L F

      «Есть только две эмоции: ЛЮБОВЬ и СТРАХ. Все положительные эмоции происходят от любви. Из любви проистекают счастье, удовлетворённость, покой и радость. В действительности существуют только две первоначальные эмоции: любовь и страх. Но точнее будет сказать, что есть только ЛЮБОВЬ или СТРАХ, потому что мы не можем чувствовать эти две эмоции вместе, в одно и то же время. Они противоположны. Когда мы ощущаем любовь, то мы не можем испытывать страх» — Элизабет Кюблер-Росс.

      Воздух ночного города пробирал до дрожи. Несмотря на неожиданно теплый сентябрь, природа напоминала, что осень вот-вот вступит в свои законные права. Лука выбежал из квартиры, надев лишь кроссовки и ветровку. Он пробежал несколько кварталов, прежде чем поймал такси. Таксист постоянно наблюдал за ним в зеркало заднего вида. Движения парня были излишне суетливы, и можно было подумать, что он под кайфом или сбегает с места преступления. Машина остановилась на красный, и парень, не сдержавшись, ударил по подголовнику переднего сиденья. Таксист предупредил, что заставит оплатить ущерб, если Лука что-то сломает.       Несколько минут назад позвонили из местного департамента полиции. Лалльман понятия не имеет, что произошло, потому что бросил трубку как только услышал адрес и «Ваш телефон указан как доверенное лицо Элиотта Демори». В участке он появился в одной пижаме и ветровке, сбивая с ног всех, кто попадался на пути. — Добрый вечер, меня зовут Лука Лалльман, — парень оперся руками на стойку и отдышался. — Мне позвонили. Насчет Элиотта Демори. — Кем вы приходитесь пострадавшему? — спросила женщина за стойкой. — Можно документы пожалуйста? — Пострадавшему? — весь воздух будто вышибло из легких Луки, он дрожащими руками вытащил документы из бумажника. — Я его жених. — Присядьте, я позову офицера.       Лука запустил руки в волосы и начал нервно поправлять спутанные после сна волосы. Он взглянул на свое отражение в автомате с газировкой и закатил глаза. В отражении был заспанный молодой человек с кругами под глазами, под ветровкой была помятая пижамная майка. Часы показывали три часа пятнадцать минут. Лука дернулся, когда ему на плечо легла рука. — Мистер Лалльман? Офицер Ламбер, — представился мужчина. — На вашего жениха напала группа пьяных студентов, никаких серьёзных повреждений нет, многочисленные ушибы, гематомы, рассечена губа. Сначала мне показалось, что он под наркотиками, но анализы не выявили ничего в его крови. Даже алкоголя. — У него приступ мании. Скорее всего он снова забыл принять таблетки, — Лука приложил руку ко лбу и начал тереть бровь, вспоминая утренний разговор с Эллиотом о таблетках. Признаки начали проявляться пару дней назад, но он не обратил внимания. Он думал, что его жених достаточно серьёзно относится к своему психическому здоровью. Он снова поверил ему, зря. — Значит вам нужно следить за ним лучше. Нападавшие сказали, что он спровоцировал их на нападение, — офицер вздохнул. — Его вещи вам выдадут, а я пока распоряжусь, чтобы его привели. — Его посадили в камеру? — Он вёл себя достаточно агрессивно, мистер Лалльман, нам пришлось оставить его в допросной.       Пока Лука бездумно заполнял документы, ловя сочувствующие взгляды от людей в участке, его мысли разбегались во все стороны как тараканы. Элиотт спровоцировал драку. Лалльман знает своего жениха. Это не тот человек, которым его знают друзья, знакомые — никто из них не знает Элиотта Демори на самом деле. Вероятно если бы он знал Элиотта по-настоящему, они бы никогда не начали встречаться. Но сейчас он здесь, подписывает кучу бумажек и забирает документы, мобильник и два евро, которые нашли в карманах Демори. Всё упаковано в пластиковые пакеты, которые он машинально запихивает в карман. Пока есть время Лука покупает в автомате стаканчик с капучино и огромным количеством сахара, чтобы перебить вкус снотворного, которое он подмешивает в него.       Спустя пару минут появляется офицер Ламбер с Элиоттом. На правой скуле Демори алеет яркий синяк, на нижней губе запекшаяся кровь, но он идет и улыбается. Хотя с каждым шагом улыбка все больше и больше меркнет. Он видит Луку, его Луку, который стоит в холле со стаканчиком кофе. Выглядит очень уставшим и разочарованным. Демори подходит практически вплотную и опускает голову. Лука знает этот взгляд исподлобья. Стыд, чувство вины, сожаление. — Ты замерз? — спрашивает Элиотт, хватая жениха за предплечья. — Выпей, — Лука протягивает стаканчик с кофе жениху. Тот лишь вопросительно поднимает бровь. Тогда Лалльман повторяет с нажимом: — Выпей.       Элиотт кивает и послушно выпивает, глядя в глаза Луке, но ничего не говорит. Лалльман благодарит офицера за звонок и пытается как можно скорее покинуть отделение полиции. Он берет Элиотта за руку и выходит, не говоря ни слова. Демори покорно идет, склонив голову. В такси снотворное начинает действовать и Лалльман чувствует как выравнивается дыхание лежащего на его плече Элиотта. И только касаясь разгоряченной кожи жениха он понимает насколько замерз.       Расплатившись с водителем, он вытаскивает Элиотта на улицу и тянет в сторону квартиры. Он звонит Мике. Лука на самом деле не знает почему назвал этот адрес, а не их квартиры. Мика выходит на улицу и помогает дотащить Элиотта до дивана и незаметно уходит. Лука осторожно раздевает своего жениха, попутно осматривая масштаб ущерба, который был ему нанесён. огромные красно-фиолетовые пятна идут от ключиц до пупка. Он аккуратно очерчивает каждое пальцем. На руках следы от наручников, очевидно в допросной Элиотт тоже не мог усидеть спокойно. Лука приподнимает запястье и целует его. Каждое поочередно, пока слезы медленно катятся по его щекам. Все что он сейчас видит, это его ошибка. Он допустил это. Парень стаскивает кроссовки и забирается на другой конец дивана.       Даже после темных ночей наступает утро. Это вселяет в него надежду.