Doctor vivisexy

      — Не связывайся с Каллигсой, Человек. Ей открыто противостоять может разве что отец. Да и то, большей частью из-за своей гордости и её к нему уважения, — скелет поёрзал на деревянном табурете и с раздражением встал, начал описывать круги по комнате. — Нас она терпит, чтобы показаться перед ним в лучшем свете. Иначе Санс давно бы стал горсткой пепла — брат не упускает возможность подколоть такую важную шишку при встрече. Но Гастер её не любит. Каллигса — живое воплощение прошлой жизни и напоминание о том, что он теперь заперт в Подземелье. А отец, пожалуй, один из немногих, кто до сих пор желает вернуться на Поверхность. И делает всё ради этого.       Папирус посмотрел на тебя странно, словно старался прожечь рентгеновским взглядом и понять те секреты, которые были тайной для всех, кроме Гастера:       — Взять, например, тебя. Я уверен, что ты жива по опредёленному замыслу. Не знаю, что он задумал. И вряд ли хочу знать.       Папирус указал на место в середине твоей груди. Ты как раз привела себя в порядок и сидела на неудобном кресле в его номере. Гастер не позаботился предоставить сыну такой же шикарный люкс, как и себе, так что младший скелет довольствовался малым. То ли от паранойи, то ли повинуясь здравому смыслу Папирус задёрнул все шторы и крепко запер дверь. В комнате стало темно. Было слышно, как бурлит лава снаружи, и крупные куски магмы монотонно стучались в стекло, ломаясь о магическую защиту. Тусклые настенные лампы-капли не особо спасали ситуацию — здесь было неуютно. Но, по ощущениям, безопасно.       Ты рефлекторно приложила руку к сердцу. Почувствовала биение в унисон душе. Незаметно ущипнула себя за внутреннюю часть предплечья, чтобы убедиться, что это не очередной сон или видение. Папирус был удивительно разговорчив сейчас. Ты подумала и сделала вывод, что на него тоже повлияла встреча с химерой. И он вполне мог таким образом выражать свою тревогу. В закрытых стенах ему было спокойнее.       — Они оба из древних родов. Оба — последние представители своего вида, — Папирус горько усмехнулся, и на его лице проскользнуло отвращение. — Меня и Санса Гастер к себе подобным не причисляет. Мы как-никак ещё один его «эксперимент». И Каллигсе пришло в голову, что эта связь должна бы их сплотить. Якобы её мать даже спасла Гастера на войне, так говорят. Он никогда об этом не упоминал, конечно. И даже если это правда, не думаю, что этот факт его радует. Скорее, наоборот. Кому хочется чувствовать себя должником? Имей в виду.       Папирус подошёл к окну, слегка потянул штору, чтобы взглянуть на пейзаж. И, словно надумав, осторожно сказал:       — Она готова на многое, чтобы добиться своего, а Гастеру на это плевать. Просто… Будь осторожна и никому не доверяй. Никому. Даже мне.       То ли нотки в его тоне или собственные домыслы, но что-то больно кольнуло в ответ на такие слова. И вопреки предостережению, ты вдруг поняла, что он — именно тот, кому ты можешь верить. Из немногих. Поругав мысленно свою противоречивую логику, ты потянулась, чтобы коснуться его плеча. Казалось, что стоит так сделать.       Вдруг, в дверь звучно отрывисто постучали. Папирус немедленно обнажил меч и кивнул тебе. Ты отошла вглубь номера, стараясь оставаться в тени. Дверь отворилась. Там стояла девушка-монстр с двумя головами на длинных фиолетовых шеях. Их чёрные длинные волосы почти касались пола. Она с абсолютно нейтральным выражением лиц зашла в комнату. За ней проследовала такая же. Деловито, они расположили на кровати увесистые сумки. Начали распаковывать. Скелет опешил не меньше твоего, но потом до него стало доходить, и он снова взял себя в руки. Ты подошла поближе, чтобы разглядеть принесённые вещи. Девушки раскладывали их прямо на кровать. Один за другим множество комплектов, представляя каждый в лучшем виде. Насколько это было возможно в тусклом освещении и тесной комнате. Ты смотрела заворожённо. Там были прекрасные костюмы и маски. Несколько на выбор для тебя. И один для Папируса.       — Он знает, где мы, — прошипел скелет сквозь зубы, пока немногословные помощницы принялись легко подталкивать тебя в сторону гардеробной. Их миссия заключалась в том, чтобы подготовить тебя к празднику, и относились они к ней очень серьезно.       Папирус вырвал свою одежду из их цепких пальцев, отказываясь от любой помощи, и скрылся за дверью ванны.       Ты вернулась к разглядыванию маскарадных костюмов и масок. Мысли о Каллигсе никак не покидали твой разум. Если тебе придётся выйти в свет монстров на их главном событии, то хотелось блистать. Ты не могла допустить ещё раз позволить ей себя унизить. Тем более при Гастере. Ты помнила предостережения Папируса о её силе. Но не могла уступить. Поймав себя на привкусе ревности, ты криво улыбнулась. Неприятное жжение под ложечкой совсем не радовало. Слова Папируса о неприязни Гастера дали надежду. Из-за своего особого положения ты вполне могла победить в этой маленькой игре.       Пока тебя одевали и красили, укладывали волосы, причем делали это с удивительным знанием дела, словно люди в здешних салонах красоты не редкость, ты находилась в прострации. Никак не получалось собрать себя в кулак и расчистить голову. Всё продолжали лезть незваные мысли. Помимо всего прочего, тебе вновь захотелось сбежать. Не так важно — куда. Можно даже обратно в руки Гастера. Но идея с минуты на минуту очутиться в месте, полном монстров, которые будут смотреть на тебя во все глаза и оценивать, облизываться, затаивать зло, плести интриги подкашивала ноги.       Девушки-монстры покинули апартаменты так же резко и уверенно, как и пришли, оставив и тебя, и Папируса в лёгком недоумении. Ты тяжело выдохнула и пожала плечами, указывая на вновь закрытую дверь. Папирус улыбнулся. Ты так этому удивилась и обрадовалась, что не сразу заметила, как он рассматривает тебя. Осторожно, но с неподдельным интересом. Почти — с восхищением. Ты неловко провела ладонью по ткани платья и, собравшись с духом, подняла взгляд на Папируса. На нем был тёмно-красный приталенный смокинг, чёрные перчатки и чёрный блестящий галстук. Также ты заметила маленькие цепочки и золотые запонки в форме черепа. Папирус засмущался больше тебя при таком пристальном изучении и быстро надел маску. Она у него была длинная, зазубренная, словно у дракона, контрастного белого цвета.       Скелет вернулся к своей одежде, аккуратно сложенной стопкой на кровати, посмотрел с тоской на доспехи и меч. Нехотя развернулся и подошёл к выходу из комнаты. Кивнул тебе, показывая, что готов идти. Ты на миг засмотрелась на то, как ярко и притягивающе горят его глаза оранжевым огнем сквозь прорези маски. Кинув на себя один короткий взгляд в зеркало и обомлев — ты себя не узнала в наряде и собственной маске — позволила Папирусу вывести себя в коридор отеля. Ты выглядела сказочно. Под стать событию. И подумала, что при желании вряд ли кто сможет увидеть в тебе несчастного упавшего человека. Подкрепив свое эго такими мыслями, ты сжала крепче руку скелета и двинулась вперёд. Издалека уже доносилась интересная, чарующая музыка.       Раз уж Папирусу пришлось изображать из себя джентльмена в маске, то делал он это со своим привычным усердием и самоотдачей. Придержав для тебя все положенные двери, вы вышли на открытое пространство. Широкая дорога, которая вела к ряду лифтов, поднимающих гостей к уровню королевской обители. Царила удивительная пустота. Ты посмотрела на Папируса и вопросительно обвела рукой улицу, на что он приосанился и начал объяснять:       — Маскарад всегда наступает неожиданно, Человек. Запомни, так в окружении других монстров я тебя больше звать не смогу. Тебе нужно не выдавать себя до аудиенции с Королем. Чтобы не попасть в передрягу раньше времени. Так вот. Как ты можешь понять, в Подземелье не особо есть, где развеяться. Обычно, здесь не происходит никаких событий. Некоторые виды монстров даже не могут покинуть свою среду обитания. Они становятся её заложниками. И, как полагается, постепенно теряют рассудок. Другие же не доходят до крайностей, но впадают в агрессию, панику и иногда дело завершается бойней. Это не есть хорошо. Долгое время назад, когда во Дворце ещё жила наша Королева, она придумала устраивать Маскарады. Приглашались абсолютно все. Бесплатные угощения. Странные, магические игры, танцы, оргии и всё прочее — в самом Дворце. Само собой, горожан такая перспектива радовала. И ещё, Маскарад — это время, когда можно ненадолго побыть в чужой шкуре. Надеть маску. Среди сотен гостей тебя никто не узнает. Столько возможностей. Искушений.       Вы дождались лифта, и Папирус приложил свою карту. Затем вы зашли внутрь, и он продолжил:       — Маскарад, как я уже говорил, начинается внезапно. С гонга и торжественного открытия ворот. Должно быть, мы их пропустили, когда одевались. Праздник длится несколько дней. И так же внезапно завершается. Тоже слышен гонг, и ворота медленно закрываются. Никто не знает, что происходит с монстрами, которые не успели выйти... Я знаю. Многие из них попали в лабораторию. Дальше ты догадаешься. Жертва для поддержания дисциплины, так сказать.       Скелет обратил внимание на зеркало во весь рост и поправил воротник.       — Маскарад не проводился уже много лет, — сказал он серьёзным тоном. — С тех самых пор, как после трагедии с детьми, Королева ушла из Дворца. Многие шепчутся, почему Король решился на такой шаг именно сейчас. Умные монстры советуют не расслабляться и быть настороже.       Папирус внимательно посмотрел сквозь прорези маски так, чтобы ты точно поняла, что слова адресованы лично тебе. Зазвенел датчик лифта.       — Приехали. Будь вежлива. Не привлекай внимание. И слава звёздам, что ты не можешь говорить.