Victory and winner .

      Малфой посторонился, пропуская двойняшек через дверь. — Здравствуйте и до свидания, мисс и мистер Поттер, — оторопело ответил он. И когда те, лукаво улыбаясь чему-то своему, проскочили мимо него, он повернулся к сидящему в кресле Поттеру, — О! — осматривая помещение, произнёс Драко, — Здо́рово! Ты никогда не боялся нестандартных решений? Да, Поттер? — Что ты имеешь ввиду, под нестандартными решениями? — поднимаясь с кресла спросил хозяин кабинета. — Ну как же! Не так как у всех! Надо же чём-то герою выделяться от серой массы обывателей. — насмешливо произнёс бывший слизеринец, хотя бывших слизеринцев не бывает, как не бывает бывших гриффиндорцев. Это диагноз на всю жизнь. — Малфой, ты зачем пришёл? — отходя к своему рабочему столу, спросил его Поттер. — Да вот, услышал от своих первоклашек о твоём кабинете и решил посмотреть сам. — сказал Драко подходя к нему со спины. Так близко, что почувствовал запах, который его преследует вот уже двенадцать лет. Запах чистоты и невинности вперемешку с капелькой вишни и шоколада. Он глубоко, носом втянул в себя этот аромат и задержал дыхание, чтобы букет благоухания Поттера надолго остался в сознание. Гарри услышал этот вздох и резко повернулся к нему. Драко стоял с закрытыми глазами и не дышал. — Малфой, ты чего? — удивлённо спросил он. — Запах! Этот запах преследует меня уже двенадцать лет, — сказал Малфой вслух то, о чём сейчас думал. — Вот как, — горько усмехнулся Гарри, — ну тогда я тебе сочувствую. Если бы меня столько времени преследовал запах нафталина и прокисшей пищи, меня бы давно вывернуло наизнанку. А ты ничего, молодцом держишься. — При чём здесь нафталин и прокисшая пища? — Драко открыл глаза и недоумевающе уставился на Поттера, который находился так близко, что только одно движение и их губы готовы прикоснуться друг к другу. Они оба замерли и, только Драко хотел немного податься вперёд, как Поттер произнёс: — Я слышал, как ты жаловался Забини, насколько я тебе противен и что от меня на милю несёт нафталином и прокисшей едой. — К...когда? Когда я такое говорил? — ошарашенным взглядом вылупившись на Поттера, удивлённо спросил Малфой.       Но тут дверь в кабинет нового преподавателя истории опять распахнулась и вошёл, нет не вошёл, а буквально влетел, директор Снейп. Он острым взглядом прищуренных глаз посмотрел на, стоявших в "непозволительной" близости друг к другу, молодых людей. Гарри чуть толкнул руками Малфоя в грудь и тот, оглянувшись на вошедшего, отошёл от него на полшага, давая ему проход. — Драко? — обратился к своему крестнику Снейп, не показывая того, что он удивлён увидев его здесь. — Драко, что ты тут делаешь? — Наверное, то же что и Вы, сэр, — с сарказмом произнёс блондин, отходя от стола и усаживаясь в кресло Поттера, — зашёл полюбопытствовать, что же такого учинил наш новый профессор, что все первокурсники от него в восторге! Вы же, наверное, тоже из-за этого так быстро сюда беж…шли, что даже запыхались? Да, старость — не радость! Да? Ведь так говорят? — Драко, прекрати хамить и язвить старшим, — сделал ему замечание Гарри. — Вот именно, Поттер, ты правильно сказал, СТАРШИМ, или ещё лучше — СТАРЫМ. Главное, чтобы ты сам это запомнил, — не меняя тона, ответил ему Малфой и вальяжно развалился в кресле, ни спуская взгляда с директора. — Драко, я вижу ты сегодня в плохом настроение, — сдерживая гнев, сказал Снейп. — может Вам стоит пойти и принять успокоительное? А мистер Малфой? — Спасибо за беспокойство, — ответил Драко, — но я лучше здесь посижу. У тебя тут, Поттер, действительно уютно и спокойно. Вы же по делу пришли, наверное, директор? Вот и занимайтесь делами, а я отдохну здесь, — Драко прикрыл немного глаза, показывая, что намерен задержаться здесь надолго. Но всё равно сквозь густые ресницы продолжал наблюдать за крёстным и Поттером, при этом вдыхая запах, оставшийся от Гарри, когда тот сидел в этом кресле. Он мучительно пытался вспомнить, когда это он говорил Забини про Поттера. О том, что у них было тогда ночью, никто не знал. Драко никому, абсолютно никому, про это не рассказывал. Да и Забини он видел последний раз шесть лет назад, на его свадьбе в Италии. Друг детства и юности женился на итальяночке, чересчур говорливой Донье, по мнению Драко. Но Блейз и сам мастак поговорить, поэтому они нашли друг друга. Друг спрашивал про Гарри, но Драко ничего не знал, где тот и что с ним. На этом разговор и закончился. И ничего больше про Поттера они не говорили. Когда же тот мог слышать их разговор, если Драко об этом не помнит. Не мог же он придумать всё это сам? И зачем? Драко открыл глаза и посмотрел на Снейпа и Поттера, стоявших около огромного глобуса. Ему тоже было интересно посмотреть на такое чудо. Но из противности своего характера, он даже не поднялся с места. "Пусть пока воркуют. Всё равно Поттер будет моим! Он должен быть только моим! — так думал про себя слизеринец. — Один раз я его уже упустил, на двенадцать лет! Больше такого не будет! Не отступлю! Даже если пошлёт к чёрту!" — Тут он услышал, что эти двое начали говорить о детях Поттера и стал прислушиваться к их разговору. — Гарри, — сказал Снейп, — я тут просмотрел документы на твоих детей, сегодня прислали из попечительского совета, и меня удивило, что в графе — мать, стоит прочерк. У детей нет матери? — А это что, проблема? — вскинув голову и прищурив глаза, нервно спросил Поттер. — Нет, конечно же нет. Это не проблема, но просто сам понимаешь, — директор замялся и как-то нерешительно произнёс дальше то, что Поттеру не очень понравилось, — народ у нас любопытный и могут поинтересоваться. Надо же им что-то отвечать. Ты же не простой человек, а публичный. " Ну всё, Северусу конец, Поттер сейчас ему врежет! " — сам не зная чему, радовался Малфой. Он даже напрягся, если что, защитить своего крёстного. — Моя личная жизнь — это моя личная жизнь! — глядя на директора, чуть прищуренными глазами, и сжав ладони в кулаки, тихо произнёс Поттер. — Я больше никому не позволю влезать в неё. НИ-КО-МУ! Вы слышите меня, сэр! Мне глубоко наплевать, кто и что может подумать, решить и рассказать другим, но я предупреждаю! Если от каких-либо слухов пострадают мои дети, то я узнаю, кто их распускает и тогда напомню всем, кто такой Гарри Поттер! Я ни перед кем не собираюсь отчитываться! Свой долг, если он у меня вообще был, я отдал с лихвой! Дайте мне жить спокойно! Растить детей! Не лезьте своими…в мою жизнь. Вы все и так немало в ней потоптались и нагадили! И Ваша, СЭР, доля дерьма в ней есть и твоя, Малфой, тоже. А если кому-то что-то не нравится, я не навязываюсь. А теперь оставьте меня в покое. Встретимся на педсовете. — выдохнул Гарри и ушёл в свои апартаменты. — Что, получил, СЭР? — насмешливо спросил Драко. — А что я такого спросил? — недоумённо пожал плечами Снейп. — Мне действительно, уже с утра пришла куча писем. Всё хотят узнать, кто мать детей Поттера. Ты же помнишь, какой ажиотаж тогда был. Все, как с ума посходили. Каждая девица, да и не только девица, а и дамы постарше, хотели родить от него ребёнка! Чем его только не опаивали! И амортенцией, и афродизиаком, и приворотными! Хорошо, что у него организм после второго курса не воспринимает зелья. А то бы мы сейчас, наверное, целый факультет детей Поттера набрали. Представляешь, был бы пятый факультет имени Поттера! И чего он так взбесился? — Видимо это его больная тема, — ответил ему Малфой. — Но я считаю, что он прав. Это его личная жизнь, и нам с тобой, дорогой мой крёстный, места в ней нет. Пока нет. А почему на него не действуют зелья? И именно после второго курса? — поинтересовался молодой Мастер зельеварения. — Драко, ты где был, когда учился на втором курсе? — приподняв удивлённо бровь, Снейп посмотрел на крестника. — Разве ты не в курсе, что тогда происходило в школе? — В курсе, но причем тут зелья и Поттер? — повторив мимику крёстного, спросил Малфой. — Пошли ко мне в кабинет, я тебе там расскажу. — направляясь к двери сказал директор. — Но мы ещё с Поттером не договорили! Ты пришёл на самом интересном месте и помешал мне, — не вставая с кресла, ответил директору молодой профессор. — Я заметил, о чём ты хотел поговорить с ним, — усмехнулся Снейп, — но мне кажется, что сейчас ваша беседа не будет продуктивной. Так что отрывай свою задницу от поттеровского кресла и пошли со мной. — А можно я это кресло возьму с собой? — Драко погладил ладонью обивку кресла. — Уж очень оно уютное. — Трансфигурируй себе такое же. Или разучился? — Нет, то уже будет не такое! В нем запах другой будет. — тихо сказал Малфой, так тихо, что Снейп его не услышал. Он всё ещё непонимающе смотрел на дверь, за которой скрылся Поттер и не понимал, почему того так разозлило, то что он у него спросил о матери детей. — Просто сказал бы, что не хочет об этом говорить и всё, чего он взорвался на пустом месте. — сказал вслух свои мысли директор. — Не на пустом. Ты что, не помнишь Поттера? Он же терпеть не мог свою публичность и знаменитость. А сколько про него всего писали и, когда ещё учился, а уж после того суда над нами, так и вообще, чуть ли не в пособники Пожирателей определили. Может он поэтому и свалил тогда из Англии? — произнёс Малфой. — Ладно, пошли к тебе, расскажешь правду об его подвигах.       Когда они вышли из кабинета, Гарри вернулся в него и подошёл к креслу, в котором только что сидел Драко. Он тоже, как и тот, погладил обивку кресла и сел в него. Тепло малфоевского тела ещё сохранилось и Гарри закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Память услужливо унесла его в прошлое.       В тот день Гарри вернулся в дом крёстного раньше, чем обычно. Он хотел застать Драко дома. У него для Малфоя было две новости. Поттеру удалось-таки отбить усадьбу Малфоев у министерства. Он не объяснял никому причину своего рвения именно в этом вопросе. Так надо! К нему тогда ещё прислушивались, хотя и нет-нет да раздавались недобрые шепотки недовольных старичков-волшебников, что Поттер перевернул всю их спокойную и умиротворённую жизнь. И некоторые из молодых, под их влиянием роптали, им не нравилось что Поттер "продался чистокровным", ради того, чтобы они приняли его - полукровку в свои круги. Этот слух пошёл гулять по волшебному миру Англии, благодаря их публичному скандалу с Роном. После суда над слизеринцами, тот устроил митинг, прямо в министерстве, собрав таких же ненавистников слизеринцев, как и сам. И обвинил не только своих друзей, Гарри и Гермиону в "подлизывании слизеринских задниц", но и Невилла с Полумной, обозвав их полу-сквибами. Хотя при этом и сам не особо блистал магической силой. Кое-кто поддержал его и в газетах стали писать, как обычно, всякие гадости про эту четвёрку. А Гермиону, Уизли вообще выгнали из своего дома, хотя знали, что идти ей некуда. До школы они жили вместе в доме на Гриммо 12. Драко тогда ещё не было в этом доме. Он жил у своего друга Блейза Забини. Но после окончания школы, Гарри сам предложил Малфою перебраться к нему, так как по завещанию крёстного он обязан был предоставить жильё его двоюродному племяннику, если будет в этом необходимость. Гермиона уехала куда-то поступать, звала с собой Гарри, но тому надоело учиться, он хотел просто отдохнуть, от всего. Но отдыхать не слишком получалось.       Он мотался по всей Магической Британии, помогал устроиться на работу бывшим приверженцам Волан-де-Морта. Тем, кто попал в их ряды или из-за угрозы расправы над семьёй, или просто по-дури. Скучно было. Занимался детьми, оставшимися сиротами. Он организовал центр для таких детей, отдав на это дело одно из поместий Поттеров. Именно туда и ушли потом работать и жить, бывшие профессора школы Хогвартс: Макгонагалл, Помфри, Флитвик, и даже Филч, а вот его кошка, мисс Норис, пропала в день битвы и не вернулась назад, наверное, погибла под ногами людей или от страха убежала в лес. Сегодня многие из этих детей-воспитанников Центра приветствовали его в Большом зале. Он, конечно, многих уже не помнит, но тех, которые были в то время по-страше, он узнал и был рад, что у них всё нормально. Центр работает и сейчас, несмотря на то, что Поттер его практически забросил, но его друзья не оставили детище своего лидера и продолжали заниматься им. Гарри только спонсировал его финансово.       Надо было подождать в гостиной, когда Драко поднимется из лаборатории, но Гарри хотел быстрее обрадовать того, уж очень он печалился, что лишён своего дома. Да это и понятно. Это у Поттера нет своего родного дома, даже Поттеровские Меноры, а их было три в разных местах Англии, не считая той усадьбы, в которой расположился центр для детей-сирот и магглорождённых детей-волшебников. Он не признавал эти дома своими родными. Зачем одной семье состоявшей из трёх или пяти человек столько домов и зачем они, такие огромные, что можно в них потеряться? Но для Малфоя их Менор, был родным домом и он хотел в нем жить.       Вот в тот день Поттер и узнал насколько он противен Малфою. Тот жаловался своему другу Блейзу, произнося эти слова с брезгливостью и презрением. Единственное, чего не мог понять Гарри, почему Драко говорил, что Поттер сам навязывается ему. У них это было только один раз, Гарри толком ничего не помнит, был слишком пьян. На него тогда сильно повлияли отношения Гермионы с её мужем и Билла с Флёр. Ему самому захотелось, чтобы его тоже кто-нибудь полюбил. Просто, как обыкновенного парня. А он уже любил! Он любил Драко! Давно! С шестого курса, когда следил за ним весь год и чуть не убил в туалете Плаксы Миртл. Но он не будет навязываться, и не скажет главную новость. Пусть живёт спокойно.       Когда Гарри узнал что Драко женится и назначил день свадьбы в день рождения Гарри, он принял эту новость стойко. Правда немного поплакал, но в его положение это было простительно. Он тогда уже знал, что у него будет двое детей, и решил что справится сам. Поттер он или не Поттер! Он послал Драко подарок, простой маггловский кулон с двумя ангелами обнимающих друг друга крыльями. И поклялся, что никогда не расскажет Малфою о детях! …