Глубинное зло.

Но это значило лишь, что впереди священника ждет не путь блаженных, а несколько часов смертных мук. И это не предвещало ничего хорошего для святыни и самого Господа Бога. Человек отошел от тела. И прошел чуть дальше. Помещение было в полутьме, но сила Божья все еще была здесь. Незнакомец подошел к постаменту, а затем приблизился к столу где хранились разные священные письмена. Он присел на кресло Понтифика, пока тот все шептал : - До истины тебе не добраться, ты проклят. Черноволосый спрятав нож, ответил : - Может ты и прав, но... Всевышний поможет мне. Скрестив пальцы за спиной он понимает, что времени мало. Положив крест на стол, человек закатывает рукава, на его кистях виднеются причудливые кривые кольца. Понтифик смотрит на него, и ему чудиться. Что знаки расширяются и вибрируют внутри покровов кожи проклятого. ...Он проговаривает молитву и, закрывая свой разум, возносит руки вверх к ясному ночному небу. Все облака улетучились с небес. Он здесь и тьма его накрыла. И душу проклятого и Понтифика уж не спасти. Но в эти темные несколько секунд все живые в этом месте умрут. Пока сказание это звучит. - Выстоит только один, но ненадолго. И будет свято его слово и демоны в конце-концов уйдут. Но что ж случиться на завтрашний день? Расколы в стратосфере или тьме? Погубит человечество один лишь его знак и крест. И позднее выйдет он с темных небес. И мира ему будет мало. Не принесет он бессмертную жизнь. Лишь веру, тлен и кровь. И мухи его заполнят этот мир, в котором будет человеческий конец. А именно раздор и боль. Человечество спасет лишь один из них. Всезнающий, не человек, волчица, койот, творец всего земного. И ты, если ты готов! Но помни крови будет много, ее придется отдавать и раздавать направо и налево. И будь ты богач или бедняк, но все равно в аду сгоришь. Если бросишь их. А если проиграешь злобный смех будет здесь навек и тьма сожрет не только это место, но и весь мир. Незнакомец все в руках твоих! Это пророчество появилось, когда человек, взяв перо, чуть не опрокинул чернильницу в поисках пергамента. Не святое это писание, и не воля Понтифика и Высшего. Это пророчество для всего мира. И незнакомцу не скрыться от всепоглощающей черноты и мрака Сатаны. Поправив одежду, парень мельком оглядел свои руки. Метки потухли, молодые руки были полны сил, трещины исчезли. Вернулся нормальный цвет кожи. Молодой человек лишь усмехнулся, глядя на муки старца. Набросив на волосы капюшон, он быстро вышел, захлопнув дверь. Уже медленно проходя рядом с мертвыми телами святых отцов, он произнес : - Этому пророчеству не бывать. Оно исполниться лишь, когда вспыхнет огонь дракона. Сомневаюсь что у святых добрых сил есть такая магия. Тоже думаешь, что добро не победит - обратился он к гниющему лицу. Один из множества священников ничего не ответил. И никак не отреагировал на ухмылку мужчины. На секунду черноволосому почудилось, что тело скривилось от его взгляда. Но это был лишь треснувший пополам нос священника. Горбинка носа с треском и неестественным звуком провалилась внутрь. Внизу вылез маленький темно-зеленый хрящ. Из рта вытекала темно-бордовая жидкость. Еще немного и мертвяк сгниет окончательно. Через день или два его останки завоняются, и даже падальщики не притронуться к костям. Медленно уходя, уже через несколько минут он поджег здание. Не обращая внимания ни на горькие стоны и визги, ни на огонь вокруг, мужчина просто испарился. А в комнате где остался священнослужитель доносились ужаса и мук. Понтифик пытался отползти, взвизгивая как свинья. К нему подходила черная тень. Понтифик снова вскрикнул. - Ты помни, мой дорогой и светлый друг, лишь тишина твой друг - тень расхохоталась. - Нет. Нет ! Это кошмар просто это - О нет. Я не кошмар. А вот Он да... И он чует тебя - Легба немного отошел. Его звучный и красивый шепот утих. Демон склонил голову перед Антихристом. Со всех щелей к святоше подползали большие черные жуки. Сын человека и призрака навис над Понтификом. Последнее, что можно было услышать от Понтифика : - Аминь. И резкий страшный хохот. Затем сверху начала осыпаться штукатурка и церковь затрещала. Лэнгдон произнес : - Ты восстанешь, Понтифик. Ты восстанешь.