Намджун будет против

После ухода Чимина остальные стали жадно поглощать угощения, лежавшие в тарелках на столе. С каждой новой порцией Хосок все многословнее восхвалял кулинарные таланты Тэхена. Он даже просил стать его личным поваром, ну или хотя бы диетологом. Но Киму было по душе жить одному в своей квартире и быть независимым от соседей по блоку в общаге. Заподозрив неладное в поведении Чимина, Юнги после первой же порции встал из-за стола, и, поблагодарив, а точнее, процедив благодарность Тэхену через зубы, он вышел из кухни, а когда скрылся за стеной и вовсе побежал в комнату. — Чимин! — крикнул он, забегая в комнату и захлопывая за собой дверь. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться в груди. Пак сидел в своей коляске в дальнем углу комнаты, вокруг были разбросаны куски бинта, которым была перемотана травмированная рука, а сейчас она была оголена и лежала на колене, а сам парень тихо стонал, явно от боли, сжимая левое колено здоровой рукой. Он был не в силах пошевелить больной конечностью, ее будто парализовало. Юнги тут же подлетел к Чимину и сел перед инвалидным креслом на колени, хватая доселе забинтованную руку и поглаживая ее снизу. На ней виднелись очень набухшие фиолетовые вены. — Что такое, тебе больно? Может, медсестре позвонить? — Мин шептал тихо, еле слышно, но Чимин слышал все. Ему было больно, но он старался терпеть, сжимая ладонь в кулак, вдавливая ногти в кожу и раздирая до крови. — Прошу, расслабь руку, не напрягайся. — Хен, мне больно. Я не знаю, что это, — скулил Чимин Мину на ухо, а тот уже достал из кармана школьных штанов мобильник и набрал номер Чеен. Она ответила быстро, потому что была на посту и ей было попросту нечем заняться. — Алло, Юнги, что-то случилось? — Что делать? Чимину было больно и он без моего ведома размотал бинт на руке. А там вены набухли и рука посинела. Что не так? — У Юнги почему-то тряслись руки. Когда он говорил, он все время смотрел у глаза Паку, пытаясь успокоить его взглядом. Это работало, потому что Чимин просто тонул в его шоколадном взгляде и боль отсупала сама собой, а вместо нее приходило ощущение защищенности и тепла в груди. — Я так и знала, — тихо прошипела Пак в трубку. — Я положила на всякий случай ему в карман коляски шприц и лекарство, которое нужно вколоть в одну из вен на локтевом изгибе. Они видны, раз набухли, так что ты справишься. Набери до пятого деления и введи под кожу. Через десять минут все будет в порядке. Но ты отзвонись. — Понял, спасибо, — Мин повесил трубку и откинул телефон на кровать, одной рукой уже роясь в кармане кресла. Он выудил оттуда шприц, иглу и флакончик какой-то жидкости. Парень быстро собрал прибор и снял пробку с баночки. Набрав нужное количество лекарства, он снова успокаивающе посмотрел на Чимина. — Хен, а ты умеешь? — юноша недоверчиво оглядел Юнги, зная, что делать больше ничего не оставалось. — Доверься мне, — только сказал старший, жестом ладони прося Пака выпрямить руку и положить на его колено. Но когда он увидел его провальные попытки пошевелиться, сам взял и выпрямил ее, кладя себе на ногу. Боль снова встала комом в горле и заставила младшего тихо стонать. Юнги действовал осторожно, пытался сделать все быстро и максимально безболезненно. Когда иголка уже находилась в миллиметре от кожи, Чимин сжал кулак второй руки на колене Юнги, а тот спокойно прошептал: — Успокойся, я аккуратно. Секунда и игла входит под кожу, Мин давит на поршень, опустошая шприц, в то время как Чимин просто утопает в боли, но сдерживается как может. Его пальцы впиваются в колено Юнги и он громко выдыхает через зубы. Старший медленно убирает иглу, хватает со стола чистую салфетку и зажимает место укола. — Тебе нужно полежать, — сухо бросает он и встает на ноги. — Прости меня, Юнги-хен, — тихо бормочет под нос Чимин, а через секунду ощущает руку на своей голове, которая нежно теребит волосы. — Ты прощен, — он поднимает пальцем голову младшего за подбородок и заглядывает ему в глаза. А тот смотрит снизу вверх как самый преданный щенок, ждет чего-то, сам не зная чего. Возможно это не то, чего он ждал, но Юнги делал то, что он делал, очень аккуратно, бережно, боясь сломать что-то хрупкое. Подкатил коляску ближе к кровати и своими руками переложил на нее Пака. Ребра срослись еще не до конца, поэтому действовать нужно было крайне осторожно. Пак не подавал виду, что он может сам привстать и подсобить парню. Нет, он специально в этот момент становился беспомощным и немощным, чтобы почувствовать себя как можно ближе к хену. — Пол часа, — Мин улыбнулся на последок и вышел из комнаты, оставляя Чимина на едине с собой и своими мыслями. Рука все еще побаливала, но действие препарата чувствовалось сразу. На вид все было уже нормально, рука обрела свой первоначальный вид, да и не болела почти, но раз хен сказал пол часа, значит пол часа, ни минутой меньше. — Эй, Юнги, ты чего мечешься? — пробубнил Хосок, жуя очередной кусок мяса. — Ты вроде собирался к Чонгуку на репетицию. — Слушай, ешь молча, я разберусь, — прорычал Юн и стал бегать по блоку в поисках своих текстов и рюкзака. — Злобный хен-извращенец, — Хосок сглотнул еду и показал Мину язык, на что тот только закатил глаза. — Ты поедешь на моей машине? — Сокджин тоже с аппетитом почавкивал, глядя на растерянно шуршащего бумагами Юнги, который никак не мог найти нужную папку. — Если найду свою писанину, — грустно выдохнул тот и снова убежал в свою комнату. — Чимин, ты не видел тут голубую папку? — Пак до сих пор лежал на кровати и только подергивал ногой, напевая какую-то мелодию под нос. — А? Да, она лежала в нижней полке под телевизором, в зале. Я не знаю, как она туда попала, но я видел ее, когда искал пульт. — О, здорово! Спасибо, Чиминни, — Юнги заметно повеселел и выбежал из комнаты за нужной ему вещью. Пак остался лежать на кровати, но тоже радостно улыбнулся парню вслед. • • • — Юнги, я… — Мин даже головы на младшего не поднял. Только ответил сухо. — Слушай, я еще тогда сказал, я сделаю вид, что ничего не видел. Что ты так волнуешься? Тэхен даже виду при встрече не подал, бери пример со своего «парня», — Юн ухмыльнулся. — Только вот стебать меня не надо! Он не мой парень! — Чон стукнул рукой по столу и недовольно нахмурился. — Так значит вы занимаетесь таким и еще не встречаетесь? — старший снова язвительно ухмыльнулся и стал рыться в рюкзаке в поисках папки. — Не твое дело, хен! — Гук надулся и залез в компьютер. Юнги только хмыкнул, глядя на малиновые щеки младшего. Он выглядел очень мило когда стеснялся. Теперь не удивительно, что Тэхен на него запал. Но Мин не особо желал лезть в их междоусобные разборки, поэтому просто проигнорировал факт их возможных отношений и забил на них. Ему точно не должно быть до этого дела. — Когда выступление? — прервал тишину Мин, кладя бумаги на столик перед диваном, на котором сидел. — Через две недели, — Чонгук не открывал взгляд от монитора. — Странно, что линейку устраивают посреди учебного года. — Похуй, — цыкнул Юн. — Отстреляюсь и свалю, чтобы не доебывались. — Фу, какой ты грубый. — Какой есть. — Давай сейчас запишем твою партию. Иди в ту комнату, надень наушники и включи микрофон, а я настрою остальную аппаратуру, — Чон надел наушники и стал ковыряться в каких-то проводах и приборах, а Юнги тем временем успел повторить текст и приготовиться к записи. • • • — Чимин, что случилось? — Тэхен зашел в комнату Юнги проверить друга. Он обеспокоенно сел рядом с кроватью и потрогал руку старшего. — Уже все хорошо, Юнги мне помог, — Чимин жестом попросил Тэхена помочь ему встать и сесть в коляску. Сам он мог только привстать на локтях и протянуть руку. — Как ты чувствуешь, ты скоро сможешь сам сидеть и стоять? — спросил Тэ, усаживая Пака и подавая ему пульт. — Три дня, думаю, хватит, — Чимин радостно улыбнулся младшему. — Поможешь мне потренироваться в ходьбе? — Конечно, спрашиваешь еще! — Тэхен улыбнулся в ответ и дал другу «пять», выходя с ним из комнаты. — Чтоооо?! Ты идешь на прогулку с Намджуном?! Сегодня?!!! — Из кухни послышались удивленные вопли Хосока. Парни захотели узнать подробности этого увлекательного диалога и быстро заняли места за столом. — А что в этом такого? — возмутился Сокджин, который изо всех сил старался не показывать свое стеснение, но естественно краснел кончиками ушей, что было трудно не заметить. Такой взрослый и такой дурачок… — Просто ты ему еще два дня назад яйца хотел за Чимина оторвать, а тут ты мне заявляешь, что вы на гули валите! — Чон все еще махал палочками с рыбой и строил всевозможные гримасы недовольства. — Слушай, чего доебался то? Иду и все, мне уже пора домой, — старший встал из-за стола, поклонился, еще раз похвалил и поблагодарил за еду Чимина и Тэхена и направился в коридор за рюкзаком. Хосок остался последним, кто сидел за столом и до сих пор ел. Ну не мог же он вот так оставить на тарелках такую прекрасную, а главное, вкусную еду! Рядом с ним сидела Дженни и смеялась, разговаривая с остальными парнями о детстве Тэхена и о том, как мама учила его готовить. Окно на кухне было открыто, поэтому с улицы были четко слышны вопли Сокджина. — Мин сука мать твою за ногу Юнги!!! Я же отдал ему машину, дебила кусок, блять!!! Все сидящие в блоке несколько секунд вслушивались, а потом начали как один заливаться жутко громким слезливым смехом. Первой отошла от приступа Дженни и сразу достала из кармана телефон. Набрав Юнги она приложила его к уху и стала ждать ответа. — Мин Юнги, ты скоро вернешься? Сокджин уже все связки порвал, матеря стены общаги и машины на парковке. " Да, мелкая засранка, я буду через пять минут. Так ему и передай, " — Юнги ехал в машине в сторону общаги и слушал какую-то американскую попсу по радио. Положив трубку он свернул на нескольких перекрестках, а потом заехал уже на парковку у общежития. Там его встречал разъяренный Сокджин с криками «Я, сука, опаздываю!», который как только машина остановилась буквально выпихнул из салона Юнги и стартанул в сторону дома. — Ну и что за херня?! Нахера мне было топтать штаны своими школьными тапками?! Придурок, — Юнги и сам был зол на старшего, потому что тот своей спешкой испачкал ногами, которыми выпихивал Мина из машины, сидя на пассажирском сиденье, всю задницу и спину его школьной формы. Но он не орал об этом на весь мир, а просто материл друга себе по нос, поднимаясь по лестнице и заходя в блок. — Боже, хен, я тебе сочувствую, — Хосок вытирал слезы смеха с глаз, глядя на Юнги, который яростно скидывал с себя обувь и бросал в угол коридора рюкзак. — Да блять, почему я в итоге крайним оказался?! Сначала разрешил мне взять машину, а потом мне всю жопу измазал! Старый хуй, — Юнги подошел к столу, схватил рукой пару кусков нарезанного ломтиками сыра, запихнул их в рот и пошел переодеваться под смех своих соседей по блоку. » Я ему сполна отплачу, пусть ждет мести, старый пень!!! »