***
Сообщения приходили раз в несколько дней и всегда была прикреплена фотография того или другого интимного момента. - «Твоим родителям это понравится?» - очередное сообщение и очередное фото с моего семнадцатилетия. Готовиться к Чемпионату России с такой проблемой было просто нереально, а ведь это самый важный турнир для отбора на Олимпиаду и мне нужно было себя собрать воедино, чтобы показать то, что я хорошо умею, но каждая тренировка проходила ужасно, а каждую ночь я боялась засыпать, поэтому стала спать со включенным светом. Дан оставался у меня всего несколько раз и в те ночи я высыпалась лучше всего, ведь с ним я чувствовала себя в безопасности. Я отказалась ходить на свидания с ним, потому что боялась быть пойманной телефонным злодеем, и встречались мы только у меня дома, но мы все равно старались ценить время, проведенное вместе. Каждый день, когда мы планировали провести вечер вместе, во время тренировок, мы придумывали себе интересное занятие на вечер, но, как правило, мы были такими уставшими, что нас хватало лишь на то, чтобы посмотреть какой-то фильм и Дан либо уезжал к себе, либо оставался у меня. Ближе к Чемпионату России я стала ловить на себе заинтересованный взгляд Этери Георгиевной во время наших совместных тренировок и, зная ее, я могла предположить, что она догадывается о том, о чем догадываться ей бы не стоило, поэтому я старалась меньше подшучивать, улыбаться и меньше смотреть на моего мужчину. Дан все еще не хотел, чтобы мы скрывались, а теперь, после того, как объявился этот непонятный преследователь, особенно сильно желал раскрыть перед всеми правду, что мы вместе, но я не хотела этого и была резко против. Я не позволю ему потерять то, что он любит больше всего в своей жизни из-за меня, он долго выстраивал свою репутацию и после такого скандала, а скандал обязательно будет, она может никогда не восстановиться. А не хотела я потому, что теперь считала, что моя личная жизнь должна оставаться личной, я не хотела ее афишировать, ведь я очень боялась повторения ситуации, какая была у нас с Нэйтаном. Эти две недели с момента финала Гран-При и до отъезда на Чемпионат России протекали очень медленно, каждый день тянулся очень долго, а событий в них было мало. Как бы мы не старались с Даном закрыться от всех в моей квартире и не думать о нависшей угрозе, каждый наш разговор сводился к одной теме: кто же этот человек и что ему от меня нужно. Несмотря на опасения Дана, я все равно продолжила ходить на пары и решила присмотреться к брату Барби, ведь слова Алекса так и не выходили у меня из головы. Опасайся его. Эта фраза словно эхом разносилась у меня в голове, хоть я и понимала, что Богдан не подходит под описание преступника. Молодой человек обладал интересной внешностью, нетипичной. Его нельзя было назвать некрасивым, он симпатичный брюнет с ярко зелеными глазами, что уже является диковинкой, с саркастической полуулыбкой, как бы говорящей всем, кто ополчился на него, что его лучше не трогать. Его взгляд гипнотизировал, приковывал к себе, заставлял заинтересоваться, но его холодная манера общения отталкивала от него всех, даже девочек, которые на нашем первом курсе бегали за ним группами. Он был одиночкой, сосредоточенной на учебе, а не на свиданиях и можно было бы подумать, что он старше остальных ребят, учащихся в нашей группе, ведь если он размышлял о чем-то или спорил с профессорами на парах, его речи были более чем осознаны, а еще у него очень красивый тембр голоса. Можно сказать, что он, почти, человек-совершенство. Почти. - Привет, можно? – я подошла к нему и место рядом с ним было свободно, но я все же решила спросить, могу ли я сесть с ним. - Эм, - он замешкался, было видно, что он не любит, когда нарушают его личное пространство, - садись, - я села на свободное место и достала из своего рюкзака конспект и ручку. - Как дела? – я решила разговорить его, мне хотелось понять, может ли он оказаться моим телефонным шантажистом. - Мы с тобой никогда не общались раньше, - сказал он, подозрительно смотря на меня, - почему вдруг сейчас? – спросил он, - тем более, если ты интересуешься, как у меня дела, то мне придется тебе рассказать о моей жизни с самого начала. - Ты не очень-то дружелюбный,- вздохнула я, - это просто вопрос вежливости, чтобы начать с тобой беседу, - я мило улыбнулась, - и я совсем не против, если ты мне расскажешь все с начала твоей жизни. - Боюсь, что я против, - сказал он, - так ты не ответила, с чего это вдруг ты решила пообщаться? - Я хотела сказать тебе спасибо, - призналась я. - А, ты про это, - он понимающе кивнул головой, - не стоит. - Нет, Богдан, стоит, - я улыбнулась, - благодаря твоему видео меня не отчислили. Спасибо тебе! - Прекрати, - он отмахнулся от меня, - моя сестра часто поступает не так, как следовало бы. - Я бы спросила, почему она такая, но ведь чужая душа – потемки, - я вздохнула, - а, на счет того, что мы раньше не общались, - в аудиторию зашел профессор и я продолжила уже шёпотом, - если ты не заметил, я появляюсь на двух парах и то не каждый день, и общаться с кем либо у меня просто нет возможности. - Сложно быть фигуристкой? – спросил он также шепотом. - Да, сложно, - честно сказала я, - пока ты не в сборной для тебя это как маленькое приключение, ведь ты делаешь, и хорошо делаешь, то что ты любишь и ты неизвестна никому, кроме маленького круга специалистов, а вот когда ты попадаешь в сборную ты на своей собственной шкуре чувствуешь, насколько суров и безжалостен мир спорта. - И что же там сложного? Выходи да катай то, что учила до этого, - пожал он плечами. - Сложно в том, что эта ответственность и ожидания давят на тебя из-за всех щелей и каждый твой шаг рассматривают под микроскопом, - я усмехнулась, - я уже не говорю про волны ненависти, которые тебя просто сшибают с ног. - Я слышал, что моя сестра подпортила тебе жизнь год назад, когда слила в сеть твое видео с танцем, - он слегка покраснел, но говорил об этом, будто бы это правда, но почему же я все равно верю Алексу? - Да, было дело, - кивнула я, - я на осеннем балу решила выяснить это у Алекса, но мы поругались, - соврала я, - поэтому я в тот день очень быстро уехала. - А, - понимающе кивнул он, - они с Дашей идеальная пара: оба себялюбивые гордецы. - Что ж, некоторые люди, видимо, действительно созданы друг для друга, - я улыбнулась. - Видимо, - ответил мне Богдан, - а теперь давай послушаем лекцию, - недовольно сказал он и я замолчала. Через полчаса мне пришло новое сообщение от неизвестного номера. - «Смотри, что у меня есть», - прочитала я и посмотрела на фотографию. На фотографии был Нэйтан и та девчонка, что переспала с ним, они лежали в кровати и фотографировали себя, а фото, что прислали мне, было сделано третьим лицом. Значит, с ними был кто-то еще, но кто? И почему Нэйтан его не помнит? - Ах, - слишком громко вздохнула я, прикрыв рот ладонью. - Не мешай, - цыкнул на меня Богдан, а я с ужасом смотрела на фотографию. Меня затрясло от холода и ярости, - у нас зачет через неделю, а ты в телефон уткнулась, - снова заговорил со мной Богдан, - как ты собираешься сдавать? - Извини, - выдавила я из себя и постаралась сосредоточиться на лекции. Это сообщение мне прислал точно не Богдан, он сидит рядом, телефон на парте, а он непрерывно пишет лекцию. Нет, это точно не он, тогда кто? Вечером я рассказала обо всем Дану и он был несколько расстроен от того, что измена Нэйтана все менее сильно была похожа на добровольную и я видела, как это его задевает. В тот вечер, перед тем как уйти, он задал мне вопрос, который, судя по всему, засел у него в голове с того момента, как он увидел фотографию. - Алин, а если ты узнала об этом полгода назад, ты бы его простила? – спросил он. - Нет, - без колебаний соврала я. Или не соврала. Это сложный вопрос, на который я не могу дать однозначного ответа даже самой себе, но успокоить Дана – я обязана. - Хорошо, - было действительно заметно, как с его плеч упал этот груз, он сразу изменился в лице и я поняла, что правильно поступила. В данном случае, честность может только навредить нашим, еще неокрепшим, отношениям. Я очень ждала нашего отлета на Чемпионат России, ведь для меня это была своеобразная передышка, по крайней мере я надеялась, что эти несколько дней действительно будут спокойными и когда мы сидели с Даном и Этери Георгиевной около нашего терминала, я мысленно ликовала, что мы уезжаем подальше. Перед тем, как выключить телефон и отдать его Дану, а в этот раз я решила отдать его ему, я написала маме сообщение, что у меня все хорошо и что мы ждем вылета. Но ответ пришел не от мамы. - «Знаю, что ты отдаешь свой телефон тренеру, когда улетаешь на соревнования, но вот тебе мотивация для удачного выступления. За каждое твое падение во время соревнований я буду загружать в интернет по одной твоей пикантной фотографии. Как тебе? Отличная мотивация? Наверно, хочешь спросить зачем мне это? Я не хочу, чтобы наша Игра так быстро заканчивалась, я хочу, чтобы ты отобралась на Олимпиаду, тогда начнется самое интересное!» - это было первое сообщение без фотографии и я не знала, радоваться этому или нет. - Дан… иил Маркович, у нас еще есть полчаса, сходите со мной, пожалуйста, в Дьюти Фри, - тихо сказала я и огляделась. - Что? Зачем? – спросила Этери Георгиевна. - А, очень хочется пить, - ответила я. - Какая-то ты слишком бледная, - забеспокоилась Этери Георгиевна, - точно все в порядке? - Да, просто пить очень хочется, - заверила я, пока мой тренер поднялся со своего места и мы направились туда, куда мне не надо было. - Что такое? – спросил он, когда мы отошли на приличное расстояние. - Смотри, - я протянула ему последнее сообщение, - откуда он знает, что я отдаю свой телефон? Я об этом не говорила ни в одном своем интервью, значит это можно было только увидеть, - я перевела дух, - следовательно, он как-то летал с нами. - Будто по пятам за тобой идет, - сказал он. - Это и пугает, - вздохнула я. - Думаешь, он один? – спросил мой тренер. - Без понятия, мне больше интересно, зачем ему я на Олимпиаде? – спросила я. - Может быть, он хочет тебя шантажировать снятием с Олимпиады? Хотя, глупо как-то, - сказал он. - Вот именно, глупо, - согласилась я, а мы зашли в ближайший магазин, чтобы купить мне бутылку воды, - я ничего не понимаю, зачем он хочет, чтобы я отобралась на Олимпиаду, если потом будет ей шантажировать? - Ты меня спрашиваешь? – удивленно, спросил меня мой тренер. - Это был риторический вопрос, - я была совсем поникшая, - это ужасно. - Да, согласен, - кивнул он, приобнимая меня за плечи, - зная тебя, это только добавит тебе стресса и боюсь, что ты наделаешь ошибок, - это точно, - поэтому, я предлагаю все рассказать. - Нет, - воскликнула я и скинула его руку со своих плеч, - даже не начинай! Я не буду ставить твою карьеру под удар вместо моей! Я уже выиграла прошлую Олимпиаду, если не поеду на эту – переживу! - Какая пламенная речь, но моя карьера стоит в десятки раз меньше, чем твоя, - я закатила глаза. - Ты безнадежен, - я прикрыла глаза ладонью и замотала головой, - нет, я на это не пойду, так что не поднимай больше эту тему, иначе мы снова поругаемся. - Зато каким будем примирение, - мечтательно протянул он. - Или не будет, - я показала ему язык и побежала к нашему терминалу вылета.***
Новогодняя ночь, наверное, это самая особенная ночь в году, где в воздухе витает счастье, веселье и волшебство, но в этот раз я не могла прочувствовать этой атмосферы праздника, мне было неуютно и хотелось поскорее вернуться домой, в Москву. Я с самого прилета в Ижевск находилась в каком-то невероятном напряжении, я впервые не ощущала себя тут, как дома и это было очень странное чувство. Весь вечер тридцать первого декабря я помогала маме готовить праздничный ужин, мы много шутили, смеялись, но, когда она спросила меня про мою личную жизнь, встречаюсь ли я с кем-то, мне в миг стало очень грустно, ведь я не могу ей рассказать, что ее дочь встречается с мужчиной, который почти на одиннадцать лет старше ее. Я понимала, что скрывать долго я не смогу и я не знала, как отреагирует на это мой отец, который, наверное, будет в бешенстве и как отреагирует моя мама. Каждый мой шаг навстречу к Даниилу Марковичу делает мою жизнь, его жизнь и жизни наших близких намного сложнее и заставляет задуматься о правильности нашего решения. Да, нам хорошо вместе сейчас, но что будет через полгода или через год? Постоянно скрываться невозможно и когда наши отношения станут достоянием общественности, мы столкнёмся с большими трудностями, но сможем ли мы их преодолеть? Я испытываю еще не настолько сильное чувство, чтобы не думать и не понимать о последствиях и мнении окружающих, просто дав себе упасть в омут с головой. Нет, я думаю о будущем и последствиях, и я не знаю, как все провернуть так, чтобы мы смогли подарить себе счастливую жизнь вдвоем. Когда-то, мама рассказывала мне, если в новогоднюю ночь, под бой курантов, написать на листке бумаги свое заветное желание, а затем поджечь его, пепел бросить в бокал с шампанским и выпить это до последнего боя курантов – желание обязательно сбудется. Я решила, а чем черт не шутит, ведь, возможно, только настоящее чудо поможет этому запутанному комку распутаться, и я заранее приготовила все, что мне было необходимо: ручку, небольшой листочек бумаги, зажигалку и, затаив дыхание, ждала окончания речи нашего президента. Я долго пыталась мысленно сформулировать своё желание, чтобы оно было емким и в тоже время не называя имен, ведь рядом со мной была мама и в итоге решила, что я буду писать: «Я хочу преодолеть все трудности и быть счастливой». Да, мое заветное желание — это не еще одна медаль на Олимпиаде, я желаю, чтобы проблемы вокруг меня растворились, и я смогла наконец-то вздохнуть полной грудью. Я хочу наслаждаться каждым днем своей жизни, каждой минутой с близкими мне людьми и не думать о цене, которую за это счастье мне придется заплатить. Я хочу отбросить все сомнения и полюбить Даниила Марковича так, как он любит меня, хочу, чтобы он стал для меня целым миром, в котором я смогу раствориться без остатка, не теряя себя. Я пробыла в Ижевске всего на несколько дней, ведь у меня продолжается усиленная подготовка к Чемпионату Европы и Олимпиаде, до которой остался лишь месяц, а значит не время отдыхать. На только что прошедшем Чемпионате России я смогла добиться третьего результата и отобраться на Чемпионат Европы третьем номером сразу за Аней Щербаковой и Камиллой Валиевой. Пусть я откатала свои программы и без падений, тут, надо сказать, сыграл свою роль и шантаж, я еще никогда так сильно не боялась падений, но без ошибок не обошлось, которые в конечном итоге снизили мои баллы, и я стала третьей. В сети снова начался пожар, ведь по мнению многих я заняла место Саши Трусовой, которая, ко всеобщему удивлению, сорвала свой коронный четверной прыжок и осталась лишь четвертой. Мои личные сообщения были завалены угрозами и просьбами сняться с Чемпионата Европы и дать Саше Трусовой возможность побороться за ее мечту, ведь мне на Олимпиаде делать нечего, я уже выиграла ее четыре года назад, а теперь пора уступить дорогу тем, кто еще не был на Олимпиаде. Как ни странно, но это не задевало меня, а наоборот прибавляло сил для борьбы за свою путевку на Олимпиаду, но меня беспокоило то, что ненавистники стали писать моей маме, папе и сестре и после этого мы приняли коллективное решение удалить со своих телефонов все социальные сети, для успокоения своих душ. За те несколько дней, что я провела на своей малой Родине, мой телефонный террорист, а я его теперь так решила называть, не беспокоил меня. Последнее его сообщение было сразу после завершения церемонии награждения на Чемпионате России. - «Умница, ведь шоу должно продолжаться», - написал мне тогда он и исчез из моей жизни на несколько дней. «Видимо, слишком рьяно решил отметить новый год», - злорадствовала я в телефонных разговорах с Даном, а в тайне надеялась, что этот негодяй и вовсе исчезнет из моей жизни.***
- Давно хотел тебя спросить, куда хочешь полететь отдыхать после сезона? – спросил меня Дан, в тот вечер, когда я вернулась в Москву. Мы расположились на диване в моей гостиной и, обнявшись и укрывшись тёплым пледом, смотрели милые новогодние комедии. - Я еще не думала над этим, - честно сказала я, сильнее прижимаясь к нему и обнимая, - давай сначала переживем этот жуткий сезон, а там и решим? - А мне кажется, что пора подумать об отдыхе, - сказал он, целуя меня в мочку уха, - тем более, это будет наш первый совместный отдых и я хочу, чтобы мы выбрали для этого фантастическое место. - Только надо иметь в виду, что у меня половина апреля и половина мая забита шоу, - улыбнулась я. - А мы постараемся вырвать парочку недель и уединимся там, где нас никто не будет отвлекать, - протянул он, оставляя поцелуи уже на моей шей. - А куда бы ты хотел отравится? – поинтересовалась я, боясь признаться ему, что мне все равно куда, лишь бы мы могли не прятаться. - Может, куда-нибудь в Азию? – задумчиво, спросил Дан. - В мае там не сезон,- ответила я, - еще предложения? - Может, в Мексику? – предложил Даниил Маркович. - Нет, мы в прошлом году были там с Дианой, не хочу повторяться, - я отрицательно замотала головой. - Точно, -согласился со мной Дан, - забыл, что ты туда летала, - она глубоко вздохнул, - тогда твои предположения? - Может, Бразилия или Аргентина? – честно говоря, я давно грезила об этих странах,- очень колоритные страны и там мы можем не прятаться. - Прятаться? – уточнил он, - ведь это уже будет после сезона и я думал, что мы договорились, что после завершения сезона мы не будем прятаться. Ты закончишь карьеру, ты уже не будешь моей подопечной, никакого пересуда не будет. - Я подумала, что лучше будет не раскрывать свою личную жизнь так сразу, - я поняла, что вступила на опасную тропу,- я вообще хочу, чтобы наши отношения были только между нами, ну и нашими семьями и друзьями. - Потому что ты стесняешься, что я старше тебя? – спросил он и я была в шоке от такого вопроса. - Что? Конечно же я тебя не стесняюсь, что за глупости, - я пыталась сформулировать более четкое объяснение, что крутилось у меня сейчас в голове, - я не претендую на ту публичность, которые хотят многие с приходим популярности, я хочу как можно более закрытой жизни, я хочу оберегать вас всех… мою семью… тебя… от таких вот, как этот тип, что написывает мне с угрозами, - кажется, вышло очень коряво и не передало и капли сути, которую я пыталась донести. - В прошлых отношениях ты не задумывалась о конфиденциальности, - сказал он и, отстранив меня от себя, взглянул мне в лицо. - Ты должен помнить, как закончились мои прошлые отношения, - парировала я. - Ты сожалеешь? – спросил он и поставил меня этим вопросом в тупик. - Что? О чем ты? – я не успевала за ходом его мыслей. - Ты сожалеешь, что твои отношения не были тайной, ведь если бы ты и тогда скрывала свою личную жизнь от широкой публики, то ты бы могла до сих пор быть счастливой в отношениях с Нэйтаном? – все хорошее настроение Дана улетучилось, ровно как и мое. - Я просто пытаюсь учиться на своих ошибках! – воскликнула я. - Ты не ответила на заданный мной вопрос, но я прекрасно понял тебя, - он встал, взял с журнального столика свой телефон и направился в прихожую. - Господи, Дан, да что на тебя нашло? – спросила я, идя за ним следом, - почему ты вечно ссылаешься на мои прошлые отношения? – спросила я, глядя, как он накидывает на себя пальто, - прошлое оно на то и прошлое, что его надо забыть и отпустить! – не унималась я и схватила его за руку, поворачивая лицом к себе, - сейчас же я с тобой! А вместо того, чтобы наслаждаться друг другом, ты устраиваешь ссору на пустом месте. - Для тебя это пустое место? – спросил он, разочарованно смотря на меня, а я мысленно завыла от того, как мастерски он цепляется к словам. - Я просто хочу сберечь наши отношения от внешнего вмешательства, я это имела ввиду, - воскликнула я, - почему для тебя так важно, чтобы все были о нас в курсе? – я даже не заметила, как перешла на повышенные тона, - почему ты все время пытаешься сравнивать наши с тобой отношения с моими отношениями с Нэйтаном? - Да потому что я знаю, что ты меня не любишь! – на манер мне, воскликнул он, - а его любила! – его рука выскользнула из моей, а я потеряла дар речи, - я же чувствую это, - уже тише добавил он, - вижу по твоим глазам, что я тебе симпатичен как мужчина, как друг, но ты не любишь меня. - Но я стараюсь тебя полюбить, - сказала я, смотря ему в глаза и по его взгляду поняла, что он хотел услышать признание в любви, а не то, что я сказала. - Тогда, может не стоит себя заставлять? – спросил он. - Не бывает так, что сегодня не люблю, а завтра люблю! Для всего нужно время, мы всего месяц в отношениях, а ругались уже черт знает сколько раз! – я вцепилась себе в волосы пальцами, - я тебя никогда не обманывала о своих чувствах! Я всегда максимально искренняя с тобой! - Верно, ты не обманывала, я сам обманулся, - сказал он и вышел за дверь. - Дан, стой, - я открыла дверь своей квартиры и хотела побежать за ним, но он уже скрылся из виду. После той ссоры я пыталась помириться с ним, но все попытки были тщетными, и он вел себя, как суровый тренер, а я поняла, что снова наступила на грабли под названием «отношения». Я понимала, что задела его самолюбие, а это для мужчины очень щепетильный вопрос и корила себя за то, что не смогла смолчать или соврать, хотя если бы я соврала, что люблю его – это было бы еще ужаснее по отношению к нему. Возвращаясь домой после тренировок, я вновь, как и год назад, оставалась одна наедине со своими мыслями, которые терзали мне душу и сердце. Несколько раз, почти ночью, я срывалась из дома и ехала к дому Дана, в надежде, что он, может быть, поздно вернется с работы и мы с ним встретимся в неформально обстановке и сможем поговорить, но подняться к нему в квартиру так и не решалась. Мои сообщения, ровно, как и звонки, он игнорировал и единственный, кто мне писал в эти дни, оставался мой телефонный террорист. Я не хотела верить, что все закончится именно так и поэтому, за пару дней до отъезда на Чемпионат Европы, я сразу после тренировки поехала к дому Дана и караулила там его, я хотела расставить все точки над «i». В тот вечер он приехал около одиннадцати и долго не выходил из машины, а когда наконец-то он это сделал, он сразу направился к моей машине, которую, судя по всему, приметил сразу, как подъехал. - Что ты здесь делаешь? – спросил он, когда я вышла навстречу к нему, а он остановился в нескольких метрах от меня, - уже поздно да и ночь морозная, езжай домой, - да, ночь действительно была морозная и ясная, а ледяные и невесомые снежинки изредка падали на землю, медленно кружась в воздухе и застилая улицы своим бриллиантовым блеском. - Ты не отвечал на мои звонки и сообщения, вот я и приехала, - сказала я, а на сердце было очень тяжело. - Решила приехать сейчас, спустя две с половиной недели? – удивленно спросил он. - Я приезжала несколько раз, но так и не решилась встретиться с тобой, - ответила я, сильнее кутаясь в парку. - А сейчас, стало быть, решилась? – спросил он. - Все? –спросила я, игнорируя его вопрос, - это конец? – продолжала я, - если да, то скажи мне об этом и наша такая короткая история закончится, а после завершения сезона я и вовсе исчезну с твоего горизонта, - за всем моим внешнем спокойствием прятался страх, что это конец. - А ты этого хочешь? – спросил он. - А ты? – полетел от меня в его сторону встречный вопрос и он тихо засмеялся, пряча от меня усмешку за свой объемный шарф, обмотанный в несколько раз вокруг его шеи, - я приехала, чтобы задать тебе этот вопрос, ответь, пожалуйста. - Почему ты считаешь, что наша история короткая? – спросил он, поднимая взгляд к звездному небу. - Месяц – это слишком мало, чтобы даже считаться историей, - я держала себя в руках, я не хотела показывать ему, что мне будет больно, если это и правда окажется конец. - Наша история гораздо дольше, чем месяц, - он улыбнулся и сделал два шага навстречу мне, - для тебя она началась в том отеле, где мы провели ночь твоего семнадцатилетия, а для меня она началась намного раньше, - он улыбнулся, - я много думал о твоих словах, и понял, что ты права. Ты честно призналась мне в том, что стараешься меня полюбить и была права в том, что для этого нужно время, ведь даже мне для осознания моей любви к тебе потребовался почти год, как я могу требовать от тебя полюбить меня всего за пару месяцев? Как я могу наказывать тебя за то, что ты честна со мной? – он вздохнул, - я так долго тебя любил и мечтал, чтобы эта любовь воплотилась в реальность, что даже не знал, что делать, когда получил от тебя взаимность, пусть и не равнозначную моим чувствам, но оглядываясь на прошедшие несколько месяцев, я понимаю, что и ты, и я сделали очень много, чтобы быть вместе, ведь мы с тобой такие разные, но противоположности, как известно, притягиваются. Сколько мы пережили ссор, пока притирались? Сложно сосчитать, правда? – я кивнула, - прости мне мое малодушие и эгоизм, но я слишком сильно тебя люблю и от этого все мои ошибки, - он сделал еще два шага навстречу ко мне, - а еще прости мне то, что я все время припоминаю тебе твои прошлые отношения, это тоже эгоизм, - еще шаг и он взял мои ладони в свои горячие руки, - и внутренние страхи, что я вновь тебя потеряю, поэтому я хочу кричать на весь мир, что ты моя, - он улыбнулся, - а еще я отчаянно хочу, чтобы ты испытывала ко мне такое же чувство любви, как испытывала к Нэйтану, ведь ты его и правда очень сильно любила, так сильно, что я уверен, узнай ты раньше о том, что у его измены есть режиссёр, ты бы его простила, - мое сердце болезненно сжалось от того, что возможно Дан был прав, - когда ты только рассталась с ним, первое о чем я подумал, так это то, что мой путь к тебе свободен, но я даже и не представлял, насколько сильно ты его любишь и когда увидел все твои страдания воочию, думал, что ты никогда так и будешь моей и все, что мне оставалось, быть твоим другом и быть всегда рядом, в надежде, что когда-нибудь, ты сможешь открыть для меня свое сердце и в тот вечер в темном коридоре, когда мы не могли оторваться друг от друга, был действительно одним из самых счастливых моих дней за несколько лет, - он поднес мою правую руку к себе и оставил легкий поцелуй на тыльной стороне моей ладони,- прости, что потом я вел себя, как осел, но, как я сказал ранее, я не знал что делать, когда наконец получил взаимность от человека, которого так давно и безответно любил, - он замолчал на пару секунд, а потом продолжил, - и потом мы с тобой так много ругались, что после нашей последней ссоры, я решил, дать тебе время подумать обо всем и я знал, что если я нужен тебе, если у тебя есть ко мне чувства, то ты обязательно приедешь, поэтому я ждал, когда это случился и, честно говоря, уже отчаялся ждать, но именно поэтому я не шел к тебе на контакт, я боялся, что тем самым буду давить на тебя, - он вздохнул, - я не хочу, чтобы ты исчезала с моего горизонта, но я решил, что на данный момент будет правильно, если тренер во мне будет преобладать над любящим мужчиной и я готов ждать того момента, когда ты действительно полюбишь меня, - Дан сделал еще шаг и остановился в нескольких миллиметрах от меня, - так скажи мне, после того, что я тебе сейчас рассказал, это конец нашей, совсем не маленькой, истории? - Нет, - прошептала я. - Вот и я думаю, что это не может быть концом, - согласился со мной Дан и поцеловал меня, а по моей щеке скатилась слезинка. - Я так боялась заводить с тобой этот разговор, думая, что нашим отношениям пришел конец, - все напряжение, что было во мне последние пару недель, наконец нашло выход и я расплакалась, крепко прижимая к себе Дана, - прости меня, что не могу пока ответить тебе взаимностью, но я уверенна, что это лишь вопрос времени, - захлебываясь слезами, говорила я, - ты для меня сейчас самый близкий на этой планете человек и меньше все я хочу сделать больно тебе. - Ну-ну, - Дан обнимал меня и легко похлопывал по спине, - не стоит плакать, я рядом, - мы стояли в объятьях друг друга больше десяти минут и когда я, от холода, перестала чувствовать пальцы на ногах и на руках, Дан усадил меня в машину и велел отправляться домой, попросив больше не плакать, так как он не хотел быть причиной моих слез. В день вылета на Чемпионат Европы, я получила очередное напутственное сообщение от моего «любимого» шантажиста. В этот раз, он прикрепил фото, где мы целовались с Даном в тот вечер, когда я приехала к нему за ответами на свои вопросы и подпись к этой фотографии была, как всегда, очень «дружелюбная». - «Ах, какое милое фото! Но вы что, ругались? Ай-яй, надеюсь, что не из-за меня, а то ваше преждевременное расставание может сорвать все мои планы. Уже скоро мы с тобой увидимся, а пока наслаждайся Чемпионатом Европы, на Олимпиаду ты все равное не попадешь, обещаю тебе!», - я уже не воспринимала его угрозы и на фотографии смотрела наоборот, как на запечатлённый момент, который потом можно будет вспомнить, но меня испугали его слова о скорой встрече и об Олимпиаде, уж не убить ли он меня решил? Подумав, я решила не рассказывать Дану об этом сообщении, а то он точно обратится в полицию, тем более, при удачном выступлении на Чемпионате Европы, я полечу на предолимпийский сбор в Японию, а этот раз мы снова решили использовать Японию, как сборочную базу, которая отвечала всем нашим требованием и была достаточно близко к Пекину, через два дня, по возвращению в Москву и у него не будет возможности причинить мне физический вред. В аэропорту я, без зазрения совести, выключила телефон и отдела Этери Георгиевной, ведь Дан знал мой пароль и, при желании, мог бы и полюбопытствовать, что там у меня есть интересного и не скрываю ли я что-то от него.***
Неделя на Чемпионате Европы пролетела очень быстро и все это время в воздухе ощущалось всеобщее напряжение и было понятно, уже совсем скоро главный старт четырехлетия и все хотят быть номером один. В этом плане мне было легче психологически, так как я понимала, что мне предстоит и что я, в принципе, ничего не теряю, но помимо этого, мне хотелось подтвердить свой статус и не опозориться перед моими болельщиками. Как и на Чемпионате России, я заняла третье место на Чемпионате Европы, лишь на одну сотую балла отстав от Камиллы Валиевой, которая оказалась второй, и твердым третьим номером отобралась на Олимпийские Игры. Я была рада, что я не упустила возможность побороться и продемонстрировать всем, что я еще могу быть конкурентоспособной, не имея в своем арсенале четверных прыжков. Вообще, Чемпионат Европы достаточно скучное мероприятие для одиночников, с тем учетом, что основные наши конкуренты это, как правило, представители Японии, США и Канады, поэтому и не является таким волнительным, как Чемпионат Мира или Олимпиада, но это хорошая возможность очередной раз прокатать свои программы перед многотысячной публикой, ведь иногда наши основные конкуренты это не соперники со сложным контентом, а именно публика, которая может вести себя непредсказуемо и сбивать нас своими аплодисментами или громкими выкриками. В Москву с Чемпионата Европы мы вернулись вечером, но даже несмотря на позднее время, нас встречали болельщики, поздравляли с медалями, дарили множество подарков и цветов, обнимались с нами и фотографировались. Я всегда с большим вниманием отношусь к этому вопросу, ведь это тоже часть моей спортивной карьеры и я, как бы не устала, или как бы не была раздражена, просто обязана быть любезной с моими болельщиками, ведь именно их поддержка помогает преодолевать себя. Было много случаев, когда у меня просто опускались руки, но, когда я вижу, как на меня смотрят люди из моего фан-клуба, я понимаю, что должна собраться ради них. Я всегда бережно храню все открытки и подарки, которые мои болельщики делают своими руками, и каждый раз, когда, приезжая домой, я разбираю пакеты и бережно просматриваю то, во что кто-то вложил свою душу, умиляясь искренности тех теплых пожеланий, оставленных для меня. Когда в этот раз я добралась до дома из аэропорта, я, несмотря на усталость, сделала все необходимые от меня действия: я поставила все свои роскошные букеты в вазы, коих у меня целая коллекция, от больших до маленьких, разобрала свои вещи, приняла душ и даже маску на лицо наложила и только потом приступила к разбору открыток и подарков. Вскоре, мое внимание привлекла фотография в рамке от моего фан-клуба, где была запечатлена я с большим количеством людей. Это фотография была сделана весной после олимпиады, и я там совсем еще юная, и на лице нет свидетельств о том, сколь сложная у меня начиналась жизнь. Фотография, будто из моей прошлой жизни, где все было еще не так сложно, как сейчас и где я была слишком счастлива. Эта фотография, видимо, была сделана кем-то из моего фан-клуба, и она ранее не публиковалась в сети, о чем говорила надпись на стикере, прикрепленного поверх стекла рамки. Я поднесла ее ближе, чтобы рассмотреть всех тех, кто был на фотографии изображен и через некоторое время мое лицо вытянулось от удивления и я выронила из рук рамку прямо на каменный пол и стекло разлетелось по всей гостиной. - Не может быть, - прошептала я, прикрывая ладошкой рот, - как такое может быть? – я, трясущимися руками, подняла рамку с фотографией с пола, отряхнула ее от осколков и внимательно пригляделась, - но как? О, Боже, ему должно было быть пятнадцать, но он выглядит точно так же, как и сейчас! – я неотрывно смотрела в застывшие глаза с фотографии, глаза, принадлежащие моему одногрупнику. На фотографии он стоял недалеко от меня и держал в руках огромный букет белых роз. Богдан, улыбался и выглядел дружелюбным, но я не могу вспомнить его в тот день, хотя я прекрасно помню тот роскошный букет, - так это был ты? – я, недолго думая, написала Лизе, с просьбой достать для меня номер Алекса, уж он, как давний друг этой семейки, должен знать, сколько ему лет, ведь больше мне узнать было не у кого. Богдан ни с кем не общался в университете и наверняка, кроме деканата, никто не сможет мне назвать его истинный возраст. Через полчаса у меня на руках был номер телефона Алекса и я сразу же ему набрала. - Я слушаю, - с опаской, но бодро, ответил Алекс, когда принял звонок. - Привет, это Алина Загитова, - представилась я,- ну, помнишь, мы учились вместе, - на всякий случай, разъяснила я. - Да, - протянул он, - конечно помню, - по его голосу можно было понять, что он улыбается, - что, я настолько заинтересовал тебя, что ты даже нашла мой американский номер? – я закатила глаза. - Извини, что я тебя отвлекаю, но я не знала, кого я могу спросить, - мысли в голове путались, - ты ведь говорил, что давно дружишь с Дашей и значит хорошо знаешь ее брата? - Да, давно, - после нескольких секунд паузы, сказал он, - что ты хочешь про него узнать? - Его возраст, - ответила я, - меня интересует, сколько ему лет? - Зачем тебе это? – удивленно, спросил меня Алекс. - Это сложно объяснить и не быстро, - ответила я, - просто скажи, сколько ему лет и я отстану от тебя. - Я не тороплюсь, - сказал Алекс, - хочу понять, зачем тебе эта информация, прежде чем поделиться ей, - о, боги, он невыносим, как раз подстать его девушке или кто там она ему. - А, - почти зарычала я, - мне пишут сообщения с угрозами и присылают фотографии, которые касаются моей личной жизни. Угрожают, что эти фотографии могут слить в сеть, а фотографии сделаны там, где никто не мог меня сфотографировать, - сказала я. - Что же там за фотографии, – перебил меня Алекс, - что ты так боишься, что они могут попасть в сеть? - А сегодня, когда я вернулась в Москву, - продолжила я, игнорируя вопрос Алекса, - нас встречали болельщики и мне подарили фотографию со встречи с моим фан-клубом после Олимпиады и там был Богдан! – воскликнула я, - и он там, совсем такой же, как и сейчас, только прическа отличается! – сердце заходилось от волнения, - так что скажи пожалуйста, сколько ему лет, я хочу понять, он это или нет! - Двадцать три, - сказал Алекс, - хочешь, я помогу тебе отследить сообщения? – спросил он. - Я не могу тебя о таком просить, у тебя, наверное, работа, - хотя это было бы здорово. - Это не так сложно, как тебе кажется, - настаивал Алекс, - тебе только надо дать доступ к твоему телефону и я смогу определить место, откуда были отправлены эти сообщения. - Ты хакер? – спросила я. - Я – гений, - совсем не скромно, ответил Алекс. - За любую работу нужно платить, - сказала я, - сколько ты хочешь? - Моей платой будут твои секреты, - черт, точно, если он получит доступ к моему телефону, он поймет, что же я скрываю. - Ты же не тот человек, который потом будет торговать моими тайнами? – с подозрением, спросила я. - Вот делать мне больше нечего, как твои грязные секреты продавать, - саркастически сказал Алекс. - Значит, назови свою цену, - попросила я, - мне так будет спокойно, когда я буду знать, что за эту работу я заплатила. - Я не нуждаюсь в деньгах, - ответил Алекс, - так что, давай мы поужинаем, когда я в следующий раз прилечу в Москву. - Я боюсь, что мой молодой человек будет против такой платы, - да, Дан меня убьет, если я на такое соглашусь. - Во-первых, ужин не подразумевает завтрак, а во-вторых, в следующий раз в Москву я приеду, может быть, лет через пять, а там уже мы оба про этот ужин забудем, - сказал Алекс, - так что, по рукам? - По рукам, - ответила я и начала выполнять все те манипуляции со своим телефоном, что говорил мне Алекс и к пяти утра у меня был адрес, откуда в основном приходили эти сообщения и Алекс сказал, что по этому адресу находится дом семьи Барби, а следовательно и Богдана. Подремав пару часов после сложной в эмоциональном плане ночи, я собралась в университет, предварительно написав сообщение, что я все знаю, на номер Богдана, который для меня узнал Алекс. Я назначила встречу Богдану за полчаса до начала первой пары у главного входа и на всех парах помчалась на Воробьевы Горы. - Дан, привет, - я позвонила Дану по пути к университету, - выспался? - М, привет, - ответил он, - да, вот только проснулся, скоро поеду на работу, - ответил он и зевнул, - а ты как? Голос слишком взволнованный. - Я, кажется, узнала, кто отправляет мне сообщения, - сказала я и рассказала обо всем, что происходило со вчерашнего вечера, - сейчас еду в университет, хочу поговорить с ним. - Ты с ума сошла? – воскликнул он, - ехать одной к этому психопату. - Там будет много людей, так что он ничего мне не сделает, - успокоила его я, - я же не еду на встречу с ним на пустырь, я сказала, что буду жать его у главного входа за полчаса до начала первой пары, а в это время народ уже подтягивается на учебу, - объяснила я. - Нет! – жестко сказал он, - разворачивай машину и дуй обратно! - Дан, все будет хорошо, я просто хочу, чтобы он рассказал, зачем это делает и я сдам его в полицию, - я говорила спокойно, чтобы Дан не почувствовал моего волнения, - я даже запишу разговор на диктофон, чтобы были прямые улики. - Алин, даже не смей этого делать, - он был в отчаянии, - послушай меня хоть раз в жизни! - Я уже приехала, - сказала я и, припарковав свой автомобиль, заглушила двигатель. - Вот же упрямая! – воскликнул он, - я еду! И не смей выходить из машины, - он завершил звонок, а я посмотрела на время. Еще пару минут посижу в машине и пойду. Я отправила свою геолокацию Дану, чтобы он не переживал, о том, где я нахожусь и, на всякий случай, спрятала свой телефон в бюстгальтер, закуталась покрепче в шарф и вышла из машины. На улице еще было достаточно темно, так как совсем недавно начало рассветать, я оглянулась, в поисках людей и действительно, улицы не была пустыми, и я немного расслабилась, так как не сделает же мне он ничего при таком большом количестве людей. Но внезапно, мне кто-то обнял со спины, а я даже вскрикнуть не успела, как рот мне зажала рука с пропитанной, каким-то сладковато-пахнущим веществом, тряпкой, и я недолго сопротивляясь, отключилась.***
Когда я очнулась, все перед моими глазами плыло, меня жутко тошнило и во всем тебе была слабость, как будто после общего наркоза. Мне понадобилось несколько минут, чтобы сконцентрировать свой взгляд и оценить обстановку вокруг, а потом я поняла, что попала в свой кошмар, если так, можно сказать. Я находилась в светлом и достаточно уютном номере, который казался мне смутно знакомым, а сама я лежала в позе эмбриона со связанными за спиной руками и со связанными ногами и только в одном нижнем белье. Я попробовала пошевелиться, но мое тело затекло и у меня вырвался вздох отчаяния. - О, очнулась, - сказал Богдан, до этого сидящий напротив меня и что-то просматривающий в своем телефоне, - надо сказать, ты спутала мне все карты своим внезапным сообщением сегодня утром. - Где я? – голос был настолько хриплым, что сложно было разобрать, что я спросила. - А ты разве не узнаешь? – удивленно спросил он и встал со своего места, - посмотри внимательно, - он подошел ко мне и посадил меня, чтобы я внимательно оглядела место, где мы находимся, - давай освежу тебе память, - сказал он, присаживаясь около меня, - смотри, - я от страха, даже не перечила ему и просто посмотрела на экран телефона, который он поднес к моим глазам, - эх, сколько усилий было вложено и все насмарку, - сказал он, а я была в шоке, так как узнала этот номер. В этом номере мы были с Даном на мое семнадцатилетие и видео, что мне сейчас показывал Богдан, было как раз с начала той ночи. В кадре мы смеялись, танцевали под воображаемую музыку и раздевались, хаотично бросая в разные стороны одежду, но больше этого ничего не было, так как едва упав на кровать мы почти сразу же отключились, - очень жаль, что вы даже не поцеловались, я столько заморачивался с тем, чтобы у меня было то, чем я смог бы тебя поразить, но никакого компромата не получилось собрать. Ну разве это тянет на компромат? – спросил он у меня. - Что тебе от меня надо? – тихо спросила я, - зачем ты это делаешь? – из глаз брызнули горячие слезы. - Тут все очень просто, мне нужна ты, - сказал он, пытаясь стереть с моих щек слезы, но я дернулась от него, словно ошпаренная, - не нравятся мои прикосновения? – сказал он и больно схватил мне за плечи, - для тебя я недостаточно хорош? – спросил он и его лицо исказилось от злости, - а когда твои придурки тебя лапали – ты не возражала! Тот твой кучерявый америкашка, которого ты так любила, делал с тобой все, что хотел, так теперь моя очередь! - Ты омерзителен, - прошептала я и тут же получила пощечину. - Я омерзителен? – он намотал мои волосы на кулак, - это они омерзительные! Как только на их пути встречается слабость или возможность сделать то, что они хотели в тайне, они делают это! – зло шептал мне он на ухо, а я давилась слезами, - все, что я сделал, это показал тебе их ненадежность, так что я для тебя герой, - Богдан предпринял попытку поцеловать меня, хоть я и сопротивлялась, но он все равно сумел добраться до моих губ, но так как я неистово крутила головой, он лишь сильно укусил меня за нижнюю губу, из которой пошла кровь, - не хочешь, чтобы я целовал тебя? – он шипел, словно змея. - Ты ненормальный! – прокричала я, - больной придурок, - я набрала в грудь побольше и закричала, что есть силы, - помогите! – и тут же получила еще одну сильную пощечину и он окончательно разбил мне губу, а лицо болело так, что я надеялась, что он ничего мне не сломал. - Тебя тут все равно никто не услышит и никто тебе не поможет, - он толкнул меня и я, упав на кровать, снова свернулась калачиком, рыдая навзрыд, - о, ради бога, заткнись! Только голова от тебя болеть начинает, - зло сказал он. - За что ты так со мной? – тихо спрашивала я, - я же тебе ничего не сделала, - это я говорила, будто сама себе, - почему именно я? – вопрошала я, не надеясь, что он ответит. - Ты такая прекрасная, - он снова поднял меня и схватил за плечи, глядя в мое лицо, - даже с разбитой губой и опухшими глазами ты все равно божественна, - он приблизился к моему лицу, а я как можно сильнее сжала свои губы, я лучше умру, чем он получит меня хоть что-то, - и эта кровь, - он слизал с моего подбородка маленькую полоску крови, что текла из разбитой губы, - она прекрасна. - Отпусти меня, - молила я, - я никому не скажу, что ты мне угрожал или что ты меня похитил, - столько отчаяния было в моем голосе, - я исчезну, уеду из страны и исчезну, только отпусти меня. - Как же я отпущу ту, что сама пришла ко мне в руки? – спросил он, проводя рукой по моей шеи к груди, - кстати, ты же не простив, что я тебя раздел? – он поддел лямку моего бюстгальтера и спустил ее с моего плеча, - просто мне надо было найти и отключить твой телефон, чтобы тебя не смогли отследить, - он наклонился и поцеловал меня в плечо, а я скривилась от омерзения, - но это даже к лучшему, ведь я не ожидал, что мне откроется такой вид, - он провел пальцем по краю чашечки, едва касаясь моей груди, и мне было так противно, что хотелось умереть прямо на месте, - какой красивый комплект. - Зачем тебе я? – снова спросила я. - О, ты моя давняя мечта, - просто ответил мне Богдан, - знаешь, у меня с самого рождения было все, что я хотел, - он провел ладонью по моей щеке, шеи, груди и остановился на животе, - я всегда получал то, что хотел и мой отец всегда старался мне угодить, - его рука скользнула мне на спину, - а ты это то, что я очень хочу получить, - его рука потянулась к застежке бюстгальтера. - Расскажи мне все с самого начала, - я попыталась его отвлечь, - когда ты захотел меня? – меня трясло от страха и отвращения, но я решила, что мне надо его разговорить, ведь меня наверняка ищут и найдут, они должны, они не могут не найти меня и оставить в руках этого психически неуравновешенного монстра и я не допущу, чтобы он изнасиловал меня. - Как это началось? – повторил он мой вопроси, встал с кровати и подошел к окну,- на встрече, после олимпиады, - он повернулся ко мне лицом, облокотившись на подоконник и я была рада, что он находится от меня на расстоянии, - я всегда любил спорт и смотря по телевизору Олимпиаду в Корее, я наткнулся на твое выступление в образе прекрасного лебедя. До этого, я не увлекался фигурным катанием, но ты сразила меня своей красотой и грацией, что я решил встретиться с тобой. Я узнал, что с тобой будет организована фан-встреча и приехал туда, с огромным букетом белых роз, думал что покорю тебя, но ты не обращала на меня никакого внимания, скромно улыбалась и фотографировалась со всеми, - он замолчал, - кстати, как ты узнала, что это я? - Мне вчера подарили фотографию с этой встречи и там был ты, - ответила я, решив не рассказывать про помощь Алекса. - Не вовремя, совсем не вовремя, я не успел подготовиться и пришлось импровизировать, - себе под нос сказал Богдан, но я все же расслышала. - А что было дальше? – я старалась потянуть время, ведь Дан наверняка забеспокоится, что мой телефон выключен и начнет меня искать, он обязательно найдет меня! - А дальше, я посылал тебе букеты каждый день и искал с тобой встречи, даже узнал твой адрес и приехал к тебе, в надежде встретиться и признаться, как горячо я в тебя влюблен, но случайно я застал тебя целующейся с хоккеистом возле подъезда твоего дома и я был так разгневан этим, что проплатил ботов, которые писали тебе гадости во всех твоих социальных сетях, стравил твоих болельщиков, с болельщиками твоей конкурентки и наблюдал, как ты страдаешь из-за этого, - продолжал он, - а в сентябре я узнал, что ты начала ходить на подготовительные курсы при самом главном университете страны и записался туда, думая, что там ты меня точно заметишь, но ты снова игнорировала мое присутствие, а я все ждал, и давал тебе время, говоря себе, что вот сегодня она обязательно подойдет ко мне, но ты так и не подходила, а я ждал до марта, а потом ты исчезла на время, видимо готовилась к Чемпионату Мира, и когда ты вернулась с него, я решил хорошенечко проучить тебя за твою невнимательность и за флирт с кучерявим идиотом. С того дня я начал следить за тобой, а у тебя все время было распланировано, то шоу, то отпуск и я решил, что устрою тебе сюрприз на день рождения, но и тут все пошло не по моему плану. Я следил за тобой с самого утра и когда вы приехали компанией в тот клуб, я заплатил двум чьи-то ублюдкам, чтобы они подсыпали наркотики в твой алкоголь и потом доставили тебя ко мне, но в игру вмешался твой глупый тренер, который приперся непонятно зачем и мне пришлось импровизировать. Я решил, что раз не могу сам с тобой развлечься, то пусть это сделает другой, и этим тебя можно будет шантажировать, - он подошел к прикроватной тумбочке, на которой стоял стакан с водой и сделал глоток, - я купил в баре бутылку воды, добавил в нее тот же наркотик, что ранее дал и тебе, и спустился к выходу из клуба, ожидая, когда твой пьяный тренер выведет тебя наружу. Надо сказать, что я переборщил с дозой для тебя, ты совсем ноги не волочила, а твой тренер, пьяный в хлам, еле справлялся с тобой. Тут вступил я, предложил помощь самым любезным образом, вызвал вам такси по тому адресу, который мне был нужен, и пока мы его ждали, я предложил твоему запыхавшемуся тренеру воды, и он не отказался, к моей радости, иначе ничего бы не получилось, - он противно улыбнулся, - когда вы сели в такси, действие наркотика в крови твоего тренера уже началось и он перестал соображать, поэтому я просто подтвердил адрес, сказав, что мои друзья перебрали, и вы уехали, а я отправился следом за вами, - он вновь присел на кровать около меня, - когда вы сюда приехали, вам сдали номер, который был уже подготовлен, но на случай, если вы будете интересоваться, я попросил сказать, что вы снимали два соседних номера и мне не отказали в этом, ведь управляющий этим отелем, - он обвел рукой вокруг себя, - мой приятель, который должен был мне еще со школы, и он любезно согласился мне помочь и накануне мы спрятали тут камеру, которая должна была записать нас с тобой, но увы, мои планы пошли наперекосяк и вместо меня роль любовника досталась другому и я жутко бесился от этого, - он сжал кулаки так, что костяшки побелели, - утром, посмотрев пленку, я был и рад, и зол одновременно, ведь теперь мне было нечем тебя шантажировать, но рад, что ты не досталась ему. - Зачем ты хотел меня шантажировать? Что я могла тебе дать? – спросила я тихо? - Как что? Себя, конечно! – посмотрел он на меня, - я что, так сильно тебя ударил, ты перестала соображать? – вопрошал он, - я хотел шантажировать тебя этим и заставить тебя быть моей, что тут непонятного?- он замолчал на некоторое время, а я боялась и слово сказать, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, - На чем я остановился? – спросил он, - а, точно, потом у тебя снова шоу и разъезды начались и следить за тобой у меня не было никакой возможности, поэтому следующая наша встреча состоялась в сентябре, когда ты снова пошла на подготовительные курсы, но к тому моменту ты уже встречалась с этим кучерявым придурком. Когда я увидел, как он целует тебя на очередном для тебя шоу в Японии, я думал, что убью и тебя, и его. Меня это так сильно задело, что в тот день, когда я увидел ваш поцелуй, я раскурочил свою машину в хлам, врезавшись в столб, - он поднес сжатый кулак к своим губам, - Боги, как я тогда хотел, чтобы вместо столба оказалась ты и этот придурок, - он шумно выдохнул и после небольшой паузы, снова продолжил, - с того момента я начал продумывать план, как вас разлучить, но было сложно и я отправился в Нью-Йорк искать себе помощника среди твоих ненавистников, попутно наблюдая за тем, как развиваются ваши с ним отношения. Когда я нашел подходящую девушку и заплатил ей кругленькую сумму, ведь не каждая захочет спать с таким, как этот Нэйтан, я вернулся обратно в Москву и начал думать, где и как все это осуществить, но тут подвернулась еще одна возможность развести вас по разные стороны, я узнал, что на одном федеральном канале стартует телевизионное ледовое шоу и, боги, как удачно, продюсером шоу оказался мой двоюродный дядя, которому я предложил поставить в пару тебя и того твоего хоккеиста, сказав, что такая пара вызовет интерес у публики и рейтинги будут огромные и он съел эту наживку, сделал так, как я сказал. Мне оставалось только наблюдать и ждать, когда хоккеист разрушит ваши отношения, но время шло, а вы все еще были вместе, мы с тобой, тем временем, поступили в университет, мне даже пришлось бросить мою предыдущую учебу на последнем курсе, и тогда я решил вернуться к первоначальному плану и обрадовать тебя изменой твоего ненаглядного, я вылетел в США, чтобы помочь девушке, которую нанял для этой работы, и мы просто выжидали момент, когда он решит напиться со своими дружками, в компанию к которым втёрлась Джесс и тогда можно будет сделать то, что мы запланировали. Ждали мы этот момент целый месяц, но ожидание того стоило, верно? Мы накачали его таблетками для потенции и все, о чем он мог думать – секс, а алкоголь способствовал этому, заглушал чувство вины и страха перед тобой, - Богдан провел по моим волосам, - Джесс, кстати, была очень раздосадована им, сказала, что он был ужасен в постели, как ты с ним спала? – но я молчала, а он продолжил, так и не дождавшись моего ответа, - а дальше я наблюдал за твоими страданиями каждый день видя тебя в университете и удивлялся, неужели ты смогла полюбить такого, как этот Нэйтан, ведь он совсем тебе не пара, он и мизинца твоего не стоит, - он вскинул брови и покачал головой, - но самое ужасное, что после расставания с этим придурком, ты начала сближаться с твоим тренером, ведь я думал, что уже все, расчистил себе путь к тебе, - он вздохнул, - ну почему вокруг тебя вечно кружится столько мужиков? Ну, ничего, теперь у тебя буду только я, - он снова подошел к окну, - дождемся, когда стемнеет, и я перевезу тебя в специально подготовленный для нас дом, - мои внутренности сжались от страха. - Как давно я здесь? – осторожно спросила я. - Пару часов, ты очень долго была в отключке, - ответил Богдан. - А твоя сестра знала о том, что ты делал? – спросила я. - О, моя сестра это отдельный разговор, - хмыкнул он, - Когда я поступал на ту же специальность, что и у тебя, моя сестра знала, о моей безумной любви к тебе и ее это пугало, но она не знала, сколько всего я уже сделал, чтобы быть с тобой, у меня не было поводов останавливаться, тем более, на тот момент вот-вот мой план по разлучению тебя с кучерявым придурком должен был осуществиться и мне надо было находиться рядом, - он поджал губы, - моя сестра так бесилась, что она для меня теперь не на первом месте и так ненавидела тебя, что задирала тебя при каждом удобном случае, а ты была молодец, я так радовался, когда ты давала ей отпор, просто насмотреться на тебя не мог и поэтому стал записывать видео с тобой каждый раз, как смотрел на тебя,- он мечтательно улыбнулся, но его улыбка все равно не вызывала ничего, кроме страха, - и когда мы поехали на ночь на каток всей группой, я не смог удержаться и не записать то, как ты чувственно двигалась на льду и мне стоило огромных усилий, чтобы не запереть тебя в каком-нибудь ближайшем помещении и не сделать все то, что я хочу с тобой сделать, - он пододвинулся ко мне ближе и спустил еще со второго плеча лямку бюстгальтера. - Так значит, это видео не твоя сестра отправила в сеть? – спросила я то, что и так знала уже несколько месяцев, но мне надо было его остановить, он ведь хочет рассказать мне, сколько он сделал ради того, чтобы я оказалась тут с ним. - Да, прости, - он поджал губы, - я очень хотел, чтобы все видели, какая ты,- он покрутил головой, разминая свою шею, - но так как вы с моей сестрой ненавидели друг друга, я так и знал, что ты подумаешь на нее, если я скину это видео твоим ненавистникам, но именно после этого моя сестра поняла, насколько далеко я готов зайти и стала очень внимательно за мной наблюдать и это буквально связывало мне руки, ведь она попросила отца меня контролировать и я был жутко зал на нее, а Даша стала еще сильнее к тебе цепляться, ведь она очень хотела спровоцировать тебя на что-то, что поспособствует твоему отчислению, думая, что это сможет меня остановить, а ты не реагировала на нее, вплоть до того момента, когда мы обсуждали осенний бал, но когда вы начали спорить, я сразу же стал записывать видео, чтобы в случае чего, я мог выгородить тебя. Я был для тебя героем и только тогда ты меня заметила и даже начала предпринимать попытки пообщаться со мной, - он усмехнулся, - эх, ну и взбучку моей сестре тогда отец устроил, но Дашка все равно не отступила от своих планов и явилась тогда на осенний бал со своим придурком-дружком, который сам не зная, помог мне, думая, что спасает мою нерадивую сестричку, - он звонко хлопнул в ладоши, - как только она уехала, мои руки были развязаны и я решился действовать. Связался с Джесс, которая по доброте душевной и за очередную кругленькую сумму, согласилась последить за тобой на финале Гран-При, и когда она мне прислала фотографии тебе и тренера твоего, у меня совсем голова поехала, и я придумал план, как наказать тебя. Я писал тебе с разных номеров, чтобы ты меня не отследила и чтобы ты сильнее меня боялась, а сам готовил дом, в который мы скоро с тобой отправимся. - Это похищение, - сказала я. - Стокгольмский синдром, милая, - он медленно начал расстёгивать свою рубашку, - сначала я для тебя похититель, а потом твоя любовь, - я широко распахнула свои глаза от страха. Так вот, что он хочет сделать! Я начала лихорадочно соображать, чтобы такого еще спросить, чтобы потянуть еще хоть немного времени. - Зачем ты хотел, чтобы я отобралась на Чемпионат Европы? – выпалила я. - Потому что тебя везде сопровождал твой тренер-любовник, но я заметил, что в аэропорт ты приезжаешь одна, а значит тебя проще всего похитить именно по дороге в аэропорт или обратно, поэтому я хотел сделать это, когда ты полетишь на Олимпиаду, так и история будет красивее, верно? – спросил он, - но ты узнала все на два дня раньше, но это не сильно испортит нам наше дальнейшее совместное существование. -Как ты узнал, что я отдаю свой телефон перед соревнованиями? – не спросила, а скорее выкрикнула я. - Мне что, действительно надо отвечать? – он закатил глаза, - я летал с вами на прошлый Чемпионат Мира, ну и несколько раз караулил тебя в аэропорту, – ответил он и повалил меня на кровать, - хватит уже разговоров, теперь ты достаточно знаешь, чтобы понять, как сильно я тебя хочу, - Богдан впился в мои губы, а я стала крутить головой, сопротивляясь ему. Кровь в моих венах застыла и я не знала, что мне сделать, чтобы он оставил меня в покое и отпустил, но о чем я? Такие люди как он, никогда не отпускают. - Нет, пожалуйста, - молила я и брыкалась, насколько это было возможно, - пожалуйста, Богдан, я умоляю тебя, не делай этого, - из глаз снова брызнули слезы и я тогда я впервые подумала, что это конец, - помогите! – снова закричала я, что есть мочи. - Лучше замолчи, - жестко сказал он и схватил меня за шею, - зачем ты сопротивляешься, тебе же понравится, - прошептал он мне, пытаюсь немного придушить меня и остудить мой пыл, а я все равно не переставала сопротивляться. - Нет, я умоляю тебя, не надо! – мой голос срывался. - Замолчи! – он наотмашь ударил меня по лицу с такой силой, что у меня звезды в буквальном смысле стояли перед глазами и я не несколько секунд будто выпала из реальности, пытаясь прийти в себя после такого удара. Пока я была не способна оказать сопротивление, он попытался расстегнуть мой бюстгальтер и я вновь заорала, словно сумасшедшая и ревела белугой, уже не боясь, что он меня снова ударит, пусть уж лучше убьет, мне все равно не жить после этого, - заткнись, я сказал! – удар за ударом по лицу и, когда я подумала, что это конец, дверь в номер с грохотом упала на пол и в помещение ворвались несколько человек в боевом обмундировании, как я поняла это были представители какой-то специальной службы, но я уже не смотрела на них, так как неистово рыдала, когда Богдана, этого монстра, за шкирку стащили с меня и повалили на пол, под дулом пистолетов. Мне кто-то из спасавших развязал руки и набросил простынь, скрывая мое тело, при этом сообщая в рацию, что мне нужна помощь медицинской бригады, а я все никак не могла успокоиться и ревела в голос, свернувшись калачиком. Как только этого чудовища скрутили и вывели из номера, ко мне привели бригаду врачей, которая тут же вколола мне какие-то успокоительные или снотворное и я отключилась. Проснулась я в полумраке, видимо был поздний вечер или уже ночь и сначала я запаниковала, что я все еще в плену у этого психа и меня начало мучить удушье, но когда я огляделась, то поняла, что я в больнице и сидя у моей кровати, положив голову около моей руки спит Дан. Слезы хлынули из глаз, и я винила себя, за то, что не послушала его и пошла на встречу одна, наивно полагая, что со мной ничего не случится и мне было противно от осознания того, что меня чуть не изнасиловали. Я постаралась сесть, хоть мне было очень тяжело это сделать от слабости и посмотрела на свои руки. Мои запястья опоясывали толстые синяки и кровавые ранки от веревок, а к вене пластырем был прикреплен катетер, видимо недавно мне ставили капельницу. Я дотронулась до своей щеки и губы и это было очень больно, целюсь болела так сильно, что мне казалось, я и слова теперь сказать не смогу. - Ты проснулась? - спросил Дан хриплым ото сна голосом, поднимая голову и я вздрогнула. - Да, - заикаясь ответила я. - Слаба Богу, ты цела, - сказал он и обнял меня, а я сначала замерла, вытянувшись в струну, а потом отшатнулась от него, - Алин? – спросил он глядя в мои глаза, а я завертела головой в разные стороны, тяжело задышала и с чувством полной паники и страхом в глазах смотрела на него,- все хорошо? - Я не знаю, - сказала я и от отпустил меня, отойдя на пару метров от кровати, а я обняла себя за плечи. - Что он с тобой сделал? – спросил Дан, включая в палате свет и я зажмурилась. - Не спрашивай, - мой голос был безжизненный,- я полная дура, раз подумала, что он ничего мне не сделает и пошла на встречу с ним, - я снова заплакала, - прости меня, - просила я Дана, - прости, что я не послушала тебя, - рыдала я, - прости. - Сейчас все позади, - сказал Дан и подошел ко мне, но не решался дотронуться до меня, - травмы незначительные, но ты вся в синяках, так что ты скоро полностью восстановишься. - Я …, - начала было я, но закашляла, - не еду на Олимпиаду? - Пока не известно, - честно сказал Дан и погладил меня по голове, - завтра тебя полностью обследуют и там будет ясно, - он взял меня за руку и сжал пальцы, - все наладится. - Нет, - сказала я, - не наладится, - я замотала головой, - ты не знаешь, какой он монстр… тебя не было рядом, ты не видел.., - у меня начиналась истерика. - Тише-тише, - Дан обнял меня, а меня накрыло, будто лавиной, и вместо такого родного для меня человека, я видела на месте Дана монстра по имени Богдан, - я рядом, все будет хорошо. - Нет, - я плакала с мольбой в голосе, - не надо, - повторяла я, - отпусти меня, пожалуйста, - Дан отшатнулся от меня и явно был в шоке, - мне сложно, обнимаешь ты, а вижу я его жуткие глаза, - призналась я. - Я позову медсестру, - сказал он. - Нет, - воскликнула я, - не надо! Не оставляй меня тут одну … я не хочу… - Его взяли под стражу, тебе не надо беспокоиться, что он снова придет, - пояснил Дан. - Нет, - я схватила его за руку, - не уходи, - просила я, - я боюсь, - рыдала в голос и видимо испугала и перебудила половину отделения, поэтому ко мне прибежали молоденькие медсестрички. - Почему не вызвали нас сразу, как она проснулась? – отругали они Дана и уложили меня на кровать, и поставили мне укол и капельницу с каким-то препаратом. - Мама, спаси меня, - последнее, что я прошептала, перед тем, как снова отключиться и готова поспорить, я видела в этот момент глаза моего тренера, полные слез.