"Тиндер" и другие формы мазохизма

      — Как дела с твоим тиндер-мачо? — Гейла так и распирает от любопытства. Он усаживается напротив с тарелкой грибного супа и, сложив локти на стол, испытующе на меня смотрит в предвкушении увлекательной истории.       Я тщательнее обычного пережевываю кусок стейка. Пытаюсь найти конец ниточки всех последних событий, собравшихся в спутанный клубок. С чего начать? С того, как у нас не сложилось с рестораном или как Райан повредил ногу и я приехал к нему домой? Стоит ли заикаться о проведенном наедине вечере с пикантными подробностями? Но, будем честны, я и сам жаждал поделиться с кем-то своими эмоциями. А с кем, если не с лучшим и самым верным другом?       — Я был у него дома. Гейл перестал перемешивать шампиньоны в бульоне и замер, не моргая. Его губы медленно вытянулись в лукавой улыбке.       — И?       — И привез ему эклеры. А потом помогал настроить презентацию. А потом мы сосались.       Глаза Гейла округлились. Видимо, переход от презентации к интиму был слишком резкий. Но мне тогда так же показалось, что больно быстро продвигаются наши отношения. Пусть прочувствует всю эпичность моего Райана. Кстати, когда я впервые начал называть его "своим"?       — И как тебе французский поцелуй от француза?       — Он бельгиец. И то не чистокровный. А поцелуй мокрый и... — я силился подобрать наиболее уместное слово к тому шторму, который обрушился на меня в стенах незнакомой кухни. — Мощный.       Парочка за столом напротив как-то косо посмотрела в нашу сторону, но неловкости я не испытал. Впервые в жизни я чувствовал такое сильное влечение к человеку, и если понадобится, я подсяду за каждый столик в этом кафе, чтобы поделиться с окружающими моей «тиндеровской» находкой. Я до сих пор не верил, что это происходит со мной.       – Только поцелуй?       Гейл уже всецело увлекся этим разговором, оставив свой любимый грибной суп без внимания.       – Не только.       Мой стейк меня уже тоже мало интересовал. Перед глазами у меня сейчас стоял (во всех смыслах этого слова) совсем другой кусок мяса.       – Мы были в его спальне. Но ограничились только руками.       – Ну и правильно, нечего торопиться, – пожал плечами мой друг, и меня почему-то кольнула горькая обида.       – Черт, Гейл, ты бы видел его. Его страсть, его тело, этот охуенный живот и член прям идеальный, все такое гладко выбритое.       Меня начинало заносить от разговоров о Райане. Я даже не сразу понял, что мои мысли облеклись в слова, и произносил я их самозабвенно и достаточно громко, чтобы привлечь внимание посетителей и официанта в нескольких метрах от нас. Гейл даже покраснел и стыдливо пригнулся к столу, будто хотел казаться незаметнее.       – Ты потише, а то сейчас все окружающие соберутся просить у тебя номер телефона этого красавца.       – Я хочу его, – почти проскулил я в оправдание.       Гейл потянулся ко мне через стол и доверительно положил свою руку поверх моей.       – Я понимаю, но ты же знаешь этот «тиндер». Потерпи и присмотрись к нему получше. Если ты ему действительно нравишься, то он тоже подождет. Ты же ищешь отношения, а не перепихон?       – И то и другое, если быть честным.       – Харви, это чувак из «тиндера»! А чуваки из «тиндера», как правило, ищут только одно – с кем переспать и безо всяких обязательств в будущем.       Мне не нравилось, куда клонил Гейл. Однако смысл в его словах, безусловно, был. Этот разговор посеял во мне семя сомнения. Но пока что оно лишь мирно покоилось и без питания не пускало корни. Я успокаивал и тешил себя мыслями, что мой Райан не такой. Что ему нафиг не сдалось какое-то приложение, и если бы он хотел найти того, кто облапает его шикарное тело и сделает минет – он бы просто открыл телефонную книгу, в коей желающие выстраиваются в очередь, лишь бы провести ночь в постели богатенького мажора. В конце концов, я тоже был «чуваком из «тиндера», и я не искал секса без обязательств. Не искал ведь?       Следующие пару дней я жаждал встречи с Райаном, но не знал, как намекнуть ему об этом. Написав пару сообщений в мессенджер и не получив даже отметки о том, что они просмотрены, я совсем сник и занялся своим излюбленным делом – самокопанием. И чем больше я в себе выкапывал яму, тем глубже проваливалось семя сомнения, и выковырять его оттуда было затруднительнее с каждой минутой молчания мобильника. Когда ближе к ночи телефон все-таки разродился парой СМС, я в предвкушении разблокировал экран и буквально издал вздох облегчения. Мой бельгийский красавчик сетовал на свое одиночество и хвастался очередной корзиной свежих экзотических фруктов. «Кто тебе все это привозит?» – с ноткой ревности напечатал я. «Есть один парниша. Типа офис-менеджера, но я частенько пользуюсь им как своим курьером», – пошутил или не пошутил мой похерфейсный друг. А потом прислал мне фотографию надкусанного персика с припиской: «Думаю о твоей прекрасной и развратной заднице». Ах ты, грязный извращенец. Продолжай.       Наш обмен неоднозначными фразами затянулся надолго, из чего я сделал вывод, что Райану действительно сейчас скучно. Он, наверное, уже замаялся все эти дни безвылазно сидеть дома, кое-как передвигаясь на одной ноге. Так и жаждет снова сесть на байк или в свой БМВ и погонять по ночному городу. Я, недолго думая, предложил свои услуги собеседника, предупредив заранее, что работа меня так доконала, что душой и мыслями я, скорее всего, буду прокрастинировать. «Ничего. Главное – привези свою аппетитную попку. Можно даже без всего остального». Я улыбнулся. А наверное, стоило насторожиться: не слишком ли много внимания получает эта моя, конечно же, выдающаяся, но не самая важная часть тела. Но как же я хотел снова его увидеть. Целоваться, гладить мышцы груди, чувствовать жар и тяжесть его тела. Я готов был сорваться прямо сейчас, ночью, лететь по пустым дорогам, выжимая последние силы из двигателя своего предпенсионного джипа. И ничто не могло бы меня удержать. Ничто, кроме: «В другой раз. Сегодня у меня еще много работы. А завтра ко мне придут друзья». Мое либидо тут же угасло, подобно огоньку свечи, на который опрокинули ушат воды.       Но меня огорчил не столько его отказ, сколько сообщение о том, что к нему придут друзья, и это также повод не встречаться со мной. Вот тогда я впервые полил свое семя сомнения, и оно пустило корешки. Что это за друзья, с которыми я не должен пересекаться? Почему он не хочет меня с ними знакомить? Стесняется меня? Или, может, они не в курсе, что Райан по мальчикам? Но мы могли бы это и не афишировать, я бы представился его другом по мотокроссу. Или сводным братом. Или еще чего выдумал, я ведь могу. В любом случае, мой непредсказуемый юрист-мотоциклист подкинул мне еще одну тему для разжевывания перед сном, так что я лежал до трех часов ночи, тупо уставившись в потолок и истязая себя домыслами.       Я добился аудиенции у его бельгийского величества только через три дня. Когда я заходил в подъезд, в глаза мне бросился ультрамариновый баварец, безупречно чистый и тоскливый. Он верно ждал своего хозяина и разве что копытом не бил в нетерпении. Как же мне хотелось снова увидеть Райана за рулем его респектабельного авто. Одно только это зрелище было способно вызвать у меня эстетический оргазм. Я поднялся на уже знакомый этаж, где меня, как и в прошлый раз, встречал сам виновник торжества. Как и прежде – в домашней одежде, немного взлохмаченный и уже не такой претенциозный, каким я его запомнил в нашу первую встречу. Скорее похожий на холостяка, разомлевшего от домашней жизни в четырех стенах и немного отвыкшего от человеческого общества.       – Ах, какой прекрасный мужчина.       Он театрально разинул рот в жесте изумления, и я самодовольно ухмыльнулся. Я вообще-то сегодня был при полном параде. Рабочей смены у меня не стояло, поэтому у меня была возможность прихорошиться, надеть давно забытую рубашку и любимое пальто, как раз подходящее для морозящей погоды ноября.       – Нравлюсь?       – Еще бы. Я уже подумывал отправить парнишу в ближайший гей-клуб и привезти мне оттуда самого сочного мачо.       Я обиженно надул губы и демонстративно прошествовал к дверям его квартиры, оставив Райана хромать на костылях позади. Едва переступив порог, я почувствовал до боли знакомый аромат, от которого у меня моментально сработал эффект как у собаки Павлова.       – Чем-то пахнет… Вкусным.       – Макнаггетсами. Парниша сгонял в «Макдональдс» и привез мне самую большую коробку наггетсов.       – Ты же не ешь еду из таких заведений, – я изумленно изогнул бровь.       – А ты ешь. Я же помню, как ты писал мне, что мечтаешь о целом ведре наггетсов. Вот. Ведра не было, но это, вроде, самая большая порция, что у них есть.       Честно говоря, я и поверить не мог, что он запомнил мою случайно оброненную фразу о моей маленькой слабости. Пройдя на кухню, я увидел их – аккуратно разложенные на красивой тарелке кусочки с пятью разными соусами.       – Я не знал, какие добавки заказывать. Парниша привез все. Или почти все, без понятия.       Райан равнодушно пожал плечами и уселся за стол. Взяв один кусочек курицы, и с подозрением рассмотрев его в руках, он погрузил наггетс в соус карри и откусил буквально самую корочку.       – Ну, не дурно. Не пять звезд «Мишлен», конечно. Но я понимаю, почему тебе они так нравятся.       Не знаю, что вызывало у меня большее умиление: то, что мой богатенький Райан потчевал меня фастфудом или то, что он со всеми своими мажорными манерами сейчас ел его сам. Немного брезгливо, недоверчиво, но ел. Я же мог хоть каждый день глушить макнаггетсы, но сейчас вел себя скромно, дабы не спугнуть Райана. Отделался тремя-четырьмя кусочками, а продолжить мне и не дали – точно так же, как и в прошлый раз, мой неукротимый зверь застал меня врасплох и, едва я дожевал, впился в меня губами, обсасывая язык.       – Ты на вкус как соус карри.       Он отпрянул и слизнул со своих губ привкус моих. Не знаю даже, звучало ли это эротично или мерзко. Но Райан точно завелся – я уже узнавал этот нездоровый блеск в глазах.       – Пошли в спальню.       Мое сердце подпрыгнуло к горлу и заколотилось как раненная птица в тесной клетке. На секунду захотелось включить идиота и игриво спросить «а что мы там делать будем?». Но явно не стоило, иначе он прямо тут меня завалит, во все эти соусы и гребаную курицу. И даже поврежденная нога ему не помешает. Настроен он был решительно, о чем свидетельствовал не только серьезный, выпытывающий взгляд, но и недвусмысленно натянутая ткань штанов. «Чувак из «Тиндера» – пронеслись в моей голове слова Гейла. «Чуваки из «Тиндера» ищут только одно». Нет, ну стал бы он гонять своего «парнишу» за наггетсами для меня, только чтобы перепихнуться? Честно, я так уже отвык от ухаживаний и внимания, что даже если бы мне симпатичный незнакомый парень в каком-нибудь банке или типа того предложил стакан воды, я бы и это воспринял как флирт.       На раздумья времени не было. Райан нервничал, а я сомневался, и от этого он нервничал еще больше. Тогда я просто мысленно послал все к черту и пошел уже в знакомую спальню, заваливаясь на уже изученную кровать. Только сейчас я осознал, какая у него огромная кровать. Траходром какой-то для целой свингер-вечеринки. Райан стоял передо мной, демонстративно и нетерпеливо снимая свою майку. Дышать стало труднее только от одного взгляда на перекатывающиеся под кожей мышцы. Эти упругие плечи, широкая грудь, накаченный пресс… У меня снова повысилось слюноотделение, похлеще, чем от запаха макнаггетсов. Что будет, если я откажу ему? После такого люди выживают вообще?       Он завалился на кровать, едва не придавив меня всем телом, но с явным намерением припечатать и не дать уйти. Снова стал целовать в губы, фривольно, нагло. А я закрыл глаза и попытался расслабиться, поддаться бурному течению неистовой реки по имени Райан. И эта река поглощала меня, скрывала в своих темных водах. Я буквально слышал как шумит в висках кровь и уже перестал различать где заканчивается Райан и начинаюсь я сам, где находятся мои руки, а где гладят его. Я словно очнулся, когда почувствовал прохладную руку в своих брюках, по-хозяйски пробирающуюся в боксеры и таким же образом сжимающую мой зад. Мой бельгиец прервал поцелуй, стал судорожно дышать, лизать мою шею и одновременно протискиваясь пальцами между ягодицами. Что-то больно кольнуло у меня в груди и нечто-то невидимое за шкирку вытащило меня из бурного потока наружу, отрезвляя.       – Райан, нет. Не надо.       – Надо.       Не отрываясь от своего занятия, отрезал он и поудобнее устроился на мне, пальцами требовательно толкаясь в проход.       – Райан, остановись, пожалуйста.       Я просил его, но даже сам, со стороны, слышал, как неубедительно звучал мой голос. Пока еще не слишком поздно, пока я еще не пожалел об этом, нужно было это остановить. Если Гейл прав, если я действительно не безразличен Райану, то он все поймет. Только вот я еще сам не понимал: так ли я хочу проверять его чувства или мне важнее сейчас ощутить тяжесть его потного горячего тела на себе и этот прекрасный член как можно глубже.       Но Райан не слушал. Более того, он сгреб мои запястья, сжимая их у меня над головой и не давая оттолкнуть себя, другой рукой продолжая попытки проникнуть внутрь. А чтобы я заткнулся, он снова накрыл мои рот своим, так яростно целуя, что я и поцелуем бы это не назвал. Скорее террористической атакой. Я даже пытался отвечать, но мой язык к такому напору был не готов и буквально онемел от усталости. Его возбужденный член терся об меня в предвкушении, а пальцы грубо силились растянуть под себя сжатые мышцы. Я не сдержался и от боли укусил со всей дури Райана за губу. Он тут же отшатнулся от меня, шипя и держась за кровоточащий укус. Я даже вздохнул с облегчением.       – В чем дело? – требовательно спросил он и слез с меня, теряя боевой настрой и каждую секунду проверяя серьезность своего ранения. Этот мачо так гневно окидывал меня взглядом, словно обиженный ребенок, которого ударили лопаточкой в песочнице.       Подумаешь, губу прокусил. По сравнению с растянутой ногой это даже не смешно.       – Давай не будем торопить события, – пытался оправдаться я.       – Ты меня не хочешь?       – Хочу, черт возьми.       – А что тогда? Член не нравится?       Меня это как-то огорошило даже. Я опустил взгляд на выглядывающий из-под спортивных штанов напряженный орган.       – Что ты. Я даже завидую. Отличный член. Идеальный.       – О боже, – сладостно протянул Райан и закатил глаза. – Скажи это еще раз. Я запишу и поставлю себе на рингтон.       – Дело не в этом. Просто… Не сейчас. Не так быстро.       Я метался, как студент, не подготовившийся к экзамену. Я и сам толком не знал, что меня останавливает. Был ли это мнительный, но мудрый лучший друг или внутренняя интуиция, то самое семя сомнения? Или я стеснялся этого красавчика, боялся оплошать в постели.       – А когда? Что потом должно произойти такое, после чего ты ворвешься в мою квартиру, прыгнешь на кровать с криками «Райан, трахни меня в мой шикарный зад!», м? Что я еще должен привезти из «Макдональдса», чтобы ты решился?       Это и не ты привез, а твой мальчик на побегушках. Но логика в его словах все-таки была, это нельзя было не признать.       – В смысле? – я даже опешил, пытался заставить посмотреть мне в глаза, но Райана в этот момент больше интересовала кровоточащая губа. Он так и хмурился, что-то зло ворча себе под нос, будто я ему уродливый шрам на все лицо оставил. – Ты думал, я шлюха какая-то, за еду трахаюсь?       – А нет? – он ухмыльнулся и так вызывающе посмотрел на меня, что у меня внутри все опустилось и погасло. Словно каждый внутренний орган разом отказал. Что-то мне его чувство юмора перестало нравиться. – Если бы ты меня хотел, ты бы трахнулся со мной еще на первом свидании.       – Что это за логика такая?       – Нормальная здравая логика, – пожал он плечами. – Если бы я хотел выноса мозга, я бы остался женатым.       Он облизал красную ранку и с силой ударил кулаком по матрасу, с ненавистью рыча:       – Блять! Вот так всегда! Я никому не нравлюсь, всем только мое бабло нужно. То ли дело мой старший братец! Гордость родителей. Примерный семьянин. А я позорище, неудачник для них. Разведен, детей нет, еще и пидор.       Его начинало заносить и он, кажется, даже и забыл, что я все еще здесь. Я слушал этот монолог молча, с каждой секундой узнавая Райана больше, чем за все эти предыдущие дни вместе взятые. Видимо, ему просто нужно было кому-то излить душу, и секс тут ни при чем.       – Еще и переспать не с кем.       – Мне уйти?       – Да, пожалуй, – наотмашь, равнодушно отозвался он и в подтверждение своих слов коротко кивнул.       Меня словно мешком с мукой огрели. Я смотрел на него, пытался различить в этом непроницаемом лице хоть какие-то намеки на шутку. Все ждал, когда он расплывется в улыбке и ободрит: «Ой да ладно, пойдем еще наггетсов поедим». Но он отказывался даже смотреть на меня. Я прождал минуту. Две. Ничего не изменилось. И тогда стал собираться. Все то время, пока я застегивал свои брюки, обувался и надевал пальто, Райан все так же лежал на кровати, даже голову не поворачивая в мою сторону. Кажется, даже никак не мог дождаться, когда же я оставлю его наедине со своей обидой.       – Дверь закрывать не будешь?       Я старался держаться так же безразлично, но внутри меня все выло и сжималось.       – Нет, – отмахнулся он. – Захлопни и все.       Я вышел из его квартиры опустошенный и помятый. Все еще не мог поверить, что он так просто меня отпустил и даже не встал, чтобы проводить с порога. Голова отзывалась легким головокружением, и перед глазами все было в пелене, как после нескольких бокалов вина. На подкашивающихся ногах я спустился на первый этаж и чуть не споткнулся на последней ступеньке. Дверь его подъезда беззвучно затворилась у меня за спиной. И в тот момент я еще не осознавал, что затворилась она навсегда.