***
Чуя тяжело вздыхает, потирая виски. Где-то в доме слышатся крики и споры, где она с легкостью узнает голоса Хаято и Бельфегора. Судя по недовольным возгласам, где-то там по близости находилась Бьянка и, вроде бы, Мадлен. Накахара устало вздыхает, когда слышит громовой взрыв. Видимо, эксперимент мелких и юных гениев химии и не только вышел из-под контроля. Шатенка смотрит в документы, прикидывая, сколько именно денег понадобится на восстановление места происшествия. Радовало только то, что она под руководством и активной поддержке Кавахиро установила специальное покрытие на стены, так что те не могут быть разрушены в принципе. А мебель… Ну, что мебель? Ее и купить можно, благо что она что в той, что в этой жизни дама весьма и весьма обеспеченная. — Нана, цветочек мой, ты не видела мои ноты? — в ее кабинет засунула голову Лавина, за которой хвостиком следовал Луссурия (родственную душу нашел, что ли?), оберегая и охраняя эту рассеянную женщину от различных опасностей. Сначала Гокудера и Бьянка смотрели на него волком, а потом пошли на милость, тем более что само Солнце Варии было геем, а значит на Лавину в матримониальном плане претендовать не могло. Сама Чуя их очень даже понимала, потому что женщина в некоторых аспектах была ну дитя дитём. У Накахары уже голова болела, потому что она хотела подобрать той достойную партию, а пока это было невозможно. — Хм… Твои ноты? — шатенка задумалась, потому что убежищей, вернее, мест, где Лавина могла оставить их, действительно было достаточно много. Она копалась в памяти, пытаясь вспомнить, где именно она ноты в последний раз видела. Кстати… — Посмотри в комнате для химии. Кажется, Бьянка их засунула в шкаф с записями. — Но ведь там… — та побледнела, явно вспомнив про недавний взрыв. — Не переживай. Судя по громкости взрыва, до нее со своими экспериментами они так и не добрались. — беззлобно хмыкнула Чуя, потягиваясь в кресле. — Так что найдешь свое сокровище в целости и сохранности. — тут она задумалась. — Правда, придется покопаться в бумажках. — Хорошо. Спасибо, Нана. — улыбнулась Лавина, направляясь к выходу. — Кстати, напомни этим чумазым барабашкам, что им нужно отмыться. — хмыкнула Накахара, качая головой. Она посмотрела на Луссурию, весело хихикая. — Пожалуйста, проследи за ними. А еще попроси Скуало и Леви к тебе присоединиться. Солнце Варии серьезно кивнуло, подхватило Лавину под локоток и вытянуло из кабинета. Хлопнула дверь. Шатенка вздохнула, снова качая головой и начиная работать. Ей хотелось растянуться в удобном кресле и съесть несколько литров мороженого, но она обязана была доделать то, за что взялась. К тому же, у нее еще встреча с Верде, где они вместе будут обдумывать самые кровожадные и сумасшедшие планы по мести Иемицу. Аркобалено Грозы подобным заниматься не планировал, но она его даже не спрашивала. Внизу раздалось громовое: — ВРООООЙ!!! А НУ ПОШЛИ МЫТЬСЯ, МЕЛКИЕ!!! — судя по тому, как задрожали стекла, Скуало свои голосовые связки не жалел. Впрочем, тот всегда был очень и очень громким, так что Чуя этому уже не особенно удивлялась. Накахара качает головой, улыбаясь уголками губ. Супербиа был очень ответственным человеком. И если ты его о чем-то просишь, он не успокоится, пока не выполнит твою просьбу. Конечно, для этого, сначала, нужно вызывать у него доверие, но это мелочи. Когда она связывалась с Варией, то и подумать не могла, что те почти на законном основании поселятся в ее доме, чтобы охранять ее, Лавину и детей. Правда, от чего именно охранять, учитывая, что их скрывал сам Шаман Тумана (а это вам не хухры-мухры), не понятно, но девушка даже не стала спорить. Ну подписались они на это! Зато теперь у нее есть бесплатные няньки! Хорошо ведь все! Правда, она не ожидала, что именно произойдет, учитывая, сколько именно Ураганов в одном доме теперь есть (Аж четыре штуки, учитывая Лавину!), но это уже мелочи. Лавина витает в облаках, так что человеком с Пламенем Урагана ее можно назвать с натяжкой. Бьянка… От нее хоть и страдают продукты, так как она испытывает яды, но на этом от нее все разрушения и заканчиваются. Так что, по факту, дома у них только два неудержимых и вспыльчивых Урагана — Бельфегор и Хаято. К счастью, членовредительством друг друга они не занимались (уже получили от Чуи, так что не рисковали), а предпочитали либо спорить, либо соревноваться в химии. Вот уж точно сошлись два гения… Как там говорилось в знаменитом стихотворном романе Пушкина (ее все еще напрягает, что здесь их фамилии принадлежат писателям, сатирикам, романистам и иже с ними. Она даже Чуя Накахару нашла, правда, тут он был мужиком…):Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень. Не столь различны меж собой. Сперва взаимной разнотой Они друг другу были скучны, Потом понравились, Потом Съезжались каждый день верхом И вскоре стали неразлучны.
В общем, как говорится, несмотря на то, что Бельфегор и Гокудера постоянно спорили, они довольно быстро нашли общий язык — два гения же — и подружились. Правда вся разница была в том, что характеры у них были одинаковыми, как и мозги, а еще с первой встречи они друг друга испытывали и с друг другом ссорились, и уж точно не скучали в обществе друг друга. Девушка искренне радовалась тому, что при такой крепкой и, главное, понимающей дружбе они еще не разнесли все. Возможно, здесь важную роль сыграл пригляд Скуало, Леви, Мадлен и Бьянки. А еще постоянные стоны Маммона о разорении. Чуя его платить не заставляла, так как и без Бельфегора Хаято что-нибудь взорвал (далеко не в первый раз ведь) при своих опытах, но тот ничего не слышать не хотел и продолжал стонать, что его все разорить хотят. Видимо, он был на своей волне и слезать в нее в ближайшее время не планировал. Ну, до освобождения Занзаса уж точно. — Мама! — в кабинет влетает взбудораженный Кен, на котором следы краски смотрятся очень странно. На руках он держит хнычащую Хром, которая кривит губы и старается спрятать перемазанные в краске губы. — Что?.. — Накахара пытается понять, что происходит, хотя некоторые догадки настораживают. А учитывая возраст Докуро… Только не говорите ей… — Хром проглотила краску! — обвиняюще заявил Джошима, почти потрясая той. Та икнула и тут же закрыла обеими руками рот, снова всхлипывая. — И как это получилось? — устало вздыхает шатенка, поднимаясь с кресла и пытаясь понять, где именно находится аптечка в этом дурдоме. Что-то ей подсказывало, что желудок ребенку нужно в срочном порядке помыть. — Ну… Чикуса сидел в уголке и рисовал красками вместе с Мадлен. А я бегал с Франом и Тсуной. Мы отвлеклись всего ненадолго и… В общем, она проглотила краску… — Понятно. — Чуя вздыхает, радуясь, что в этом доме как минимум четыре ванны и почти столько же туалетов. Она специально выбрала этот дом в первую очередь именно из-за этого, когда решила поселиться здесь. В конце-то концов, учитывая, сколько именно у нее на попечении детей, ванны и туалеты — на вес золота. — Какая там свободна? — Южная. — понятливо кивнул Кен и умчался туда. — Пойдем-ка. — устало вздыхает Накахара, подхватывая Хром на руки и направляясь в нужную сторону. По пути, пожалуй, ей стоит найти аптечку. — Кстати, разве я так плохо тебя кормлю? Девочка опустила глаза вниз, но виноватой совершенно точно не выглядела. Кажется, она так до конца и не поняла, за что ее ругают (впрочем, девушка сомневалась, учитывая, что Хром досталась хитрожопость Мукуро, хотя она была куда более милой и невинной… внешне). Вот и выглядела виноватой лишь для проформы. Шатенка же философски думала, что ей нужно радоваться, что Докуро не выпила реактивы, с которыми занимаются Гокудера и Бельфегор. Впрочем, те бы не позволили этому произойти. И не столько из-за волнения о здоровье младшей «сестренки», сколько из-за того, что если Хром все-таки глотнет реактивы, меньше жидкости для экспериментов останется. Кстати, о заключение Занзаса… Милому и старательному Тсунаеши понадобилось три месяца тренировок под пристальным контролем Реборна и активной помощью Мукуро (Чуя даже не думала, что тот с такой радостью присоединиться к ним). Накахара помогала сыну, как могла, хотя в большей степени ее помощь заключалась во вкусной еде и превосходных десертах. При чем, чем больше их было, тем больше дети (и не только) были счастливыми и довольными. Однажды Скуало сообщил Накахаре, что ее готовкой можно захватывать мир. Тогда девушка лишь недоуменно выгнула бровь, потому что нечто подобное ей однажды заявил Дазай, когда уплетал приготовленную ею шарлотку. Она ностальгически вздохнула, вспомнив достававшего ее напарника. Впрочем, учитывая, что она его не видела и не встречалась уже больше трех лет, то чувствовала некую… нежность к нему. В самом деле, ну что ей с этого большого ребенка взять? Серьезно, даже Мукуро, несмотря на все его тараканы и загоны, куда более взрослый. Ну, ментально так точно. Чуя мотнула головой и выкинула мысли о бывшем напарнике из головы, пока она ухаживала за Занзасом. Несмотря на то, что Тсунаеши его разморозил со всей возможной осторожностью, это не значило, что здоровье Скайрини прямо-таки было прекрасно. В конце-то концов, он был заключен в этой глыбе льда примерно четыре года. Хорошо, что у него не было воспаления легких, хотя это было вполне возможно, учитывая, что это, все-таки, был настоящий лед. Правда, видимо, Пламенный лед обладал какими-то другими свойствами, так что ничего кроме затекших мышц и общего истощения у того не было. Очнулся он уже через пару часов и, честно говоря, лучше бы не просыпался. Такая вспыльчивость и надоедливость… До Дазая ему, конечно, далеко, но все равно бесит. Перед Занзасом его Хранители чуть ли не на задних лапках прыгали, чтобы сделать ему комфортно и удобно, а он лишь кривил лицо и выглядел так, будто лимоном наелся. Его лицо требовало очень близкого знакомства с кирпичом, но Чуя держалась из уважения и благодарности к его Хранителям и Скуало и Луссурии в частности. Именно поэтому она старалась большую часть времени проводить в своем кабинете или на заданиях, чтобы не усугублять свое желание с особой силой вмазать Скайрини. Она была довольно терпелива, но ее очень сильно раздражали те, кто ноет и ведет себя, как маленький и капризный ребенок. При чем, если это настоящий ребенок, все не так плохо, но если так ведет себя тот, кому почти двадцать лет в обед… Он тоже ребенок, конечно, но ее терпение лучше не истощать. Или вы думали, что ее просто так называли самой сильной и опасной девушкой-мафиози в том мире? Ей даже Кое уступала, хотя была очень и очень сильна. С другой стороны, а что еще вы хотели от той, кто почти является реинкарнацией Арахабаки на этой земле? Конечно, это было не совсем так, учитывая, что она скорее его сосуд, сдерживающий злого Бога, который заточен внутри нее, но это не важно. В общем, Чуя долго — очень долго — терпела все выбрыки Занзаса, стараясь именно себя в первую очередь предупредить, что это тому важно и нужно. Но тот с каждым днем все больше напоминал ей немного поехавшего Акутагава — лапочка и солнышко, конечно, но в бою с ним в качестве врага лучше не встречаться. В общем, Накахара терпела, терпела, терпела, а потом устроила Скайрини скандал и разборки, с каких это пор такой взрослый лоб (ему скоро двадцать будет!) ведет себя, как маленький и капризный ребенок! Тот огрызался и попытался схватить за пистолеты, чтобы устроить более серьезные разборки с разрушениями и ожогами, но в итоге девушка крепко ухватило его за одно ухо, второй отвесив пару затрещин для освежения памяти и отрезвления. Того, видимо, никто не рисковал так наказывать, что он завис, рефлексируя и пытаясь понять, что вообще происходит и кто эта наглая шатенка. Чуя отчитывала его, не обращая внимания на сдавленные смешки Хранителей Занзаса и своих детишек. Ну, со стороны, наверное, это действительно было довольно забавно. Высокий и мужественный парень с диким взглядом красно-янтарных взгляд и кучей шрамов, который болезненно ойкает от того, что его за ухо удерживает миниатюрная хрупкая и миловидная шатенка, которая ему макушкой едва до плеча достает. Накахара знала, как это выглядит со стороны, но ей было плевать. Для начала ей нужно вбить в эту пустую голову хоть немного здравого смысла и вежливости. В конце-то концов, разве может она грубияна, который матерится и обзывает всех мусором, допустить до своих детишек? Мало ли что они от него подхватят… Если ее дети начнут материться, она убьет Занзаса! — Блядь, ах ты… — начал было Скайрини и тонко взвыл, когда девушка скрутила ему ухо, отчего он болезненно скривился. — Ты что говоришь, сволочь? — раздраженно зашипела она ему на ухо. — Тем более, перед моими детьми! — Ладно-ладно, Нана, успокойся… — Луссурия, как самый неубиваемый, подошел к Чуе и аккуратно разомкнул ее руку, отводя в сторону. — Он все понял и раскаялся! Не трать на него свои нервы… Накахара устало выдохнула, но смирилась, кивнуть. — Да мне пле… — начал Занзас, а потом замер, когда его подергали за штанину. Он медленно, потирая ухо, аккуратно опустил голову, уставившись прямо в большие фиалковые глаза, которые были наивно распахнуты. Рядом с его ногой стояла девочка лет пяти в простом красивом голубом платье. Фиолетовые волосы были забраны в косичку. Она прижимала к груди красивого белого мишку с красным бантиком и колокольчиком на шее. — Дядя, а что такое «блядь»? — наивно спросила Хром. Это она со стороны выглядела такой наивной, хотя на самом деле была еще тем демоненком. Мелким и ехидным (скажем спасибо Мукуро, Бьянке, Чикусе, Кену и Франу. Да и сама Чуя…). — Э… — Занзас завис, не зная, как выкрутится из ситуации. Хром оттащил Кен, прижимая к себе. — Я тебя убью. — пообещала Накахара, у которой уже нервно дергалась бровь. Самое интересное, что Леви-а-Тан даже не возразил. Он осмотрелся, подхватил Франа на руки и прикрыл ему уши. Тот удивленно посмотрел на него, но потом флегматично продолжил жевать яблоко, не особенно чем-то интересуясь. — Тогда я, чур, сыграю «Похоронный марш»! — радостно заявила Лавина, которая была счастлива от того, что хоть где-то это пригодится. Луссурия уже готов был ее ловить, чтобы она не пострадала при столкновениям с различными предметами. — Мы поможем! — радостно заявили Мадлен, Хаято и Бьянка. — Вы уверены, что именно так должны реагировать? — уточнил Скуало, выгибая бровь. Он даже нормально говорил, что было довольно-так удивительно. — Мама его все равно не прибьет. — с сожалеющей интонацией вздохнул Мукуро, крутя в руках трезубец. Интересно, если он самолично прибьет Занзаса, нормально ли это? — Почему? — Супербиа действительно было интересно. — Потому что Тсу-кун очень долго трудился над этим. — вздохнул Рокудо, кивнув в сторону сидящего на диванчике мальчишку, который обожающим и сияющим взглядом смотрел на свою маму, которая устроила разборки.