- ты меня хочешь! - и люблю.

— Макс. Как ты меня напугал. — она лежала головой у него на плече, слёзы впитывались в одеяло, которым был накрыт Аверин. Он постепенно разлеплял глаза, вслушиваясь во всхлипы Куликовой. — Маша?… — тихо, слабо сказал он. Женщина резко подняла голову, смотря на бледное лицо мужчины, будто проверяя, привиделось ей всё это или нет. — как Ваня? — всё в порядке. — она держала его за руку двумя своими крохотными ладошками, переплетая пальцы. — спасибо тебе. Я думала, с ума сойду за эти два дня, пока ты здесь. — целовала его пальчики. — да ладно. Чего уж там) — попытался отнекиваться он. Маша, наклонившись, припала губами к его щеке, не отпуская, хотела словно вжаться в него, отдать ему всю свою благодарность, вместе со всеми жизненными силами, со всем своим здоровьем, передать всё ему, чтобы скорее выздоравливал. Она почувствовала его руку на своём затылке, ощутила его легкие поглаживания по голове. Мужчина слегка подвинул головушку, и коснулся её губ своими. Поцелуй был словно детский, как целует своё чадо мама, как мальчик-подросток чмокает девочку, которая понравилась, делая это в первый раз. Лишь спустя четверть минуты он начал потихоньку захватывать её губы, постепенно размыкая их языком, углублял поцелуй, женщина не отставала. Ручку двери кто-то дернул и Маша резко поднялась, оглянувшись. В больничную палату вошли Алина и Ваня. — привеет) — тихо протянула девушка. — здравствуйте. — смущенно, с улыбкой протянул Ваня. — привет пожарники-испытатели) — улыбнулся в ответ Макс, пожал руку подошедшему Ивану, обратив внимание, что левая ручка мальчика замотана бинтом. Максим чуть приподнялся, сев на койке, прижался спиной к подушке. Забинтованная голова чуть кружилась, а с левого бока спины неприятно кололо и жгло. Сказав слова благодарности неоднократно, Алина удалилась по каким-то очень важным делам. Благо, кровать Максима была не маленькой и на ней спокойно могли уместиться и сам больной, и женщина, сидящая рядом, и ребёнок, что забрался прям с ножками, вглядываясь в очертания лиц взрослых. — спасибо большое! — сказал наконец смущенно ребёнок, ковыряя пальчиком дырку в государственном одеяле. — да не за что) — махнул рукой Аверин. — потом сказали, что это проводка всё. -поглаживала по руке друга Мария. — проводка, проводка. А людям жизни могло стоить. — покачал головой мужчина. — а вы где сейчас живете? — словно опомнился Аверин, приподнимаясь. — Ваня у папы, я у Алины. — положив руку ему на грудь, чуть опустила.

***

В его рубашке было очень удобно. Особенно, когда она находилась в его квартире, с чашкой сваренного им кофе в руках. Максим вышел из душа и застал женщину у окошка. Рубашка на ней смотрелась настолько хорошо, что и не скажешь, что её раньше носил мужчина. Хотя, так, скорее всего, происходит со всеми мужскими рубашками, когда они оказываются на телах таких красоток, как Маша. Светлые волосы, были раскиданы по плечам ещё не причесанные. — о чем задумалась?) — подошёл Максим к подруге, провел рукой по бедрам, затем мягко взялся за талию Куликовой. — ой, я не заметила, как ты пришёл) — улыбнулась уголками губ и откинула головушку ему на плечо. — спасибо, что пустил меня. — чуть повернулась к нему личиком, скользнув взглядом по мокрым волосам. — Боже мой, Маш, уже тридцатый раз ты мне это говоришь… — то ли ругал, то ли что… Скорее, он был благодарен, что она здесь живет. Уже неделю как они засыпают вместе, просыпаются вместе, Маша уезжает на работу и возвращается снова к нему, снова в дом, где ждут… — можешь и Ваню привезти. — сказал он, разворачивая её к себе лицом. — Макс, я и так тут у тебя поселилась, одни неудобства. Еще и с Ваньком если, то тогда вообще… — она опустила глаза. — так, слушай меня. — он нежно поднял её подбородок, чмокнул в нос, чтобы не волновалась. — ты мне не доставляешь совершенно никаких неудобств. И Ваня не будет! — ну да. Конечно. Макс не говори ерунды. — она попыталась вырваться из его хватки, отворачивая лицо. — да ерунду говоришь ты! Я люблю тебя, дурочка! — взявшись двумя руками за её щеки, смотрел в затуманенные глаза. — люблю, по-настоящему. И Ваньку люблю, как родного. — уже спокойно произнося слова, аккуратно проводил большими пальцами по щекам. Женщина стояла молча. Обдумывая все сказанное, постепенно вспоминая всю их «совместную» жизнь, понимая всю абсурдность понятия их дружбы. — и я. Тебя люблю. — свела губки трубочкой, испугавшись за реакцию Аверина. — а я знаю. — лучезарно улыбнулся он и наконец-то коснулся её губ своими. Нежно, трепетно, очень осторожно и аккуратно. — Макс. Ну всё, хватит. — смущённо хихикала она, когда любимый стал покрывать поцелуями ключицы. — ты такая сладенькая… — не отвлекаясь от своих действий, прошептал он. Расстегнув верхнюю пуговицу своей же рубашки, он стал прогуливаться поцелуями по её бархатному телу, чувствуя, как она дрожит в его объятьях. — любимая моя, хорошая. — с этими словами он поднялся к глазам белокурой, увидев в них небывалое наслаждение. — Макс, ну правда. Тебе нельзя еще, перевязку уже пора делать. — тяжело дышала, чувствуя, как внизу живота и где-то за ребрами скапливается желание того, чего сейчас нельзя. Проведя холодными пальчиками по его затылку, женщина накрыла ими губы партнера. — Максюш, я прошу, не надо рисковать здоровьем. Тебя и так домой выпустили с обещанием беречься. — с трудом опустив рукой её ягодицы, он взялся за крохотную ладошку, пальчики которой все еще были приложены к губам. Начиная покрывать их мелкими поцелуями, Макс взял женщину за другую руку. Нелегко оторвавшись от этого мужчины, бесконечно дарившего ей ласки, Мария пошла в сторону шкафчика с медикаментами. Достав все, что нужно для перевязки, она вновь подошла к нему и присела на краешек кровати. Потихоньку отлепляя пластыри, которыми был приклеен бинт, женщина старалась делать все как можно нежнее и аккуратнее, чтобы не доставить боли любимому. — больно? — спросила она, когда закончила, проводя холодными пальчиками по розовому от пластырей участку тела. — нет, нормально) — закусив губу, ответил мужчина. — потерпи немножко, скоро заживет… — она коснулась губами его тела и провела дорожку из поцелуев вокруг ожога. Медленно и нежно. — мм. — послышалось откуда-то из-под подушки. — продолжай… — довольно проговорил Максим, заглядывая через плечо на возлюбленную. Маша в ответ улыбнулась своей шикарной улыбкой. Намотав нужное количество бинта, выдавив на него гель, она осторожно приложила конструкцию к месту ожога, как всегда, дрожащими руками. Она боялась сделать больно любимому. — ну что там? Все?) — повернулся он на спину подставляя свои ямочки на щеках под её обожания. — не вертись сильно, а то отклеится) — провела пальчиками по широкому лбу, аккуратно одарив поцелуями обе щеки Макса. — за Ваньком-то поедем? — убрал волосы с одного плеча на другое и погладила по плечу. Маша двусмысленно посмотрела на Аверина и повела бровью. — ты точно не против? — взяла его ладошку в свои две. — так, опять?! — громко начал он, быстро присаживаясь на кровати, так же быстро посадил её к себе на колени, прижав худую спинку к своему торсу. — еще одно такое предложение и я обижусь… — захватил её ушко губами, проведя по нему языком. — тогда давай, я пойду собираться. — нехотя стала вставать, но не получилось, крепкая хватка мужчины помешала. Он аккуратно и медленно прошелся ладошками вдоль живота, то скрещивая пальцы, то разводя их, после аккуратно, не убирая ладоней поднял рубашку, собрав её в огромное количество складок. Теплые ладони обжигали кожу и дарили необыкновенное ощущение спокойствия, нужности. Мария вжалась в тело партнера, запрокинула голову ему на плечо, раскрывая шейку для обожаний. Захватывая бархат любимой кожи губами, Макс спустился руками вниз, невзначай пробравшись пальчиками в резинку кружевных трусиков партнерши. Маша подняла руки вверх и, как могла, притягивала его голову к своей шее, уже тяжело дышала, чувствуя, как пальцы опускаются ниже. Мужчина действовал неспеша, аккуратно, плавно, как она любила. Хотя, с ним она любила всё и в любом случае. Одной рукой поглаживая низ живота женщины, второй прошелся до самого средоточения женского желания и, не успела она что-либо сказать, возразить, попросить, он, почувствовав тепло и влагу, прошел в неё двумя пальцами. — Маакс. — стон получился что надо. От действий любимого женщина выгибалась, как змея, постоянно повторяя его имя. Подушечками пальцев вжималась в участки его тела, которые попадались под руки. Но, все равно себя сдерживала, потому что мужчина еще не окреп после больницы и ей совсем не хотелось сделать любимому больно или как-то навредить. — солнышко, девочка моя… — страстно говорил он, все еще продолжая свои действия, второй рукой удерживая её у себя на коленях. — моя? — проговорил вопросом он, впиваясь в её шею обжигающим поцелуем. — вся. Твоя. — громко постанывая, ответила женщина без единого сомнения. Когда она затихла, он осторожно убрал руку, оставив её внизу живота. Второй он нежно, совсем не грубо сжимал её грудь, продолжая губами исследовать плечи и шейку. — маньяк… — довольно ответила не все его действия Маша, полностью размякнув на его теле. — люблю тебя, солнышко. — прошептал он. Как хотелось сейчас по-настоящему отыметь её, но состояние здоровья не позволяло. Пусть хоть ей приятно было, это радовало. Ну ничего, скоро он её в покое не оставит… — люблю… — только и смогла выдавить из себя она в ответ.