Жизнь там, где я обрёл счастье

— Чимин-а? — альфа подходит к дивану, где сидит младший и где секунду назад сидели ещё и Лиён с Юра, но Чон их уже утащил домой. — Юнги? Ты…почему…почему ты здесь? — он резко поднимает голову и на щеках виднеются слёзы, а в глазах растерянность, — Ты все знаешь да? Я…Юнги, я… — Тихо, успокойся, все хорошо, — старший садится рядом и тут же обнимает любимое тельце и крепче прижимает. Чимин утыкается в грудь и плачет, обнимая альфу за талию. А Мин думает, будет ли он так же прижиматься, когда узнает все. — Прости меня, я… я не хотел этого. — Нет, ты что? Чимин-и, я очень рад. Я очень хотел ребёнка, но… — Но не сейчас да? Я понимаю тебя, я тоже этого не хотел, но что делать? — Пак отстраняется и смотрит заплаканными глазами прямо в душу, а Юнги все никак не может собраться, чтобы все рассказать как есть. — Чим, тихо, просто молчи. Мне сейчас очень сложно что-либо говорить и я не хочу это озвучивать, но мне придётся. Просто не перебывай меня, прошу, — он смотрит с такими же заплаканными глазами и просто умирает на месте. Он почти уверен, что только что они обнимались последний раз, — Чимин-а, тебе не зачем просить прощение, во всем виноват только я. Во первых, тебе нужно знать, что я сам завязал узел, потому что хотел укрепить наши отношения ребёнком. Я смотрел на Хосока, который счастлив хоть и не своей родной дочерью и мне хотелось также. Я видел, как изменилась жизнь Чонгука в лучшую сторону, когда он узнал, что Тэхён беременный от него. Ты же тоже видел, какой он счастливый был и столько эмоций переживал, когда Тэ позволял ему дотрагиваться до живота. Я тоже так хотел. Поэтому все это сделал и в этом нет твоей вины, так что не смей говорить мне, что не выпил таблетки или позволил этому случится. — Ты…правда хотел этого? — глаза розоволосого засветились, и в уголках глаз появились уже слёзы радости, но на долго ли? — Да. Я больше всего в жизни хотел, чтобы у меня родился ребёнок от любимого человека, чтобы он был здоровым и наша жизнь сложилась. Мне совсем не важно в сколько лет, где и когда. В двадцать один или сорок один — плевать. Главное, что моей второй половинкой стал именно ты. Но все совсем не так, — если все это время у Пака на губах сияла нежная улыбка, то после этих слов, она испарилась, — Этот ребёнок не сможет родится. И в этом опять виноват только я, — голова опустилась, а слёзы уже невозможно было сдержать. Чимин неуверенно взял его за руки и начал поглаживать костяшки пальцев. — Почему? — совсем тихо, даже надломлено и разочарованно. — Давай поедем в больницу, мы обследуем тебя, нам скажут в чём причина и я… — Почему? — снова шёпот, но такой пробирающийся под кожу, что слова невольно застревают в горле не в силе выйти наружу, чтобы облегчить страдание другого человека. — Я…я не хочу тебе говорить этого, я не хочу снова остаться один. Пожалуйста, не вынуждай меня лишить себя счастье с тобой. — Объясни мне. — Послушай… — Юнги бы продолжил отговаривать его, но взгляд Пака реально обжигал изнутри и альфа не мог больше смотреть на это. Пусть все будет как будет. В конце концов, это жизнь и от всего что приготовила судьба нам не отвертеться, — Он погибнет, Чимин. И ты тоже можешь, если мы не поторопимся в больницу, — вскрикивает Мин, из-за чего омега пугается и отпускает руки. — Как это погибнет? Почему? — Чимин, пожалуйста, — Юнги смотрит в глаза, с мольбой не вынуждать его все говорить, но младший не понимает. Он только, что смотрит потерянным взглядом в любимые глаза напротив. Совсем не давно его называли малышом, а теперь Юнги будто боится это сказать. — Хорошо, я поеду, но потом ты все мне объяснишь, — омега вздохнул, закрыв глаза, и кивнул в знак согласия. Было страшно узнать, что такого скрывает от него альфа. Как он может быть виноватым в том, что их ребёнок не родится и почему же так? Кажется, это все карма. Чимин так не хотел малыша, а теперь он и сам избавляет себя от жизни, из-за того, что его ужасный папочка не захотел его рождение? Это глупо, но и справедливо по отношению к Паку. Розоволосый понимал, что так просто это его «Я не хочу этого ребёнка» не пройдёт. Понимал, что поплатится за громкие слова, которыми человек при мозгах не разбрасывается. Здесь ещё не понятно кто виноват в том что их ребёночек не родится. Но почему Мин так уверен в этом? Не родится. Это как удар под дых. Не думал омега, что такое и его настигнет. А что если он и потом не сможет иметь детей? Это же ужасно. Такого он точно не переживёт. Сейчас, сидя в такси и поглядывая в глаза сжимающего его руку альфу, становится как-то дурно. Кажется Чимин вообще не понимает, что происходит. Он уже не плачет, не хнычет и не думает ни о чём. Только бы все время Юнги был рядом. Именно поэтому Пак садится ближе и обвивает его торс, прижимаясь к боку и утыкаясь носом в шею. Запах яблока успокаивает, а вот трепещущее сердце альфы вообще никак. Мин переживает за то, что младший уйдёт от него, а вот Чимин не знает наверняка. Одна его сторона напряглась и готова вот вот драить ласты от него в свою любимою и уже одинокую комнатку в общаге, а вторая уже чисто человечески заебалась бегать от него. Сколько можно? Сколько это будет продолжатся? Он никогда не может доверится себе окончательно тем более Юнги. Но сейчас омега понимает, что сам он не продержится долго. Он не тот человек, который привык быстро пускать и также быстро отпускать людей из своей жизни. Поэтому именно в этот момент решает, чтобы там не было, он будет вместе со своим альфой. *** Приятные сны в таких же приятных оковах из рук рядом спящего альфы прерывает, а точнее прерывают два маленьких зверя внутри Тэхёна, что вдруг в пять часов утра захотели вкусного супа, рецепт которого придумал сам омега. Он открывает глаза, смотрит в окно, где уже светлеет, а потом переводит взгляд на сопящего рядом альфу. Чону через час уже вставать, поэтому Ким осторожно, чтобы не разбудить и дать Чонгуку доспать этот час, выбирается из-под рук и встаёт с тёпленькой кровати, спуская ноги на паркет. Идти совсем не хочется, тем более на готовку сил нет никаких, спать хочется безумно. Но не смотря на это он открывает холодильник и высматривает нужные продукты. — Оп, нету капусты. Извините, сегодня мы без супчика, — Тэхён улыбаясь обращается к животику, намного радуясь, что не придётся стоять на кухне, но желудок выдаёт звуки полностью пробудившегося и ему нужен только суп, по рецепту омеги, — Ну блииин, — тихо шепчет он, вздыхая и направляется наверх, чтобы переодеться из футболки и спортивных штанов во что-то подходящее для улицы. Чонгук спит, обняв подушку, которую Тэ ему подсунул ранее, и беззаботно рассматривает сны. Ким бы тоже сейчас так хотел, но он уже привык, что ещё месяцев так три, возможно меньше ему придётся самому бегать себе в магазин, поэтому снова глубоко вздохнув, он направляется к шкафу и достаёт другие спортивные штаны и тёплую толстовку, потому что, не смотря на прекрасную погоду днём, ранним утром все ещё прохладно. Ему ужасно не хочется идти, потому что прекрасно знает, что когда он уже купит все что нужно, или когда сварит этот проклятый суп, детям захочется другого. Но без этих прихотей никак и нельзя их игнорировать, потому что кажется, что ты умрёшь, если не съешь то или другое. Так всегда было и похоже будет до конца беременности. Интересно, а если бы он был беременным одним ребёнком, ощущение были бы такие же, или совсем другими? Омега спускается вновь вниз и идёт обуваться. Он уже настроен бодрее, никогда не помешает с утра прогуляться как следует, когда ещё очень мало людей, а воздух такой прекрасный. Хотя портит настрой то, что круглосуточный довольно далеко, топать туда минут двадцать, но с «большими» способностями Тэхёна получится полчаса. Он в который раз за утро глубоко вздыхает и обувает первый кроссовок. Голова резко закрутилась, а в пояснице начало нить. Светловолосый хватается за первую попавшеюся вещь, но это оказывается вешалка, которая была немного отодвинута, потому что Чонгук вчера что-то искал здесь и не поставил её на место, и вот сейчас, она совсем не вежливо грохается на пол и остаётся лежать. Тэхён от громкого звука даже перестаёт чувствовать боль (потому что она все-таки отступает) и поджимает губы, не двигаясь. Хоть бы не разбудить Чона, а то ещё разозлится. Но что делать? Он не поднимет омега не поднимет её один и не оставит так просто валятся. Ким переводит дыхание, окидывая вешалку тяжёлым взглядом и нагибается, чтобы поднять её. Чонгук спускается на низ, потому что его разбудил громкий звук, а сбоку он не обнаружил Тэ. Наверное, у младшего что-то упало и альфа решает спустится и помочь. Но как только он переступает предпоследнюю ступеньку, то чуть не валится с лестницы. Тэхён наклонился к упавшей вешалке прямо задом к нему, а Чон тут же просыпается, будто его окатили холодной водой. Плюнуть бы на все и подойти вплотную, сжав эти аппетитные половинки в руках, но нет, ещё отхватает по голове. Он лишь улыбается и произносит, уже подходя: — Помочь? — Блин, прости я не хотел разбудить тебя, но я же не мог так просто выйти из дома ничего не задев, — хмурится омега и цокнув отходит от бесячей вешалки. Чонгук наклоняется, поднимает наконец-то её и ставит на место, чтобы уж наверняка не упала, — Прости ещё раз, — немного улыбается омега и обувает второй кроссовок. — Ты куда собрался? Побегать? В твоём положении нельзя, — вскидывается бровь альфа и складывает руки на груди, ожидая весомых оправданий. — Дети решили, что не плохо было бы поесть супа в пять утра, но мне не хватает капусты, поэтому нужно идти в магазин. Я ужасно не хочу, но не могу им отказать, а то умру ещё раньше времени, — невесело улыбается светловолосый и направляется уже к выходу, — Ты кстати иди досыпай, а то ставать скоро. — Стой стой. Ты собираешься сейчас один идти двадцать минут туда, а потом ещё столько же назад? И вообще, что ты надел? Тебе не хватало ещё замёрзнуть? Тэхён, ты совсем… — Тихо, чего ты психуешь? Или ты ещё не до конца очухался? Я не могу отказать своим детям, поэтому должен идти. — Нашим. Нашим детям, поэтому я пойду с тобой. А ещё лучше отвезу тебя. Иди в гостиную и жди меня, — Чонгук направился вверх быстрым шагом. — Но тебе же вставать… — Иди и жди меня, — резко ответил он, а омега лишь цокнул и отправился на диван в гостиной. Порой ему надоедает такое отношение альфы к себе, хотя он прекрасно знает, что Чон заботится о них всех. И на самом деле Тэ боится, чтобы тот не угас этой опекой также быстро, как и загорелся, хотя и не признается наверное. — Блин Чонгук, ты так долго, что я уже не хочу в магазин идти, — смотря на спускающегося парня бубнит нахмуренный омега. — Тогда я сам сгоняю, в чём проблема? — он уже накидывает на себя куртку тянется за ключами от машины, что лежали на тумбочке. — Ты не понимаешь, я вообще готовить не хочу. Иди спать. Нечего пытаться угодить мне, делаешь только хуже, — снова недовольно выдаёт светловолосый и начинает укутываться в плед, пробуя уснуть. Он не понимает такого поведение, но кажется, что его дети решают все сами, даже не спросив об этом своего папочку. Чонгук вздыхает и, снимая куртку, направляется к нему. — Тэхён, я понимаю, что тебе сложно, но не отталкивай меня, потому что я могу помочь. Я жду своих детей также сильно как и ты, поэтому смогу делать все что скажет мой главный малыш, — улыбается альфа и садится рядом, обнимая за плечи. — Не называй меня так. Мне нужно побыть одному, иди, — отталкивает его Ким, складывая руки на груди и сводя брови к переносице. — Я посижу с тобой. — Нет, я сказал иди спать. Вредный альфа. — Ладно, как хочешь, но даже не смей никуда уходить, — предупреждает его Чон и направляется наверх досыпать ещё хотя бы несколько минут. Тэхён остаётся на диване, где мирно засыпает. Ему кажется, что с этого ничего не получится. Они ведут себя как не понять кто. Иногда, когда дети особенно чувствительны к отцу, Тэ идёт к нему обниматься, потому что малышам уже совсем не хватает того, что их родители и так спят вместе. С каждым днём Ким пытается сдерживать свои порывы позвонить Чонгуку на работу и попросить приехать домой, чтобы просто полежать и понежится в его объятиях. С каждым днём ему все больше и больше хочется уехать от него подальше, чтобы не видеть этих до безумия влюблённых и довольных глаз, обворожительную улыбку и приятных прикосновений. С каждым днём Тэхён понимает, что влюбляется в этого придурка, который знатно так подпортил ему жизнь. Омега бы сейчас просто купил себе собачку и жаловался ей на жизнь. Вот как надо бороться с одиночеством и неразберихой в голове. Где-то он вычитал, что домашние питомцы помогают расслабиться, и ты физически не можешь быть нервным, когда рядом сидит комочек счастье. Вот… а это в принципе не плохая идея. Если у него появится собачка, то и его деткам будет не скучно, когда родятся и они. Так что это можно и даже нужно. От этих мыслей он и просыпается, ну или от того, что Чон ищет на кухне чтобы пожрать. Тэ вздыхает, потому что просить прощение совсем не хочется, но ради такого подарка он побудет немного актёром. Ким откидывает от себя одеяло, обувает свои тапочки, которые он вечно забывает здесь, около дивана и поднимается с места. В животе начинает что-то булькать и он понимает, что кормить придётся не только Чона, но и себя с этими внутренними пожирателями. Омега тихо заходит на кухню и едва ли сдерживает вздох разочарование. На столе стоит два обгоревших тостера на тарелке, какой-то большой лист салата просто на просто прикрывает их, а сам альфа стоит спиной ко входу и, шипя что-то режет. Наверное порезался. Тэхён подходит и легонько просовывает свои руки через его и останавливает на груди старшего, прижимаясь щекой в левую лопатку. — Прости меня. Я не хотел кричать на тебя, но ты… зачем ты меня трогал, знал же, что нагрублю тебе, — спокойно выдаёт светловолосый, а Чон стоит как вкопанный, потому что в шоке, — Давай я приготовлю, а то ты так себе повар, — улыбается нежно и ярко Тэхён, а брюнет готов просто растаять. Он бы хотел, чтобы каждое утро так начиналось. Чтобы он поднялся, в надежде что-нибудь себе приготовить, порезал ебанный палец, а потом пришёл его омега и все исправил с улыбкой на губах, которая поднимет настроение на весь день. — Спасибо, — благодарит Чон, когда Ким заканчивает перебинтовывать палец и поднимается, чтобы начать готовить, — Я сегодня заеду в супермаркет, тебе чего-нибудь нужно? Или позвонишь когда захочешь? — Вообще-то есть кое-что. Но это не совсем в супермаркете. Я хочу собачку… пожалуйста, — Тэ поворачивается лицом к альфе и строит глазки. Чонгук поднимает бровь и наклоняет немного голову, улыбаясь. Понимает он, что не откажет, потому что… ну пиздец ему иначе. — Хорошо, я куплю. *** Юнги и Чимин выходят из кабинета в котором им все рассказали потерянными и никакими. Паку давали успокоительное, но кажется оно не подействовало. Они не представляют что делать дальше, потому что их направили на аборт, который обязательный. Мин боится, что младший снова уйдёт, а он не сможет ничего сделать, потому что и так уже натворил делов. Чимин боится, что больше не сможет иметь детей. В прочем он их и не сможет иметь, потому что лечение за границей очень дорогое и опасное, но это единственный выход. Альфа обещал, что не бросит, что будет рядом, но ему рано или поздно захочется детей, потому что это обязанность альф. Он рано или поздно изменит, потому что захочет чего-то нового. Но омега держится, пока что, но держится. Он всегда плакал, всегда показывал свои слабые стороны, а теперь подождёт. Хоть бы до дома. Юнги уже пригнали машину под больницу и она стояла на стоянке. Ключи у него были в кармане, потому что работник, который вечно пригоняет его новую Tesla Model S имеет дубликат. Они, как и до этого, идут в тишине и садятся в неё. Снова молчание и это напрягает очень сильно. Мин не заводит автомобиль, просто стоит на месте, ожидая чего-то. — Чимин-и, — начал альфа, но его оборвал тихий, но настойчивый голосок любимой омеги. — Юнги… почему ты тогда меня побил? Я всегда хотел спросить, но не мог, — он смотрит прямо в глаза своими большими и заслезившимися омутами, которые уже пережили столько боли. Врать ему хочется в последнюю очередь, поэтому Юнги выдерживает паузу, собирается с силами и все выкладывает, в надежде, что хоть немного станет легче. — Помнишь, когда мы с парнями заменяли у вас урок? Мы тогда спросили кто что слушает. Ты сказал своего рэпера и… в общем, Agust D это я… — Надо же, — перебил его Пак усмехаясь и опуская глаза. Но Юнги легонько потянул руку к нему и тот на удивление старшего её сжал. Это придало силы. — Тогда я был ужасным человеком, побил тебя из-за того, что ты мог узнать меня, а я не хотел чтобы в универе все говорили про меня как про рэпера. Тупые замашки, хотя наверное сейчас я могу признаться тебе, что просто хотел тебя отпиздить. Я превратился в настоящего садиста, потому что мне нравилось то как ты боялся меня. Но ты мне понравился ещё тогда, хотя я этого не чувствовал. Понял только когда причинил тебе боль и ты ушёл, из-за того тупого поцелуя. Я думал ты поведёшься, мы переспим и все, но ты оказался совсем другим и очень жаль, что я понял это слишком поздно. Я неимоверно бесился когда Лэй тебя лапал на глазах у всех и я ужасно перепугался, когда он позвонил и сказал всю ту хуйню. Я пытался тебя найти, не спал столько времени, потому что понял насколько ты мне дорог и я готов был уже тогда отдать свою жизнь, чтобы спасти тебя. Сейчас я очень не хочу чтобы ты уходил, потому что я просто не переживу, я точно покончу с собой и, — хорошо когда твой поток сыпавшихся из рта слов перекрывают именно так. Чимин резко впился губами в его и начал отчаянно целовать. Сначала альфа выпал из реальности, потом остолбенел, а потом расслабился и начал отвечать. Чим перебрался к нему на колени и зарылся пальчиками в блондинистые волосы. Им было необходимо это, они давно не чувствовали ласки друг друга. Этот поцелуй не был как обычный: страстный или нежный, жадный или ласковый. Он был наполненный отчаянием, разочарованием и болью которую они делили вместе от скорой потери ребёнка. — Я люблю тебя и не уйду. Мы должны пройти сквозь все это вместе. Только и ты обещай, что не бросишь меня одного, — омега отстранился совсем немного, а на глазах обоих были слезы. Пак вытер слёзы старшего и прижался губами к его лбу, — Пожалуйста, — совсем тихо прошептал младший и закрыл глаза, после чего одна слеза покатилась по щеке и упал на щеку альфы. — Чимин-а, я… мы с тобой улетим и сделаем операцию. Я найму для тебя лучших врачей и ни за что не потеряю тебя, потому что люблю не меньше, — блондин обвёл руками талию младшего и прижал к себе, а тот уложил голову ему на плечо. — А как же твоя работа? Наша учёба? Друзья? У нас здесь все, мы не можем так просто уехать не пойми на сколько, — говорит Пак, после затяжной, но нужной для обоих паузы, находясь в таком же положении, только уже дома на диване в гостиной. Чимин перебирает волосы старшего, а тот поглаживает его по спине. — Какая разница Чимин. Моя работа подождёт, я могу управлять компанией через Намхёна, но у меня и так достаточно денег для лечение. Зачем нам учёба? Я все равно уже работаю и с моими связями смогу устроить тебя куда захочешь, только вот этого не нужно будет, потому что ты будешь сидеть дома с нашими малышами… А на счёт друзей… у них всех сейчас счастливая жизнь и они даже не заметят, если кто-то из нас уедет. Нам с тобой тоже нужно своя счастливая жизнь, которую мы обретём только там. — Ты так сильно уверен, что у нас будет много малышей? — улыбается Чимин. Он сейчас больше всего на свете хочет, чтобы слова его любимого оказались правдой. — Я постараюсь, — также улыбается старший. Юнги просыпается от светлых лучей, которые освещают комнату. Чима уже в кровати нет, наверное ему не сидится и он на низу смотрит телевизор. Впрочем так и оказывается, когда альфа спускается на низ. Он подходит ближе к двери все ещё сонный и уже хочет войти, но улавливает слова, которые больно режут все внутренности: — Зайчик мой, моё сокровище… сыночек, — от этого к горлу подкатывает ком, а на глаза снова слёзы, — Я люблю тебя больше жизни, моё солнышко. Я хотел избавится от тебя, хотел убить по своему желанию, но теперь этого хочу не я, а судьба. Прости… Прости, что не смог защитить тебя, что не смог родить, обнять. Я всегда буду тебя любить и ты останешься для меня самым чистым ангелочком в мире, который будет со мной до конца жизни. Мне так жаль, что не узнаю твоего пола, не увижу твои глазки, первую улыбку, первое слово твоё я не услышу, и не увижу как пойдёшь в школу. А там и любовь и преграды и прочее. Я бы хотел сделать тебя самый счастливым ребёнком, я бы воспитал тебя достойно, чтобы ты был добрым и нежным. Таким моим сыночком… Твоё маленькое сердечко навсегда останется в моем, где я буду тебя помнить. Малыш, прости своих папочек, которые не смогли дать тебе жизнь. Но мы живём не в простом мире и здесь каждому дано сначала пройти через кучу преград, боли и потерь, чтобы обрести своё настоящее счастье. У меня есть Юнги, твой отец, и ты, только не рядом, а в моём сердце. Я надеюсь, ты дашь нам шанс исправить свои ошибки и родить ещё ребёнка. Он не будет твоей заменой, даже не думай, он будет твоим братиком или сестричкой, который обязательно будет знать, что на небе есть его старший братик, частичка которого живёт в папе и отце. Солнышко, моё сердце будет биться за тебя и нашу семью. Спасибо, что показал мне настоящее счастье и потерю, — Чимин говорил с нежностью, не ревя, просто потому, что его слёзы застряли в глазах и поблёскивали на лучиках солнца, что попадали сквозь незаслонённые шторы. Парень проводил ладонью по оголённой части живота, где он приподнял футболку. Он сидел на диване в позе лотоса и смотрел прямо на животик, не отводя взгляда, даже кажется, не моргая. Юнги в момент просыпается, но остаётся стоять до конца слов. Слышать все это из уст любимого человека, речь которого посвящена сыну… их общему сыну, что не родится из-за Мина, очень сложно и невыносимо больно. Когда бы это был другой человек, он бы уже давно лежал в могиле, или залитый бетоном заживо. Но если во всем виноват ты, то как убить себя. Нервы не выдерживают, хочется уебать себе самому по лицу, или попросить сделать это кого-то из друзей. Юнги не ждёт. Он бросает последний взгляд на притихшего парня и выходит с дома на задний двор. С крепкой стеной тут же сталкивается два кулака, что не щадя херачат по дому. На белой красивой стене появляются ужасные красные пятна, от чего альфа ещё больше злится и впечатывает кулаки с двойной силой. Он опускает руки полные собственной крови, смотрит на стену и ударяется лбом о неё. Его злости нет предела. Он рычит очень громко, но ему все равно. Пусть все знают о его бесконечной боли которая не сравнится ни с чем. Потеря ребёнка от своих же рук определённо самая худшая вещь в мире. На крик прибегает Пак и нечего не говоря ведёт его в дом, сажая на диван. Он идёт за аптечкой и начинает промывать большие раны. Альфа молчит, только смотрит в одну точку перед собой, позволяя делать омеге что угодно. — Юнги? Ты в порядке? — кажется будто Чимин на самом деле его боится. Он стоит в двух шагах от дивана, потому что только что относил аптечку и остался стоять. Такой альфа его по настоящему пугает. Но Мин медленно поднимает на него взгляд и притягивает к себе на колени. Пак валится, свесив две ноги по правую сторону и обвивает его шею, запуская пальчики в волосы. Знает, что это успокаивает старшего больше всего. — Я хочу улететь завтра же. — Но… мы же не готовы вовсе, нам стоит записаться в очередь, — перепугано смотрит на него омега, хотя понимает, что спорить не о чём раз Юнги так решил. — Незачем тянуть. Только хуже делаем. Ты слышал что сказал доктор? Чем быстрее тем лучше. А очередь я найду. Чимин-а, я не могу больше этого терпеть, — он прижимает младшего ближе и вдыхает его запах успокаиваясь. *** Тэхён проснулся ещё когда входные двери открылись, но предпочёл не просыпаться окончательно, потому что был измучен за весь день. Ему, как омеге, было сложно смотреть на беспорядок, который вечно, просто каждый день устраивает Чонгук. Он даже ругался с ним несколько раз, говоря, что разводится много пили, а он этим дышит и дети тоже и… в общем Чон пообещал что такого не будет, но начиная убирать за собой он ничего не успевал, потому ситуация повторилась и в квартире опять бардак. Сегодня Ким отмыл все полы и протёр все полочки, хотя узнай об этом альфа, отругает так, что мало не покажется. Но омеге приходится проснутся, потому что его щеку облизывает тёплый язык. Светловолосый не разбираясь ни в чём начал орать как не в себе. — Чонгук ты сдурел? — он быстро поднялся с места и начал размахивать руками. Но когда увидел перед собой совсем не Чона, а кое-то очень мягкое и пушистое завопил, как пятилетняя девочка, которой купили кукольный замок. — Тебе не нравится собака? Или ты уже передумал? — появляется из-за угла коридора альфа и смотрит непонятным взглядом. — Нет, я просто думал это ты. Спасибо большое за собаку, она прекрасна, — улыбаясь большой и искренней улыбкой, ответил Тэхён. Парень уже во всю игрался с питомцем, а тот и против не был. — Может, ты хотя бы меня поцелуешь, если настолько рад? — Чонгук попытал свою удачу, потому что уже не выдерживал все время смотреть на эти красивые и будто нарисованные губы, которые он целовал уже очень давно. А сдерживать себя реально сложно, особенно, когда с каждым днём омега становиться милее и милее с большим пузиком и кругленькими щёчками, которые так и хочется затискать и целовать. Но Тэ лишь поднимает взгляд и смотрит типа: «Ты чё дурак?» и альфа со вздохом направляется наверх. Как всегда одно и тоже. Но Чон никогда не сможет заставить его силой, так что приходится терпеть. Честно сказать такая жизнь его очень сильно заебывает. Он учится, хотя часто пропускает, чего не стоило бы делать, так как последние экзамены уже идут, а альфа просто приходит в универ когда хочет. С учёбы сразу в свой заядлый кабинет, который его уже порядком заебал. Он сидит там до ночи, парится в ебанном костюме и терпит прихоти клиентов. А ещё самое бесячее, когда пристают омеги, причём делают это именно в те дни, когда Чон больше всего не хочет видеть никого… никого кроме одной единственной омеги. Иногда (всегда) хочется после того как ты приходишь домой оказаться в тёплых и родных объятиях, почувствовать как пинаются твои дети в любимом человеке когда хочешь, а не когда он позволяет или спит. Чонгук просто мечтает, чтобы они вместе, как семья смотрели фильмы, готовили кушать и любили друг друга. Чтобы альфа возвращался с трепетом и улыбкой на губах, потому что его ждёт дома Тэхён и два малыша. Отец постоянно пилит из-за того, что его сын безответственный ребёнок, которой сам не понимает на что идёт. Да, Чон рассказал родителям про положение Кима. Мама была довольна, конечно, ей так понравился милый омежка, а вот про отца такого же не скажешь. Он конечно не уволил сына, как обещал, потому что жена не позволила, но вот ругает до сих пор, особенно когда Чонгук сильно облажается. Альфа принял душ, который его хоть не много расслабил, переоделся в удобные спортивные шорты, оставаясь голым сверху, потому что какого-то хера в комнате безумно жарко, или это просто прихоти брюнета, и лёг в постель. Тэхён все не шёл, наверное не может нарадоваться собаке. Хорошо, что хоть так Чонгук смог ему угодить и младшему не будет так скучно одному оставаться. Вдруг дверь тихо открывается, а на кровати чувствуется присутствие ещё одного человека. Он ложится позади альфы и придвигается ближе, просовывая руку по рёбрам к груди и останавливается. Чон, кажется тут же перехотел спать. Так стало хорошо, будто они женатая парочка после очередной ссоры. Ким дышит ему в макушку, а потом приподнимается и нежно целует в плечо, немного задерживаясь. В то же мгновение по целому телу прошёлся ток, а после и мурашки. Как приятно. Спустя несколько секунд омега приподнимается и нежно касается губами уже щеки, близко к уголку губ. — Спасибо за все что делаешь для меня, — тихо прошептал Ким и, посмотрев на лицо парня ещё насколько секунд, повернулся, ложась ровно. Ему так лучше спать, потому что меньше болит. Но когда он спит на груди старшего то совсем не болит. Чонгук услышав это легонько поворачивается и притягивает к себе светловолосого. Он оставляет поцелуй на его лбу и говорит совсем тихо, прекрасно зная, что будет услышан: — Я люблю тебя. Тэхён ничего не отвечает, хотя хочет. Он просто не совсем удостоверился в себе, чтобы начать доверять другому человеку, потому крепче обнимает Чона и засыпает с улыбкой на губах. — Чимин-а, ты ж моё солнце иди сюда, — Пак с опущенными глазами, что вот вот заполнят слёзы переступает порог квартиры Чона и попадает в тёплые объятия, такие старые и всегда родные. Это то же ощущение, когда он проснулся после похищение в доме Юнги и рядом был Джин. Так приятно чувствовать родной запах, почти что з детства. — Тэ, — прозрачные капельки не сдерживаясь, бегут по юному личику омеги, который тщательно их пытается вытереть. — Пойдём. Сейчас позвоним Джину, Бэку и все будет хорошо, правда? — Тэхён отстраняет друга, держа за плечи и смотрит в его потерянные глаза. Так тяжело видеть, как он мучится. Разве Чимин тогда чувствовал то самое, когда ободрял Кима, что все будет хорошо, после того, как они узнали о беременности второго? Светловолосый точно знает, что должен что-то сделать, чтобы облегчить страдание друга, ведь в своё время, Пак заставил его собраться с мыслями и встать на ноги. — Да, — тихо отвечает парень и омега ведёт его в гостиную. После прихода Сокджина и Бэкхёна они успели попить чайку, поговорить по душам и ободрить любимого Чиминку. Тот даже начал улыбаться. Ему это нужно было. Он не мог настолько сильно жалеться Юнги, потому что альфе ещё хуже. Он пытается казаться сильным, говорит что все у них получится, а сам рвёт и мечет, чтобы хоть как-то облегчить боль. И Пак просто всегда обнимает его, чтобы успокоить своим запахом и сказать, что верит ему. — Тэ, можно я посмотрю? — уже успокоившись, Чим решает в последний раз прикоснуться к своим племянникам, потому что он уверен, что не увидит больше Кима с пузиком и не будет присутствовать на родах. — Конечно, мог не спрашивать, — он кивает головой, чтобы омега придвинулся ближе и поднял кофту. Он мягко накрывает живот сразу двумя ладонями и смотрит неотрывно. — Чимин-а, не расстраивайся солнце, у тебя обязательно будет своё счастье. Просто нужно подождать его. Вот у тебя уже есть Юнги, он точно тебя не бросит и будет рядом. Когда у тебя такая сильная опора, даже не смей сомневаться, — говорит Бён, по новою стирая слёзки с глаз друга. — Сыночек мой любимый, ну ты чего? Мы ведь все обсудили. Ты слишком хороший, чтобы не заслужить своего малыша. Главное не отчаивайся, — Джин садится на корточки около Бэка. — Я верю, просто боюсь. Мы будем только вдвоём в новой стране не знать сколько. — Зато ты приедешь другим человеком который много чего увидит. Ты ведь мечтал путешевствовать, вот и у вас будет некий «медовый месяц», — улыбнулся Тэ, поглаживая руки омеги на своём животике. — Тэ, — смутился Чимин и прикрыл одной ладошкой щеку, смущённо улыбаясь. — Ну что, он правду говорит. Разве ты не представлял вашу свадьбу? — спрашивает Джин, но Пак тут же захотел вставить слово, как ему не дали. — Не лги. Понятное дело, что было такое. Вот например я тоже представлял и что с того. Чанёль немного тормоз, ну или боится церемонии. Хотя знаете, я уже сам его боюсь, потому что видите ли, «у Хосока есть дочь, у Чонгука аж двойня будет, а Юнги сто процентов вернётся с ребёнком, ну или с беременным Чимином. Остаюсь только я и Намджун. Даже у этих придурков Кая и Чена, что бросили нас, дети есть, а я что? Я не хочу проигрывать Джуну, а то такой довольный будет», — перекрывал своего альфу Бэкхён и закатил глаза, — Он конечно напрямую не говорит, мол: «Я хочу малыша», но разве это не есть прямой намёк? — И что ты ему ответил? — изогнул бровь Джин и повернулся к омеге. — Пойдём кушать, — улыбнулся Бён и все улыбнулись. — Хорошая отмазка, — улыбнулся в последний раз Тэхён и телефон Чимина издал трель звонка. — Да? — розоволосый быстро ответил, видя кто звонит. — Чимин-а, ты уже попрощался? Пойдём быстрее, скоро останется только два часа, — из динамика послышался голос Юнги. — Хорошо, скоро буду, — Чимин кивнул будто сам себе и положил трубку, — Ну что ребят, пора прощаться, — улыбнулся Пак смотря на растерянные моськи друзей. — Уже? — Да, Бэкки. Спасибо вам за все ребята, я очень люблю вас и буду сильно скучать. Звоните мне почаще, — Чимин крепко обнимает Бэка, затем и Джина, а подходя к Тэ, снова положил ладони на живот и наклонился, будто говорит только с ним, — Простите малыши, что ваш любимый дядя Чим не сможет быть, когда вы родитесь, но я обещаю, что на первый год рождения буду первым гостем. — Эй ты что охренел, — воскликнул возмущено Ким и другие перепугались, — Какой первый день рождения? Хочешь, чтобы я загнулся тут без тебя? Как только исполниться им месяц, ты тут как тут, понял? — Прости Тэ, я не знаю, сколько будет длится лечение, а тебе через месяцок другой родить. Я точно не успею. — Тогда, я обиделся, — Тэхён сложил руки на груди и обернулся ко всем спиной. — Капец, нас всех такие закидоны ждут? — изогнул бровь Бён, смотря на нахмурившегося светловолосого. — Тэ, — нежно пропел Пак и обнял его со спины, — Я люблю тебя. Обещаю звонить каждый день. — Я беру слово. — Хорошо. Счастливо ребят, — Чимин вышел с квартиры и вскоре исчез за дверью лифта, все ещё маша рукой. После этого парни посидели ещё два часа. Им стоило выговорится, потому что не виделись очень давно. Им нельзя так надолго расставаться, потому что говорить по телефону это совсем не то, что они любят, им лучше вместе, с чашкой чая или за фильмом. Омеги рассказывали Тэхёну как обстоят дела в универе, потому что они туда все ещё ходят и даже их альфы. Конечно скучно неимоверно, потому что их только двое и лишь на перемене они могут сидеть четверо, но это чертовски мало, по сравнению с тем, сколько их было. Джун и Чанёль доучиваются последний год, впрочем как и Чонгук. Дальше их ждёт только работа и взрослая жизнь. А вот омегам все ещё предстоит сидеть в этих ужасных кабинетах два года (конечно, если они не пойдут по следам Тэхёна). — Тэхён, я уже пойду, потому что мне надо доделать проект, — Бён поднялся со своего места и осмотрел друзей. — Да, я тоже пойду. Не хочу засиживаться допоздна, — поддержал Джин и первым направился в холл. — А тебе проект не нужно сделать? — уже обуваясь, Бэкхён посмотрел на Кима удивлённым взглядом. — Я уже его сделал. — Серьёзно? — Ну кто-то же должен учится. Я хочу нормальную работу, так что нужно делать все. — Ну да, наша мамочка в своём репертуаре, — улыбнулся Тэхён, уже собравшись и стоя у двери. — Ты уверен, что хочешь нас проводить? Может лучше останешься дома? — Джин, как истинная мамочка учуял что-то плохое и, выходя из квартиры попытался остановить омегу, но тот упёрся, что ему тоже нужно немного пройтись и зашёл в лифт. Они перешли дорогу и подошли к месту, где останавливаются автобусы. Странно было, что они решили ехать именно на этом транспорте, но оказалось, что их альфы заняты и не смогут по них приехать. Омеги стояли несколько минут, разговаривая что-то про учёбу и с этим связанное, но тут вдруг пустился мелкий дождик и люди, что стояли вместе с ними спрятались в будку и места практически не оказалось. — Тэхён-а, лучше иди домой, а то замёрзнешь ещё и Чонгук нам голову оторвёт. Тем более, ты ведь не хочешь осложнений? — посмотрел заботливо Джин, укутывая друга поплотнее в кардиган, что одел светловолосый перед тем, как выйти. Бэкхён лишь с улыбкой на губах помахал головой. — Ладно, вы сможете добраться сами, я пойду. Берегите себя, — он обнял каждого и, уже направляясь в сторону перехода, помахал им рукой. — Это ты себя береги, — стали ли эти слова причиной того, что случилось секундой позже, но Бён никак не мог жалеть своему другу такое…ведь сам уже пережил не лучшее. Машина неслась на огромной скорости, будто специально ждала момента, чтобы наехать, оставить большой опечаток, нанести непоправимый вред и скрыться. Просто так, даже не остановившись. Бэк с уверенностью может сказать, что именно в такой момент, кажется, будто твоей жизни пришёл конец, будто ты никогда больше не станешь на ноги, будто ты просто пропал или…умер. Тэхён, видя как автомобиль стремительно приближается не может пошевелиться, его что-то держит, приковывает к асфальту и он рефлекторно обнимает свой живот руками, боясь только за две единственные жизни внутри себя. А дальше картина маслом: машина скрывается, много криков, в особенности Бэкхёна и Сокджина, омега чувствует как по виску течёт кровь, собственно и не только там. Много крови, ссадин и царапин, вот только он продолжает обнимать живот, находясь в сознании и молясь, чтобы с его малышами все было в порядке. Это все за что ему стоит бороться, потому что если не дай Бог, он их потеряет из-за этого подонка за рулём, то для него жизни больше нет. — Джин, почему это так страшно? — Бён весь в слезах с охрипшим голосом льнёт к другу, обнимая за руку, а тот сидит как истукан, уставившись в одну точку и дожидаясь результатов из операционной. Они оба сидят около самой страшной таблички и ждут вестей от врача. Хорошо, что скорая подоспела вовремя и Тэхён был практически в сознании. Он очень сильный, раз смог так долго продержаться, вот только спасёт ли сейчас его это. — Не знаю Бэк, не знаю, — задумчиво произнёс Ким и они снова затихли. Джину вдвойне сложно, потому что он уже пережил такое когда-то, с Бёном и Паком, вот только ситуация совсем иная. Здесь борются за три жизни, две из которых совсем слабые и ещё недоношенные. Тэхён точно впадёт в истерику, зная что его детки совсем слабые. Он всегда так заботился о своём здоровье, чтобы его будущие дети были здоровыми и сильными. Вот только главное сейчас, чтобы их вообще спасли. — Родственники Ким Тэхёна? — наконец-то, спустя столько времени из той самой палаты вышел доктор. На его халате было много крови и кажется, он в начале представился как хирург. — Мы друзья. Как он? — первым подорвался Бэк и стоял уже наравне с бетой. — Мы сейчас делаем все возможное чтобы спасти детей. Главное, чтобы Тэхёну хватило сил. Он потерял много крови, поэтому будет крайне сложно вытаскивать детей и переливать кровь, но надеемся на лучшее. У кого-то из вас есть третья отрицательная группа крови? — У Чимина была, блин, как же он неудачно уехал, — тут уже и Джин психанул. — А у него есть альфа? Ну или отец деток? Он бы сейчас не помешал. — Твою мать, точно, Чонгук. Джин надо позвонить ему, — омега снова вцепился мёртвой хваткой в руку друга, а тот спохватился и достал свой телефон. Чонгука просто распирало от осознание того, что он может потерять сразу всех троих самых дорогих в мире ему людей. Просто как он после такого должен остаться в нормальном сознании? Винить он может только себя, но не запирать же дома ему своего омегу. Альфа знал, что Тэхён не может без свободы и позволял тому все, что только захочет, может даже больше для того, чтобы Ким не чувствовал себя одиноким. Чон сейчас не может винить и самого Тэ из-за того, что был не осторожен на дороге. Он ведь беременный и ему сложно оставаться внимательный к всему. Но от этого не лучше. Хочется перебить всех владельцев машин в Сеуле, а то и больше, лишь бы только найти этого урода, что даже не смотрел куда едет. Чонгук уверен, что омега никогда бы не перешёл дорогу не в назначенным для этого месте, значит виноват водитель и больше никто. Но он сейчас кажется не лучше. Чон выжимает машину по полной, не смотря на спидометр, хотя там уже за сто пятьдесят. Главное самому не сделать аварию. Альфа влетает в больницу, где его на входе встречает зарёванный Бэк и уже несётся к нему. — Чонгук нам так не повезло. Родители Тэ будто чувствовали что-то, решили приехать сегодня и они здесь. Они все узнали и очень злые. Особенно отец, он из тебя отбивную сделать хочет. Они по любому заберут Тэхёна с собой, потому что больше не могут оставить его здесь. Что нам делать? — Омега ещё сильнее начал реветь, но в проходе в больницу появились Джун и Чанёль, куда и побежал Бён. Также пришёл Сокджин и подошёл к нему. — Чонгук что нам делать? — он был не менее заплаканным, но слезы были растёрты по всему лицу и из глаз уже не шли. — Джин, где он? — На операции. Там сидят родители и они не хотят тебя видеть, — грустно ответил омега и его крепко прижали к себе, чтобы снова не заплакал. Чонгук сорвался с места и побежал по направлению операционной. Его сердце болело ужасно, потому что… ну там же его крошки, совсем маленькие, его Тэхён, совсем один, без поддержки и наверное, без сознание. Слёзы не могли сдерживаться на перепуганном лице. Он сбивал проходящих, что отчитывали его матами и не только, но ему пофиг. Как же он сейчас хочет просто обнять своих любимых и остаться так на всю жизнь. Но ему остаётся надеется что они все ещё живы. Друзья бежали за ним, потому что понимали, что тот мог натворить, но им было не меньше больно. Они тоже безумно переживали и ждали этих деток, даже альфы и им было интересно как это. Они ведь ещё не познали родительского счастье и боялись за Чонгука, потому что тот когда потеряет самое дорогое долго не протянет. Его ничего не остановит от того, чтобы оказаться с детьми и омегой на небе. — Ты что тут делаешь, подонок? — оскалился отец омеги, как только увидел виновника всего. — Тэхён мой омега и там мои дети, где я ещё могу быть? — Ты не заслуживаешь того, чтобы быть с ним. Я запрещаю. — Да кто вы такой, чтобы… — Вы родственники Ким Тэхёна? — сзади послышался голос доктор на который все резко повернулись. — Да, да я его папа, что с моим мальчиком? — папа, который до этого все время молча пускал слёзы подорвался с места и встал возле первого. — Соболезнуем, омега потерял двоих детей…