Забудь свой ад

Нэшвилл, штат Теннесси 4 года назад       Капли дождя, накрапывающего за окном небольшого, оформленного в светлых тонах кабинета, скользили вниз по стеклу, собираясь мелкими лужицами на подоконнике. Несмотря на то, что мне никогда не нравилась такая погода, наблюдать за этим было приятнее, чем изучать окружающую меня обстановку. Впрочем, смотреть здесь было особо и не на что. Бежевый диван вдоль стены, высокий шкаф, забитый множеством папок и книг, светлый стол и кресло за ним. Слишком уныло и блекло. Единственным, что хоть немного оживляло обстановочку, был телевизор, висящий напротив меня под потолком и бормочущий что-то, во что я не вслушивалась. Кажется, его вообще здесь быть не должно. Хотя, откуда мне знать, как должен выглядеть кабинет мозгоправа?       Внешне я казалась почти, что спокойной, если не считать дрожи в руках, которыми я обнимала себя, пытаясь не выдать волнения. Внутри меня все сжималось от душащей горло несправедливости, по которой я должна была сидеть здесь, ожидая непонятно чего и зачем. Все равно мне никто не поверит. Не уверена даже, что и я себе верю.       Дверь кабинета бесшумно открылась и, отведя взгляд от окна, я увидела женщину лет сорока с золотистыми волосами, добродушной улыбкой и глазами цвета осенней листвы, в которых не было ничего добродушного. Даже особого интереса к своей персоне я в них не заметила. Понятное дело, для этой дамочки я была лишь очередным "трудным" подростком, коих в ее практике было достаточно. Наверняка Эрик и Марла примерно так охарактеризовали меня, удержавшись от более звучных эпитетов.       ‒ Здравствуй, Эмили, ‒ женщина с небольшим бейджем "доктор Сильвия Райт" на груди села за стол, положив перед собой блокнот на спирали и посмотрев на меня из-под прямоугольных очков.       Я только закусила губу и кивнула, не сводя с неё взгляда и перебирая пальцами край своей черной толстовки. Моя извечная привычка теребить в руках что-нибудь, когда я волнуюсь. Обычно это волосы, но сейчас и одежда сойдет. Заметив взгляд миссис Райт, я одернула себя и, сложив руки на груди, замерла. Не хватало еще, чтобы эту мою привычку назвали каким-нибудь нелепым диагнозом.       ‒ Твои родители... ‒ начало женщина, но я тут же перебила ее.       ‒ Они мне не родители.       Миссис Райт помолчала секунду, после записав что-то в блокноте. Не знаю, зачем было ее поправлять, но мне показалось, что так будет правильно.       ‒ Твои приемные родители, ‒ снова начала женщина. ‒ Какие у вас отношения?       ‒ Замечательные, ‒ хмыкаю я, не в силах удержать себя от сарказма. ‒ Именно поэтому я здесь и сижу.       ‒ Они волнуются за тебя, Эмили. Как и любые родители.       ‒ Они мне не... ‒ вновь начинаю я, но осекаюсь, понимая, что спорить нет смысла. ‒ Ладно, слушайте, ‒ устало вздыхаю. ‒ Я не поджигала гостиную. Во всяком случае... намеренно не поджигала.       Женщина снова что-то записывает, раздражающе скрипя синей ручкой по блокноту, от чего мне хочется недовольно поморщиться.       ‒ Значит, это случилось по неосторожности, Эми?       Прекрасно. Эми. Мы знакомы с ней от силы пару минут, а она уже набивается мне в мамочки или подружки.       ‒ Нет.       ‒ А как же тогда?       Ничего не ответив, отворачиваюсь к окну, без особого интереса наблюдая за скользящими по стеклу каплями. Не знаю, есть ли смысл это озвучивать. В лучшем случае мне не поверят, в худшем ‒ я и правда выйду отсюда с диагнозом. Даже для меня самой это звучит, как бред нездоровой фантазии.       ‒ Эмили?       ‒ Я не знаю, ‒ пожимаю плечами, вновь посмотрев на нее. ‒ Тем вечером мы сильно повздорили. Эрик пришел с работы... хм... нетрезвый и нашел повод прицепиться ко мне. Я разозлилась. Во мне было столько эмоций и... В общем, не важно, ‒ шумно вздыхаю, накручивая на палец прядь темных волос. ‒ Там была разлита вода. Не знаю как, но она загорелась. Огонь перебрался на шторы, потом ‒ на диван. Это было... словно... Не знаю. Все закончилось так же внезапно, как началось. Часть гостиной сгорела, а я...       ‒ Ты куришь? ‒ вопрос миссис Райт прозвучал так внезапно, что на секунду я впала в ступор.       ‒ Простите?       ‒ Ты куришь?       ‒ Иногда, но какое это имеет отношение к делу? ‒ вскидываю брови, начиная слегка раздражаться. ‒ Вы хотели узнать, как все было, и я рассказала.       ‒ Эмили, пожары сами по себе не возникают, а вода в принципе не способна гореть. Ты ведь знаешь об этом?       ‒ Вы считаете меня сумасшедшей? ‒ наверное, вопрос, скорее, был риторическим, если вспомнить, у кого я сижу в кабинете.       ‒ Нет, ‒ вновь улыбается женщина, сделав очередную запись в блокноте. ‒ Ты сама сказала, что разозлилась. Возможно, ты на эмоциях сделала что-то, а теперь пожалела. Люди нередко пытаются найти оправдания действием, в которых им стыдно признаться даже себе.       ‒ Ясно, ‒ устало вздохнув, отвожу взгляд к телевизору, безо всякого интереса глядя в экран. ‒ Я больше ни слова Вам не скажу.       Не знаю, что вообще я ожидала услышать. То, что она вдруг поверит в мою, на первый взгляд, нелепую байку? Просто в какой-то момент мне показалось, что такие люди умеют слушать других, но, думаю, красочному рассказу моих горе‒опекунов поверить было попроще. Ладно, не так уж это и важно, наверное.       Миссис Райт продолжает говорить что-то, но я едва слышу ее, зацепившись вниманием за название города, появившееся в углу телевизора. Мистик‒Фоллс. Не знаю даже, где он находится, но в данный момент название кажется мне каким-то смутно знакомым.       ‒ ...Трагедия в небольшом городке штата Вирджиния, случившаяся на свадебной церемонии два дня назад, унесла с собой множество жизней. Причиной инцидента местные власти называют утечку газа, вследствии которой и произошел взрыв. Как стало известно...       ‒ Эмили?       Я снова перевела взгляд на миссис Райт, которая, словно опомнившись, щелкнула пультом и телевизор погас. Видимо, посчитала, что для моей "неустойчивой психики" подобные новости пользы не принесут.       ‒ Продолжим?       Я молча пожала плечами, поняв, наконец, почему мое внимание привлекло название этого города. Кажется, то странное письмо, надежно спрятанное под одной из половиц в моей комнате, было родом оттуда. ***       За всю дорогу до дома, занявшую около часа по пробкам, мы с опекунами не сказали друг другу ни слова. Меня сей факт очень даже устраивал, а они, думаю, были не особо довольный тем, что миссис Райт сочла меня обычным 16‒летним подросткам, переживающим сложности переходного возраста. Не такая уж она и сука, как оказалось. Даже посоветовала всей семьей, включая избалованную родительским вниманием Тиффани, куда-нибудь съездить. Мне не хотелось с ней спорить, ведь эта женщина понятия не имеет, какие у нас отношения, а жаловаться Я не привыкла. Изливать душу первому встречному? Нет уж, увольте. А что до Эрика с Марлой... Единственное, в чем наши желания совпадают ‒ дождаться моего 18‒летия, когда я смогу поступить в колледж и свалить из семейного гнездышка Тейтов. Так уж сложилось.       Добравшись до своей комнаты, я первым же делом присела возле кровати на корточки и, заглянув под нее, подцепила ногтями нужную мне половицу. Достав небольшую коробку, в которой я хранила важные сердцу предметы, коих, к сожалению, было не так уж и много, вынула оттуда желтоватого цвета конверт.       Я получила его еще лет в 12, наверное. Точнее, не получила, а просто однажды нашла под подушкой, до сих пор понятия не имея, как именно он там оказался. Прочитала тогда и сочла полным бредом, но почему-то все равно сохранила, а сейчас... Сейчас зачем-то вновь захотелось прочитать эти несколько строк. Возможно потому, что об этом письме мне напомнило название города по телевизору. Глупо ведь, да?       Достав письмо из конверта, я пробежалась взглядом по строчкам, написанным мелким, каллиграфическим почерком.       " Дорогая Эмили. Однажды наступит день, когда у тебя возникнут вопросы, ответить на которые сможет не каждый. Я буду рада помочь тебе разобраться в себе, если захочешь. Будь сильной и ты справишься с любыми невзгодами. Шейла Беннет".       ‒ Как это мило, наверное, ‒ вздыхаю, убрав сложенный вдвое лист обратно в конверт и снова убедившись, что адресом отправителя действительно стоит Мистик‒Фоллс. ‒ Более загадочно написать было нельзя?       Возможно, я придавала этому идиотскому письму слишком большое значение, храня его все это время в шкатулке. Я никогда не пыталась искать своих настоящих родителей, которым я, судя по всему, оказалось без надобности. В глубине души, тем не менее, я была тем ребенком, что однажды хотел узнать ответ на вопрос "почему", и, вероятно, та женщина, кем бы она ни была, смогла бы дать его мне. Раз уж утверждает, что она знает всё. Вот только теперь я уже не уверена, что мне это нужно. Разве причины имеют значение?       ‒ Ладно, хватит с меня, ‒ цокнув языком, решительно Берусь за середину конверта, разрывая его пополам, потом ‒ еще и еще, пока от письма не остаются мелкие клочья.       Вновь опустившись на корточки, поддеваю ногтями доску под кроватью, намереваясь убрать в свой тайник остальное, но, когда поворачиваюсь, неконтролируемо вздрагиваю, округляя глаза. Не моргая, несколько секунд смотрю на конверт, который я только что порвала и который снова был цел.       ‒ Что за...       Нервно сглатываю, взяв письмо в руки и задумчиво кусая губу. Бред какой-то, честное слово. Либо миссис Райт чертовски ошиблась и я действительно спятила, либо уже даже не знаю, что именно. Так не бывает. Не бывает ведь, да?       ‒ Бред, ‒ повторяю я вслух, снова разрывая письмо на кусочки, и, поднявшись на ноги, открываю окно, высыпая все это дело на улицу. ‒ Бред‒бред‒бр... Твою мать! ‒ восклицаю я, когда, повернувшись, снова вижу этот чертов конверт у себя на кровати. ‒ Похоже, все таки чокнулась...       Чувствуя, что на сегодняшний день чертовщины с меня предостаточно, раздраженно хватаю письмо, запихнув его на привычное место в коробку и убрав под кровать.       Спустя какое-то время все это вылетит из моей головы, смешавшись с другими проблемами, и в следующий раз я вспомню об этом конверте еще очень нескоро. Тогда Тейты и этот дом в целом останутся в прошлом, а настоящее окажется совсем не таким, как я себе представляла.