На балу у графа

      Тайлер открыл глаза. Его голова раскалывалась так, что казалось, будто ему пару часов назад ударили по голове огромной кувалдой, которой кузнецы куют орудия. Перед ним была пустая, а может быть просто слишком тёмная комната. Вокруг не было ни души. Дворянин чувствовал, что его конечности стягивали какие-то жгуты и верёвки. Он, поняв, что его похитили, пытался двигать руками и ногами, но все безуспешно. Он был привязан к железном стулу, который, в свою очередь, был прикован к полу. Последнее, что помнил Джозеф это было то, как он пошёл за графом в его кабинет, они выпили какое-то слишком странное вино, занялись сексом, а потом господину стало плохо; у него начало темнеть в глазах, кружиться голова, тошнить. А потом он потерял сознание. — Что за… Что за чертовщина?! Тайлер чувствовал, как ему становится все хуже и хуже, но вдруг он услышал, как открылась с диким скрежетом железная дверь, и он увидел небольшой свет от керосиновой лампы. У Джозефа пробежали муражки, по его лбу стекали капельки холодного пота. Эту лампу держал граф Дан, и эта вещь освещала комнату, в которой находились инструменты, для разрезания мяса, кровавые пилы, молотки с кусочками мяса и было немного видно, что на них красовались куски раздробленных костей, старые ржавые садовые ножницы, которые также были покрыты засохшей кровью, ножи разных размеров, погнутые острые гвозди, деревянные доски, аналогично покрытые кровью, трещинами и вмятинами. Это было ничто иное как комната пыток. Тайлер шумно сглотнул и подал голос. — В-ваше сиятельство, ч-что это все значит? Как я здесь оказался?! — Джозеф двигал руками, пытаясь освободиться, но ничего не вышло. Граф бросил кроткий взгляд и, поставив второй стул напротив Тайлера, аккуратно присел на него. — Сейчас я Вам, господин Джозеф, расскажу, что это за помещение, что вы здесь делаете и что с Вами будет дальше, — Дан поставил лампу на столик, где лежал окровавленный нож, молоток, гвозди и цепи, — Только Вы должны сохранять спокойствие и терпение, договорились? — Граф легко улыбнулся, и подпер голову своей рукой, — Видите ли, в моём роду был один граф, который сходил с ума в изучении разных естественных наук, а самой любимой наукой у него являлась анатомия. Он, после изучения животного мира, загорелся желанием изучить человеческое тело, — Джошуа облизнул свои губы, и его лёгкая улыбка плавно становилась сумасшедшей, — Он перерыл семейные библиотеки, городские, даже как-то раз залез в царскую читальню, но об изучении человека не было ни единой записи. А когда он не мог найти материала, граф для того, чтобы исследовать организм человека, убил свою жену, совершил вскрытие и извлёк все органы, что имелись в женском теле, — Джошуа провел своим языком по потресканным и покусанным губам и вздохнул, — Но об этом узнали их дети, те, в свою очередь, доложили об этом офицерам, а потом графа арестовали и казнили на электрическом стуле. Но, среди семерых детей была графиня, которая решила продолжить дело своего отца и она убивала людей и записывала все исследования в записную книгу. — К чему Вы клоните?! — Джозеф буквально застыл от страха и от вида графа. — Я сказал, терпение, мой дорогой друг, а иначе будет больно, или, как минимум, неприятно, — граф состроил расстроенную гримасу и продолжил свой рассказ, — Что-ж, вскоре, один человек из каждого поколения рода имел желание убивать во благо науки! Так было до моего отца, который был убит. И, как Вы думаете, кто решил довести дело до конца? — Граф пристально смотрел Джозефу в глаза, отчего дворянину стало не по себе и он оцепенел от страха ещё больше, — Этим человеком мог бы быть я, но это слишком скучно, и я решил, что я буду заниматься этим ради забавы, ради удовольствия! И я так сильно увлёкся, что в этот раз мой взор пал на Вас, господин Джозеф, — после этих слов граф широко улыбнулся и громко засмеялся. Тайлер мог лишь открыть рот от удивления и понимания, что настигло юного господина. Неожиданно для Джозефа, на уголках его глаз выступили капельки слез. Он не хотел умирать вот так.  — Ох, господин Джозеф, неужели вы расстроились? Не волнуйтесь, я с Вами уже развлекся и поэтому нам осталось дождаться вашей смерти. Она наступит не сразу: сначала Вам будет казаться, что у вас отрезают все конечности, но это будет всего лишь значить, что у вас откажут все мышцы тела и они будут по немногу разрушаться. Далее Вы больше не будете помнить не более трех минут, ваше зрение упадёт до слепоты, а уста и язык прекратят двигаться. Затем Ваша кровь начнёт сворачиваться и после этого Вы будете мертвы. — Граф встал со стула и потёр свои руки, что означало, что он в предвкушении. — Ах да, Вы же ещё не знаете причины, по которой вы умрёте! То вино, которое Вы выпили, не оставив ни капли на дне бокала, это был замаскированный яд, который, Вы уже и так поняли, являлся смертельным. Не переживайте, я буду последним человеком, который будет рядом с Вами, и которого Вы в последний раз увидите. Тайлер сидел и рыдал. Он не понимал, за что ему судьба предоставила такой поворот событий. Он хотел вернуться в прошлое и не пить это «вино». Он хотел оказаться тогда, когда почтальон принёс ему приглашение на бал. Его руки дрожали, а ноги и вовсе перестали двигаться. Вдруг Джозеф взвыл от боли, которая подступила к его рукам и ногам. Он чувствовал, будто сильно ржавая и тупая пила медленно скользит по его плоти, слегка надрезая мышечную ткань. — Ох, наконец-то! Началось! Граф запрыгал на месте, безумно улыбаясь и пожирая взглядом страдающего Джозефа. Следующие этапы боли и крики дворянина были музыкой для ушей Дана. Когда Тайлер не мог больше ни говорить, ни двигаться, то Джошуа наклонился к губам Джозефа и соприкоснулся своими губами с его, и граф произнес последнюю фразу: — До встречи в аду, лицемерный господин Джозеф. А Тайлер, сомкнув свои веки, слышал стук колёс и топот копыт лошадей…