«Моменты»

***

      Стелла провела рукой по корешку оставленного Майлзом дневника. Он был небольшим, синим, и выглядел относительно новым. Она задумалась над тем, коллекционировал ли Майлз такие ежедневники всю свою жизнь, или принялся за это только с приездом в Сан-Лоренцо. Она еще много чего о нем не знала, было так много вещей, которые она надеялась открыть в нем.       Писал ли он там о личном? Или же в дневнике были в хронологическом порядке собраны записи об их приключениях? Часть ее жаждала прочесть, в то время как другая твердила, что необходимо соблюсти его личные границы. Это было невероятно глупо с его стороны оставлять этот дневник. Из всех вещей именно его…       Стелла сидела в тишине своей маленькой комнатки, не желая признавать того, как скучает по нему. На самом деле было не так уж и тихо, если захотеть прислушаться. В джунглях быстро привыкаешь держать ухо востро. Стелла могла слышать других обитателей лагеря, говорящих на испанском, стрекот сверчков, завывание обезьянок-ревунов где-то вдалеке… в джунглях никогда не бывало тихо. Она пыталась представить, как звучит город, где находился Майлз, как раз тогда, когда в ее дверь постучали, стряхнув ее задумчивость.       — Да?       — Вас к телефону, мисс Стелла.       Она знала только одного человека, который мог звонить так поздно в канун Рождества. Пройдя в крошечное фойе, она прижала трубку к уху и без единого намека на радостное ожидание промолвила:       — Стелла, слушаю.       — Счастливого Рождества! — произнес низкий голос, что заставило ее нутро затрепетать, словно она все еще была девочкой-подростком.       — Здесь сейчас только одиннадцать, — отозвалась Стелла, ее голос звенел улыбкой. — Рождество наступит только через час.       — Ну а здесь оно наступило. Уж я-то знаю. Мама уже приготовила четыре дюжины печенек и отложила их для Пасхального кролика.       Стелла рассмеялась, не понимая до конца, шутит ли он, или мама Майлза на самом деле такая чудачка, какой он ее изображает. Она поняла, что все еще держит его дневник в руке, и прижала его к груди.       — Ну и как там погодка? — поинтересовался Майлз. — Есть шанс на Белое Рождество для Сан-Лоренцо?       Стелла снова засмеялась — ему хорошо удавалось ее смешить.       — На дворе шестьдесят девять градусов, к сожалению. Может быть, в следующем году повезет.       — Просто не могу представить Рождество без снега. Думаю, это довольно грустно.       — Майлз, я в порядке. У меня предостаточно работы, чтобы занять себя. Если я не соберу достаточное количество папоротника Pleuroderris до января…       — Знаю, знаю. Как всегда в трудах, — мгновение Стелла могла расслышать только его дыхание. — Я соскучился по тебе, Стелла.       — Я тоже скучаю.       Стелла бросила взгляд на дневник, теперь лежащий на ее коленях. Она могла бы напомнить Майлзу о нем, но в этом не было смысла. Он уже наверняка и так вспомнил, что забыл его, да и не то чтобы она думала его прочесть.       Но ведь никто не пострадает, если она глянет одним глазком, не так ли?       Ее внутренняя лихачка взяла над ней верх, и Стелла медленно открыла случайную страницу, наткнулась на слово «влюблен» и тут же захлопнула дневник.       — Что это было? — спросил Майлз?       — Что? О, ничего. Просто, эм, обезьяны. Ты же знаешь этих капуциновых обезьян. Швыряют камешки на крышу. База относительно новая, строительство закончилось пару недель назад… и тебе известно, как они защищают свою территорию. Обезьяны, то есть.       — Конечно, эти чертовы обезьяны, — сказал он, и Стелла расслышала его смех. Скоро они будут смеяться вместе.       — Не могу дождаться, когда приеду и увижу тебя, — продолжил Майлз. — Постояльцы сводят меня с ума прям как в старые добрые времена. Мне надо закругляться. Позвонишь мне завтра?       После того, как они пожелали друг другу сладких снов и разъединились, Стелла вернула дневник назад в сумку Майлза, где лежали его походная одежда и цветные карандаши, и где она и набрела на него, ища ручку. Она свернулась на своей узкой койке и снова прислушалась. Звуки джунглей убаюкивали Стеллу, и ее сладкие сны были такими белыми, как ей и мечталось.