***
Мрачный как туча Поляков сидел на кухне, ещё не отошедший от бесполезного разговора с Витман, внезапно вспомнившей все. Мужчину удивило, что на неё не подействовали слова о близких людях, об издевательствах над них, однако Исаев вновь и вновь напоминал себе о процессе лоботомии. Он не хотел произносить и звука, чувствуя моральное уничтожение и нравственную пустоту. — Ну, как ты будешь жить дальше, если даже картошку почистить не можешь правильно! — выругнулась повариха позади сидящего Виктора на заступившую на дежурство одиннадцатиклассницу, с которой батрачили ещё четыре девчонки. А упомянутая в разговоре девушка закатила глаза, не прислушавшись к совету женщины. Через пару секунд в помещение вошла Вершинина, улыбаясь ученицам и здороваясь с персоналом, после чего нацелено дошла до Исаева и села перед ним за стол, обеспокоено спросив: — Виктор, ты не видел Володю? Уже час его найти не могу… — Нет, — сухо ответил мужчина, массируя виски с закрытыми глазами. Мария же изогнула бровь, подав головой к нему: — Все в порядке? Выглядишь подавленно. — Да, есть причина для этого… — протянул Поляков, поднимая возмущённый взгляд на брюнетку. — Я говорил с Витман. И она грубо отказала мне в помощи найти вакцину. А знаешь, почему? — прервал наступающий вопрос Вершининой завуч, томно выдохнув вниз и снова глядя на женщину, теперь напрягшуюся до предела. — Она снова с ними. Я не смог её переубедить! — Ситуация страшная. Скоро антидот закончится… А Катрина и не стала бы с тобой сотрудничать, и причину её выбора ты знаешь в лицо, — остановила взгляд с издёвкой на мужчине кареглазая, и он покивал, с горьком усмешкой сказав: — Вадим Уваров. Ну, а что по твоему парню? — Он пропал. Не могу дозвониться. — Черт знает, что они с ним сделали, — напугал своими догадками Марию Игорь, добавляя с разочарованием. — Что она с ним сделала… — Виктор, вот ты где! — всплеснула руками вбежавшая на кухню Одинцова, лицо которой изображало ужас. И мужчина прекрасно это видел, сводя брови вместе. — Что случилось, Лар? — Елена при смерти. Где антидот?! — выкрикнула женщина, наплевав на учеников, поражённых информацией врача, как и завуча с уборщицей, которые вместе поднялись со стульев и быстрым шагом отправились за Ларисой. А на кухне неожиданно проявила своё заражение противница чистки картошки как надо, сплюнув кровь в раковину, со страхом глядя на отражающую поверхность, и приняла расстроенный вид, с обидой закидывая голову назад и закрывая лицо мокрыми ладонями.***
— Наша операция выходит на новый уровень. Скоро никто не сможет нас остановить, а люди будут рвать друг друга на части в борьбе за вакцину! — воодушевлённо восклицал Вульф, а Раубер и Морозов с поднятыми на него головами смирно сидели на стульях у стола. Оба были ошарашены своим вызовом к главному и думали, что получат нагоняй, а в худшем случае — смерть. Однако ошиблись в своих догадках, теперь выслушивая мысль немца. Теодора первая дала оценку речи коллеги: — Благодаря новым образцам крови от Елизаветы Виноградовой восстановилась динамика прогрессивной разработки вакцины… и вируса. Мы можем брать её кровь. — И не тормошить Витман, — подытожил сказанное союзницей бизнесмен. — А то Вадим и так бесится. — Пётр, даже не начинай, — выставил на него руку Колчин, держа вторую у кармана халата и смотря на документацию через линзы старинных очков. Раубер изогнула бровь на Морозове, не понимая его злорадства, и он утих, театрально кашлянув в кулак. — Владлен, а что если кровь Катрины все же более универсальна? Вот посуди сам: она не испытывает давления, тревоги, беспокойства и одиночества как Виноградова, к тому же способности Елизаветы развиты не в полную силу, что нельзя сказать о Витман. Вакцина с компонентом крови девушки Уварова действует быстрее. — Ты убеждаешь меня вернуться к проведению операций с ней? — издал смешок Вульф. — Сама же была против несколько минут назад… Беседу сотрудников Ингрид прервал стук в дверь. Колчин все также непринуждённо смотрел туда, тогда как Раубер и Морозов выражали некоторые чувства. Владлен продолжал невозмутимо наблюдать за входом в свой офис, даже когда там показалась хмурая Витман, затемнившая своим недовольством спокойного Уварова. Бизнесмен устремил взор на выражение лица брюнетки, чуть дрогнув от её пристального взгляда в ответ. Теодора скривила лицо, пощуриваясь на временной подчиненной в прошлом, и даже слегка опасалась её, особенно в гневе, о чем вдруг заговорил Вульф, будто обладал телепатией: — Катрина, я понимаю твои чувства. Мы буквально заживо похоронили тебя. Но не стоит оставлять трупы на видном месте, если ты настолько бесишься. Иначе у шайки моего внука вновь будут доказательства. — Кстати, да, я еле успел дотащить труп Мальцевой до подземелья, пока там не появились Воронцов с сыном, пришедшие послушать щебетание птиц и почувствовать атмосфЭру свободы. Умей справляться со своей агрессией! — насмехаясь, произнес Пётр, и краем глаза заметил сложившего руки у груди Уварова, хитро намекающего ему улыбкой на то, что произойдёт через несколько секунд. Витман резко согнула руку в локте и повернула напряжённую ладонь на мужчину. Он же поначалу ничего не замечал, затем почувствовав будто бы сильную руку на шее, мешающей говорить и дышать. Только теперь он обратил внимание на суровый взгляд Витман, совсем чуть-чуть сощуренной на нем. — Катрина, все, прекрати, — требовательно произнес Вульф, следя за закатыванием глаз Морозова, едва имеющего возможность хвататься за воздух. — Витман, угомонись! — таким же тоном как и немец высказалась Раубер. — Кейт, отпусти его, — выждав паузу, чуть приказным тоном попросил девушку Уваров, чувствуя некое отвращение к бизнесмену, но из-за его надобности в Ингрид не мог позволить брюнетке убить его. Витман нехотя опустила руку, бросив сомневающийся взгляд на кивающего ей как бы в ответ Вадима. Морозов же сел обратно за стол и старался откашляться. Он налил воды в стакан и выпил залпом. Раубер постучала по спине своего агента. Она не переставала удивляться циничности и беспринципности единичных деяний брюнетки. Но помнила, что именно эти слова так любит повторять Вульф, ассоциируя со своей деятельностью. Теодора перевела взгляд на него, замечая черты сходства с телекинезницей в поведении в отношении неприятных им людей, однако все же разграничивала «методы воспитания» таких. Уваров встал у стены, облокотившись о неё спиной, и смотрел на задумавшегося Риттера, потирающего подбородок правой рукой и с поджатыми губами наблюдающего за откашливающимся до сей поры Морозовым, то и дело выпучивавшего глаза на вдохе. — Пётр, может тебе ингалятор принести? — вдруг усмехнулся шатен, не сумев сдержаться от вида директора Логоса. — Ну или чай с ромашкой. Она успокаивает и как раз отдаст тебе умиротворение и усидчивость без лишней болтовни. Пётр с трудом повернул голову на изгаляющегося физрука, глядящего в ответ, и это противостояние взглядов могло бы продолжиться, как школе: то Вадим стреляет в затылок Морозова глазами, полными ненависти, то директор за спиной правой руки Вульфа строит свои порядки по воспитанию приёмного сына и его, как он не скажет, гоп-компании. Но тут назло Витман и, возможно, Уварову, Морозов открыл рот, с хрипотой спросив: — Катрина, чего ты такая взвинченная? Беременна что ли? — Морозов, заткнись уже, — сурово среагировал Вадим, встречая чуть выпученные невинные глаза с вопросом «а что?». Однако их намерение начать словесные терки прервал Колчин, обратившись к закатившей глаза на словах отца Максима Витман, вставшей рядом с Раубер, отчего знатной фашистке стало не по себе, особенно после увиденного на практике применения способностей брюнеткой. — Катрина, Пётр в чем-то прав. Тебе следует научиться сдерживать агрессию, иначе будем подыскивать новых агентов из рядов школьников, чтобы пополнить наш запас. — Простите, — развела ладонями Витман, закрыв глаза и выдохнув, а затем вернула на невозмутимого ученого более спокойный взгляд. — Лучше скажи, что там с внуком Теодоры? Он не идёт с ней на контакт, — удивленным тоном произнес Вульф, а Сафронова покивала головой, подняв голову на девушку. — Алексей узнал все от вашего внука и его друзей-следопытов. В школе есть ещё проход в подземелье, под лестницей другого коридора. Там они нашли следы деятельности графа Щербатова. И кстати, этот путь на верхний уровень подземелья не выводит, а вот на нижний… — Почему он тебе говорит информацию, а мне ничего не сообщает? — возмутилась Раубер, недовольная поведением родственника, на что получила лишь издёвку в виде ухмылки. — А почему Пётр сливал информацию вам мимо кассы, не говоря ничего мне? Ведь тогда я была его непосредственным начальником, — вскинула бровями вверх Витман, с вопросом на лице уставившись на Морозова и затихшую Теодору, впавшую в ступор. Вульф вряд ли догадывался о её деятельности тогда, как и Вадим, заостривший внимание на отдышавшемся бизнесмене и немке. — Мы в расчёте, — наводяще улыбнулась брюнетка, скрестив руки у груди, и недовольный своей пассивной позицией в разговоре Риттер прорычал. Женщина и девушка перевели на него взгляды, а мужчина произнес: — Дамы, успокойтесь. Давайте о деле. — Владлен Петрович, мы о нем и говорим, — дерзко съязвила Катрина, на что он сменил взгляд на строгий: — Катрина, перестань. Нашла время для обсуждения. Вернёмся к насущному. Этими словами он завершил противостояние сторон среди своих коллег, которые успокоились и принялись вести беседу без пререканий. Однако упрёк Морозова в сторону Витман заставил Вульфа задуматься над ходом вещей, и он хотел убедиться в правоте его высказывания, либо ошибке. Но проверить учёный хотел. И не только он. В отличие от Раубер и Морозова, опустивших головы на документы, Уваров не сводил глаз с Катрины, которая своим вечно меняющимся настроением и странным поведением вызывала массу вопросов, среди которых был озвученный бизнесменом. И парень жаждал узнать правду больше, чем Вульф.***
Одна из комнат бывшего детского дома наполнилась атмосферой горести и печали. Больше это самое солнечное место здания не приносило радости находящимся в ней людям, ветер с улицы не навевал приятную симфонию на ухо, лучи не дарили нежное тепло. Даже самые тёплые улыбки и многозначительные взгляды не давали ни надежды, ни веры, ни успокоения. Все светлые чувства испарились, дав ход жалкому унынию и убивающей тишине, все собиравшей свои силы для заполнения помещения. Виктор принесся с Ларисой так быстро, как только мог. Они открыли дверь в комнату Крыловой, сидящей на кровати с опорой на её древесную спинку темного оттенка и водила глазами по окну. Женщина больше не пыталась бежать за ритмом жизни, не стремилась к новым открытиям и счастливым моментам. И она прекрасно знала причину. Вирус — Лена, — протянул её имя своими устами Поляков, с шоком на лице приседая к ней на постель. Одинцова чуть нахмурилась, замечая у кроватки ребёнка Вершинину, с некой горестью глядящей на угасающую бывшую директрису, несмотря на все их неприязни. Та же перевела обреченный взгляд на Исаева. — Все, Виктор. Пришла пора платить мне за все то плохое, что я совершила. Как говорят умные люди — бумеранг способен вернуться. Вот он и прибыл за мной. Настало время мне отвечать за все вредные вещи, что я причинила людям. Вот и конец… — с застывшими слезами в глазах, философски произнесла Крылова, смотря на Виктора. — Лена, о чем ты говоришь? Какое зло ты принесла? — возмутится её лжесвидетельству против самой себя мужчина и взял ладонь женщины в свои руки. Она остановила на нем волнительный взгляд. — Да, иногда ты была невыносима, но ведь такое случается со многими. Это не признак твоего злодеяния. Это отчаяние твоей души. — Твои нравоучения всегда мне нравились, — горько усмехнулась Елена, чуть опустив голову к правому плечу, вызвав мягкую улыбку Полякова. — Только я этого не признавала… ведь ты всегда был прав, Виктор, всегда… А я лишь скалилась, не в силах признать твою правоту. Как была слепа… — кашлянула Елена, добавив: — когда могла видеть… — Лена, не смей даже думать об этом. Ты — сильная, стойкая. Выдержишь и выздоровеешь, обязательно! — с лживым укором посмотрел на женщину мужчина, и она улыбнулась, погладив его по голове ладонью и оставив её на линии лица Исаева слева. — Виктор, будь реалистом. Этого не будет… — вздохнула бывшая директриса, взглянув в потолок. — Быть может, это наказание мне за проступки отца… — Ты не должна себя винить, тебе никто ничего не говорил… — проявил свои ямочки в улыбке с глазами полными слез Виктор, сжимая ладони женщины в своих. Он хотел чувствовать теплоту её рук дольше, не желая мириться с мыслью о приближающейся кончины Крыловой. Ведь Одинцова предупредила, что организм блондинки не принимает антидот, и шансов у неё нет. Но мужчина верил в то, что все наладится, хотя тут же сомневался. Нормальное состояние для любящего человека. Да, Елена часто выводила его из себя, вела себя неподобающе в общении с некоторыми людьми, обижалась ни на что, даже изменяла Игорю. Он готов был простить ей все это, лишь бы только она была жива. Елена хотела продолжить диалог, но вдруг попросила, будто предсказывая свой финал: — Маша, дай пожалуйста мне сына… — взмолилась женщина, пустив слёзы по щекам и сквозь них улыбаясь при виде мальчика. Он непонятливо смотрел на неё, не понимая ничего, ведь был мал. А блондинка обняла малыша и умиротворенно улыбнулась. — Как же приятно было с тобой находиться, Игорек. Ты — лучший мужчина в моей жизни, — со смешком произнесла Крылова, переводя взгляд на закрывшего лицо рукой Виктора. — После Виктора… Услышав упоминание своего имени, Полякову стало ещё печальнее. Он не мог смириться со скорой потерей женщины, которую всё-таки любит до сих пор. Исаев продолжал крепко держать ладонь Крыловой, когда из комнаты внезапно вылетела Маша, закрывшая рукой рот от неизбежности слезливого потока. Одинцова выдохнула, состроив сострадательное выражение на лице. — Лариса, забери Игоря пожалуйста… Врач выполнила просьбу бывшей директрисы, забрав ребёнка, и ушла с ним из обители разочарований и скорби. Именно в последнее предстало окунуться Полякову с головой. Крылова медленно закрыла глаза, прислонившись к спинке кровати, и её хватка ладони Игоря ослабла. Он заметил это, беспокойно подняв взгляд на не двигавшуюся дочь Клауса, и потряс её за плечи: — Лена… Лена! Лена! Он быстро понял, что все это зря, и лишь прислонился к женщине напоследок, чувствуя моральное опустошение и гнев. Поляков вернул глаза на мёртвую Елену и пообещал так, будто она жива: — Я не дам фашистам продолжать их работу и возвышать преступную империю. Если школе суждено умереть, то вместе с ними. Я отомщу за тебя, Лена, отомщу!***
Князь так и не объявился. Вместе с ним не сделали это и его агенты, устремившиеся его спасать и переставшие отвечать на звонки беспокоившихся людей, среди которых были Воронцов, переживающий за Назарову, с которой у него все наладилось, Виктор и ещё будучи живой Лена трезвонили Павлу, получавшие каждый раз в итоге лишь бесконечные гудки, а также Мария, безумно волновавшаяся за Владимира. Вершинина стояла в коридоре возле комнаты Кирилла, собираясь снова позвонить любимому, что и сделала, набрав номер и судорожно прислонив телефон к уху. — Набранный вами номер недоступен, — послышалось в трубке, и женщина оскалилась, напрягая лоб, выругавшись: — Черт! В этот момент из комнаты математика вышел как будто наэлектризованный собственным злом Барышников, громко хлопнув дверью, и ушёл в другое крыло, наплевав на вежливость и даже не заметив брюнетку, которая крайне удивилась его поведению. А её телефон завибрировал. В надежде на звонок от Володи она незамедлительно приняла вызов: — Володя, господи, ты где? — Э, мам, я Максим, — немного критично ответил парень, издав добрый смешок. — Прости, — почти шепотом из-за подступающих слез отчаяния произнесла Вершинина, а Морозов добавил: — Мам, ты не знаешь, комната Воронцова опустела от пребывания Барышникова? — Опустела только что. А почему ты спрашиваешь? — изогнула бровь женщина, как вдруг из-за угла вышла вся команда доброй воли, включая даже Дашу, теперь уже ходившую самостоятельно, что давало лишь неприятные ощущения в спине, но малозначительные. Мария же выпучила глаза на сыне и его друзьях: — Что вы задумали? — Спасти всю школу от вируса, — резко ответил Авдеев, буквально залетев в хоромы Воронцова. — Ну, собственно, так и есть, мам, — пожал плечами Макс, кивком головы в сторону комнаты приглашая туда Вику, Дашу и Рому. — Скоро мы победим, можешь передать Виктору, — с наводящей улыбкой цокнул парень, затем скрывшись из виду путём закрытия двери. А Вершинина же вскинула брови вверх и задумалась над его словами. «Ну и каким образом они хотят спасти всю школу? У них же нет вакцины» — сказала у себя в голове брюнетка, мотнув ею, и ушла к Виктору, переживавшему не лучшие времена, особенно в данный момент. А на чердаке было явное оживление: пятеро современных мстителей рылись в папках, коробках и шкафах, обыскивая каждый угол, и Макс прошипел первый: — О-а-ай! Где она вообще? Может её больше не было? — Или Барышников все экземпляры утащил… — обреченно согласился немного в другом русле с Максом Роман, на что брюнет выставил к нему руку и кивнул девушкам и Андрею, который был более позитивен. И вскоре он нашёл, чем обрадовать друзей: — Ребят, смотрите, — он медленно достал из подпола контейнер с розовой субстанцией. — Это случайно не то, зачем мы сюда пришли? — с улыбкой спросил он, прекрасно зная ответ на свой вопрос, а Виктория принялась разглядывать предмет. Её вердикта ожидали все из присутствующих, и вскоре она на выдохе повеселела: — Это она, ребят. Это вакцина! — Отлично! — хлопнула в ладони Старкова, уже улыбаясь во все зубы, однако нахмурилась: — А как её использовать? Крупицу в рот? — Натираться может ей? — предположил Павленко, встретив смешок от друзей. — Даш, Ром, вы не правы. Надо её просто распылить по всей школе. И готово, — пожестикулировала руками Кузнецова, радуясь находке, и все же не удержалась от злорадного комментария в адрес подставного возлюбленного: — Представляю, как Барышникову ввалят его дружки. А то ведь «слабые должны умереть». Он слабину показал, не справившись с поиском вакцины. Шах и мат, товарищ Раубер. — Вик, да ты че, успокойся, — со смешком положила ладонь на плечо подруги Старкова, парни же чисто посмеялись с фразочек Виктории, которая и сама улыбнулась. А Морозов задумался: — Согласен, это все здорово. Но Лиза ещё у них… И что с этим фактом делать — у меня вообще идей в голове нет, — беспокойно провёл по голове ладонью парень, не скрывая своего волнения и тревожности. Ребята задумались над его словами, моментально посерьезнев, и вопрос остался открытым, так как путей решения этой проблемы они не видели.***
А в подземелье вдруг нагрянули знакомые гости, но отнюдь не сотрудники «Ингрид». Они относились к другому ведомству, где не было официальности. И не носили белых халатов и значков с названием своей организации. Они были главными противниками Вульфа в их нескончаемой борьбе. Назарова, Шевцов и Лобанов дружно влезли в люк в лесу, очутившись в запертой комнате с клетками, где Вере стали приходить вовсе не приятные видения о находящихся здесь детях и даже раненом Полякове, которого тогда чудом спасла Тамара. Агенты Князя отточено разработали план по высвобождению двух узников лаборатории. И медлить больше не собирались, устав мириться с несправедливостью «Ингрид». Троица коварно проникла в сам лабиринт, использовав ключ в виде вольфсангеля для освобождения из комнаты прибытия, и оставалась главная задача среди всех остальных — выжить.***
А тем временем на нижнем уровне собрание не закончилось, ибо заявился внук Раубер, премного удивлённый встречей с родственницей. Не ожидав от самого себя, он критично спросил у Риттера: — А что она здесь делает? — парень перевёл взгляд на Морозова. — И он? — Тише, угомони свой пыл, Алексей, — спокойно и непринуждённо выставил на него руки Вульф, а Витман и Уваров изогнули по брови, оценив эффектное появление. Морозов негодующе нахмурился, оттянувшись на спинку стула, и написав на лице возмущение поведением парня. Раубер же заговорила: — Лёша, ты чего? Блинов объелся? Что ты говоришь вообще? — Говорю, что хочу. Законом не запрещено выражать свои мысли. — В разумных пределах — да, не запрещено, — подал голос Пётр. — А в неразумных — нет. — Ты первым предал дело Владлена Петровича, — возразил замечанию Барышников, зло глядя на бизнесмена, готовясь испепелить его взглядом, а тот скривил лицо: — Не понимаю, о чем ты. — Слушайте, вам не надоело? — заметив недовольство Вульфа на его лице, сощурился на ссорящихся Вадим, привлекая внимание к своей персоне. — Давайте уже к делу перейдём. Надоело ваше собачество слушать. — Хорошо, — ответил за двоих Раубер, не желая видеть Уварова в гневе, и уже серьёзнее подошёл к цели своего прихода. — Мои недодрузья во всю ищут вакцину. И они её точно найдут. Надо задержать их. Иначе они уедут и растреплют о нашей организации всем, кому не лень. — Встретим их, — уверенно заявила злорадно улыбнувшаяся Витман и ход её мыслей уловили все, кивнув.***
Агенты Князя осторожно и постепенно шли к своей цели, смотря тремя парами глаз в разные стороны для надежности. Мужчины внимательно следили за коридорами слева и справа них, а шедшая посередине женщина глядела точно вперёд, держа пистолет на уровне шеи двумя руками. Она прекрасно осознавала, что скоро наступит тот самый час Икс, но все зависело от их похода в гости к Вульфу. Если операция завершится успешно, как и начнётся, то далее план Князя продолжится справедливым и обоснованным способом. Если же что-то пойдёт не так, то единственным верным решением станет скрыться из вида Колчина и его людей, пока не провалили целых два уровня — спасение «заложников» и собственных жизней. Напрягая лицо от волнения, Назарова прислушалась к звукам впереди себя. Оттуда раздавался еле слышимый топот, ничем не дополненный. — Парни, стойте, — решительно схватила их за руки агент Князя и утащила за угол, отчего они не успели ничего понять, но предпочли молчать. Потому что Назарова никогда не делала что-то просто так. Функцию подглядывания взял на себя стоящий ближе всех к краю Шевцов, крепко держащий пистолет, и аккуратно выглянул из-за стены. Присмотревшись, он заметил двух охранников, несущих новые реактивы для лаборатории, а следом — Раевского. Владимир нахмурился, после чего вернулся к коллегам, заострив внимание на Лобанове, и тот тоже медленно выглянул из-за стены, уже заметив опустение окружения майора. Охранники ушли за следующей партией товара, а мужчины из команды Князя уловили мысли друг друга, кивнув. Непонимающая их воодушевления Вера лишь бегала глазами с одного на второго и могла только догадываться о плане друзей. Раевский достал телефон, включив дисплей, где высветился код доступа. Мужчина принялся набирать цифры и собирался доставить реагенты вниз, как вдруг получил по голове от Лобанова и Шевцова. Мужчины ловко утащили его за угол, оставив там, и подождали Назарову, с шоком на лице подошедшую к ним: — Ну вы и быстрые. Даже я не поняла, как вы это сделали. — Мастерство не пропьёшь, — подметил Павел, размяв шею, и нажал на ввод на панели лифта, который стал доступен для использования. — Что ж, друзья, пойдёмте? — Конечно, идём, — вскинул бровями вверх Соколов. — Главное найти там Аню и Лизу, документы уже у Князя. И ещё… возвратиться оттуда не в мешке. — Очень остроумно и к месту, — упрекнула мужчину Вера, собираясь с духом. — Там же сейчас вся эта «мафия». Мы идём в самое пекло. — Лучше рискнуть, чем не попробовать, — заявил Лобанов, нажав на кнопку «вниз», и уверенно перезарядил пистолет, подняв на уровень шеи. Троица вышла из лифта без приключений, так как все агенты Вульфа заседали в его кабинете. И теперь дело шло на минуты, которых у Назарова, Лобанова и Шевцова было очень мало.***
Полчаса спустя Чтобы отвлечься от посторонних мыслей, большинство из которых содержали слово «стресс», Галина устроилась на кухне, теперь собрав всю документацию за прошедший год и нынешнюю свору, по привычке сев спиной к выходу на улицу и уставившись в цифры и буквы. Поваров вокруг неё не было, ведь только недавно прошёл обед, а заготовки к ужину уже имелись. Поэтому шум сковородок, духовки и неистовая жара от процесса готовки на огне не тревожили Смирнову, внимательно изучающую бумаги. Женщина сняла колпачок с ручки и удобнее расположила между указательным и большим пальцами правой руки, сходу замечая несоответствие написанного действительности. Она опустила стержень в синими чернилами на одну из строк и исправила пару чисел, переходя далее. Однако внезапно документ расплылся перед светлыми глазами завуча. Галина незамедлительно проморгалась, немного качнув головой, и продолжила работу, снова взяв предмет письма рукой. Во второй раз она отвлеклась из-за приступа кашля, настигшего её со всей полнотой своего содержания, и как только женщина закончила, то посмотрела на свою ладонь. Самая страшная догадка Смирновой тот час же подтвердилась — кровь. Завуч постепенно встала со стула, не желая повторять опыт Полякова с падением из-за резкого подъема, и прошла до раковин, сполоснув ладонь и умыв лицо. Холодная струя освежила затуманенные мысли женщины, и она невозмутимо вернулась на прежнее место. Страх от заражения вирусом её одолевал, но она не хотела вызывать жалость у кого-либо и идти на поводу у фашистов, выпрашивая антидот со слезами на глазах. Нет. Это не в её стиле. Даже несмотря на степень опасности вируса. Её спокойствию пришёл конец, когда на кухню зашла Вершинина, снова став палить сощуренными глазами каждый угол помещения. Смирнова заметила её странное поведение, изогнув бровь, и спросила: — Маш, ты в прятки с кем-то играешь? Так позови меня, а то скучно. — Нет, Галина Васильевна, я не пятилетний ребёнок, — выдохнула Мария, приложив ладонь ко лбу. — Я так и не смогла найти Володю. — И подумала, что он спрятался от тебя где-то в школе? — с явным сарказмом выдала завуч. — Ну ты посмотри за сковородкой. Других вариантов нет, — кивнула на предмет женщина, возвращаясь к документам, а девушка усмехнулась, однако не убрав беспокойства и ужаса неизвестности. Она прошла к столу и села напротив Смирновой, оперевшись локтями о стол. — Галина Васильевна, что же мне делать? Он трубку не берет, в школе его нет! — Для начала успокоить свои нервы, — посоветовала женщина с серьёзным выражением на лице. — Доведёшь себя ещё до нервного обморока, а сейчас это вообще некстати. — Он так и не объявился с тех пор… Хотя Вера тоже не появлялась… — То-то я вижу, как Воронцов бегает взвинченный по этажам и выглядывает её на завтраке. Вы, молодняк, немного странные, — усмехнулась завуч, поселив расслабленную улыбку на лице Марии. И вдруг Галина закашляла снова, прикрыв рот рукой и отодвинувшись от бумаг. Вершинина напрягла лоб, поднимаясь со стула. — Галина Васильевна, вам плохо? Давайте сходим к Ларисе! — Лариса не помо… — женщина проглотила последнее слово, никак не переставая кашлять. Девушка же встала рядом с ней и взяла под руку, когда заметила кровь на ладони завуча. — Виктор поможет! У него есть антидот! — Оставьте его для молодых. Мне не надо. — Галина Васильевна! Мы не простим вам вашу смерть! Пошлите скорее к Виктору! — настоятельно воскликнула Вершинина и с некой долей силы повела женщину на выход из кухни, несмотря на продолжение её отговорок. Смирнова успела стать за столь непродолжительный срок для Марии часть семью и потерять её было бы для кареглазой невыносимой болью. Шатенка и завуч проходили коридоры, стараясь скорее попасть в необходимый кабинет, однако их ход остановила пыль, посыпавшаяся из вентиляции. Галина нахмурила брови, вдохнув её, и критично поинтересовалась: — Я же говорила и вентиляцию подчищать на первой нашей встрече, так почему она грязная? Почему оттуда летит пыль? — Я её мыла два часа назад. Не могла она набрать такой ассортимент столь быстро! — отмазалась Мария, на самом деле не притрагиваясь к вентиляции уже дня три, но первые разы оттуда ничего не летело. — И что тогда это? — ухмыльнулась женщина, на что девушка пожала плечами, и они продолжили движение. Но никто из них не догадывался, что эта пыль была необычная. Щербатов добыл её, надежно спрятав на не раскрытом ещё тогда чердаке, и положил в контейнер, сделав обманки из ещё двух штук. Вершинина не понимала, как оттуда вдруг посыпалось, а Смирнова не догадывалась, что, когда вдохнула кристаллы пыли, освободилась от вируса, намеренно идя с Машей до Виктора без остановки. Скоро «волшебным» средством спасения от вируса были овеяны все школьники, находившиеся вблизи вентиляций, но остальные также пропитались пылью, когда она растворилась в кислороде. Ученики наконец смогли ощутить радость жизни снова, став независимыми от злосчастного антидота. Наступал финал их заточения.