Сморкала не мог уснуть. Он не знал было ли это из-за пульсирующей головной боли, которая, как дракон в клетке, визжала и царапала его череп изнутри, или из-за мучительных спазмов, скручивающих живот; в любом случае, он знал, что сегодня точно не уснёт. Совсем.
«Возможно, немного свежего воздуха мне поможет», —
подумал Сморкала с надеждой, перекидывая ноги с кровати. Когда он встал, ещё одна, новая волна тошноты накрыла его и он пошатнулся, схватился рукой за кровать, чтобы удержаться на ногах. Наконец мир перестал вращаться, Сморкала выпрямился и тихонечко начал спускаться вниз по ступеням своего дома. Оказавшись внизу, он по привычке посмотрел на комнату своего отца, но тут воспоминание об исчезновении отца — и предположительно, смерти — после атаки Драго на Олух проникло в его ноющую голову. Сморкала отвернулся от теперь уже пустой комнаты, незнакомая боль сжала сердце, его эмоции были смесью облегчения, вины и других чувств, которые он не мог объяснить словами.
«О, отец… Мне так жаль», —
подумал Сморкала, выходя на улицу, глубоко втягивая свежий воздух, который наполнил лёгкие таким привычным запахом драконов, леса, дождя и дома. Чистый воздух слегка проветрил голову, болевые спазмы в животе немного ослабли, его взгляд упал на деревянное ведро, стоящее слева от входа в его дом и наполненное до краёв водой. Молодой мужчина запустил голову в ледяную воду, постанывая от удовольствия, когда струи воды коснулись его лица. Подняв голову из воды, он услышал тихий стук за пустым стойлом Кривоклыка, звук, который заставил Сморкалу подскочить, по его спине пробежал холодок. «Это не Кривоклык, насколько мне известно», — сказал Сморкала себе, так как его дракон был у Готти из-за своего ранения, которое он получил в небольшой стычке с людьми Драго. Но, если это не Кривоклык, тогда кто был в драконьем стойле?
Когда Сморкала обходил денник, его взгляд упал на странный предмет, головной убор, тот, к которому он ещё вернётся, когда не сможет заснуть и будет задаваться вопросом, что же здесь произошло. На земле перед сараем лежала Астрид, её одежда была порвана в лоскуты, изо рта текла кровь, тело покрывали багровые синяки.
— Астрид? — задохнулся Сморкала, его рот открылся от ужаса, он поспешил к ней, осматривая истерзанное женское тело. «Какого чёрта здесь произошло?»
Сморкала опустился перед ней на колени, пытаясь понять, что с ней случилось. Вскоре волнение и страх так завладели им, что он не мог больше игнорировать их, обхватив руками окоченевшее тело Астрид, он кое-как поднялся на ноги и побежал к дому Иккинга. Сморкала бежал так, словно один из чудовищных зверей Хель гнался за ним; петляя и уворачиваясь от спящих драконов и деревянных строений, он добрался до длинной лестницы, ведущей к дому вождя. Сморкала взобрался наверх, крепче сжимая Астрид, пока он не добрался до двери.
— Иккинг! Вставай сейчас же! — закричал Сморкала, долбя ботинком по деревянной двери, надеясь, что это разбудит, если не Иккинга, то хотя бы Беззубика.
Астрид застонала, её глаза распахнулись в тот же миг, как Сморкала услышал голос Иккинга:
— Иду, иду! Придержите своих драконов.
Сморкала опустил взгляд вниз на Астрид, которая повернула голову и, увидев его, внезапно издала пронзительный крик ярости. Её рука взметнулась и ударила парня в нос, тошнотворный треск и вспышка боли пронзили его тело, он взвыл и отшатнулся назад, скорчившись и уронив Астрид на землю, когда его руки взметнулись к носу.
Девушка извивалась на земле, её глаза метали молнии в Сморкалу, когда блондинка отползала к стене Иккингова дома, её реакция и этот удар, заставили мужчину замереть и ошеломлённо уставиться на девушку.
— Астрид? Что?.. За что это, ради Хель? — спросил Сморкала приглушённым из-за сломанного носа голосом. Астрид зарычала на него, её глаза следили за каждым его движением. Свет из дома Иккинга ослепил Сморкалу. Он отступил назад, сердито потирая глаза, справа от него раздался голос Иккинга.
— Астрид? Что с тобой случилось?
Её голос был тих, но Сморкала слышал то, что она сказала, так же ясно, как если бы она стояла прямо рядом с ним.
— Этот ублюдок
напал на меня, Иккинг. Он изнасиловал меня. Изнасиловал, Иккинг!
— Кто?
— Он!
Сморкала.
Сморкала опешил, шок пробежал по его телу от слов Астрид. Иккинг переметнул взгляд на него, и этот взгляд был полон глубокого и мучительного недоверия.
— Иккинг, нет, я ничего ей не сделал. Она была…
Сморкала подскочил, ужас и недоумение оставили его сердце разбитым, а сломанную челюсть отвисшей.
— Нет… Иккинг, пожалуйста, нет. Я никогда… ты знаешь, я бы этого не сделал! Ты ведь знаешь это, так?
— Лжец! Ублюдок! — Астрид ринулась на Сморкалу, накинувшись на крепкого мужчину с такой силой, что тот отшатнулся назад, запнулся за ступени и упал на землю. Когда он оказался на земле, Астрид стала молотить кулаками его лицо снова и снова, до тех пор, пока один из её ударов не послал вспышку горячей боли, пронизывающей его лицо. Он взвыл, а она набросилась на него снова, но её кулаки в этот раз не коснулись его и, к его удивлению, её вес исчез с его тела. Глаза Сморкалы метнулись в сторону Астрид, где Иккинг и Беззубик удерживали её, вождь выглядел растерянным и потрясённым. Астрид была зла и полна ненависти.
Сморкала уставился на девушку, на всякий случай оставаясь вне зоны её досягаемости, Иккинг смотрел то на него, то на Астрид. Вождь покачал медленно головой и пробормотал тихо:
— Мы оставим это до завтра. И тогда мы решим, что с тобой делать, Сморкала.
— Ты веришь ей? Что?! Почему? Ты же знаешь, я бы никогда…
— Я сказал — завтра.
***
— Изгнание! — гаркнул Иккинг, гнев сделал его зелёные глаза твёрдыми, словно камень, когда он посмотрел на Сморкалу. Челюсть Сморкалы задрожала, ужас, печаль, неверие вместе пронзили его сердце.
— Но…
— Нет! — прорычал Иккинг, Беззубик огрызнулся рядом с ним. — Ты изгнан с Олуха, Сморкала. Не смей возвращаться назад, иначе мы убьём
тебя.
Сморкала ахнул, посмотрев в бесстрастные лица своих друзей, Забияка и Задирака даже не удостоили его взглядом, а Рыбьеног наоборот, уставился с ужасом. Мужчина попятился от Иккинга, подозвал к себе Кривоклыка, который всё ещё не оправился от своего ранения. Дракон приземлился рядом со своим наездником и зарычал на Иккинга. Сморкала взобрался на его шею Кривоклыка, и тот немедленно взмыл в небо, сильно взмахивая крыльями, унося себя и своего хозяина так далеко от Олуха, как только можно.
***
Кривоклык метнулся прочь, яростно взмахивая крыльями, его всадник вцепился в рога дракона, слёзы текли по его лицу, голова уткнулась в один из спиральных рогов Кривоклыка. Дракон посмотрел назад, туда, откуда они улетали, желая ещё раз убедиться, что Олуховский Драконий Патруль больше их не преследует.
Кривоклык не мог понять, почему его наездник испытывал такую боль. Даже когда его память возвращалась к спору между его обычно таким равнодушным наездником, который теперь был расстроенный и злой, и наездницей Змеевика. Спор между женщиной и всадником Кривоклыка разгорался, пока наездник Ночной Фурии не встал между ними и не сказал что-то резкое его хозяину. Женщина отвернулась, а его наездник застыл в ужасе, его всего трясло от ужаса, запах страха, исходивший от него, забил ноздри Кривоклыка. Потом наездник Ночной Фурии повернулся к его хозяину с таким взглядом, словно хотел его убить, слова резали воздух, как рёв двух соперничающих драконов, а потом его наездник сломался. Его кулак врезался в лицо высокого мужчины, а светловолосая женщина кинулась на наездника Кривоклыка. После этого последовали новые споры и борьба. Кривоклык чувствовал себя несчастным. Всё больше и больше людей выходило из своих домов, потирая свои сонные глаза. Кривоклык наблюдал за дракой и людьми, даже не заметив, как появились наездники Громмеля и Пристеголова.
Кривоклык не мог понять, почему его всадник и хозяин Фурии боролись, и он хотел бы улететь от этой драки, но отчаяние его наездника словно приковало его к земле. После этого прошло совсем мало времени, и его наездник подозвал его к себе и поднял в небо, тело всадника трясло, и кровь текла изо рта. Кривоклык быстро развернулся и быстрее, чем когда-либо ещё, полетел прочь от Олуха. Прочь. Он думал, что после этого настанет покой, но их отгоняли от острова ещё много часов, а потом преследователи исчезли. И теперь они скользили над океаном в тишине, и не было видно ни птицы, ни дракона.
Наездник Кривоклыка был тих, единственный звук, который дракон слышал от человека, сидящего на нём, это потирание глаз и тихие рыдания, которые сокрушали его тело. Кривоклык был вымотан, он летел совсем один, но продолжал свой путь. Он боялся драконов с Олуха, боялся, что они поймают их и собьют его и наездника с неба, так что он летел. Он летел ради своего наездника, своего друга, компаньона — и он не остановится пока он сам, Кривоклык, не сможет больше сделать ни единого взмаха крыльями.
Дракон посматривал на своего всадника, подбадривая его мягким урчанием, паря на ветру. Его наездник поднял взгляд, и в его глазах больше не было печали, а одна только ярость. Тело Кривоклыка содрогнулось, когда злость его наездника запылала и в его теле, огромный дракон начал чувствовать то же негодование, что и его всадник.
— Давай-ка убираться отсюда, — рявкнул Сморкала, разворачивая Кривоклыка и направляясь как можно дальше от Олуха.
***
Волнение на море усиливалось, небо потемнело и стало почти чёрным, скалистые зазубренные шпили, выступающие из воды, выглядели всё более угрожающими. Сморкала чувствовал как растёт тревога, немедленно вытесняя гнев из его сердца. Он не узнавал местность, по которой сейчас летел Кривоклык, а хлещущий дождь превращал любые потенциально узнаваемые образования в размытые пятна. А из-за грозы Сморкале никак нельзя было определить по звёздам, где он находится.
— Где это мы? — спросил Сморкала, больше у себя, чем у Кривоклыка, но большой дракон озабоченно заворчал в ответ. — Да, я знаю, дружище…
Внезапно Сморкала услышал резкий звук, прорезавший воздух, и почти сразу же огромные цепи обвились вокруг него и Кривоклыка, опоясывая крылья дракона, так что тот не мог летать.
— Нет! Борись! — умолял Сморкала своего дракона, когда тот попытался взмахнуть скованными крыльями. Ужасное Чудовище подожгло себя в попытке расплавить цепи, но его борьба была бесполезна, и его тело устремилось вниз, к источнику цепей. Сморкала в отчаянии пытался оторвать цепи от тела дракона, пока Кривоклык продолжал падать. Когда его руки поймали металлическое звено, дракон рухнул в пенящееся море с шумным всплеском. Кривоклык и Сморкала тонули, ни один из них не был в состоянии выбраться из воды.
Воздух вышел изо рта Сморкалы и, пока они с Кривоклыком падали всё ниже, чернота быстро поглотила его.
