Doctor vivisexy

      Горячо. Словно море вокруг. Липкое, густое, карминово-красное, потрясающе приятное до дрожи в коленках и в кровь закусанных губ. Твоё сознание качалось на волнах и никак не могло прибиться хоть к какому-нибудь берегу. Сначала ты поддалась эйфории. Нет больше боли, нет страха. Только экстаз. Одно лишь крохотное сомнение на краю бездны. Что-то не так.       Ты преодолела ленивую негу и перевернулась на спину. По крайней мере, тебе так показалось. В этом иллюзорном мире сложно было держать форму. Алый океан превратился в твёрдый грунт. Ты присмотрелась — дорожка из зелёной свежей травы вела туда, где мерцал слабый свет. Эмоций не было. Ты поднялась на ноги, заметив, что одежда изменилась — вместо разорванного платья теперь оказался большой свитер в полоску, короткие шорты и коричневые ботинки. Уютно. Оттолкнувшись от земли, ты плавно пошла к свету, почти не касаясь надёжной поверхности.       Все цвета радуги отражались на коже, радуясь твоей догадливости. Словно вели куда-то. Ты улыбнулась, ощутив тепло. Свет заполнил всё вокруг. Ты закрыла глаза, и мир на мгновение застыл.       — Ты опоздала, — мальчишечий звонкий голос с упрёком назвал тебя по имени.       Улыбка сошла на нет. Виски пронзила невыносимая боль. Отвыкнув от негативных чувств, стало ещё хуже. Ты встрепенулась от звука собственного имени. Оно причиняло боль. Но вспыхнув, память о нём исчезла. Как драгоценный подарок, который тут же был утерян.       — Не пытайся бороться, — в голосе прозвучали грустные нотки. Ты открыла глаза и увидела подростка, сидящего с охапкой золотых цветов. Он подмигнул тебе и завёл прядь медовых волос за ухо. — У всех, кого отправляют сюда, забирают память. И это…       Он показал тебе язык и засмеялся. Таким беззаботным показался его смех, что ты улыбнулась и высунула язык в ответ. Жаль, но он был прав. Ты скучала даже по такой возможности, как просто смеяться.       — Меня зовут Чара, — он встал и протянул тебе руку, которую ты пожала. Его кожа оказалась удивительно мягкой. Зелёный свитер прекрасно сочетался с травой и цветами. Пахло весной. Но Чара выглядел печальным. Он явно был намного старше того образа, который пытался преподнести. — У тебя не так-то много времени, Человек. Не против, если я так? Людей тут, в Подземелье, немного. Не спутаю.       Ты ткнула в него пальцем, демонстративно приподняв брови. Чара театрально приложил тыльную сторону кисти ко лбу и отвернулся.       — Я? Тоже человек? Сто лет не слышал обиднее шутки. Но всё потом, — он подошёл совсем близко, ты даже почувствовала, как от него повеяло холодом. — Был рад встрече. Попробуй выжить и приходи ещё. Поговорим? Я буду ждать.       Что-то ударило тебя в живот и потащило в сторону от поляны и Чары. Его изменённый ледяной голос стучал прямо у тебя в голове.       — А сейчас самое время вернуться.       Хрип вырвался из твоего рта. Холод. Ты осознала себя, лежащей на земле. Мягкой, хрустящей. Ты посмотрела в сторону, лишний раз не двигая головой. Лес. Вокруг кровавый снег, ломит всё тело. А над тобой возвышаются две устрашающие фигуры. Знакомые фигуры.       — Эй, Босс, — та, что пониже, почесала череп. — Мне кажется, или эта куколка ещё ещё жива?       Санс. Ты узнала его. Воспоминания погони вернулись. Монстр выглядел удивлённым и уже не таким страшным, как прежде. Он наклонился так сильно, что ты могла разобрать надпись на его ошейнике. Там было вырезано его имя.       — «Санс» — произнесла ты одними губами и улыбнулась, довольная собой. Тебя радовала твоя новоприобретённая способность запоминать вещи. А ещё — видеть ошарашенное выражение скелета.       Он сделал вид, что прокашлялся, и усмехнулся в ответ. Почти искренне. Папирус предпочёл вести себя так, словно ничего не заметил. А тебе стало откровенно всё равно. Ты не умерла. По крайней мере, не сейчас. А даже если это так, то что можно сделать в таком состоянии? Ничего. Исполненная спокойного любопытства, ты смотрела высокому монстру прямо в глаза, ожидая дальнейших действий. В мире Чары не было боли. Шанс вернуться туда стоил того, чтобы потерпеть ещё немного ударов.       Папирус не двигался. Молчание затянулось, и заунывная песня ветра стала слышится ещё громче. Санс нетерпеливо переминался с ноги на ногу, сбивая снег с тапочек. Папирус смотрел сквозь тебя, вспоминая или решаясь на что-то. Потом зарычал и отвернулся. Принялся наматывать круги по поляне, оставляя за собой глубокий след. Его сапоги приминали сугробы до самого голенища, выглядело это забавно.       Затем, перестав ходить влево и вправо, он не выдержал:       — Десять раз! Она должна была умереть уже десять раз!       — Может, ещё разок? А то мне кажется, здесь остался последний клочок платья, ммм…       — Замолчи!       Папирус помахал лезвием перед братом, затем повернулся к тебе:       — Душа… Я видел её. Она выходила из тела. Только почему, почему ты ещё здесь?       Он замахнулся для очередного смертельного удара, но остановился в паре сантиметров от твоей шеи. Ткань шарфа щекотала неповреждённую кожу. Папирус выдохнул облачко белого пара. Ты сомневалась, что у скелета были лёгкие. Его дыхание было раскалённым, словно в нём действительно закипала лава. Папирус отвлёкся от мыслей и заметил, что ты бессовестно его рассматриваешь, пытаясь найти источник тепла. Он явно не ожидал такой реакции. Резко встав, он отступил на шаг, вновь возвышаясь скалой.       — Нет, не пойдет. Бессмысленно. Я знаю, где с этим справятся, — произнёс Папирус со всем достоинством, на которое был способен в такой ситуации. Он не привык проигрывать.       — Отнесёшь человечка королю, пусть сам душу выковыривает? — Санс разочарованно махнул рукой. Потом зевнул, и не думая прикрываться. — Скука.       — Нет, — медленно покачал головой Папирус. — Не королю. Санса как будто ударила молния. Он подскочил на месте и развернулся к брату:       — Стой. Ты собираешься ослушаться приказа? Ты ведь только стал главой стражи… Это того не стоит!       — Если я не отведу «это» к нему, то звания нам уже будут ни к чему. Как и головы. Вперёд. И да, нести её будешь ты!       Повисла тишина. Ты видела, как огонь в глазах Санса вспыхнул и погас. Он колебался. Но всё же решил подчиниться.       — Как скажешь, Босс, — Санс не без удовольствия подхватил твоё израненное тело за рёбра. — Это по моей части.       Папирус его не слушал. От уже уходил вдаль по дороге, набирая чей-то номер. Ты услышала только обрывки.       — Да, доктор Гастер. Мы скоро будем у лаборатории. Да, отец, как прикажете…       Санс заметил, что ты подслушиваешь, и приложил палец к острым зубам:       — Прости, куколка. Это не для твоих ушек…       Тупой удар по затылку, и ты вновь погрузилась в темноту.