So one last time I need to be the one who takes you home One more time I promise after that, I`ll let you go
Длинные прямые шелковистые волосы мягко обрамляют черты лица незнакомца. Цвет у них насыщенно-коричневый: словно кора древнего могучего дерева, простоявшего под тёплыми лучами солнца не один год и даже не одно столетие. Светлая, я бы даже сказал, алебастровая кожа мягко светится своей внутренней красотой. Аккуратные черты лица, а также длинные, белоснежные одежды — словно вышитые снежными нитями — ещё больше дополняют идеальную картину. Если бы я сам не видел этого человека, то ни за чтобы не поверил, что такие идеалы могут существовать. Но лишь одно остаётся неизменным: каждый раз начиная новый день, я всё также не могу вспомнить его глаза. Глаза таинственного незнакомца, преследующего меня каждую ночь.***
Жизнь студента совсем не такая, какой может показаться на первый взгляд. Вместо весёлых, наполненных яркими впечатлениями в компании друзей вечеров меня ожидает нудная зубрёжка материала, а также работа по ночам в ночном клубе. В идеале я должен проводить много времени, поглощая гранит науки, но это совсем не так. Вместо того чтобы усиленно заниматься своим будущим, я предпочитаю проводить время, развлекаясь везде и всюду. Даже на работе клиенты ценят меня за то, что я всегда излучаю свою энергию. Словно я бесконечная батарейка. И хотя мой названный брат совсем не одобряет мой образ жизни, я на все упрёки отвечаю понимающей улыбкой и попытками убедить его в том, что так и должно быть. Что это лучшее, что может со мной произойти. Наверное, моя жизнь и дальше текла бы по течению, если бы одна встреча не изменила всё.***
— Вы опять опоздали на моё занятие, Вэй У Сянь. Не напомните ли мне, в который раз это происходит? — Прошу прощения. Мне очень стыдно. Могу я сесть на своё место? — Удивительно, что вы способны испытывать стыд, раз смеете снова и снова опаздывать на мои лекции, да и ещё приходите в таком виде, — говорит мужчина, рукой указывая на меня. Я же стараюсь понять, что ему не нравится: подумаешь, волосы растрепались от быстрого бега да и рубашка выбилась из штанов. Так я же спешил, всё ради этого занятия. — Может быть, вам стоит пойти к директору? Уверен, вы сможете донести до него ваши доводы и он будет более толерантным. После этих слов по аудитории идёт волна смеха. Как же меня это бесит. Стараясь обуздать своё раздражение, я спокойным голосом спрашиваю: — Могу ли я войти? Вам же не хочется тратить своё драгоценное время на такого непутёвого студента, как я? В ответ же я получаю холодный, безразличный взгляд тёмно-шоколадных глаз. Этот взгляд похож на все остальные, бросаемые им на студентов, но лишь искры зарождающегося раздражения, усталости, а также ещё чего-то неизвестного мне даёт понять, что нет, он не просто глыба льда. Что, несмотря на всю свою спесь и маску отчуждённости, этот мужчина способен на чувства. — Хорошо, вы можете сесть. Но это в последний раз, так как если это повторится, то вам придётся разговаривать с директором. Вам это понятно, Вэй У Сянь? И почему мне так тяжело подавить нарастающее раздражение? — Предельно ясно, учитель Лань Ван Цзи. — Тогда скорее садитесь на своё место. Мы и так потратили на вас слишком много времени. Итак, мы остановились на… Дальше я его не слушаю. Идя по классу в самый конец, я вижу, какие взгляды на меня бросают одноклассники, а также успеваю заметить, что Цзян Чен опять мною недоволен. Видимо, осознание того факта, что его непутёвый брат из раза в раз позорит его, портя успешную репутацию, слишком сильно ударяет по его гордости. Остаток занятия я думал над тем, насколько же несправедлива жизнь, что моим учителем по анатомии является этот кусок… кхм, ледышки и почему именно сегодня пары моей группы совпали с занятиями моего брата.***
С раннего детства я жду того момента, когда у меня появится метка соулмейта, ведь я точно знаю, что, несмотря ни на что, этот человек будет любить меня таким, какой я есть. Я знаю, что моей родственной душе не важно будет, богат я или беден, красив или нет — этот человек просто будет рядом со мной. Вплоть до самого конца. В мире, где у двух людей появляются татуировки с обозначением будущей деятельности родственной души, каждый живёт и надеется, что вот-вот встретит того самого или ту самую и его или её жизнь кардинально изменится. Когда я был маленьким, я также на это надеялся. Особенного когда на внутренней стороне плеча появилось одно маленькое, но очень важное слово. скальпель Девять букв. Это всего лишь девять букв. Но зато каких. Из раза в раз смотря на маленькие, аккуратно написанные — словно девчонкой — буквы, я не могу поверить своему счастью. Моя родственная душа — врач. Человек, который, многим рискуя, спасает жизни другим. Стоит мне обнаружить знак соулмейта, как я тут же спешу поделиться своей находкой с Цзян Ченом и шицзе. Сестра искренне за меня радуется, даже смеет предположить, что моя родственная душа может оказаться хирургом (во что я верил очень долгое время). Да и брат искренне радуется, и, хотя его реакция не столь ярко выражена, как у сестры, он всё же поздравил меня с получением знака и пожелал поскорее найти её или его. То же самое желает мне сделать и дядюшка. Единственная, кто оказался не рад за меня — так это мадам Юй. Она никогда не любила меня, а теперь, когда она осознаёт, что уже в ближайшем будущем у меня может появиться ещё один любящий человек, женщина просто сходит с ума от гнева. Но время идёт, и ничего не меняется. Я всё также остаюсь один и, как бы шиди и шицзе ни старались убедить меня в том, что ещё моё время просто не пришло, у них ничего не получается. С каждым днём я всё больше чувствую себя одиноким и даже сейчас, по прошествии стольких лет, это чувство так и не исчезает. Хотя я завёл себе много друзей, пошёл учиться на скульптора да и в принципе устроился на работу в классное место, в моём сердце всё также живут одиночество и тоска. Ведь как бы сильно я ни старался, отсутствие родственной души нельзя ничем заполнить. Это… неизменно и слишком жестоко.Baby I don`t care if you got her in your heart All I really care is you wake up in my arms One last time I need to be the one who takes you home Ariana Grande — One last time
***
Лан Вань Цзи пришёл работать в наш университет в начале декабря. Просто в один прекрасный день студенты, которые ничего нового не ожидали, вошли в привычную аудиторию и вместо строгой, немного сварливой старушки по имени Юн Ли увидели достаточно молодого, презентабельного мужчину с удивительным цветом волос, — таким волосам любая девушка может позавидовать — а также глаз, чей оттенок приближен к разбавленному светлому виски. Задав столько вопросов, они узнали только, что из-за проблем со здоровьем учителю Юн Ли пришлось покинуть свой пост. Он пришёл так внезапно и неожиданно, что это тут же стало главной новостью для всех сплетников этого учебного заведения, что аж противно становилось каждый раз, стоило при разговоре со студентами услышать имя преподавателя по анатомии. Практически все девушки, начиная от первокурсниц, заканчивая ученицами старших курсов, у которых он даже ничего не ведёт, пытались узнать о нём что-нибудь, попутно стараясь закадрить, а парни лишь завидовали и огрызались, смотря на то, как на них никто не обращает внимания. Но все их попытки оказались бессмысленными: мужчина не обращал ни на что внимания. На него не действовали ни откровенные намёки, ни короткие юбки и глубокие декольте, ни попытки флирта. Он смотрел на всё каменной стеной. Разве что довёл одну девушку до слёз, сказав ей, что ей стоит побеспокоиться за свою репутацию и место в данном учебном заведении, если она не хочет отсюда вылететь с волчьим билетом «за несоответствие стандартам». На ней как раз была неприлично короткая юбка и довольно провокационная кофточка. Смотря на неё, я чувствую лишь отвращение. Слишком пошло и глупо. Должен ей был это кто-то сказать, и даже хорошо, что это сделал Мистер Ледышка. С тех пор девушки немного поумерили свой пыл, но лишь совсем чуть-чуть. Им, видимо, нравится эта неприступная крепость, и раз напрямик ничего не вышло, они, словно сговорившись, решили действовать умнее, а точнее пойти в обход. Аля будто сможет им помочь. Я с интересом наблюдаю за всеми их попытками. Мне остаётся лишь сдерживаться от смеха в надежде на то, что этого никто не видит. Дав преподавателю прозвище Лань Чжань, я стараюсь не обращать внимание — даже не думать о словах Цзян Чена — что мне ещё предстоит сдавать экзамен по его предмету. Ведь я исправно, словно как на работу, опаздываю из раза на его пары, и что бы я ни делал, у меня ничего не получается. Словно я нахожусь в замкнутом круге. В конечном счёте я получаю лишь проблемы с учёбой, осуждающие взгляды со стороны брата, а также неизвестность. Ведь если и дальше так пойдёт, то я не уверен, смогу ли вообще закончить университет. Об этом думать совсем не хочется.***
Также девчонки додумались (что очень даже удивительно) полезть в вопрос о метке преподавателя. Но не спрашивать же об этом у него самого, ведь за любопытство можно очень даже серьёзно получить. Ведь мужчина не жалеет никого: если ты провинился, значит должен понести соответствующее наказание за свои деяния. В такие моменты мне становится интересно: в каких же условиях жил этот мужчина, что его принципиальность и справедливость стоит выше многих вещей? Девушки пытались узнать это много раз: расспрашивали студентов, старались подсмотреть за Лань Чжанем. Одна даже спросила напрямую у его брата Лань Сичэня, когда тот заходил проведать преподавателя. Но тот лишь загадочно улыбнулся и сказал ей, что не имеет права раскрыть столь личную информацию. Девушкам оставалось лишь обречённо закусить губы и ждать подходящего случая. Правда, он всё никак не наступал. И уже вряд ли наступит.***
День начинается как обычно: поздно встав, я понимаю, что если сейчас не потороплюсь, то мне грозят реальные проблемы с Лань Чжанем. Уж слишком долго я играю на его нервах, и теперь он обещает мне отомстить сполна. Неужели ему мало того, что я его предмет плохо знаю? Ведь для меня запомнить название всех тех костей и мышц, что он показывает из занятия в занятие, просто нереально. А с учётом того, что мне надо как-то будет сдать по его предмету экзамен — так это вообще катастрофа. Кое-как приведя себя в порядок, я спешу в университет. Благо, я живу в общежитии (я бы не смог больше находиться в том доме), а оно находится рядом с учебным заведением. До звонка остаётся пять минут, когда я влетаю в вестибюль. Быстро повесив свою куртку, я спешу наверх. Всё же в такие моменты я жалею, что аудитория, в которой преподаётся анатомия, находится на самом верху. Пробежав несколько лестничных пролётов — практически не запыхавшись, что является для меня, несомненно, достижением — я спешу в сторону кабинета. Влетев вовнутрь буквально за секунду до звонка, я ловлю сразу два предупреждающих взгляда: один — от Лань Чжаня, а другой — от брата. Вот же засада, я опять забыл, что у нас с ним пары совпали, что происходит довольно часто. Ведь в то время как я учусь на скульптора, мой брат решает пойти в реставраторы. Таким образом, в наших профессиях есть много общего и на часть пар мы ходим вместе. Сев в самый конец класса, я достаю свои принадлежности, но в то время как все старательно стараются успеть за быстро диктующим голосом Лань Чжаня, я смотрю в пустоту. Словно так и должно быть. Ощущая на себе леденящие душу взгляды, я даже не пытаюсь что-то сделать. Ведь даже если я сейчас постараюсь, это не поможет мне сдать успешно экзамен у этого чёрствого сухаря. Поэтому всё, что мне оставалось — так это дожидаться конца занятия. Время, словно смеясь надо мной, течёт медленно, поэтому, стараясь всячески себя занять, я думаю лишь о том, что если он сейчас спросит у меня что-нибудь, я тут же провалюсь. Прямо тут. Только — к превеликому моему сожалению — не под землю. Наконец занятие подходит к концу, и я, спихнув одним движением руки всё, что у меня было на столе, спешу вместе со всеми к выходу. И это у меня практически получается, если бы не он… — А вас, Вэй У Сянь, я попрошу остаться. Ну твою же мать.