Обреченные

Тряска, озноб и жар одновременно. Жадно захватив губами воздух, девушка еле слышно застонала. Она чувствовала, что тонкая футболка была полностью мокрой от пота. — Минако, открой глаза, — усталый голос Зойсайта звучал глухо и доносился как через двухслойную пленку. Слабый свет флуоресцентной лампы осветил бледное лицо с размазанной тушью, и блондинка осторожно приподнялась на кушетке. Зойсайт сидел рядом и пытался ровно дышать, чтобы вернуть дыхание в нормальный ритм. Спутанные медные локоны, капельки пота на висках и темные круги под глазами говорили, что лорду также пришлось несладко. — Если мне так плохо от твоих воспоминаний, то что будет, когда ты станешь шагать своими тяжелыми сапогами в моей голове, — Минако охнула, и с радостью приняла бутылку холодной минералки, которую ей протянул Зойсайт. Вода помогла привести пульс в норму. Но в голове все еще стоял тяжелый туман. — Будет больно, — выдохнул Зойсайт, открывая себе вторую бутылку.—Но ты сильная, ты же Лидер Сенши. Сделав еще один глоток живительной жидкости, Минако замерла и осторожно посмотрела на Зойсайта. Он издевался или правда считал ее Суперменом? — Я даже и не знала, что стала Лидером благодаря протекции Кунсайта. Как так получилось, что Арес не получил своего и Рей не вышла за Кунсайта? И получается, что Джедайт и был моим первоначальным суженым. Бледный парень тяжело вздохнул и убрал медную челку с лица. — Это долгий разговор. Или рассказ. Время уже 10, Минако. Скоро вернется Кунсайт и, скорее всего, будет недоволен… Девушка громко усмехнулась и сжала в руках мягкий пластик. — Да, мы же все подчиняемся только ему одному и воле его Ледяного Величества. Кстати, ты говорил, что вторичные воспоминания менее яркие и размытые. Но эти воспоминания были очень яркими, было ощущение, что я сижу рядом с ними. Узкое лицо Зойсайта окаменело и глаза сузились. В голову пришло сравнение с опасной змеей, и у Минако пошли мурашки по коже. — На что ты намекаешь, Венера? Думаешь, я там был под столом и все видел, а теперь пытаюсь тебя убедить, что мне другие люди об этом рассказали. — Нет, — миролюбивая улыбка блондинки не повлияла на каменное выражение парня, — Какой смысл тебе врать о том, что тебя там не было. Я также понимаю, что даже тебе сложно подделать воспоминания такой яркости. Зойсайт фыркнул от смеха. — Если бы я мог подделывать воспоминания, Минако, то верховным Лордом был бы я. Да что там Лордом. Я заменил бы самого Эндимиона. Парень покачал головой от такой мысли. Венера была забавной, как и в том мире, так и в этом. — Но нет, увы, моя роль это быть медиатором в головы людей. Поверь ничего приятного в этом нет. Хотя порой в головах некоторых бывает такой трэш! Зойсайт тихо засмеялся, и Минако неожиданно тоже засмеялась в ответ. Ей нравится этот хрупкий огненный Лорд. Неожиданно потянуло холодом, и в комнату вошел он. Лидер Севера. Кунсайт. Одетый в идеально отглаженный черный костюм, парень был похож на Апостола Смерти, до того мрачным было выражение его совершенного лица. Бриллиантовые серьги в ушах отражали свет кристаллов люстры, что висела на высоком потолке. — Ты еще тут? — светло-серые глаза впились в лицо Минако, и девушка внутренне застонала, представляя как выглядит со своими рваными джинсами, потной футболкой и размазанной тушью на фоне этого Бентли в человеческом обличье. Может нужно было отдать титул Харуке, Аматерасу бы ее побрала. — Окаэри, Кунсайто-сама, — пропела Минако, осторожно вставая с кушетки. Ноги все еще чуть дрожали. Краем глаза она посмотрела на кожаную обивку, опасаясь увидеть пятно пота. К ее счастью, его не было. — Зойсайт показывал мне воспоминания, веселое было время. Кунсайт сузил глаза, что сделало его лицо невероятно сексуальным, и Минако неожиданно покраснела. Лорд Севера пристально посмотрел на Зойсайта, который сразу же побледнел и стал даже меньше ростом. — Какие, черт возьми, воспоминания, Лорд Зойсайт! — с голоса стекал жидкий лед и морозил все на своем пути. — Кунсайт, ей нужно введение в то время… Ей будет очень травматично оказаться ментально в том времени, я обязан был по всем правилам дать ей общий контекст того времени. Голос Зойсайта чуть дрожал и глаза смотрели упрямо в пол. Минако стояла, замерев, чувствуя как в комнате становится ощутимо холодно. Зойсайт боялся, по- настоящему боялся, Кунсайта. Своего любовника. Полный абсурд. — Мне плевать, — Кунсайт сверкнул глазами на Минако, и девушка ощутила как живот свело. — Уговор был один. Она покажет свою часть воспоминаний, и мы поймем, почему мы предали Эндимиона. Мне плевать на ее контекст. Мне плевать на ее благополучие. — Но Кунсайт. — Никаких НО! — взревел Кунсайт и лицо побелело от гнева. Он близко подошел к дрожащему как осиный лист Зойсайту. — ЧТО ТЫ ЕЙ ПОКАЗАЛ? Как ты посмел ослушаться моих прямых указаний. У тебя было одно задание — достать ее воспоминания, но не показывать то, что тебе даже не принадлежит, Лорд. Вон. Отсюда. Последние слова Кунсайта процедил и посмотрел на обоих. Минако нахмурилась и сделала было шаг навстречу Кунсайту, но наткнулась на его холодный беспощадный взгляд. — Ты обещал жениться на мне, Кунсайт. — Сделка отменяется, решай свои идиотские проблемы сама, Лидер Сенши. — Что?! — Минако задохнулась от гнева, но увидев молебный взгляд Зойсайта, замолчала. Хотя внутри все клокотало от ярости. Этот сукин сын. — Я сказал, что я отменяю сделку. Я не женюсь на тебе. Ты, — Кунсайт тяжело посмотрел на поникшего Зойсайта, — Ты пожалеешь, что ослушался меня. Минако тяжело дышала, чувствуя как гнев сменяется апатией. В животе заурчало. У нее не было ни сил, ни желания оставаться в этом дурдоме… ...................................................... Сидя в такси, девушка устало смотрела на ночной Токио, прислонившись лбом к холодному стеклу. Смесь из апатии и бессильной злобы разливалась в груди, не давая всхлипам вырваться на свободу. Не хватало еще разрыдаться в такси, как какая-нибудь героиня американской мелодрамы. Таксист не захотел разворачиваться на узкой улице после шумной Хиночуо, и чувствуя, как она не в силах ругаться с еще одним злым мужчиной, Минако покорно вышла из машины и пошла по прохладным улицам Токио. Свежий воздух немедленно заполнил легкие и заставил туман в голове чуть рассеяться. Квартира в китайском районе обходилась девушке в смехотворные 80 тысяч йен, и хотя по ночам порой было неспокойно, ей нравился этот район. Ей нравились многочисленные магазины китайских мазей, нравилась восточная забегаловка рядом с домом, нравилась бабушка, что продавала манты-гезу у метро каждый день до поздней ночи. Сворачивая по дороге на свою улицу, Минако увидела краем глаза бездомного музыканта, что часто играл напротив ее здания на сямисэне. Несмотря на почтенный возраст и слепоту, он был всегда опрятно одет и довольно сносно играл на инструменте. Но видимо сегодня публика не оценила его мастерства — в кепке перед ним лежала лишь пара купюр. Минако остановилась перед мужчиной, ежась от холода и доставая кошелек. У нее было не так много денег, да и день паршивый, но у этого Бедняги все было еще хуже. Вытащив предпоследние 5 000 йен, девушка осторожно положила их в кепку, получая благодарный полупоклон от старика. Стоя под горячими струями душа дома, девушка с ненавистью терла мочалкой по нежной коже - она ощущала себя грязной и обманутой после того странного дома… Только после того, как она намылила и облила себя водой по три раза, девушка вышла из душа, завернутая в большое белое полотенце. Заваривая рамен, Минако выпила таблетку от головы. Взгляд упал на телефон. Один пропущенный вызов от Зойсайта. Одно сообщение от него же. «Надо поговорить». Осторожно разбавляя мисовую основу в супе, девушка стала осторожно дуть на горячее блюдо. Лапша таяла во рту, и Минако счастливо зажмурилась. Как же она хотела есть… Закончив с едой, блондинка с неохотой взялась за телефон. — Зойсайт, первый час ночи, тебе твой бойфренд разрешает так поздно со мной разговаривать? — Минако криво усмехнулась, придерживая телефон плечом и заваривая жасминовый чай. — Прости за сегодняшнее, — голос парня звучал тускло. Словно из него извлекли весь свет. — Кунсайт был не доволен. Но я знаю, что я прав. Если войти в твою голову неподготовленным и сразу взяться за воспоминания, то ты можешь получить расстройство личности или даже сойти с ума. Ты не будешь понимать, какие твои родители настоящие, эти или те. Ты не будешь понимать, что то, что было… Это уже никогда не будет. Это очень тяжело. Даже мы, люди, у которых тут никого нет. Даже нам было тяжело. Минако поежилась и посмотрела на фарфоровую чашку в руках. Души в Кунсайте было не больше чем в этой чашке. — Но Кунсайта явно не заботит мое психическое здоровье. — Увы, нет. Он даже сказал мне не давать тебе МДМ, так как он делает приход и ощущения чуть менее болезненными, но поэтому он тебя и замедляет. Я отказался сразу. Это живодерство. Девушка благодарно выдохнула. Она и не знала, что любовник ее бывшего будет к ней добрее чем бывший. — Почему он так разозлился? — Потому что, — голос Зойсайта чуть дрогнул, словно он сомневался доверять ли этой сумасбродной блондинке. — Он слишком гордый. Он… Он, его чувства… Это настолько личное, понимаешь, это как прочесть в его дневнике его первые впечатления о тебе. Хотя нет, это куда глубже и интимнее. Если я проведу тебя по его воспоминаниями, ты увидишь, как он видел тебя. Как он… Минако замерла, боясь даже выдохнуть. Она хотела спросить, что он. Но она понимала, что последует за этим и так. — Он любил тебя, Минако, — горячо зашептал Зойсайт, — Он любил тебя так сильно, что он предал не только Эндимиона, когда перешел на сторону Металлии. Он предал и Металлию в ночь перед битвой. Он прибежал к тебе и попросил тебя сбежать с ним. Он готов был бросить всех: нас, его друзей, свой регион и людей, которые зависели от него. Более того, Металлия потребовала с него дань, чтобы отпустить своего самого сильного генерала. Металлия потребовала энергию с его Северного региона… Полностью. И он согласился. Понимаешь, Минако? Он убил всех и все живое в своем регионе - людей, животных, птиц. Он убил самых близких людей, лишь бы сбежать с тобой под флагом Нейтралитета. Девушка тяжело молчала, с длинных золотых волос капала вода, но она этого даже не замечала. Она знала, что он ее любил, но чтобы так… — Я…Я отказалась во имя Принцессы? — голос стал странно хриплым. — Мы не знаем точно, но скорее всего да. В той части воспоминаний, что есть у него. Ты говоришь о принцессе, — горько произнес Зойсайт. — Но… Он хочет… Он хочет узнать правду, понимаешь. Он помнит всех… Всех кем пожертвовал, и это мучает его. Он хочет понять, почему он перешел на сторону Металлии в первую очередь. Но он не помнит полностью ваш разговор. Он помнит лишь часть. Ту часть, где ты смеешься над его предложением и приказываешь ему убираться. Поэтому ты так важна. Если заставить тебя вспомнить прошлое: то ты вспомнишь тот разговор, и дашь успокоение одной мятежной душе. Он заслуживает это, Венера. Минако закусила губу и посмотрела на холодный чай. По щеке пробежала одинокая слеза. Было почему-то так больно. — Я помогу, Зойсайт, я обещаю. Но мне нужно, чтобы ты помог мне выбраться из этого брака с Джедайтом. — Я попытаюсь что-нибудь придумать, Минако, — горячо зашептал Зойсайт и пошутил. — Я готов сам на тебе жениться! Минако хмыкнула и неожиданно замерла. А ведь это было идеей! —Я согласна, — в телефонной трубке зазвенела тишина. —Ты сможешь убедить Кунсайта и Джедайта… Трубка молчала. Минако уже думала позвать собеседника по имени, когда глухой мужской голос заговорил. — Это же фиктивный брак, это может получиться. Я тоже согласен, Минако. Мне предстоят непростые разговоры с Кунсайтом и Джедайтом. Ваша свадьба кажется через две недели? — Свадьбы, которой не будет. Черт, я обещала с ним завтра поужинать. Надо не забыть об этом. У меня есть еще одно важное условие, Зойсайт, если ты хочешь выудить мои воспоминания. — Какое? — осторожно спросил парень. —Ты должен рассказать, что случилось в Серебрянном Тысячелетии. — Без проблем. — И показать мне воспоминания Кунсайта. От первого лица. Трубка вновь замолчала. На этот раз куда более долгой тишиной. — Минако, ты подводишь меня под монастырь. Кунсайт разрежет меня на кусочки. Да и тебе лучше не видеть… не видеть его таким уязвимым. Зачем тебе это? — Потому что я не хочу сойти с ума, — упрямо сжала губы Минако, — Думаешь я не понимаю, чем грозит мне воскрешение моих воспоминаний о Кунсайте. У меня будет биполярное расстройство. Я должна быть готова к тому образу, что создал и увидел Кунсайт. И я должна также понять, почему я… Почему я не согласилась на его предложение. — Ты была верна своей принцессе. — Да, наверное, — туманно ответила Минако, смотря в окно. Бездомный старик собирал свой инструмент и собирался куда-то вдаль. — Похоже на меня. Тогдашнюю. —Да, — вздохнул Зойсайт. — Я…я согласен. Хотя это очень опасно и рано или поздно все тайное становится явным. Кунсайт будет в ярости. Но до этого времени у нас есть где-то неделя, когда мы можем успеть выудить твои воспоминания и показать его. Минако поежилась, вспоминая сеанс. Бедные ее кости. — Отмени завтра работу, я приду к тебе в обед. И мы начнем сеанс, ты даже успеешь на ужин к Джедайту. Мы не может терять ни минуты. И никому ни слова, Минако. Если Кунсайт узнает — мы трупы. — Не волнуйся. Я могила, — улыбнулась девушка. — Кстати, забавно, что я стала Главной, так как стала суженой Кунсайта. Теперь все наоборот: ты станешь Главным, так как становишься моим суженым. —Главным, — хмыкнул Зойсайт, — Я стану Главным, только если выживу. А в этом у меня большие сомнения, учитывая в какое рисковое предприятие ты меня завлекла. Поклянись никому не говорить про наши сеансы. Я — твой последний шанс на фиктивный брак. — Обещаю, — улыбнулась Минако, расправляя постель. — Я тоже хочу еще пожить. Отключив телефон, девушка подошла к окну, чтобы задернуть шторы. Неожиданно на темном небе промелькнула падающая звезда. Сердце девушки замерло. Темное разочарование заполнило нутро Минако. Нет, даже если это один из них. В этот раз очередь Тайки. Ятен был у нее в прошлый раз. Лежа под одеялом, девушка старалась сдержаться и не дать волю слезам. Она должна быть благодарна. Он был у нее в тот раз, теперь очередь Ами. Черная ненависть и зависть к Ами неожиданно заполнили душу Минако, и девушка не выдержала и дала волю слезам. Неожиданный стук в дверь оглушил ее. Девушка побежала к двери на всех порах. Она боялась поверить своему счастью. За дверью стоял блондин с гордо-вздернутой головой и наглыми зелеными глазами. Девушка упала в объятия, когда горячие губы Хилера жадно накрыли ее, словно она была воздухом. Нет, не словно. Она была воздухом.