хватаясь за ручку двери. Алекс жарко. Ей настолько жарко, что она готова прыгнуть в ледяную прорубь. Но она занимается более интересными вещами. Сэм вжимает ее голову, не давая ей дышать, сплюнуть слюну, которая, кстати в большом объёме стекала по подбородку. Саша уже синеет, чуть ли не кончая самой. Но она продолжила. У неё внизу все сжималось, как она хотела заставить Романову кончить. И Алекс просто телом чуяла, что ее невеста финишировала. Алекса нагло, победно усмехается и тут же встаёт, чтобы поцеловать Саманту. У наркоторговки нет никакого желания отрываться от Куприяновой и на секунду. Поэтому она приходит в себя во время сумасшедшего абсолютно не сбавившего страсти поцелуя. Её тело зудит от желания. Сэм словно нетерпеливый подросток срывает с Куприяновой бельё, продолжая целовать, размазывая по их лицам остатки помады. Белье на выброс, неважно, они купят сколько угодно таких вот комплектов. Они целуются, как сумасшедшие, так искреннее, так желанно, как ни с кем другим. Сэм подхватывает русскую под бедра и, едва не споткнувшись, выпутывается из дорогих брюк. Ладони сжимают ягодицы. — Держись крепче, — говорит она, приподнимая её и вновь входя в неё страпоном. Он легко проникает внутрь. Сэм обвивает талию невесты руками и единственное движение игрушки происходит только при ходьбе. В последний момент девушка ухватывается за плечи Сэм. Куприянова коротко стонет, выдыхает, когда они так долго идут к столу. Сэм не сбавляет оборотов. Саша снова чувствует, что ещё немного и она кончит. Слишком уж много она в последнее время кончает. Дорога до ближайшей поверхности, которой оказался обеденный стол, кажется заняла вечность. Алекс приземляется на стол, толчки тут же продолжаются. Сэм ведёт языком по шее возлюбленной. Явно дорогой стол из белого дерева всё же скрипел под их напором. Вычурные салфетки полетели на пол. Романова кусает грудь девушки, желая слышать её крики и заменить наглый взгляд на ослепляющий экстаз удовольствия. Она полностью укладывает Алекс на стол, секунду держа ладонь между грудей, не позволяя встать, а затем ухмыльнувшись щипает сосок на вздымающейся груди. Язык облизывает пересохшие губы. Сэм грубо разводит бедра невесты. Вид заставляет её сжать мягкую кожу сильнее. Страпон хлюпая двигается внутри Алекс. Рука Сэм ложится чуть выше лобка русской. Засмотревшись, наркоторговка останавливается на секунду, а очнувшись ухмыляется, резко ускоряя до этого размеренный темп. На теле появляется возбуждающе блестящий пот. Сэм скидывает с себя рубашку. Вокруг становится слишком жарко для любой одежды. Русской любое прикосновение приятно, ведь оно от Романовой. Саша лежит, уже на столе полностью. Она уже не улыбается, она громко стонет, закрыв глаза. Она выкрикивает имя своей невесты, она уже не может. Ей не до наглых улыбок. Сэм победила. Она хотела привстать, но Романова не дала. — Сэм.. я..Сэм.. — задыхаясь, пытается сказать светловолосая. Она уже испытывает оргазм, но Сэм не прекращает. У Алекс сводит ноги, одну хакерша закидывает на плечо Саманты, хотя она даже не сняла ботильоны. И вот, на секунду Романова остановилась, но после начала двигаться ещё быстрее прежнего. У Алексы в глазах темнеет, она уже чуть не плачет. В какой-то призрачной надежде девушка тянет руку к Сэм. В глазах темно. Алекс резко распахивает их и смотрит на Сэм уж смущенно. Ее все ещё втрахивают в эту дорогую столешницу, но там, внизу слишком мокро, Алекс в очередной раз кончает. — Это все, что ты можешь Романова? Даже раком меня не поставишь? — шепчет Саша. Если бы звуки можно было ощущать, кожей то стоны Алекс были бы наглыми ласками для тяжело дышащей Романовой упивающейся желанным телом. Нога русской на её плече, и она покрывает её влажными отчаянными поцелуями, затем прикрывая глаза и продолжая своё движение внутри невесты. Сэм не видит, как рука тянется к ней. Не останавливается, лишь нагинается меняя угол под которым трахает Куприянову. По её бёдрам стекает жидкость. Она не уверена, что это, но ей всё равно. Сэм не обращает внимания на то, что хаккерша уже кончила подрагивая в её руках, но зато слышит её наглый голос, который дразнит и изощеренным образом доступным только Алекс приказывает наркоторговке выполнить любую её просьбу. Романова выходит из девушки, ощущая ноющую боль между ног от возбуждения. Её сознание будто затуманено, а слова кажутся такой глупой вещью сейчас. Ничего так и не ответив на провокацию Куприяновой, она скидывает с себя ногу русской и заставляет её перевернуться на живот, бегло пробегась пальцами по спине. Такой вид достойный только её взгляда, и никто даже при огромном желании не посмел бы спорить с этой мыслью. Сэм наклоняется и касается губами выпирающей сейчас лопатки в казалось бы усталом поцелуе, но на самом деле был проявлением восхищения и неприкрытого желания. Она скользит поцелуями ниже, вновь облизывается и раздвигает бёдра Алекс. Язык скользит медленно слизывая результат предыдущего оргазма. Сэм наслаждается звуками и вкусом Куприяновой.