Аккорды сердца

-Аликова Валерия к доске! – новая учительница по алгебре смотрела на меня в упор. -Я не поняла тему. -Что значит «не поняла»? Четвертое сентября, а она не понимает, - возмущалась женщина, - у нас повторение. Быстро к доске! Я покорно встала и побрела к доске, слыша позади подбадривающие выкрики: «Мы поможем». Пусть мои одноклассники бывают полными придурками, но порою только они спасают от ужасной участи одиночества у доски. -Пиши уравнение. Корень квадратный из семь…, - голос учительницы прервал чей-то телефон. -Почему звук не выключен? Вы в школе находитесь! – отчаянная строгость преподавателя выводила меня из себя, - Выключите, я сказала! Я увидела, как моя подруга, по совместительству соседка по парте, Ксюша, полезла ко мне в сумку. Я непонимающе посмотрела на нее. Через минуту до меня дошло, что этой мой телефон звонит. Я сорвалась с места и под громко играющую на весь класс «The Fray – You Found Me», подошла к сумке. Вытащив из кармана сумки телефон, я стала доставать его из чехла. -Валерия! Выключи звук и возвращайся на место! – прикрикнула на меня учительница. Пока я возилась с чехлом, звонок прекратился. Я положила телефон на стол и пошла на свое прежнее место. -Дописывай, - диктовала учительница, - корень… Я писала мелом по старой деревянной доске, не понимая цифр. «Кому понадобилось мне звонить во время первого урока?» Наверное, мама проверяет: не забыла ли я ключи. -Ну что ж, садись – четыре для первого раза поставлю, - сказала мне учительница, когда я дорешала пример. -Спасибо, - кивнула я и села на свое место. -Кто звонил? – сразу же налетела на меня с допросом Ксюша. -Не знаю, - я взяла телефон в руки, который покоился на парте и, словно по щелчку, абонент по ту сторону линии стал снова названивать. -Рината Юрьевна, можно выйти? – спросила я, по возможности закрывая динамик телефона. -Нет. Отключи телефон. Я достала телефон и взглянула на экран, чтобы отключить звонок. Такие родные четыре буквы. «Женя». -Ну, пожалуйста! – взмолилась я. -Нет, я сказала! – строго крикнула учительница и, подойдя ко мне, протянула руку, чтобы забрать мой телефон. -Нет! – со злостью крикнула я и, прижав телефон к груди, выбежала из класса. Думаю, в классе еще долго будут обсуждать этот мой спектакль. -Аликова, вернись! – слышала я позади себя. Но я уже была в коридоре и судорожно нажимала на кнопку «ответить». Гребанный сенсорный телефон! Почему ты не работаешь?! Звонок прекратился, и я обессилено осела на лавочку, стоявшую вдоль стены класса. -Идем! – вышла ко мне Рината Юрьевна. -Куда? – почти прохныкала я. -К завучу! Я не потерплю такое отношение к себе и своему уроку. Преподавательница взяла меня за руку и потащила к кабинету администрации, который как на зло находился на этом же этаже и идти до него было совсем чуть-чуть. Таких скандалов в школе с моим присутствием никогда не устраивали. Учительница рьяно спорила с моими родителями, что такое поведение показывает только уровень невоспитанности человека. Мама заступалась, как могла: говорила, что звонок звонок мог оказаться очень важным, могло случиться что-то с членом семьи, и какой-то возмутительный запрет на выход из класса, мог вполне покоробить жизнь человека. Мне и так уже покоробили жизнь. Я целый месяц не получаю ничего от Нервов. Они будто и забыли обо мне. Ни одной смс от Тоши, звонка от Тани… Маус и Влад молчали. А Он кажется, тогда на перроне совсем не шутил. -Идем, Лер, - мама взяла меня за руку и повела к выходу из кабинета завуча, - зайдем к Юлии Ивановне и пойдем домой. Я не понимала, зачем нам нужно идти к моей классной руководительнице. Возможно, если бы в кабинете завуча я бы не сидела и не прокручивала все свое лето с Ним в мыслях, я бы знала. Прошло уже три урока с тех пор как звонил Женя. Я боялась набрать его номер и услышать что-то, что содержало бы такой же смысл как его холодные слова на вокзале. Позвонить самой: пойти на самоубийство. А я пока не готова к этому. -Лер, ты хоть понимаешь что у тебя 11 класс и ты не должна себя так вести? – сидя дома за чашкой чая, спросила мама, - я думала ты взрослая девочка, и мы как-нибудь проживем школу без инцидентов. И действительно мама была права. За все свои десять лет в школе я всегда была «пай-девочкой»: никогда не с кем не ругалась, поведение всегда было отличное и успеваемость высокая. Но сейчас меня будто подменили. Сейчас только 4-е сентября, а я уже прогуляла французский, химию и физику. Разве раньше я могла так сделать? -Мам, я знаю, - склонила я голову, - но там была такая ситуация… -Какая? Президент звонил? – удивилась мама и тон ее голоса мне не понравился. -Нет, - покачала я головой. -А кто тогда, что нужно было срывать урок, ругаться с учителем и вызывать меня с работы? -Это был Женя… -Боже мой…, - взмолилась мама, - Чтобы больше в этом доме не произносилось это имя! -Что значит «чтоб не произносилось»? – удивилась я. -А то и значит. Хватит. Месяц прошел. Ни звоночка, ни цветочка, - мамины слова больно кольнули сердце. Мне так не хватало «цветочка» их Жениных уст. -Я его не забуду, - я со злостью отодвинула от себя чашку, - и он меня тоже! Я встала из-за стола и направилась к себе в комнату. Нужно набраться сил и позвонить Жене. Он точно что-то хотел от меня, и я не могу просто так сидеть и оставаться в неведенье. Быстро найдя в телефонной книжке нужный номер, я сразу же вспомнила свои мысли пару часов назад: «позвонить Ему – значит совершить самоубийство». Нужно начать с чего-то более легкого. Таня. «Нет, не вариант. Она наверняка повязана во всем этом спектакле». Тоша. «Балабол. Растреплет все Жене и ничего дельного не скажет». Влад. «Слишком серьезно отнесется к вопросу. Будет нравоучать». Маус. «Выслушает, расскажет настоящую историю шепотом. Если конец нашей с Жениной истории любви будет трагичным, то пожалеет». Вот он идеальный вариант! Я старалась держаться изо всех сил и не звонить никому. Хотела быть сильной и не казаться слабой девчонкой, которая плачет по своему неразделенному счастью. Я не хотела быть такой, но даже сильные ломаются. Даже золото плавится под высокой температурой, какое бы твердое оно не было. Я взяла плеер, собрала телефон и планшет в сумку, надела ветровку и пошла на выход из квартиры. -Далеко собралась? – остановила меня на пороге мама. -На улицу. -Зачем? -Чтобы в этом доме случайно не произнести имя дорогого мне человека! – вспылила я и, забрав с тумбочки свои ключи, вышла на лестничную клетку. Спустилась вниз, поздоровалась с соседкой, которую встретила в подъезде и пошла в парк. Шла по знакомым аллеям, где всегда было много людей. Сама того не осознавая, пришла к месту, где когда-то была установлена сцена. Вспомнился наш с Лесей диалог на этом месте: «-Лер, скажи он симпатичный? – спросила меня Леся. -Да очень. И гитара у него классная. -Эй, ты про кого? Я вообще-то говорила про барабанщика! – возмутилась подруга. -Ааа, нет, я говорю про вот того, который в середине. -Лер, ну ты вообще. Смотри, какой у него нос! Ты что, совсем слепая? -Я прекрасно вижу его нос!». 4 месяца назад я даже не знала их группу. А этот «нос» не казался мне смыслом моей жизни. Я села на лавочку и подтянула ноги. Достала телефон и быстро нашла в контактном листе Мауса. Чтобы не передумать, быстрее нажала на кнопку вызова. -Алло, - на том конце телефона послышался тихий и умиротворенный голос Мауса. -Дим, привет, - со слезами на глазах, но улыбкой на лице поприветствовала я парня. -Лера? Ты…С тобой все в порядке? -Да. Теперь да. Я так рада тебя слышать, - верещала я. -Я тоже! – кажется, Маусу действительно был приятен наш разговор, - ты в Москве? -А где же еще, - ухмыльнулась я. -Ну, мало ли… Женя сказал… -Что он сказал? – судорожно перебила я Диму, - Что произошло? -Ты меня спрашиваешь? – удивился парень. Я на секунду задумалась. Маус нарушил тишину моих мыслей. -Почему ты рассталась с Женей? «Что? Такого поворота событий я точно не ожидала!» -Я не… Кто тебе сказал такую чушь? -Это мог сказать только один человек. -Он так сказал? – со всхлипом спросила я. -Он это мычал. Он давно уже не разговаривает. -Что значит: «не разговаривает»? – перепугалась я, свесив ноги со скамейки. -Заперся в квартире с ящиком коньяка. Вторая неделя пошла уже, - грустно проговорил Маус. -Это же… Так на него не похоже, - подвела я итог словам Дудки. -Многие поступки за последний месяц ему не свойственны. -Например? -Я обещал не говорить. -Дим. Лучше я узнаю сейчас и… смогу это предотвратить, что бы там ни было. Что произошло? -Помнишь, перед самым отъездом в тур мы ходили в кафе? – осведомился Маус. -Это еще Влад показывал нам все возможные кафешки, пока спящая Таня ехала в Тулу? – усмехнулась я, смахнув слезу с щеки. -Да. Кафе помнишь? -Ту официантку трудно забыть, - со злостью прошептала я, вспомнив наглые приставания к Жене. -А то, как она через Тошу передала телефонный номер?- уточнил Маус. -Я же…., - и тут я вспомнила, что так и не разорвала эту бумажку. Либо она где-то завалялась, либо она так и осталась у Тоши, но она не была уничтожена. -Вообщем та официантка… У нас проблемы, - выдохнул Дима. -Какие? -Кажется, скоро на нас могут повесить обвинения в домогательстве. -Что? Кто? – я не понимала смысла Диминых слов. «Кафе, официантка, номер, домогательства…» - я ничего не понимаю. -Женя в квартире не один. Та девушка-официантка с ним. И я не уверен, что там цветы и конфеты. Ты как ни кто другой должна помнить пьяного Женю. -Под забором, - вспомнила я. -Да. -Неужели ничего нельзя сделать? Он что держит ее в заложниках? -Он называет ее «Цветочком», а потом кричит что она «шлюха». Изо дня в день. Мы не можем забрать ее, он даже на шаг не отходит от этой бедняги. -Это же… Сумасшествие какое-то! -Я знаю, - подтвердил Дима, - Ой, ребята идут. Я расскажу им о твоем звонке позже. А ты пока придумай, что можно сделать. Я рад, что ты позвонила! - вот так быстро окончился наш разговор. «Что можно сделать?». Единственный выход, который я вижу: вернуть ему «шлюху». Некоторые называют «Цветочком».