Doctor vivisexy

      Тьма полностью захватила пространство номера. Махровыми руками заползла во все щели, не давая и шанса на проблеск света, обостряя чувства. Кромешная чернота, никаких границ. Только тебе, отчего-то, совершенно не нужны были ориентиры.       Ты уверенно сделала шаг за порог комнаты. «Один». «Второй». Начала считать про себя. Сколько нужно сделать шагов до каждой из стен — ты всё знала наизусть. Странные мелочи. Что и где лежит. Какой длины царапина на столе осталась и от чего. Какого оттенка стены. Как пахнет ветер из открытой форточки. С которой стороны кровати подойти, чтобы спалось удобнее и крепче.       Навязчивые мысли заполонили голову: это место принадлежит тебе целиком, тут нечего бояться, безопасная гавань, дом.       Ты не помнила ни одной чёткой детали из прошлого. О жизни на Поверхности. Но чувства было не обмануть — ты находилась в своей комнате. И никакая темнота не могла на это повлиять.       Вязкая мания продолжала тянуть тебя за собой, ей невозможно было противостоять. Такое безобидное, но сильное желание — прилечь. Ты поддалась. Медленно опустилась на кровать, укрылась одеялом. Довольно выдохнула. Было так мягко, так хорошо. Глаза закрывались сами собой, пока разум лениво дрейфовал в полусне, не погружаясь в него. Так расслабляюще. Знакомые запахи, знакомые ощущения. Тело налилось горячим весом, дыхание стало редким и глубоким. Идеальный комфорт со всех сторон. Свежий воздух снаружи. Уютно. Но сон так и не шёл, и ты начала представлять картинки, чтобы развеять скуку.       Изумрудно-зелёное майское поле где-нибудь на отшибе мира. Раннее утро, и роса мягко оседает на голых щиколотках, освежает, пускает поток мурашек вверх по голени. Ты бежишь. В никуда. Просто вперёд. Ничего нет в мире, что может тебя остановить. Ощущение полной свободы. Никакой усталости. Только скорость. Сладость трав. И ветер в ушах.       Вдруг, совершенно случайно, как оборванная с верёвок марионетка, ты падаешь вниз. В бездну.       Очнувшись, ты с ужасом осознала, как сильно бьётся сердце. Неприятное, липкое чувство. Но ты знала, что такое бывает. Не первый раз резко приходила в себя из мира между снами и реальностью. Когда организм принимает засыпание за смерть, бедолага всеми силами пытается разбудить нерадивого хозяина. Забавная особенность. Человеческая. Ничего в этом страшного нет. Можно лечь на другой бок и заснуть нормально. Но не в этот раз. Что-то не так.       Ты не могла пошевелиться. Вообще. Веки не поднимались, ты не могла контролировать даже дыхание. Такое же глубокое и размеренное, как во сне, что совсем не подходило под стучащее сердце.       — Слышишь? — голос. Замогильный. Словно с помехами. Мрачный, грустный и тихий. Незнакомый.       Холодный пот проступил на твоём безучастном лице. Ты была не одна. Сразу же охватил страх. Первородный, древний. Тот, что велит людям остерегаться темноты, и заставляет детей бояться монстров под кроватью.       — Нет, ты не проснёшься, — в голосе ты услышала упрёк. Словно он уже не первый раз объясняет ситуацию такому непонятливому существу. — Ведь это не сон.       Ты напрягла все органы чувств, которые могла контролировать. Осязание. Слух. Ты не могла посмотреть, но знала, что кто-то сидит у изголовья кровати, прямо у твоего лица. От него исходил холод. То ли от дыхания. То ли от него самого. Постель больше не казалась безопасным убежищем. Хотелось отгородиться, укрыться с головой. Убежать.       — Почему ты делаешь вид, что спишь? — снова голос. Теперь у другого уха. Очень близко. Но это странно, учитывая, что ты всё ещё чувствуешь его присутствие с другой стороны. Это невозможно. Неправильно. Ты не хотела слушать, но не в состоянии игнорировать. — Ясно… Не хочешь? Или не можешь смотреть? Молчишь… Тогда я буду смотреть за тебя.       Ты с ужасом почувствовала, как что-то коснулось кончика твоего носа. Не по своей воле продолжала размеренно дышать. Ледяные пальцы провели по переносице, как будто баюкая, сползли на лоб, коснулись век. Надавили чуть сильнее. Ты испугалась за свои глаза, но незнакомец убрал руку раньше, чем нанёс вред.       — Тёплые. Люди всегда такие тёплые… Мне нравится, что я вижу, — сказал он кротко. — А мне редко что-то нравится. Когда-то была такая вещь. Или не вещь, уже не вспомнить. Может, явление. Может, иллюзия. Но я любил её. А потом… Потом она исчезла.       Ты ощутила, как потянули за волосы. Пытались сплести что-то, но путали сильнее, трепетно и одновременно причиняя боль. Рефлекторные слёзы скопились в углу глаз и потекли вниз тонкими дорожками, щекоча кожу и неприятно затекая в уши.       — Мне это было важно. Необходимо. Но самое главное в том, что я так долго искал, что даже забыл, что это была за вещь. Или не вещь. Ты меня понимаешь? Разве можно любить что-то, что совсем не помнишь?       Цепкие пальцы отпустили волосы. Ты на миг расслабилась, как вдруг поняла, что незнакомец находится прямо над тобой. Буквально в миллиметрах, чтобы не касаться. Он холодно протянул, словно сомневаясь:       — Если мне так нравится смотреть… Может, это ты? То, что я искал.       Ты всё ещё не могла двигаться, но веки твои дрогнули. К счастью, незнакомец этого не заметил.       — Молчишь… Что, не можешь пошевелиться? Да, я хорошо знаю это чувство.       Одеяло издевательски медленно приподнялось, пропуская холодный воздух к твоим ногах. Ты ощутила покалывание. Его рука была под одеялом. Обожгла льдом, когда внезапно ухватилась за щиколотки, а после неторопливо поползла дальше, царапая кожу. Тем временем, незнакомец продолжал:       — Да, я очень хорошо понимаю. Когда просишь перестать, хочешь вырваться — но не выходит. Да, я знаю. Но у меня получилось. Я освободился. Тревожное ощущение — пресловутая свобода. На вкус — как кровь с ножа. Ржавая и солёная. Я бы сказал, что она мне нравилась, но тогда я солгу. А лжецы недостойны трона. Так говорили мне. И они тоже лгали. Так смешно. А ты будешь мне врать?       Ты отвлеклась от слов, когда ощутила руку уже на своём животе. Царапины ныли. Тебе не нравилось, что ты не можешь даже немного сдвинуться, уйти с неприятной дорожки, которую чертили на твоём теле. Было холодно, хотя раны жгло огнём. Но стало гораздо страшнее, когда одеяло медленно начало сползать с тебя вниз, как будто его тянули к выходу из комнаты. Исчезло ощущение даже минимальной защиты. Барьера. Ты вспомнила, какое платье на тебе. И хотела уже повторить попытку пошевелиться, как вдруг резко стало мало воздуха.       — Красивое платье, — голос изменился. Стал грубым, помехи усилились, словно передача из сломанного радио. — Как бы я хотел коснуться тебя сейчас более материально. Но нужно подождать. Пока я слаб, и кажется, одного усилия мысли достаточно, чтобы заставить эту форму исчезнуть. Не навсегда, но на время. Ничего. Я терпеливый, и я подожду.       Злость сквозила в его словах. Нарастающая угроза сводила с ума. Ровно как и нехватка кислорода. Шею сжимали со всех сторон, кончики пальцев ног стали рефлекторно подёргиваться. Организм снова почувствовал преграду. Возможно, именно страх смерти придал тебе сил. Ты смогла приоткрыть глаза. Совсем немного. Мельком заметила тень. Чёрную, густую, что едва выделялась на фоне комнаты. Впилась в неё взглядом, всем своим разумом желая стереть её со всех планов бытия. И она послушалась. Стала медленно исчезать, растворяться. Ты не видела глаз. У тени не было лица. Но ты чувствовала удивление и противостояние, идущее в твой адрес. Но оказалась сильнее. Страшный незнакомец исчез.       Кашляя, ты подскочила на кровати. Стала нервно трогать себя в поисках следов. Боль ушла вместе с тенью. Не осталось и намека на царапины или синяки. Ничего, что подтвердило бы реальность произошедшего. Но ты знала, что это не сон. Знала по своему сердцу, что не собиралось успокаиваться.       Свет снова работал. При нём комната оказалась совсем не похожа на ту, что привиделась тебе раньше. Обычное нейтральное помещение. Странные панели-экраны на стенах, одинокая кровать. Ты осмотрела себя ещё раз. Следов всё так же не было. Страшно. Ты стала озираться по стенам, словно тень могла где-то прятаться, норовя напасть. Убить в ответ. Ты встала. Последнее, что тебе хотелось сейчас — это оставаться одной.       Боязливо ускоряя шаг, ты выбежала к Гастеру. Чуть не врезалась в него, но учёный успел перехватить твои руки. Он казался задумчивее обычного. И ранимым, что ли. Такие мысли наткнулись на сопротивление, и ты несколько раз моргнула. Списала своё предположение на шок после комнаты. Это невозможно. Такие эмоции не для него. Но потом Гастер начал говорить.       — Да, я знаю, что в Подземелье плохо с энергией, но чтобы свет исчезал в лучшем отеле… Это слишком. С этим надо что-то делать или погибнут все. Они надеются на меня. И я тоже. Тоже не прощу себе новую ошибку.       Ты никогда не чувствовала себя настолько бесстрашной, как после победы над тенью из той комнаты. Иначе, как ещё объяснить то, что ты подняла руку и мягко опустила ладонь на лицо Гастера. Погладила глубокий шрам. Пыталась успокоить таким незамысловатым способом. Смотрела в глаза недоверчиво. Но со всей мягкостью и поддержкой, на которую была способна. Ты ожидала, что он сделает шаг назад, покажет тебе твоё место, но Гастер не сопротивлялся.       С жужжанием вспыхнули лампочки и погасли вновь, но на них уже никто не обращал внимание. Темнота придала тебе ещё больше решимости. Казалось, невозможной. Душа столько не выдержит — начало болеть внутри груди. Как сердце. Ты встала на носочки, чтобы дотянуться, но Гастеру всё равно пришлось наклониться. Поцелуй. Ты впервые касалась его сама, без принуждения, по собственной воле. И Гастер отвечал, подчиняясь твоему ритму.       Решив, что обезумела достаточно, чтобы не сомневаться в своих поступках, ты опустила руки на его плечи и аккуратно повела назад. На диван. Тот, что побольше и презентабельнее, раз уж забронирован самый элитный номер. В центре комнаты, под потухшими солнцами. Символично. Гастер приостановил тебя, на миг прерывая поцелуй, когда вы опустились на мягкое сидение.       — Не хочешь в ту комнату? — ты категорично и резко замотала головой. — Нет? А я думал, тебе там понравится. Судя по брошюрным обещаниям, там должна создаваться иллюзия самого комфортного и безопасного места для клиента…       После долгих дней молчания, на твой вкус учёный слишком много разговаривал. В такой-то момент. Ты заткнула его поцелуем, упиваясь властью. Гастер подыгрывал тебе в этой неожиданной инициативе. Почувствовала, как лёгким движением замок, держащий цепи на платье, щёлкнул и расстегнулся. Ты убрала его руки, желая раздеться самостоятельно. Медленней, чем это делал он. Нужно было отвлечься, забыться. И что бы ни говорила брошюра, сейчас тебе было безопаснее здесь, рядом с ним. И гораздо комфортнее.