Внутриутробно

Никакой утопии не удастся стереть четкую грань между богатыми и бедными. Хотя, вероятно, причина другая: никто не хочет ее стирать. Астра подняла с пыльного асфальта камушек и кинула его в ближайшую лужу. Тишину прорезал тихий всплеск. Девушка еще раз прокрутила в голове последнюю мысль и достала из кармана рваный блокнот с давно пожелтевшими страницами. Простенький карандаш был привязан к джинсам на резинке. Девушка присела на одинокий камень, стоявший у стены, и начала писать. «Государство заботится обо всех — ложь. Государство хочет помочь всем — ложь. Государство делает вид, что хочет помочь всем, помогая при этом только части населения — небедной части — правда.» «Укрепление охраны гос. больниц — за счет людей, раньше патрулирующих бедные районы. Буклеты, пособия по общению, психологи…» Астра зачеркнула последние предложения. Поднялась с камня и посмотрела в сторону своего дома. И сюда смогли пробраться новые технологии и прогресс. Только вместо белого фасада — грязно-желтый. Вместо крыши из солнечных батарей — одна маленькая пластина, энергии которой едва хватало на свет. Вместо органичной веранды с гамаком и газоном — разросшиеся кусты сорняков и покосившаяся скамейка. Пейзаж всегда казался девушке комичным. Прошлое и будущее не дополняли друг друга — скорее воевали. И преимущества было далеко не на стороне будущего. Дома ждали братья. День клонился к своему закату, а находиться на улице в темноте опасно. Будь ты хрупкой девушкой или бугаем — на каждого найдется своя беда. Если бы только дома было лучше. После смерти родителей их осталось четверо. Трое старших братьев и она — хрупкая девчонка 15 лет, в меру бунтующая, но по большей степени мечтательная и вечно «витающая в облаках». Как она пережила гибель отца и матери — до сих пор непонятно. Как и непонятно то, как она пережила следующие несколько лет. Родители не воспитывали братьев. Родители работали, латали и достраивали дом, откупались не самыми дорогими подарками, мотались по командировкам. Старший, Эрик, взял на себя хозяйство, готовил, строил всех убирать дом. Средний порывался пойти в науку, а потому выползал из комнаты лишь на ежедневную уборку и — редко — на обед. Младший был обалдуем, но обаятельным. Ему прощали все и всё, а потому он просто все детство Астры мотался по району с мальчишками и периодически устраивал дома погромы. Все случилось само. Спустя неделю после смерти родителей — старший, через день — средний. Каждый молчал, только прятали глаза за обедом и избегали встречаться днем. Астра не знала, знали ли они друг о друге. Астра не знала, правильно ли все это. Каждый был нежен, целовал и обнимал. Каждый нашел в ней уголок спокойствия. Одному Дьяволу известно, почему они решили искать это спокойствие ценой ее невинности. Когда младшему — Марсу — исполнилось 20, он тоже прокрался в ее комнату. Она до сих пор не знала, догадываются ли братья, но приняла и третьего. Ей было 17. Сейчас — 20. Это продолжается четвертый год. Без перерывов, без слов, без объяснений. Когда она поняла, что так нельзя, что это все отвратительно, что она не могла смотреть ни на одного парня — уже было поздно. Зловонный круговорот из дыхания братьев, хриплых рыков, тихого шепота на ухо. Она различала по скрипу кровати, кто пришел в эту ночь, и закрывала глаза, бездушной куклой распластавшись в чужих руках. А утром готовила им всем завтрак и обдумывала сюжет новой статьи. Небольшой блог в интернете не давал ничего, кроме мнимого ощущения того, что она не одна. Каждая статья контролировалась государством, а потому говорить о том, что важно, не получалось. Приходилось размениваться на мелочи, в каждом посте пряча свою боль и тихую мольбу о помощи. Девушка тряхнула головой и уверенно открыла дверь своего дома. Своего личного Ада. — Астра, я приготовил ужин. Садись, братья скоро подойдут. — Девушка кивнула и присела на пластиковый стул. Огрызок карандаша уколол бок, возвращая ее в реальность. Но Астра лишь упрямо закрыла глаза и продолжила мечтать. Только сердце билось в ожидании ужина. И того, что будет ночью после него. *** Когда вокруг Чистилище, ищешь отраду в вещах совсем абсурдных. Когда вокруг Ад, для счастья достаточно малого. Отрадой Астры в конце концов стал Эрик. Эрик, своеобразно взявший ее под опеку. Эрик, купивший новый телефон, чтобы было удобнее клацать посты, Эрик, приносящий вкусную еду ей лично в комнату. Эрик, ни разу не поднявший на нее руку, в отличие от остальных братьев. Какая речь может быть о защите, когда дома «все свои», когда все — «родная кровь»? *** Она поняла, что беременна, одним дождливым утром. Паника, бурей окутавшая сознание, била по вискам, не давала встать с кровати. Астра плакала до самого вечера, закрыв дверь комнаты на замок. Конечно, ей вкололи сыворотку. Оповещение пришло на электронную медицинскую карту. С просьбой прийти на первичное обследование в далеко не такой современной, как центральной, клинике. Ее некому было спасти, ей нечем было помочь. Астре нужен был шанс выбраться из этой пучины, и она нашла в беременности этот шанс. Дело оставалось совсем за малым. За одним разговором. За девятью месяцами. За целой жизнью.