***
CrystallizedPen [CP]: Спасибо Вам за то, что заглянули на мое интервью с участием нашей самой любимой и популярной неканонической пары произведения «Магистр Дьявольского Культа» — СиЧэн, сокращенное для Лань Сичэня и Цзян Ваньиня. Сегодня мы удостоены присутствием двух глав могущественных кланов. Несмотря на свой напряженный график, они согласились поучаствовать в интервью, чтобы вы увидели больше СиЧэн. Я прошу прощения за торопливость и качество записи, но так как я в отпуске, пожалуйста, наслаждайтесь этим. Кроме того, в честь Лунного Нового года я хочу принести что-то теплое и светлое в сердца моих замечательных читателей, чья постоянная поддержка позво… Цзян Чэн: Ближе к делу! У меня нет столько свободного времени, чтобы слушать вашу болтовню! Сичэнь: Цзян Чэн, пожалуйста, будь немного терпеливее. Ты все-таки согласился на это интервью. Цзян Чэн [свирепо посмотрел]: Просто поторопись! У меня не так много времени. CP [опускается в кресло]: Правильно! Конечно! Мы начинаем интервью прямо сейчас!***
1. Пожалуйста, представьтесь. Сичэнь: Имя данное при рождении — Лань Хуань, имя в быту — Лань Сичэнь. В настоящее время глава клана Гусу Лань, также известный как Цзэу-цзюнь. Цзян Чэн: Цзян Чэн, Цзян Ваньинь. Глава клана Юньмэн Цзян, Саньду-шэншоу. 2. Как вы обращаетесь к своему партнеру? Сичэнь: Ваньинь. Цзян Чэн: Сичэнь. CP [кивает]: Очень упрощенно. 3. Как бы вы хотели, чтобы ваш партнер называл вас? Цзян Чэн: Нет предпочтений. Сичэнь: У меня тоже нет предпочтений. Хотя… я хотел бы услышать, как Ваньинь называет меня Сичэнь-гэгэ, время от времени. Цзян Чэн [вопит]: Черта с два! CP: Вопрос вот в чем: Он когда-нибудь обращался к вам так? Сичэнь [ослепительно улыбается]: Иногда. CP [становится чрезвычайно интересно]: Иногда… когда? Цзян Чэн: Следующий вопрос! 4. Как вы хотели бы обращаться к своему партнеру? Сичэнь: Ваньинь. Потому что мне нравится, как легко это звучит на языке. Очень поэтично, если позволите. Это имя — само отображение того, как Ваньинь относится ко мне. Человек, который стоит среди ночной темноты, кажется несколько одинокой, но все же очень красивой картиной. CP: Кажется я понимаю, что вы имели в виду. А как насчет главы ордена Цзян? Как вы хотите обратиться к своему партнеру? Глава ордена Цзян? Вы в порядке? Цзян Чэн [вздрагивает]: Что ж, Лань Сичэнь. CP: Почему… ? Цзян Чэн: Из-за его лучезарной улыбки, которая сияет ярче солнца. CP [кивает головой]: День и Ночь. Ребята, это одна из причин, почему я шипперю СиЧэн! 5. Каковы ваши необычные качества? Сичэнь: Немного странно говорить о себе… СР: Хорошо, давайте переформулируем вопрос: перечислите особенные качества вашего партнера. Сичэнь: Ах, спасибо. Этот вопрос, безусловно, гораздо проще. Для меня, Ваньинь — сильный и практичный человек. Он прямолинеен, чрезвычайно прямолинеен и целеустремлен. Он видит черное, как черное и белое, как белое. Он действительно честен и выразителен. Он очень амбициозен и отказывается проигрывать кому бы то ни было. Он упрямый и умный, очень способный глава и очень организованный руководитель. Он… все, чем я не являюсь. Он именно то, что мне сейчас нужно, простой и честный… особенно после всего, что произошло. Цзян Чэн [ворчит]: Красноречивый засранец. CP: Ну, мы все знаем, как сильно глава клана Лань любит вас, но слышать это прямо от него, как благословение само по себе. Так что насчет вас, глава клана Цзян? Как вы относитесь к качествам вашего партнера? Цзян Чэн: Хорошо… хорошо воспитан, хорошо разбирается во всех четырех искусствах, высокий уровень заклинательства, сильный. В целом хороший, заботливый, очень настойчивый и не перестает ворчать по поводу моего режима сна. Я сплю достаточно, поэтому хватит. Придираться. Ко мне. Сичэнь [широко улыбается, но в его глазах появляется тень]: О? Но господин главный слуга Цзян рассказывал мне сегодня утром совершенно другую историю. Цзян Чэн: Следующий вопрос! 6. Что вам больше всего нравится в вашем партнере? Сичэнь: Ах, какой трогательный вопрос. В Ваньине мне нравится все. Так что будет просто нечестно, если я выберу что-то одно. CP: Простите глава клана Лань, но боюсь, вам все равно придется ответить. Цзян Чэн: Прекрати думать и покончи с этим, черт возьми. Сичэнь: Ладно, хм… это так неловко, что я должен выбрать что-то одно… независимый. Он способен позаботиться о себе и управлять всем. И это делает его невероятным. Я очень горжусь Ваньинем и тем, кем он стал. Цзян Чэн: Его придирки. CP: Глава клана Цзян, но вы только что сказали, что ненавидите придирки Цзэу-цзюня. Разве вы не противоречите себе прямо сейчас? Цзян Чэн [сияние, Цзыдянь вспыхивает фиолетовой молнией] CP [визжит]: Следующий вопрос! 7. Что вы больше всего ненавидите в своем партнере? Сичэнь [нежно улыбается]: Его привычку держать все в себе. Я знаю, что он никому не доверится, а скорее сам справится с проблемой. Я хочу, чтобы он знал, что я здесь, и я помогу разделить половину этого бремени. Цзян Чэн [опускает голову]: Слишком занятой и всегда думает, что должен взять на себя всю вину за то, что он не сделал. Слишком сентиментальный… 8. Какие действия вашего партнера вам не всегда нравятся? Цзян Чэн: Чем этот вопрос отличается от предыдущего? CP [нервно потеет]: Ну… я думаю, что первый вопрос был о личностях, этот больше о действии…? Ах… ха… Цзян Чэн: Слишком мило общается с девушками и парнями. CP: ??? Сичэнь [усмехается]: Неужели я только что слышал ревность в твоем голосе, Ваньинь? Цзян Чэн: Т-ты ослышался. Сичэнь: Для меня это всякий раз, когда он пытается скрыть что-нибудь от меня. 9. Считаете ли вы, что подходите друг другу? Цзян Чэн [некоторое время молчит, прежде чем заговорить]: У Лао-цзы есть поговорка: «мягкое побеждает жесткое». Лань Сичэнь имеет все, чего мне не хватает. Его мягкость — хоть я и не хочу в этом признаваться — сглаживает мои острые углы. Совсем как мои отец и мать. Они не были идеальным примером того, как два человека с противоположными личностями могли жить вместе. Но у меня и Лань Сичэня есть что-то, чего им не хватало. CP: Могу я спросить, что это? Сичэнь: Взаимная готовность слушать друг друга. 10. Когда вы впервые встретились? Сичэнь: Это было, когда я вернулся в Облачные Глубины, чтобы попросить помощи в уничтожении речных гулей в городе Цайи. Ваньинь тогда еще учился в «Облачных Глубинах». Цзян Чэн: …Это было в Облачных Глубинах… когда мне было пять. Сичэнь [удивленный вздох]: Ваньинь, я в первые слышу об этом. CP: Я тоже! Пожалуйста, расскажите нам подробней. Цзян Чэн [чешет голову]: Ничего особенного. Я просто должен был сопровождать отца. Я ждал в саду Ланьши, пока отец закончит со своими делами, я услышал звук инструмента, эхом отозвавшийся в бамбуковом лесу. Я был очарован прекрасным звуком, и пошел глубже в лес, чтобы удовлетворить мое любопытство, несмотря на то, что отец сказал мне оставаться на месте. Тогда я встретил мальчика в белом одеянии, с белой лентой на лбу стоящего среди слоев золотого света и зеленых листьев, играя на каком-то инструменте — который, как я позже узнал, назывался Сяо — среди бамбукового леса. Я был загипнотизирован чистым и красивым звуком и был поражен, когда мальчик обернулся. Я спрятался в кустах и медленно вернулся в сад. Десять лет спустя, когда я впервые встретил Лань Сичэня во время инцидента с речными гулями, то понял, что это был мальчик, которого я встретил тогда. Сичэнь [восторженно улыбается]: Я думаю, что слышал что-то тогда, но это на самом деле был ты? Цзян Чэн: Д-да. Я сожалею. Я не хотел это скрывать от тебя. Но будущему главе ордена было некрасиво бегать на чужой территории, такой как ваша. Сичэнь: Не надо, пожалуйста. Ты даже не представляешь, как я рад слышать об этом. Мне очень хотелось бы увидеть пятилетнего Ваньиня. Цзян Чэн: Заткнись! CP: Я тоже хочу увидеть пятилетнего Ваньиня. Сичэнь [ухмыляется] CP: Простите! 11. Каково было ваше первое впечатление о другом? Сичэнь: Очень энергичный и честный молодой господин с хорошими манерами и красивыми миндалевидными глазами. Цзян Чэн: Сказочный. CP: Интересно, это как-то связано с тем, что Фея названа феей… Цзян Чэн: Конечно нет. Фею назвал Цзинь Лин, я ничего не решал. 12. Какое животное, по вашему мнению, напоминает вашего партнера? Цзян Чэн: Большая белая собака с пушистым мехом. Нет это не потому, что я люблю собак или что-то в этом роде. CP [думает про себя]: Это очевидно, потому что вы любите собак. Сичэнь: Если сравнивать, то Ваньинь похож на ежа. 13. Какой цветок ассоциируется у вас с вашим партнером? Сичэнь: Лотос. Цзян Чэн: Белая магнолия. 14. Когда вы влюбились в друг друга? Сичэнь: Во время Выстрела в Солнце. Образ молодого Цзян Ваньиня, стоящего на вершине Чунъяна, купающегося в сумерках того летнего дня с двумя косами на голове и в одеждах главы ордена, быстрый рост из мальчика в главу ордена, навсегда запечатлелся в моем сердце. Цзян Чэн: Во время Выстрела в Солнце. Когда он обнял меня и сказал, что все будет хорошо, когда мы поднимались по лестнице в Облачные Глубины. CP: Выстрел в солнце должна быть названа самым романтичным событием года. Даже Ханьгуан-цзюнь понял, что он был влюблен в Старейшину Илина тогда. И все же вам, ребята, понадобилось двадцать лет, чтобы сойтись? Сичэнь и Цзян Чэн [потеют] Сичэнь: Ну, если главной паре потребовалось тринадцать лет, чтобы быть вместе, для такого неканонического корабля, как мы, быть вместе уже было чудом. Мы не просим ничего большего. CP: Цзэу-цзюнь, то, что вы только что сказали, верно. 15. Как вы признались друг другу в своих чувствах? Сичэнь: Это было через три года после событий в храме Гуаньинь. Я все еще практиковал уединенную медитацию, когда получил серьезное известие об исчезновении главы ордена Цзинь и Лань Сычжуя. Будучи главой ордена и дядей Сычжуя, я должен был заботиться о нем, пока Ванцзи и молодого господина Вэя не было. В конце концов, Сычжуй был дорог семье, а глава ордена Цзинь был единственным племянником Ваньиня. Представляю, как он, должно быть, волнуется. За это время Ваньинь помог мне понять и преодолеть страх перед реальностью. Я всегда знал о своих чувствах к нему, но я был трусом, потому что не хотел столкнуться с этим. CP: Так вы были первым, кто признался? Сичэнь: Точно. Я понимал, что не смогу бегать от этого всю оставшуюся жизнь. Мне нужно было дать ему понять, насколько он важен для меня. Я рад, что он тоже чувствовал то же самое. В тот момент я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Цзян Чэн [бормочет]: Идиот. CP [мурлычет от удовлетворения]: Все хорошо, что хорошо кончается. Подождите, а что случилось с Сычжуем и Цзинь Лином? Цзян Чэн [старается не кричать от разочарования]: Эти идиоты попали в ловушку внутри иллюзии на целых три месяца. Я понятия не имел, кто это сделал, они прожили без еды и питья в течение целых трех месяцев. Сичэнь: Ваньинь очень разозлился после того, как они вернулись, он даже угрожал сломать им ноги (как всегда), но они отказались рассказывать о том, что произошло, кроме того, что они попали в иллюзию. Цзян Чэн: Теперь я злюсь, вспоминая об этом снова! Следующий вопрос! CP: Н-немедленно! 16. Ваши первые подарки друг другу? Сичэнь: Первый подарок? Было ли это до или после того, как мы с Ваньинем стали встречаться? CP: Самый первый подарок, который вы сделали друг другу. Сичэнь: Тогда… это был нефритовый жетон для свободного прохода в Облачные Глубины. Я отдал его после того, что случилось на Могильных холмах. Я сказал ему, что если нужно чтобы кто-то выслушал его. Но он ни разу не воспользовался им, по крайней мере, пока мы не встретились. Цзян Чэн: Да, иначе он все еще собирал бы пыль на полке моего кабинета. Сичэнь [неловко смеется] CP: Каким был ваш первый подарок Цзэу-цзюню? Цзян Чэн: Первая партия семян лотоса. Благодарность за его усилия по восстановлению Пристани Лотоса. 17. Какой ваш последний подарок? Сичэнь: Моя лобная лента. Цзян Чэн: Признание Цзыдяня. CP: Я не смогу придумать лучшего подарка, даже если вы меня попросите. 18. Другие люди знают о ваших отношениях? Сичэнь: Мы не особенно скрываем это, но, учитывая наши позиции, есть только несколько человек, которые знают о нас. Ванцзи и молодой господин Вэй, глава ордена Цзинь, Сычжуй, Цзинъи, и несколько адептов Юньмэн Цзян. 19. Вы часто ссоритесь? Сичэнь: Стыдно признаться, но мы часто ссоримся. Иногда у нас бывает собственное мнение о некоторых ситуациях и о том, как их решать. Но важно то, что мы всегда можем помириться после. Цзян Чэн: Учитывая мои личные качества, я бы солгал, если бы сказал, что мы никогда не спорили. Но, как он и сказал, по крайней мере, до тех пор, пока мы не помиримся. 20. Когда это происходит, как вы, ребята, миритесь? Сичэнь: Обнимаю сзади. Цзян Чэн: Тяну за рукав. 21. Кто из вас обычно первый делает шаг к примирению? Цзян Чэн: Лань Сичэнь. Сичэнь: Я. CP: Почему меня не удивляют эти ответы? 22. Какая особенность вашего партнера вам больше всего нравится? Сичэнь: Мне все нравится в Ваньине, но больше всего его глаза. Цзян Чэн: Его улыбка. 23. Что вы больше всего боитесь увидеть на лице вашего партнера? Сичэнь: Его слезы. Цзян Чэн: Его грустную улыбку. 24. Что бы вы сделали, если бы узнали, что ваш партнер изменяет вам? Цзян Чэн [свирепый взгляд, вспышки Цзыдяня]: Убил его. Сичэнь: Этого никогда не произойдет, так что Ваньинь может быть уверен. CP: Цзэу-цзюнь, Что бы вы сделали, если бы глава клана Цзян изменил вам? Сичэнь [улыбается]: Этого никогда не случится. CP [вздрагивает]: Почему здесь вдруг похолодало? 25. Вы когда-нибудь лгали своему партнеру? Цзян Чэн: Часто. Сичэнь: Раньше я находил разные оправдания, чтобы просто посетить Пристань Лотоса в прошлом, поэтому я думаю, что это можно считать ложью? CP: Значит, вы лгали своему партнеру после встречи? Цзян Чэн: Да, но только немного. Сичэнь: Как бы я ни хотел, чтобы он этого не делал, он все еще лжет и скрывает от меня некоторые моменты. Хотя, все они были тривиальными вопросами, так что пока все в порядке. 26. Какой жест вашего партнера заставляет ваше сердце пропустить удар? Сичэнь: Когда Ваньинь распускает свои волосы, он действительно воплощение красоты. Эти черные мягкие пряди развевались позади него в объятьях вечернего ветра. Это просто запомнилось моему сердцу. Цзян Чэн: Кто красив? CP: Ну, я понимаю, глава клана Цзян часто собирает свои волосы в пучок, поэтому можно было бы удивиться тому, насколько длинные его волосы на самом деле. Какой длины его волосы на самом деле, Цзэу-Цзюнь? Сичэнь [указывает пальцем на спину Цзян Чэна]: Они достают до его бедер. CP: Это, конечно, довольно много для того, что можно собрать в пучок. Теперь ваша очередь, глава ордена Цзян. Цзян Чэн [задумывается на некоторое время]: Когда он обернулся, играя на Лэбин. CP: То есть вы имели в виду тот раз, когда он играл на Сяо, а затем обернулся, когда услышал ваши шаги. В ту ночь небо было полно звезд и безоблачно, но ни одна из них не была ярче света в его глазах. Черные волосы, контрастирующие с белыми одеждами, выделяли его даже в темноте. Он был подобен прекрасному и нежному лунному свету, который сиял сквозь тьму внутри вас. Си Чэнь & Цзян Чэн: … CP: Не волнуйтесь, я полностью понимаю главу ордена Цзян. Цзян Чэн [поднимается со своего места с Саньду в руках]: Я переломаю тебе ноги, если ты сейчас же не закроешь рот. CP: Цзэу-цзюнь, спаси меня! Сичэнь: Не здесь, Ваньинь. 27. Вы когда-нибудь жалели о своих словах, сказанных партнеру? Цзян Чэн: Я отказываюсь отвечать на этот вопрос. Это возвращает меня в не самые приятные воспоминания. CP [потеет]: Но мы не можем пропустить вопрос. Сичэнь: Пожалуйста, позвольте мне ответить вместо Ваньиня. CP: П-пожалуйста продолжайте, Цзэу-цзюнь. Сичэнь [глубоко вздыхает]: Это произошло сразу после событий в храме Гуаньинь. Мы оба были морально истощены в то время, учитывая произошедшее. Я стоял у ворот, ожидая появления дяди и остальных учеников Гусу, и заметил, что Ваньинь прислонился к ближайшему камню, его одежда была выкрашена в малиновый цвет. Я решил подойти к нему и протянул пузырек с лекарством. Я спросил его, было ли то, что я делал, неправильно. О моих заклятых братьях, о моем доверии людям. Затем Ваньинь раскритиковал меня за то, как легко я доверял людям, которых знал всего несколько месяцев. Мое доверие было слепо, и последствия оказались слишком велики для меня, чтобы справиться с ними, и иногда это невозможно было контролировать. Я знал, что он просто хотел разбудить меня, сказав, что это не моя вина, что все так обернулось. Но в то время мы оба устали. Я устал. Я, стыдно признавать, был не в том состоянии, чтобы принять его чувства, поэтому, когда он критиковал меня за то, как легко я доверял людям, я кричал на него в ответ, говоря… «глава клана Цзян, пожалуйста, помни о своих словах. Ты был одним из тех, кому я тоже решил доверять.» Цзян Чэн: … CP: … Сичэнь: Я никогда не забуду выражение его лица в тот день. В его фиалковых глазах застыли шок и боль. Этот взгляд все еще преследует меня время от времени даже сегодня. Не проходило и дня, чтобы я не перестал желать вернуть то, что сказал в тот день. Цзян Чэн: «Цзинь Гуанъяо — сын шлюхи». CP: ? Цзян Чэн: Хотел бы я взять свои слова обратно. Сичэнь не рассердился бы тогда… CP: И ему не придется мучить себя из-за этого? Сичэнь: Ваньинь… CP: Если я могу высказать свое мнение, Цзэу-цзюнь, глава ордена Цзян. Я считаю, что сожаление — это естественная часть отношений. Вы не должны забывать то чувство сожаления, которое вы испытывали в тот день, но вместо этого помните его, чтобы оно послужило напоминанием, пока вы живете. Это сожаление послужит серьезным напоминанием о том, что вы причинили боль своему партнеру. Поэтому в следующий раз, когда вы больше не сможете контролировать себя и поддадитесь жару спора, пожалуйста, вспомните чувства, которые вы испытывали в тот день, и насколько это было больно для вас обоих, чтобы вы не повторили ту же ошибку снова. Сичэнь: …вы абсолютно правы. Я клянусь себе, что больше никогда не сделаю Ваньиню больно. Никогда. Цзян Чэн [бормочет]: Я… идиот. 28. Вы когда-нибудь думали о смерти как о разлуке? Сичэнь: Смерть — это конец всему. Она разделяет все. После того как вы скончались, вы больше не сможете видеть своих близких. Но все зависит от того, насколько хорошо вы прожили свою жизнь. Пока вы живете полноценной жизнью, и ждете когда отведенное вам время закончится. Но я хотел, чтобы Ваньинь знал: что бы ни случилось, пожалуйста, живи, пожалуйста, не воспринимай свою жизнь всерьез. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь снова так выбросил свою жизнь. CP: Цзэу-цзюнь…? Цзян Чэн: Следующий вопрос. CP [думает про себя]: Интересно, что же случилось… 29. Вы верите в реинкарнацию? Сичэнь: Мы заклинатели, стремимся достичь самого высокого уровня заклинательства и, надеюсь, станем бессмертными. Так что в каком-то смысле я верю в круг перевоплощений. Цзян Чэн: Это концепция, которая не кажется простирающейся. Если Вэй Усянь смог вернуться после смерти, то почему бы не быть реинкарнации? Я просто надеюсь… что в следующий раз у моих родителей и сестры будет лучшая жизнь. 30. Вы хотите быть вместе даже после смерти? Сичэнь: Безусловно. Цзян Чэн [бормочет]: Да. Бонус: ВанСянь имеет свою собственную песню. Как вы думаете, как будет называться ваша? Сичэнь: На самом деле я сочинил песню для Ваньиня во время уединенной медитации. Цзян Чэн: Ты сочинил? Почему я никогда о ней не слышал? Сичэнь [криво улыбается]: Это так неловко. Это был просто стимул на тот момент, песня не была идеальной или что-то в этом роде. Для такого ученика, как я, было постыдно показывать это другим, особенно человеку, для которого это предназначалось. Кроме того, она не завершена. Цзян Чэн [задумавшись]: Тогда просто оставь все как есть. Не называй ее. CP: Почему? Цзян Чэн: Он сказал, что песня еще не завершена. Кроме того, как только ты назовешь ее, кажется, что это конец. Просто оставь песню незаконченной, просто продолжай писать ее, пока мы идем. Наша история еще не закончена, она только начинается. Сичэнь [крепко сжимая руку Цзян Чэна]: Ты прав. Наша история только началась. CP [кивает головой, бессознательно начинает плакать]: Вы оба абсолютно правы. Как верному поклоннику СиЧэн, пожалуйста, позвольте мне и другим внести свой вклад в помощь вам, ребята, заканчивая песни с нашей любовью и поддержкой. Сичэнь: Мы глубоко признательны Вам и всем остальным. Мы рассчитываем на вас. Цзян Чэн: Спасибо.***
CP: Спасибо большое за ответы на все эти вопросы. Теперь, когда мы закончили первую половину интервью, пожалуйста, сделайте небольшой перерыв, и мы сможем возобновить вторую половину после. Пожалуйста, подготовьтесь ко второй половине интервью, в него войдут вопросы R-18. Цзян Чэн [кричит]: Что? Есть вторая половина? И все эти вопросы связаны с R-18? CP: А? Я думала, вы уже знаете об этом. Разве молодой господин Вэй не сообщил вам об этом? Цзян Чэн [Цзыдянь формирует кнут, звуки грома эхом отражается от неба]: Этот говнюк! Я убью его и скормлю его труп собакам. Сичэнь [похлопывает Цзян Чэна по руке]: Не сейчас. Ты согласился на это, поэтому ты должен сделать. В противном случае это повлияет на твою репутацию. CP: Да, да, то, что сказал Цзэу-цзюнь, верно. Цзян Чэн [свирепо смотрит] CP [прячется за Лань Сичэнем]: Я-я уверена, что многие люди будут очень разочарованы… Сичэнь: Давай просто пройдем через это, хорошо? Если будут вопросы, которые тебя беспокоят, я отвечу на них за тебя. Цзян Чэн [сдается]: Хорошо. CP: И поэтому, пожалуйста, с нетерпением ожидайте второй части интервью после перерыва. Мы скоро вернемся.