*****
К дельфинарию Тэхён приезжает заранее, ожидая увидеть возле дверей если не очередь из желающих, сорвавших номера с объявления, то хотя бы парочку знакомых лиц с потока, но все лавочки, крыльцо и вся близлежащая территория оказывается пуста. Лишь чуть вдалеке от центрального входа он замечает прогуливающуюся молодую пару с детской коляской, маленькую стаю диких голубей и пожилую женщину, подкармливающую их из пакетика сухими семенами. — Ким Тэхён? — окликает его низкий мужской голос из открывшейся за его спиной двери, заставляя хозяина имени вздрогнуть от неожиданности. — Извините, я не хотел вас напугать. Вы на собеседование? — неуверенный кивок вместо ответа. — Пройдемте со мной. Молодой парень, на вид немногим старше самого Тэхёна, приглашает его внутрь и ведет за собой по просторному холлу мимо касс, пустующих прилавков для продажи сувениров и потрепанной фотозоны с все теми же розовыми улыбающимися дельфинами, как и на объявлении. — Я Сухён, работаю здесь охранником, директора зовут Ли Хосок, — торопливо вводит в курс дела парень, то и дело оборачиваясь на любопытно озирающегося по сторонам гостя. — Мы не думали, что кто-то позвонит сегодня же, как только мы разместим объявление в вашем институте. — Я единственный, кто откликнулся? — удивленно спрашивает Тэхён, вспоминая рвение студентов, срывающих номера телефонов с объявления. Сегодня фортуна на его стороне. — Ну, удачи, — вскидывая перед лицом сжатую в кулак ладонь в знак поддержки, парень тянет на себя резную деревянную дверь, пропуская Тэхёна внутрь кабинета. — Добрый вечер, директор Ли, — почтительно кланяется Тэхён на пороге. — Меня зовут Ким Тэхён, я звонил сегодня днем по вопросу собеседования. — Да-да, Тэхён, проходите, присаживайтесь, — радостно приветствует мужчина средних лет с примечательными толстыми очками в черной оправе. — Вы пунктуальны, это огромный плюс. Тэхён смущенно опускает взгляд и проходит к столу, усаживаясь напротив потенциального работодателя и опуская вниз молнию на белой дутой куртке. В кабинете тепло, уютно и пахнет сладкими фруктами благодаря диффузному освежителю воздуха с дюжиной вставленных палочек. Тэхён пересчитал. — Ректор вашего университета, Пак Джинён, мой очень хороший друг, — начинает директор, прочистив горло. — Уверен, что все его студенты очень талантливы и трудолюбивы. Вы любите животных, Тэхён? — Да, — отвечает он с некоторой заминкой, не ожидая подобного вопроса, и добавляет более уверенно. — Конечно, люблю. — А по вашему мнению животные — любят вас? Тэхён хмурит брови и отводит взгляд, анализируя свою жизнь, чтобы ответить максимально честно. Домашних животных в их семье никогда не было, из-за непереносимости отцом собачей и кошачьей шерсти, аквариумные рыбки, которые жили в их доме больше пяти лет, явно не в счет. Как ему ответить на подобный вопрос? Разве для того, чтобы работать ветеринаром недостаточно самому любить животных? — Я думаю, любят. — А если бы вам предстояло столкнуться с агрессивно настроенным животным, диким, или хищным, вы бы смогли сработать как профессионал, расположить его к себе, заполучить нужное доверие? Не таких вопросов Тэхён ожидал на собеседовании. У него никогда не возникало проблем с коммуникацией, даже вынужденной. С одной стороны он понимает, что быть ветеринаром в организации такого масштаба более ответственное занятие, чем быть сотрудником вет клиники, где твои основные рабочие будни связаны с прививками, стерилизацией, обработкой от паразитов и вшей или банальной стрижкой когтей. — Я не боюсь трудностей и готов к любой работе, какой бы сложной она ни была. Моя мама работает педиатром, и ее работа часто связана с пациентами с тяжелыми отклонениями в развитии, — Тэхён делает глубокий вдох и продолжает. — Многие сравнивают животных с детьми, а в работе с детьми главное — терпение. Этого у меня достаточно. — Готов приступить к своим новым обязанностям сегодня же? — сложив руки на столе и сцепив пальцы в замок, интересуется мужчина. — Я готов тебя взять на вечернюю работу, ты же днем учишься, так? — Да, но… — На самом деле наша, так сказать, проблема не терпит отлагательств, — произносит мужчина, поднимаясь на ноги, — поэтому я и приехал сегодня сюда и пригласил тебя на собеседование. Или у тебя другие планы на сегодняшний вечер? — Нет, просто, — бормочет Тэхён, находясь в полнейшем замешательстве. — Но разве нам не нужно заключить какой-нибудь трудовой договор? — О, на этот счет не беспокойся, словесной договоренности будет вполне достаточно. Своих работников я не обижаю и не обманываю. — Я об этом и не подумал, — оправдывается Тэхён, вскакивая на ноги. — Ты уже познакомился с Сухёном? — он открывает дверь, и они вдвоем выходят из кабинета. — У него в комнате охраны есть аптечка, которая может тебе понадобиться. И еще, телефон и все гаджеты будешь оставлять в шкафчике. Это ведь не проблема? — Конечно, нет, — отвечает Тэхён. Он не зависим от телефона, и сам против того, чтобы люди отвлекались на переписки, зависали в сети или в играх в рабочее время. Тэхён оставляет телефон в комнате охраны, Сухён захватывает с полки объемный белый контейнер с наклеенными по бокам красными крестами, и они втроем выходят из кабинета. В тишине проходят по длинным служебным коридорам, вдоль которых стоят стеллажи с инвентарем для уборщиков, бочки с водой или, по крайней мере, с какой-то неизвестной Тэхёну прозрачной жидкостью и несколько покрывшихся изнутри инеем морозильных камер; выходят через массивные двухстворчатые двери, на которых висит яркая табличка с пометкой «вход только для сотрудников», и оказываются в общем зале со зрительскими трибунами и бассейном в центре, предназначенном для представлений, звездами которого являются удерживаемые в плену животные. Воздух пронизан холодом, будто до помещения еще не успела добраться наступившая в городе весна, в нос ударяет резкий запах хлорки и моющих средств, характерный для бассейнов, но имеющий вредоносное влияние на животных, чья естественная среда обитания — морская соленая йодированная вода, в ясные дни прогреваемая солнечными лучами. Тэхён сразу замечает натянутую по воздуху железную цепь с круговым механизмом под потолком, которая опускается над бассейном вниз и прикрепляется к большой металлической клетке, уходящей основанием под воду. Все пространство находится в полумраке, источниками света являются лишь тусклые разноцветные лампочки, подсвечивающие лишь ступеньки, номера рядов и секторов зала. Проходя дальше и замечая на водной глади рябь и мелкое волнение, которому неоткуда взяться извне, Тэхён понимает, что клетка не пуста. Он спускается по ступенькам ниже, пытается вглядеться в темноту, которая скрывает содержимое, но разглядеть ничего не может. Внутри пахнет раздражающе отвратительно: сыростью или даже плесенью. В это время года дельфинарий не работает, что называется «не сезон», и Тэхён не имеет понятия, с чем ему придется столкнуться. Но если он заметит хоть намек на жестокое обращение с животными, то молчать об этом не станет, и отсутствие в наличии телефона или камеры в сборе доказательств помехой ему не станет. — Сухён, зажги нам четвертый прожектор, — оборачиваясь назад, повышенным тоном командует директор и добавляет тихо и вполне дружелюбно, обращаясь исключительно к парню: — Я надеюсь, ты не из тех мальцов, которые боятся вида крови. Тэхён неуверенно мотает головой и громко сглатывает, готовясь к самому худшему. Крови он не боится, но видеть ее и осознавать, что причиной этому стал не какой-нибудь несчастный случай, а целенаправленное причинение вреда, это абсолютно разные вещи. Раздается щелчок, и яркий свет промышленного осветителя зажигается аккурат над водой и над клеткой, которая подвешена в воде на тяжелой цепи. Ноги невольно несут Тэхёна вперёд, и он замирает на самом краю бассейна, широко распахивая глаза в неверии и теряя жалкие крохи самообладания и дар речи. Тэхён морально готовился ко всему, но к увиденному он точно готов не был.Chapter 1
25 мая 2019 г. в 00:30
Постукивая заточенным кончиком карандаша по пустой странице тетради, Тэхён то и дело заглядывает в мобильник, чтобы узнать, сколько минут осталось до конца занятия. Нет, он не ленивый, и учится более чем прилежно, но в те редкие тёплые весенние дни, когда солнышко припекает через толстые стекла аудитории, душа рвется на свободу, а тело требует разрядки, чтобы в кои-то веки оказаться на природе, прогуляться с друзьями по парку, купить рожок сливочного мороженого, жестяную банку колы или даже чего-нибудь слабоалкогольного, за компанию.
Тэхён — выпускник ветеринарного факультета, который в отличие от всех своих сокурсников ни разу в жизни не сомневался в том, чему хочет посвятить свою жизнь. Любовь к животным росла в нем вместе с ним, и, когда однажды в детстве он не смог выходить выпавшего из гнезда неоперившегося птенца, а немногим позже спасти попавшую под машину бездомную собаку, которую врачам в ветеринарной клинике пришлось усыпить, чтобы она не страдала и не мучилась — он принял для себя решение, что будет помогать нуждающимся в помощи животным. А в далеком будущем, когда он станет самостоятельным и обеспеченным — откроет для них бесплатный приют.
Звонок обрывает последнего докладчика, выступающего за профессорской кафедрой со скучным рефератом, преподаватель гасит проектор, транслирующий на белое полотно на доске какие-то таблицы и графики, и Тэхён со спокойной душой закидывает тетради и остальную канцелярию в сумку, намереваясь покинуть душный кабинет одним из первых.
— Дашь списать лекцию? — зевая от откровенной скуки, интересуется он у своего одногруппника, заведомо заранее протягивая руку ладонью вверх. Чимин, его лучший друг еще со времен школьной скамьи, будучи легкомысленным и не уделяющим должного внимания учебе в первые годы их студенческой жизни, в отличие от Тэхёна, с первых дней зарекомендовавшего себя примерным учеником (не без помощи авторитета родителей в медицинской сфере), вынужден до самых последних дней учебы сидеть за первыми партами, записывать на лекциях каждое слово и заглядывать в рот всем преподавателям, чтобы вырвать для себя их благосклонность на предстоящих выпускных экзаменах.
На просьбу друга Чимин лишь обреченно закатывает глаза и цокает языком, но тетрадь с конспектом всё же беспрекословно кладет на раскрытую ладонь, получая в качестве благодарности широкую добродушную улыбку и обещание на ближайших выходных сводить друга в кафе и угостить вкусными пончиками и сладкой газировкой.
— Ты у меня так часто списываешь лабораторные и переписываешь лекции, что я скоро от всех этих сладостей, которыми ты меня задабриваешь, растолстею или покроюсь красными пятнами, — возмущается Чимин, похлопывая себя ладошкой по накачанному прессу, этим самым заставляя уже самого Тэхёна обреченно закатить глаза. Метаболизм Чимина быстрее скорости света, и им обоим это прекрасно известно. — Так что, если у меня обнаружат сахарный диабет, — добавляет он строго, угрожающе тыкая в тэхёнову грудь указательным пальцем. — Будешь лично колоть мне инсулин в мое совершенное пузико.
Они весело смеются, лавируя на лестнице между потоками студентов, большими группами спешащих по разным направлениям.
— Твои родаки скоро возвращаются? — говоря на тон выше, чтобы перекричать гул десятков голосов, спрашивает Чимин, ловко отводя назад левое плечо, дабы не столкнуться с неуклюжим студентом-качком на полголовы выше него самого, зависшем с приоткрытым ртом в телефоне.
— Я не знаю, — честно отвечает Тэхён, вспоминая последний телефонный разговор с родителями по конференц-связи, который больше напоминал допрос с пристрастием. — Они сейчас в Мюнхене, открывают новую клинику, о возвращении домой даже разговор не шел, думаю, не раньше, чем через месяц. Они ведь только недавно улетели в Европу. А почему ты вдруг спросил?
— Подумал, может нам собраться нашей компашкой на выходных, как в старые добрые времена, когда мы были еще молодыми и не такими затраханными этой учебой, и посмотреть какой-нибудь кинчик, — воодушевленно предлагает он, находясь мыслями где-то в вечере пятницы, а ногами в послеобеденном понедельнике. — Того же последнего Аквамена, который недавно вышел в качестве, или второго Дедпула, которого я так и не успел посмотреть из-за прошлогодней сессии. А у тебя из всех нас телик самый большой.
— Это можно, — одобрительно кивает он в ответ и улыбается, заражаясь чужим воодушевлением.
Чимин просит Тэхёна сделать лишний круг и зайти с ним на второй этаж, чтобы отнести журнал их группы на кафедру, на что тот послушно топает вслед за другом, ведь им все равно по пути и идти на одну остановку. Он тормозит не доходя до кафедры, возле стенда со всевозможными объявлениями и расписанием занятий и достает из кармана джинсов телефон, машинально проверяя обновления в новостной ленте.
— Смотри, приглашают студентов выпускного курса ветеринарного отделения на работу в дельфинарий на неполную ставку, — Чимин отрывается от чтения объявления и поворачивает голову к Тэхёну, поправляя на плече лямку тяжелого рюкзака. — Ты же как раз хотел найти подработку. А тут тем более по специальности.
Не то чтобы Тэхён нуждался в деньгах. Он, равно как и Чимин, находится на полном попечении родителей, живет один в двухкомнатной просторной квартире, пока родители катаются по стране и Европе в извечных командировках, не экономит на развлечениях, еде или одежде, и даже мог бы позволить себе иметь подержанную иномарку, но сейчас не видит в этом для себя смысла. На автобусе если не быстрей и не комфортней, зато хлопот и возни сильно меньше. А работа для него сейчас скорее проявление характера перед родителями, которые продолжают относиться к нему как к маленькому. Звонят каждый день, контролируют его рацион питания и режим сна и нравоучают по поводу и без. Особенно на тему его будущей профессии, которая якобы не престижна и в высоких медицинских кругах неуважаема. Вот если бы он с детства мечтал стать онкологом — тогда их гордости единственным сыном не было бы предела и цены бы ему не было.
— Если бы люди знали, через что приходится проходить животным, попадающим в зоопарки, цирки и эти дельфинарии, они бы с меньшим восторгом таскали своих детей на эти паршивые фестивали лицемерия.
Тэхён с прискорбным выражением лица задерживает взгляд на мультяшно прорисованной улыбающейся парочке дельфинов, судя по рисунку очень довольных своей жизнью, и от негодования поджимает губы, крепче сжимая в руке лямку своей черной кожаной сумки.
— Поэтому я бы не доверил эту работу никому, кроме тебя, — склонившись к уху, шепчет Чимин, кивая подбородком в сторону двоих не самых ответственных студентов курса, которые на его глазах отрывают по номеру телефона с объявления о вакансии, и подталкивает замешкавшегося друга плечом. — Дерзай, я уверен, что из всех желающих они выберут тебя.
Тэхён в раздумьях кусает нижнюю губу и переминается с ноги на ногу, а затем решительно кивает на слова друга, собирается с мыслями и, растолкав нескольких зевак первачков, срывает всё объявление вместе с последним оставшимся язычком с контактным номером телефона.
Попрощавшись с Чимином около автобусной остановки и договорившись оставаться на связи и обязательно созвониться вечером, он всю дорогу до дома сомневается и колеблется, как это часто у него бывает, считая себя не самым достойным кандидатом; прокручивает в голове возможный диалог с потенциальным первым в его жизни работодателем, прикидывая в уме то, будет ли их удовлетворять его невысокий в семьдесят четыре и восемь десятых средний балл, имеющийся у него благодаря профильным предметам с оценками в девяноста баллов и выше, и общеобразовательным типа философии и физкультуры, которые он еле вытягивал на скромные пятьдесят, чему в свое время был несказанно рад. И вовсе не задумывается о том, подойдет ли ему самому требуемый график выхода на работу и возможных дежурств и каково будет обещанное жалование.
Боясь опоздать и получить отказ прямо по телефону, Тэхён набирает номер с розового листка сразу, как пересекает порог дома. Откинув сумку в угол и разбросав по прихожей кроссовки, он несется в гостиную и плюхается животом на диван, в нетерпении прикладывая к уху трубку и покусывая губы от каждого услышанного длинного гудка.
Собеседование назначают коротким диалогом на этот же день, на семь часов вечера, косвенно намекая, что если обе стороны будут довольны, то он сможет приступить к своим новым обязанностям сразу же в этот же день. Эта новость будоражит сознание и разыгравшееся воображение. Тэхён на скорую руку бросает поджариваться несколько рыбных котлет из морозилки на холодную сковороду, а сам, не теряя времени, достает из личной библиотеки книгу о морских млекопитающих, бегло пролистывая интересующие его страницы, посвященные афалинам, ложным касаткам и прочим дельфинам, с которыми, возможно, ему придётся столкнуться при прохождении собеседования.
За свои двадцать два года жизни Тэхён ни разу не был в дельфинарии. Несмотря на то, что он с рождения проживает в Пусане, вблизи моря — дельфинов он видел только на картинках и в многочисленных роликах на ютубе, разоблачающих истинное положение дел в подобных местах, касающихся не только тоскливого содержания животных в ограниченном пространстве, но и жестокого отлова, неподобающего питания и маленькой продолжительности жизни в неволе в целом.
Он принимает душ и с перекошенным от недовольства лицом копается на полках в гардеробной, подбирая наиболее подходящую для деловых встреч одежду. Его однообразные многочисленные оверсайз худи и толстовки, в слоях которых он привычно для себя прячет чрезмерную худобу и «субтильную конституцию тела», как любит поддразнивать его мама, совершенно не годятся, хотя могли бы придать ему немало единиц уверенности. Он нюхает все свои футболки, набросанные кучей на спинку компьютерного кресла, выбирая из них самую чистую, натягивает строгие голубые джинсы без потертостей или вышивок, а затем долго стоит у зеркала, зачесывая высветленную челку то на один, то на другой бок и, не испытав в конечном итоге чувства удовлетворения ни от одного из вариантов, плетется на кухню, чтобы перекусить пресными, пропитанными подсолнечным маслом котлетами, предусмотрительно залив их кетчупом.
Отложив раскрытую на нужных страницах книгу на стол переплетом кверху, Тэхён достает из холодильника пакет грейпфрутового сока и наливает полный высокий стакан, высыпает подстывшие в форме рыб котлеты на тарелку, довольно улыбаясь при виде получившейся румяной корочки, заливает получившийся обед кисло-сладким кетчупом и садится за стол, возвращаясь к чтению.
Экран телефона загорается в преддверии телефонного звонка и начинает противно дребезжать на деревянной поверхности стола, настырно двигаясь по направлению к Тэхёну.
— Привет, мам, да, я уже дома, погода хорошая, на учебе по-старому, и я как раз ем, — опережая поток однообразных вопросов, монотонно отчитывается он, отпивая глоток сока.
— Тэхёна, — звонким голосом зовет мама, отвлекаясь на мгновение, чтобы ответить на вопрос отца о том, что они будут есть сегодня на завтрак. — Ты опять закупил сплошные полуфабрикаты, чтобы не утруждать себя готовкой? Мы проверяли баланс твоей карты, ты за неделю ни разу не отоваривался в супермаркете.
— Я много раз обедал у Чимина, — торопится оправдаться Тэхён, но звучит не слишком правдоподобно. Он понуро косится на свой сооруженный на скорую руку обед и ума не приложит, почему родителям еще не надоело наседать на него с этим бесполезным контролем.
— Если у тебя нехватка времени, мы могли бы попросить бабушку, чтобы она приезжала и готовила тебе, — заискивающим шепотом предлагает женщина, и тэхёнов уровень негодования разгоняется от нуля до сотни.
— Мам, все хорошо, обещаю завтра же сходить в магазин и закупить полный холодильник еды, — убедительно обещает он, откидываясь на спинку стула. — Я уже вроде как не маленький.
— Конечно не маленький, в маленьком человеке не уместилось бы такое запредельное количество лени, — прилетает нравоучительное из динамиков в тэхёново ухо. — Спасибо, дорогой, — добавляет она тише, закрывая микрофон телефона ладонью.
— Папе привет передавай, — пропуская сказанное мимо ушей, расстроенно отвечает Тэхён, сбрасывая звонок после короткого прощания и обещания созвониться завтра в это же время.