Джек опустил клинок и немного отступил, предоставив право принимать решение своим друзьям. Он оглянулся на Эмили, желая посмотреть, как она оценивает ситуацию, и увидел, что она смотрит на происходящее настороженно и цепко, но тоже, очевидно, одобряет этот риск.
— Ты ещё собирался что-то сказать Салли, — вполголоса напомнила она Джеку.
Джек заглянул внутрь себя и собрался с мыслями. Нелегко будет это сказать теперь, да ещё при всех, но другого шанса может и не случиться. Он оставил Локи на попечение Пеппилотты и направился к Салли. Она взглянула на Джека как всегда, прямо и ласково.
— Салли, мне так жаль… — неуверенно начал Джек. — Если подумать, я опять кругом виноват… Я даже не знаю, как сказать тебе всё, что я… Понимаешь, Эмили воплотилась так неожиданно, а потом этот пожар, и я ничего не успел тебе объяснить. А ты более, чем кто-либо заслуживаешь объяснений. Уважения. Любви.
Джек увлекся, и голос его окреп:
— Ты столько сделала для меня. Для всех нас. Только благодаря тебе я вышел из пике, я в таком долгу у тебя, что невозможно оплатить. И не знаю, как ты сейчас смотришь на меня, только… Прости, что всё так вышло, — попросил он. — Я же знаю, как ты ко мне относишься, …относилась все это время, и хотел ответить тебе тем же. Но, ты знаешь… Да ты же всё знаешь, Салли, что тут объяснять.
— Я знаю, — грустно улыбнулась Салли. — Нельзя подарить то, чего нет. Всё хорошо, Джек, всё хорошо.
— Я только хочу сказать тебе — спасибо. Ты удивительная. Что бы ты не решила сейчас, если ты будешь счастлива, это всё, чего я хотел бы для тебя.
— Ты такой милый, — начала она, и вдруг не удержалась, обняла его и чмокнула в алебастровую щёчку, как лучшего друга. — Всё, иди, — смущённо добавила она, размыкая объятья.
Джек вернулся к Эмили и поднял на неё взгляд с робкой улыбкой.
Пеппи, тряхнув всклокоченными кудряшками, в которых застряли хлопья серого пепла, шагнула к Салли и с озабоченным видом взяла за руку и её, и Уэйда:
— Ребята, ну смотрите сами, вам решать. Может, Локи и правда предлагает прекрасный выход для всех, а может, снова что-то нехорошее задумал. Нет тут никакой гарантии, я понимаю. Вы не обязаны так рисковать. Пусть Джек арестует его, как преступника, и посадит в тюрягу. Есть же тут темница, не? Его реально есть за что посадить. Но просто знайте, так, на всякий случай, что я ему верю. Вот верю, да и всё. Дура, да?
Уэйд и Салли переглянулись.
— Я уже не знаю, Уэйд — сказала Салли. — обычно Пеппи говорит, что жизнь подбрасывает шанс… И его стоит ухватить за хвост. Но если Локи всё же хочет повредить тебе, лишить сил…
— Да мне-то что сделается! Главное, чтобы с тобой ничего плохого не случилось.
— Знаешь, я хочу воспользоваться этим шансом. А ты?.. Ты согласен?
Уэйд кивнул.
Они все вопросительно посмотрели на Джека.
— Тогда я тоже не возражаю, — решительно и серьезно ответил Повелитель Тыкв. — Моя задача защищать подданных, но — свобода выбора важнее.
Пеппи вернулась к Локи и легонько подпихнула его под локоть. Локи оглядел их, собираясь с духом:
— Спасибо.
Он сказал это просто, без особых эмоций, без пафоса, без облегчения, без радости, но это прозвучало так по-человечески. Это слово было не из тех, которые входят в лексикон королей и правителей. Это было новое для него слово.
— И ещё… Прежде, чем мы начнём… — Локи спрятал глаза, зло сжал губы, но решился и вскинул взгляд. — Салли. Уэйд. Простите, что я разрезал вас.
Салли внимательно пригляделась к нему и сказала:
— Да. Хорошо. Ладно. Извинения приняты.
— Только ты не подумай, что это были пустяки, — вскинулся Уэйд, — а то знаешь, как бывает, закадычные враги, то подерутся, то помирятся. Так вот, не вздумай это повторять, а то вдруг тебе понравилось. Чем плохо — то сорвался, то прощение получил? То опять. То снова. Так и втянуться недолго, понимаешь, о чём я? Нет? Да и стреляешь ты отстойно, пять в мясо, четыре в молоко…
Салли тронула его за плечо:
— Уэйд, я ещё хотела сказать, — она повернулась к Локи. — Неплохо бы извиниться за пожар.
— Это не проступок, — потупился Локи, — это преступление. Я уже сказал: я готов понести наказание.
Пауза затянулась.
— Довольно. Отложим это, — повелел Джек. — Ты обещал совершить превращение, согласие прозвучало, так начинай.
Локи сосредоточился, нащупал эмоциональный пласт реальности и выделил изобильную яично-жёлтую реку юмора-иронии-сарказма, которая шла сквозь Уэйда плотным потоком. Он отделил небольшую струю, направил в точку преобразования и пролил на землистую телесную оболочку Салли. Вещество этого тела, получив такую внезапную подпитку, охотно начало упорядочивать свои структуры, переходя на ступеньку выше от хаоса к порядку. Молекулы ДНК сухих листьев считали общую форму тела, как музыкант считывает ритм, и начали вплетать в него свою мелодию. Они перестроились в одну из возможных и подходящих формул — в человеческую формулу. Код был почти идентичным для всех людей, отличительные признаки занимали ничтожную долю кода, и они остались на волю случая. А уж после создания генного материала дело осталось за малым: привести тело к работе по закону, который задан кодом ДНК. Организм порозовел, задышал, запульсировал, по венам побежала кровь, наполняя капилляры, железы извергли дозы гормонов, которые понесли распоряжения органам по кровяным каналам. Все системы наладились и гармонизировались друг с другом.
Локи убедился, что жизненные процессы в норме, и вернулся в привычную реальность.
Салли открыла рот и сделала громкий вдох, напоняя настоящие легкие воздухом. Запах дыма от пожарища стал для неё более острым. Она переступила с ноги на ногу, ощутила своё новое равновесие, подняла, согнула и разогнула руки. Странно было чувствовать их такими тяжелыми, но в то же время молодые мышцы с лёгкостью справлялись с этой тяжестью. Приятно было чувствовать себя сильной.
— Ну, что? — осторожно спросил Уэйд.
— Чус… Ххх… Чувствую себя по-новому, — поделилась Салли, осваивая голос.
— А выглядишь почти также, — недоумённо сказал он. — И голос не изменился. Только глаза. Стали человеческими. Эй, Локи, ты всё правильно превратил?
— Да. Она теперь человек.
— А почему все эти лоскутки, ткань, нитки, швы?..
— Можно снять, — пожал плечами Локи.
Уэйд подошёл и неловко потянул за нитку, стягивающую лоскутки на правой руке Салли. Нитка с неслышным шорохом заструилась вдоль шва, и края ткани освободились. Между этими грубыми и шершавыми краями показалась гладкая человеческая кожа. Уэйд удивлённо вдохнул и убрал руки, зачарованно любуясь.
— Ну же, Дэдпул! Раздевай давай её, — тихонько улыбаясь, подбодрила Пеппи.
Он еще немного постоял в нерешительности и вдруг начал быстро выдёргивать нитки из швов на этой руке. Лоскутки посыпались на землю, показались тонкие изящные пальцы с настоящими ногтями. Салли поворачивала руку, подставляла, чтобы ему было удобнее. Уэйд, будто в каком-то трансе, продолжал работу.
Обнажились плечи и ключицы. Дрожащими пальцами, почти не дыша, Уэйд очищал её от этой шелухи, ставшей странной, чуждой, лишней. С шеи и лица Салли сползали кусочки ткани, щёки её оказались нежно-розовыми, и на них не было ни швов, ни стыков. Глаза остались довольно крупными, но больше не были такими выпуклыми и смотрелись мило и естественно в сочетании с маленькими губками и носиком.
Неожиданно с её головы, будто капюшон, снялся парик с длинными рыжими волосами и нелепым комком упал к ногам. Кожа головы выглядела абсолютно гладкой и ровной.
— Мои волосы… — растерянно и с испугом вымолвила Салли.
— Ничего, новые отрастут, — уверенно утешил Локи, гордый проделанной работой.
Уэйд уже просто не мог остановиться, подчиняясь сценическим законам этого чуда, и Салли стала помогать ему, дёрнула и разорвала шов на бедрах. Громкий треск ткани раздался над притихшей толпой и последние лоскутки осыпались с бёдер и послушно сползли с ног. Новорожденная стояла в розовом свете тлеющих углей, чувствовала спиной идущее от них тепло и, доверчиво улыбаясь, предъявляла себя миру; новую себя, как есть — безо всякого стыда и сожалений. От неё исходил такой восторг, такое полное, глубокое право быть человеком, женщиной, реальным воплощением сильной живой природы, что никому в голову не пришло, что её нагота может быть постыдной.
— Ты такая красивая, — только и смог выдохнуть Уэйд. И добавил, — У тебя больше нет этих швов на лице, похожих на зашитые раны…
— Ну… Что ж. Если хочешь, я могу сделать такие татуировки, — Салли чуточку улыбнулась ему.
— Нет-нет, что ты! Только если временную, на Хэллоуин! Хотя что я говорю, какая разница, можешь хоть вся изрисоваться, воля твоя!
Пеппи прошептала Локи:
– Ого! Это было даже круче, чем церемония посвящения меня в рыцари!
К Салли подошла Эмили, она захватила из кучи одежды что-то длинное, и накинула это Салли на плечи.
— Ты уж прости меня за воду из шланга, — сказала она. — Досталось тебе сегодня.
— Да ничего, Эмили, помогло же, — кивнула Салли. Она запахнула одолженное пальто и пошутила:
— А зря мы распустили всё до нитки, мини-юбку можно было и оставить.
Уэйд подошёл и осторожно взял Салли за плечи. Увидев, что она тоже потянулась навстречу, он обнял её крепко и бережно.
— Мы очень подходим друг другу, ты заметила? — сказал он. — Мы оба лысые. Ну что? Ко мне или к тебе?
***
На следующий день волосы всё же показались, и голова Салли покрылась трогательной щетинкой явно рыжего цвета, и будущие брови тоже обозначились. Она устала отгонять Уэйда, который постоянно тянул руки погладить этот мягкий ёжик.
— Ни одной овуляции и сразу месячные! — возмущался он за завтраком. — Это просто нечестно! Я сдам тебя обратно производителю.
— Какому из? — хохотала Салли. — Боюсь, тебе придется ещё и приплатить, чтобы меня обратно взяли. И потом, неужели ты рассчитывал, что в первую же ночь у нас всё случится?
С утра Уэйд и Салли, как следует утеплившись, вышли из её домишка и направились в ратушу. Они уже обсудили, что на несколько дней останутся в Хэллоу-вилле, а потом применят телепорт Уэйда и отправятся в Большой мир. Если прихватить Пеппи, она, конечно, протащит с собой и Локи, даром что ли фокусница. Ну что ж, там, в Большом мире, супергерои уже соскучились поди без достойной работы. А если серьёзно, вся надежда на влияние Пеппилотты Длинныйчулок, лучшей в мире подруги, подруги с большой буквы «Пэ».
Вчера ночью Джек Повелитель Тыкв отконвоировал бога огня в маленькую камеру, которой иногда пользовались для заключения городских хулиганов, чтобы остудить бедовые головы. Весьма вероятно, что могущественного бога не удержали бы такие решётки и замки, но Локи благополучно отсидел ночь и не заставил охранника бить тревогу и звать Джека. Пеппи хотела остаться неподалеку, и поддержать заключённого. Но он что-то нашептал ей на ухо (Джек случайно расслышал слово «доверие»), и она всё-таки согласилась ночевать у себя в гостиничном номере. Джек и Эмили были гостеприимно приглашены Мэром в его просторный особняк.
Утром все собрались в ратуше для суда над Локи. Зал набился полнёхонек. Локи вывели на край сцены, его руки были скованы. Король Хэллоуина взошёл на трибуну и сказал речь. Он отметил, что преступник мог бы остаться неизвестным, но он не скрывал своего деяния. Хотя надо признать, что это облегчающим фактором не является.
Джек также принял во внимание, что подсудимый позднее не только признал свою вину, но и полностью раскаялся. И в доказательство совершил благое дело. Король счёл, что справедливость требует строго наказания за покушение на жизнь двух разумных существ и причинение вреда двум другим, но в данном случае больше пользы принесёт решение дать Локи свободу и возможность проявить себя на мирном поприще.
— Друзья, на этом суд окончен, но прошу не расходиться! — торжественно объявил Джек.
Локи освободили, он спустился в зал и проследовал к выходу, расположенному в глубине помещения за последними рядами. Зал провожал его тишиной, не зная, как реагировать. Не успел он дойти до половины, навстречу ему с визгом выскочила Пеппи, маленьким снарядом бросилась навстречу, буквально прыгнула ему на шею, радостно обняла и обвила ногами.
Локи едва удержался от падения, и ему ничего не оставалось, как ответить на объятия.
Тут уж сентиментальные монстры расстрогались, захлопали, засвистели, зарычали. Ближний ряд раздвинулся, и парочку усадили на скамейку в центре зала.
Все взгляды снова устремились на сцену. Джек громко важно откашлялся и изрёк:
— Внимание! Дорогие сограждане! Сейчас о том, что касается каждого! Тут вам не шутки на самом деле, а свежий проект национальной идеи! До нашего праздника — чуть меньше года, и я учту интересы народа. Новый дух Хэллоуина — свобода, и каждый проявит свою природу! Я обещаю, что будет весело! Я всё сказал. А теперь — куролесим!
Зал взорвался счастливыми овациями. Хэллоуинцы наконец обрели своего любимого лидера и с облегчением узнали в этих словах его обычный стиль.
Джек спустился со сцены, чувствуя, что его эмоции бурлят и рвутся через край, он подошёл к Эмили, встающей со скамейки ему навстречу, и на глазах у всех на радостях поцеловал её прямо в губы.
***
— Да ты задрал меня со своей ревностью! — В голосе Пеппи не было ненависти, только возмущение. — Я же тебе обещала, что никогда тебя не обману!
— Но ты всем нравишься. Тебя все любят! — обиженно воскликнул Локи.
— И что?
— Мне трудно на это смотреть. Вдруг кто-то увлечет тебя, уведет, околдует?
— Да ты меня совсем за человека не держишь! Я по-твоему телёнок, что-ли? Да, я не придаю сексу сакральной важности. Это просто вид отношений свободных людей. Я могу потрахаться с кем-то сразу, как только он мне понравился. Но вот тебя я люблю, веришь? И никогда не сделаю тебе больно ни изменой, ни ложью.
— Я хочу быть уверен.
— Глупый, если ты точно знаешь, что я тебе принадлежу, значит, у меня нет выбора.
— И что в этом плохого? для меня?
— А того, что тебе тогда неоткуда узнать, люблю ли я тебя на самом деле. Ведь у меня нет выбора!
Локи уставился в угол и задумался.
— Например, допустим, я спала с Дэдпулом.
— Что-о?!!!
— Тихо-тихо! Я сказала, допустим! Э-э… Погоди, так ты поэтому на него напал, ну, тогда, перед поджогом?
— Нет.
— Слушай, вот только мне не ври, а?
— Ладно, да.
— Ладно, тогда и я скажу, — заявила Пеппи. — я позвала его только один раз, в свою первую ночь в Хеллоу-вилле. Он забавный, и фигура ничего. Эй, да не хмурься ты так, уже поделиться не даёшь. А потом смотрю, он увлекся Салли, ну я больше и не стала его отвлекать. И тут со мной случился ты. — Пеппи обвила тонкими с виду слабыми руками сидящего угрюмого Локи за шею. — Ты правильно думаешь, Ло, секс — это для меня легко. Я управляю этим. Если всем в кайф, и это никого не обидит, почему нет? Но ты пойми, я же знаю, насколько тебе будет больно, если я с кем-нибудь тайком пересплю, пока мы вместе. Сам подумай, разве я могу так поступить с любимым человеком! — Она чмокнула его в макушку. — Ну что, мир?
— Мир, — сварливо откликнулся Локи. — Ты мне это сказала только потому, что его нельзя убить? О женщины, имя вам — коварство.
Вдруг он сгрёб её в охапку, крепко стиснул, вскочил и закружил по комнате.
— Всё равно никому не отдам! — весело и азартно воскликнул он. — Моя!
— Всё, поставь меня, поставь! Иди. Тебя там ученики уже заждались. И поосторожнее там с ученицами, — Пеппи погрозила пальцем. — Раз у нас с тобой, типа, традиционный брак. А то знаю я этих твоих фанаток. На атомы разберут, а я потом собирай.
***
Конец
***
