Добавить жизни остроты

      Крис едва ли мог пошевелиться. Всё лицо горело, было сложно дышать. Под одеялом жарко и душно, но стоило откинуть его - кожа покрывалась мурашками и тело до костей пробирала ледяная дрожь. От голода сводило внутренности, но даже мысли о еде вызывали тошноту. Будь Крис волком - завыл бы, да только сил хватило бы лишь на жалобный скулеж.       Впервые за много лет он слёг с простейшей простудой. Правда, чтобы это выяснить, Эллисон пришлось сильно постараться. Чудом она смогла привести домой Мелиссу и успокоить отца. И в итоге бегом исчезла из дома, намереваясь скупить пол-аптеки и поставить отца на ноги.       Ближе к вечеру температура так и не спала, Криса лихорадило, но он с упертостью осла продолжал настаивать "Элли, я почти в норме, просто нужно отдохнуть". Эллисон шерстила интернет в поисках других, более быстродействующих, лекарств, когда на пороге появился Питер Хейл.       — Старший охотник не отвечает, волки волнуются, вот и решил проведать, - Питер наигранно скалится, добавляя в широкую улыбку немного безумия, но в глазах читалось беспокойство, а не смех.       Эллисон бы соврала, скажи, что не ждала Хейла. В глубине души, закрыв это место огромной неповоротливой дверью, она даже ждала, когда Питер появится. Отец ещё пытался скрывать их "отношения", но почти все видели, что между Крисом Арджентом и Питером Хейлом искрило похлеще фейерверков на четвертое июля. Особенно заметно стало в последние месяцы, когда страсти в Бикон Хиллз поутихли и жизнь стала спокойнее.       Они рядом друг с другом - выбивались. Как белое на черном. Как волк в овечьем стаде. Слишком много скрытого подтекста и странных интонаций. Мягкое, почти игривое рычание и оскал - против дула пистолета, приставленного к чужой голове.       Эллисон пропустила гостя и не успела слова сказать, как Питер, принюхавшись, резко нахмурился и рыкнул:       — Что с ним?       Болезнь витала в воздухе, оседая в носу, Питеру хотелось чихать, запах раздражал ноздри. Но Эллисон была свежа и здорова, и потому Питер начал беспокоится. С его охотником что-то случилось.       — Простуда.       Питер вскидывает брови и явно не верит в столь простое объяснение.       — Не припоминаю ни единого случая, когда видел его болеющим.       — У отца хороший иммунитет, только в этот раз..- Эллисон замолкает и отводит взгляд. Она тоже никогда не видела отца таким разбитым, - может, это просто должно было случиться, как только всё вокруг поутихнет. Последствия стресса?       Питер тихо рыкнул и сжал руки в кулаки. Эллисон переживала, и ему хотелось прикоснуться к ней и успокоить, но Питер понимал, что его ждёт как минимум вывихнутое запястье за попытку приблизиться. Снова втянул запах дома Арджентов и медленно двинулся вперёд, к Крису, давая возможность Эллисон отследить его движения. Она лишь улыбнулась грустно и попросила уговорить отца поесть.       В комнате было душно. Спертый воздух стоял стеной, обволакивая спальню стойким запахом болезни, жара и терпкого мужского пота, что оседал сладостью на языке. И чем дольше Питер находился здесь, тем сильнее хотел. Прижаться ближе, быть рядом; вылечить и выходить охотника, обратившись и вылизывая разгоряченную кожу. Он едва успел удержать себя на грани. Питер приоткрыл окно и попытался вдохнуть немного свежего воздуха, прежде чем взяться за лечение Криса. Чтобы оставить его так – и речи не шло.       Медленно приблизился и присел на постель. Крис лежал на краю, свернувшись и укрывшись пуховым одеялом. Только голова наполовину торчала из «облака». Питер вытянул руку и кончиками пальцев пробежался по влажному от пота затылку. Едва-едва, проверяя. Медленно потянул боль. Придвинулся ближе и положил ладонь на горячий лоб, вытягивая все неприятные ощущения, забирая себе, растворяя внутри. Волк внутри ворчал недовольно, но не брыкался, хотел помочь.       Крис очнулся через полчаса, повел головой и заметив постороннего попытался протянуть руку к пистолету на тумбочке. Питер усмехнулся: «Охотник и при смерти остается охотником». Осознав, что гость почти желанный, Крис расслабился и прикрыл глаза, пытаясь дышать глубже.       Сильный и невероятный Крис Арджент сейчас был милее щенков Талии. Хотелось защитить. Питер давил нежность внутри, но она горячим потоком струилась по венам, даря наслаждение похлеще дурман-травы.       Питер склонился над хмурящимся охотником, потерся носом и прошептал тихое:       — Я помогу тебе. Позволь мне.       Легкий поцелуй на губах был ему ответом.