Между нами нет ничего кроме химии.

Они решили ехать втроём и, возможно, это к лучшему, ведь Сэм абсолютно не понимала китайского. Она смотрела на дорогу с стеклянными глазами, думая о том, что произошло в ванной. Впервые в жизни этот монстр видел себя со стороны. Её заставили, буквально ткнули мордой в поступок и теперь она чувствовала себя пустой и виноватой. Это раздражало и пугало её. Она же могла спокойно сдержать руки. Но нет, ей хотелось показать, кто здесь главный. И ладно бы, просто ударила, она вырвала клок ее чудесных светлых волос. — Ты изменяла этой русской, — говорит Мэй, вырывая Сэм из мыслей. Машина дёргается в сторону и тут же возвращается в норму. — Что, блять? Нет, — Сэм говорит это со злостью. Их будто собираются поссорить. — А твоя мадам думает, что да, — Мэй показывает ей сообщение. Повезло, что они доехали до места назначения. Большой ангар, в котором копошились азиаты, создавая видимость работы. Сэм вылетела из машины. — А-а-а, сука, — рычит она, хватаясь за всё ещё черные волосы. Всё терпение покинуло её тело. Ей хотелось врезать кому-то, но рядом была только Мэй, которая тоже вылетела из машины. Сэм будто бы не понимает, в чем дело. — Вам явно нужно поговорить, — Мэй боязливо приближается к Романовой. — Она не даст мне и слова сказать. Она даже помолвку разорвала, она бросила меня, все кончено, — её сердце горит, и она знает, что её подставили, но что тут сделать. Мэй никогда не видела Романову такой. Эмоциональная и ранимая, Сэм, кажется, взорвалась бы от любого лишнего слова. Поэтому азиатка положила руку той на плечо. — Дай сюда телефон, — Мэй передает аппарат рыжей и из-за спины наблюдает, как Сэм просто пишет: «Я тебе не изменяла.» Всё зависело теперь от доверия Алекс, от того насколько русская верит ей. *** Действительно, Саша все это время могла спокойно писать с телефона Миши Саманте. У Протасова не было вообще никакого повода не разрешить это. И когда ей приходит в ответ короткое «я тебе не изменяла», Куприянова заливается в истеричном смехе и швыряет телефон на пол. Ей тошно, больно, обидно, что Романова позволяет себе такую ебучую ложь. Алекс успокаивается минут через пять и отсылает ей скриншот записи. У модели, что трахала Саманта, отчётливо видна цветная татуировка на спине. Больше она ничего не посылает Романовой. В бардачке девушка, у которой уже от злости начинают слезиться и щипать глаза, находит сигареты и молча закуривает прямо на ходу машины. — Пиздаболка. *** Они достают тело Тай Чэна из гроба. Он всё ещё без сознания, и связать его не составляет труда. Всё это время временный телефон Сэм находится в руках Мэй, которая отдав водителю деньги просто ждала, пока рыжая разберётся с их общим врагом. — Тебе сообщение, рыжик, — она не читала его, хотя заметила, что к сообщению прикреплена фотография. Мэй даёт телефон в руки вспотевшей Романовой и лицо той белеет от увиденного. — Что там, Сэм? — азиатка не лезет слишком глубоко, наблюдая за тем, как девушка перед ней качает головой, не веря своим глазам. — Я не помню этого, Мэй, — растерянно говорит она, запуская руку в волосы, — Этого не было! У этой ситуации было две возможности: первая Сэм подставили, это фотошоп, вторая — Сэм не помнит того, что на записи. Оба варианта злили и выводили Романову из себя. Второй особенно. — Так, сейчас нам нужно сесть в фургон и отчаливать. Скоро Тай Чэна хватятся, и к этому моменту он уже должен быть за границей Китая, — Мэй смотрит на девушку не рискуя к ней прикасаться, стараясь воздействовать на неё только словами. Она помнит какой вспыльчивой может быть Сэм, и лучше не попадаться ей под руку, — Соберись, рыжик! Кажется, последняя фраза вырывает Сэм из нескончаемого потока мыслей. Она пару раз кивает, глядя куда-то мимо подруги, а потом смотрит прямо ей в глаза. — Да, ты права, — почти рычит она, разворачиваясь к уже готовому к отправке транспорту. На ходу наркоторговка отправляет сообщение Виктору со скриншотом и подписью: «Выясни, что это за хуйня, и кто отправил её Алекс». Тай Чэна засовывают в один из ящиков, накрывая сверху тряпкой. Рядом садится Сэм и Мэй с пакетом еды и бутылкой воды. — Что ты задумала? — спрашивает азиатка уже более уверенную в себе Романову. — Ничего, просто вспомнила кто я, и на что способны мои люди, — хищная ухмылка на лице Сэм, странно успокаивала, ведь это привычное лицо девушки. Мэй кивает ей и хлопает по стенке смежной с водителем. Они трогаются с места.