Пистолеты и розы

Он встречает ее на торжественном приеме в Санкт-Петербурге, на который Артур его благосклонно зовет. Зал, в котором они оказываются, огромен и ужасно торжественен. Запах духов навязчив, а великолепие обстановки поражает, и Альфред завороженно рассматривает высокие сложные прически, изысканные наряды, прислушивается к французской речи. Тихая музыка, переливы шелка и тонкий шепот дам опьяняет Альфреда с первого мгновения. Однако Артур, его до ужаса сдержанный старший брат, излучает какое-то непонятное напряжение, причину которого Джонс не может определить. - Франциск, - резко роняет Керкленд, кивком головы указывая в центр зала. К удивлению Альфреда, там действительно обнаруживается Бонфуа в своем извечно идеально сидящем костюме, щебечущий о чем-то с поразительно красивой девушкой. Длинные, почти серебряные волосы, собранные в красивую прическу, по-аристократически бледная кожа, странно-лиловые глаза, тонкие запястья и красное кружево открытого платья - все это становится для Альфреда откровением, и он не может оторвать от незнакомки глаз. Альфред думает, что он до неприличия открыто рассматривает спутницу Франциска, а еще он думает, что эта хрупкая девушка, должно быть, по ошибке попала в их бренный и жестокий мир. Ему кажется, что стоит ему потереть глаза, как она испарится, рассыплется мягким светом. Позже, когда она подходит, Альфред понимает, насколько он был не прав. В глазах девушки скрыта такая сила и опасность, что хочется повернуться и убежать, но он почему-то непроизвольно наклоняется ближе. Ее кроваво-красные губы складываются в вежливую улыбку, и Джонс завороженно смотрит, как она протягивает ему ладонь. - Графиня Анна Брагинская, Российская Империя. Голос у нее хриплый слегка, властный, как будто обволакивающий. Альфред чувствует в нем отблеск железа, горечь разочарования и нотки равнодушия. Он покидает тот прием с твердой уверенностью в том, что вся его жизнь поделилась на до и после. Как глупо и как клишированно, сказал бы Артур. Поэтому Альфред молчит. А Анна такая красивая, что хочется стыдливо опустить глаза, лишь бы не ослепнуть. Она читает серьезные философские книги, названия которых Альфред даже не старается запомнить, превосходно разбирается в политике и военном искусстве. Альфреду хочется кричать, потому что такой идеальной быть просто невозможно, и он действительно старается найти хоть что-то несовершенное в Анне Брагинской. Не находит. Возможно, он слишком слеп. Возможно, слишком влюблен. - Иногда я сама себе отвратительна, - признается она, безрадостно улыбаясь. - Я вспоминаю, какой слабой была, как не могла защитить свой народ, и мне становится так тошно. Альфреда будто током прошибает, когда он видит ее плачущей. Плачет она совершенно безмолвно, и ничего не отвечает, когда он осторожно вытирает слезы с ее покрасневших щек. Он никогда не знает, о чем она думает. И не спрашивает. Что-то должно оставаться тайной. - Ты мне нравишься, Альфред, - говорит она с обезоруживающей честностью, - Это так несправедливо, что я не могу любить; я бы любила тебя сильнее всего на свете, правда. Альфред почти физически ощущает груз приближающейся угрозы. И ничего сделать не может. Он лишь печально смотрит, как Анна с нежностью расчесывает волосы маленькой Анастасии и напевает старинную русскую песню. И в этой песне ему слышится шорох пшеницы, лучи закатного солнца, ласковый перезвон православных церквей. Сердце сжимается острой болью, и Альфред резко разворачивается и уходит. А после непонимающе смаргивает слезы. Боже Царя не сохранил. А Анну тем более Ее расстреливают вместе с царской семьей в 1918 году. Когда Артур говорит, что распад Российской Империи пойдет на пользу всему миру, Альфред бьет его в лицо.