Неожиданности судьбы

Лютик сидел на скамейке в парке, промокший до нитки и уже даже не пытающийся укутаться в куртку, потому что та была мокрая насквозь. В ботинках хлюпало, с волос текло, а на душе разливалось настоящее болото, вязкое, противное и вонючее. И, возможно, он бы даже побултыхался в нём, всё сильней увязая в трясине безысходности, но лёгкий перестук зубов друг об друга из-за холода отвлекал от вообще каких-либо мыслей. Дождь даже не думал прекращаться, хоть на небе уже почти не сверкало и не гремело. Кажется, гроза уходила из Блавикена, оставляя после себя лишь бесконечные потоки воды и ночную прохладу. На наручных часах Лютика была почти полночь. Он прошатался по городу несколько часов, пока ноги не привели его сюда. Идти дальше не было ни сил, ни конкретного направления. Конечно, оставаться тоже было не лучшей идеей, но других вариантов омега не видел. Он так промок и замёрз, что просто сидел на лавочке, обняв свои колени, уткнувшись в них лбом, и добавлял сырости в и без того мокрую ситуацию. Слёзы так же, как дождь, заканчиваться не собирались, но они были хотя бы тёплыми, что, правда, не играло никакой роли, потому что ни тепла, ни стыда за свою слабость Лютик не ощущал. Его всё равно никто не видит, в такое время люди сидят по тёплым домам и спят в сухих постелях. Но, видимо, он всё же ошибся, потому что через какое-то время сквозь шорох дождя услышал отдалённые шаги и стал отстранённо размышлять о том, кого в такую погоду могло вынести на улицу посреди ночи, да ещё и в парк. Рядом стоящий фонарь не только не скрывал его, но и наоборот заставлял любого обратить внимание на скорчившуюся на лавочке фигуру. Поэтому он даже не удивился, когда неизвестный чудак быстро затопал в его направлении. А потом и вовсе стал кричать, явно обращаясь к нему. - Лютик! Ну, наконец-то! - Г-геральт? – неверяще оторвался от своих коленей тот и медленно поднял глаза. - Я весь город обыскал, пока тебя нашёл. Вставай, поехали, - над головой омеги появился зонт и капли, наконец, перестали хлестать по его лицу. - Геральт, не стоит… Я и так создал тебе слишком много проблем… - Лютик, блять! Каких ещё, мать твою, проблем? Мой дом сияет чистотой, одежда чистая и отглаженная, а я сам уже не помню, когда так часто ел обычную домашнюю еду. Да я тебе ещё и доплачивать должен! - Но твоя жена… - Пусть Йен катится ко всем чертям со своим извращённым взглядом на вещи! Помнишь, ты решил, что у неё собственный бизнес? Так вот, ты был прав. Она владелица сети публичных домов по всем штатам. Борделей, леший её подери! Ей шалавы в каждом встречном-поперечном мерещатся. - Но тем не менее, это и её дом тоже, она имеет право не согласиться с моим присутствием в нём, - вздохнул Лютик, больше всего на свете желая, чтобы Геральт и дальше продолжил его упрашивать вернуться или, как это было больше в его манере, просто поставил уже перед фактом: или идёшь со мной, или остаёшься в холодном мокром парке и становишься бродягой. - Да, ты прав, и я должен был ей позвонить. Прости за это, я совершенно забыл её предупредить о тебе, вот она и надумала невесть что. Пошли уже, на тебя смотреть страшно, подхватишь ещё чего, да помрёшь, - наконец, безапелляционно заявил альфа, протягивая ему руку. Крепкую. Сухую. Тёплую. Машина Геральта оказалась у самого входа в парк, так что идти долго им не пришлось, да Лютик и не жаловался. Тот обнимал его за плечи в попытке согреть, держал над головой зонт, спасающий от бесконечных потоков воды, и обволакивал таким приятным и уютным запахом сильного альфы, что он всю дорогу боролся с желанием прикрыть глаза и просто-напросто уснуть в этих руках, убаюканный движением и шумом теперь уже не страшного дождя. Геральт снова его спас, словно супергерой. Его личный Супермен. После недолгих препираний и волнений по поводу обивки салона и его мокрой задницы, Лютик всё же уселся внутрь под начинающим золотиться от злости взглядом альфы. Тепло от включённого радиатора тут же обволокло его со всех сторон, а слишком позднее время суток ненавязчиво начинало давить, требуя отдыха и полноценного сна. Радио не работало, но тишина совершенно не напрягала, к тому же, несмотря на усталость и сонливость, любовь к разговорам брала верх, и омега не смог долго молчать. - У меня такое чувство, что мы не в машине, а в подводной лодке. Вся эта вода за окном… - вяло бубнил Лютик, чувствуя, как перед глазами отчего-то начинает словно тоже плыть. – Или в рыбе. Серебристой рыбе с красными перьями-зеркалами и такими же литыми дисками… Знаешь что, Геральт, твоя машина на самом деле речная живность. Плотва. - Что ты несёшь? – нахмурился тот. - Я несу добро и справедливость! – вяло хохотнул омега, пытаясь пальцами скопировать коронный жест Сейлормун. - Не растеряй по дороге, - Геральт свернул на улицу, где располагался его дом. - Не волнуйся, донесу всё в целости и сохранности так же, как нас с тобой несёт Плотва… - Да ты бредишь! – рука альфы легла на его лоб и тут же одёрнулась. – У тебя жар! Накупался, цветочек! - Цве-е-то-о-че-ек, - протянул тот, но они уже остановились, и Геральт рванул к пассажирскому месту, чтобы вытащить этого бедолагу из машины. - Идти сам сможешь? - Геральт-Геральт, где ты видел, чтобы цветочки ходили? У них же нет ножек! – едва удерживая равновесие, Лютик всё-таки поплёлся в дом самостоятельно, полностью противореча своим же словам. - С тобой и не такое увидишь, - вздохнул тот. В доме стояла тишина, видимо Йеннифэр уже спала. И немудрено, ведь на часах было около двух ночи. Геральт потащил Лютика наверх, чтобы снять с него мокрые шмотки и, возможно, запихнуть под горячий душ. Он действительно собирался помочь ему с этим, но омега, видимо, слишком сильно нахлебался в жизни и без того, раз даже в таком состоянии, чихая и хрипя явно простуженным горлом, рвался к самостоятельности и независимости. И всё ещё говорил при этом какую-то ахинею, но настолько тихо и невнятно, что Геральт даже не пытался разобрать хотя бы слово. Но в кровать Лютика ему пришлось всё же вести, потому что, буквально вывалившись из ванной комнаты, тот чудом не расквасил себе нос, оказавшись пойманным крепкими руками альфы. И как только это случилось, он тут же отпрянул, опять бурча себе под нос, на этот раз что-то похожее на «прости…», «не должен узнать…» и «запах…». Геральт снова списал всё на болезненное состояние Лютика, хотя не мог не признать, что, даже не смотря на ароматы геля для душа и кислинку начинающейся простуды, пах Лютик довольно приятно. Он ухватил его за плечо чисто для поддержания в вертикальном положении и направил в комнату, где в итоге помог улечься в постель. Выглядел омега ужасно. Успевший за столь короткий срок пути от ванной до кровати вспотеть снова из-за начинающейся лихорадки, даже в свете настольной лампы он выглядел бледным и болезненным. Геральт просто не мог оставить его в таком состоянии и уйти к себе. Все эти простудные заболевания были не его темой, но по роду деятельности он всё же многое знал и мог помочь Лютику без вмешательства профессионалов. К тому же, он в любом случае не бросил бы его таким, мечущимся по кровати, без конца чихающим и кашляющим, словно в трубу. Особенно понимая, что отчасти и сам виноват в этом всём. Лютик уснул только ближе к рассвету, когда, наконец, подействовали таблетки, которые Геральт заставил его выпить, температура начала спадать, а кашель перестал першить больное горло. Альфа и сам уже был вымотан до предела, так что не было ничего удивительного в том, что в конце концов и его сморил сон. Прямо в кресле рядом с кроватью Лютика. Так их утром и застала Йеннифэр. - Просто друзья, да? – хмыкнула она, заглянув в комнату и застав эту с виду умильную картину. - Не начинай, Йен, - нехотя просыпаясь, зашипел Геральт. – Между прочим, по твоей вине у Лютика теперь ангина. Я его еле нашёл вчера! - Уже сегодня, - вздохнула та и кивком головы дала понять, что они продолжат этот разговор не здесь. Лютику действительно нужен был покой, так что, предварительно проверив, что температура у того не критическая и он всё ещё спит, Геральт отправился за женой. Та уже ждала его внизу, налив им обоим кофе, и альфа отметил, что в кухне снова начал образовываться беспорядок… - А теперь объясни мне, какого хрена тут происходит, и что это за Лютик такой, которого ты приютил под своим крылышком и ради которого полночи бегал под проливным дождём? – поинтересовалась Йеннифэр, но в её голосе больше не слышалось яда, скорей простой женский интерес и немного недовольства. - Я должен был тебе позвонить, но совсем забегался… - нахмурился Геральт, вспоминая о главном своём косяке в этой истории. - С ним? - Нет. Лютик оказался на удивление лёгким во всех отношениях человеком. - Оказался? То есть ты его знать не знал до недавних пор? - В юности я встречался с его сестрой-близняшкой, так что доводилось пересекаться. Но мы с тех пор больше не виделись. Они попали в аварию недалеко от Блавикена. Ренфри мертва, а дочери Лютика сделали имплантацию лёгких, и сейчас она адаптируется после операции. - Сколько ей? - Пять. - А альфа их где? - Я так и не понял, что там за история, но Лютик делал ЭКО. - Лютик, Лютик, Лютик…. Имя-то у него нормальное есть? Или ты тоже его не знаешь? - Юлиан чего-то там де Леттенхоф. - Юлиан, - поиграла именем на языке Йеннифэр. - И надолго ты его собираешься оставлять? Ну, то есть, имплантация – это же не дёшево. Я так понимаю, у него за душой ни гроша. - Правильно понимаешь. Он, вроде как, ищет подработку на первое время, а там видно будет. В любом случае, девочка ещё долго будет восстанавливаться, а он ещё даже не всю сумму выплатил. - Нет ничего более постоянного, чем временное, Геральт. Это может затянуться очень надолго, а я за тобой никогда не замечала такой благотворительности. - У нас с Лютиком что-то вроде договора: он хозяйственный омега, так что, если ты заметила, в доме порядок, которого я уже давненько не видел, а в холодильнике еда, которую я давно не ел. - А в постели омега, которых ты давно не трахал. - Йен! – зарычал альфа. - Что? Он хорошенький, а у нас с тобой секс бывает раз в год по обещанию. И не надо никуда ходить, искать, окучивать… - У нас с Лютиком ничего нет! – не выдержал Геральт. - Зря, - цокнула языком Йеннифэр. – Тогда могу подбросить твоему цветочку работёнку. Не пыльную, но прибыльную. Ему же нужны деньжатки. - Не смей! - Да брось, Геральт. За спрос денег не берут. Чем он занимается по жизни? - Музыкант. - О, как интересно! Будет изюминкой среди моих мальчишек. И на чём играет? - На лютне. - … Ты сейчас серьёзно? – ошеломлённо уставилась на него Йеннифэр. - Не веришь – сходи посмотри, она в его комнате стоит прямо у кровати, - вздохнул Геральт. - Уже «в его» комнате. Как интересно. - Ну, мы с тобой, вроде, пришли к тому, что Лютик остаётся у нас на какое-то время. - На правах горничной и кухарки. Мило. Не боишься, что он обчистит тебя однажды и сбежит в закат? - Его дочь лежит в больнице, где я работаю. Не думаю, что он будет гадить там, где его кормят. - Ах да, ты ж его ещё и кормишь. Я бы всё-таки подумала о грелке. Знаешь, кто омегу ужинает, тот её и танцует. Йеннифэр поднялась из-за стола, как бы ставя точку в их разговоре. Геральт спорить с ней не стал, понимая, что это бесполезно, делая вид, что всерьёз собирается подумать над словами жены, хоть это и было совершенно не так. Хотя бы потому, что он тоже не собирался портить отношения с человеком, который создаёт уют в его доме из-за какого-то секса, который он может и без того найти с лихвой. Йен права, они с ней уже давно не в тех отношениях, чтобы хранить друг другу верность. Но и трахать всё что движется Геральт не любил. *** Лютик проснулся ближе к обеду. У Геральта как раз выпал выходной, так что он был дома, когда это произошло. А вот Йеннифэр как раз собиралась уходить для обхода своих владений, ведь в Блавикене находился один из филиалов её публичных домов, первый из тех, что она открыла, но далеко не главный. Она находилась наверху в своей комнате, подбирая подходящую одежду и подправляя макияж, пока альфа просто-напросто дремал на диване в гостиной после наполовину бессонной ночи. Его разбудил стук о столешницу, за которым последовал надрывный кашель. Подскочивший Геральт сразу же увидел Лютика, который прикрывал рот одной рукой и по-прежнему держащего стоящий на столе стакан с недопитой водой другой. Видимо, омеге захотелось пить, и он дополз до кухни сам, чтобы налить себе воды. - Прости, - увидел он поднявшегося с дивана Геральта. - Как ты? – проигнорировал его смущение тот. - Не настолько хорошо, как хотелось бы, - прохрипел Лютик, но тут же добавил: - Но я благодарен тебе за помощь! Надеюсь, у тебя теперь не будет проблем с женой из-за меня. - Мы поговорили с Йен, она вроде как не против, что ты останешься у нас. - Правда? Мне она показалась непреклонной и довольно решительной. - Да, она временами бывает вполне пугающей, - улыбнулся Геральт, - но на самом деле довольно милая. - Милая… Ладно. Я просто поверю тебе на слово, потому что мне она показалась какой угодно, только не милой, - затараторил Лютик, держась за горло, которое, судя по всему, всё ещё болело. – Хотя я, наверное, тоже не подарок. Я помню, что вчера мне было так плохо, что я даже словил пару глюков. Я ведь ничего не натворил? Просто, знаешь, я запомнил только, как сел в машину, а потом бац… И проснулся в своей кровати. Сухой и чистый. Скажи, что это не ты меня мыл, иначе я умру от стыда. - Не я, ты как-то сам умудрился - заулыбался альфа. - Но ты не затыкался всю дорогу, и это было бы забавно, если б не причина всей этой околесицы. Лютик замер, широко открыв глаза и уставившись на Геральта. Он действительно почти не помнил, как они вернулись, и понятия не имел, что он мог наболтать в бреду. И больше всего на свете он боялся, что хоть как-то, словом или делом, выдал свои чувства к альфе. Это было бы страшно неловко! - Что я нёс? – испуганно прошептал он. - Добро и справедливость, как ты это назвал. Ну и теперь, кажется, мою машину зовут Плотва. - Плотва? – не мог поверить в услышанное Лютик. Зато у него камень с души упал: кажется, свою тайну Геральту он не выболтал. - Серебристая рыба с красными плавниками, которая живёт в реке. - Твоя машина и вчерашний дождь, - быстро сообразил омега и хотел добавить что-то ещё, но у него зазвонил телефон, и он трясущимися от слабости и из-за не спавшей до конца температуры руками принял вызов. Кто бы это ни звонил, уже меньше, чем через минуту Лютик заметался в панике и сначала задышал широко открытым ртом, а после – что было вполне ожидаемо и естественно – зашёлся кашлем, чуть не роняя телефон на пол. Геральт успел его ухватить и вытащить из рук омеги, после чего поднёс к своему уху и решил побеседовать с человеком на том конце самостоятельно. Как он и предполагал, звонили из одного из местных развлекательно-питейных заведений, чтобы предложить Лютику долгожданную подработку. На сегодняшний вечер! Очень невовремя. Пока девушка на том конце объясняла ему условия работы и примерную сумму дохода, успевший перестать кашлять Лютик шёпотом, едва не задыхаясь, с выпученными глазами объяснял Геральту, как это приглашение важно для него, о том, что это лучшее место из всех, что оно понравилось ему сразу, и что оно вообще почти в двух шагах от его дома. И что, если сейчас он откажется, под каким бы то ни было предлогом, они могут больше его не позвать, и это станет самым большим упущением в его новой никчёмной жизни. Геральт даже растерялся от такого стремления Лютика поработать в этом месте под названием «Зимородок», быстро решая в голове, как лучше поступить, чтобы вынести из этой ситуации как можно меньше потерь, когда увидел спускающуюся по лестнице Йен, и идея сама собой пришла к нему в голову. - Юлиан выступит сегодня, - уверенно заявил в трубку он, наблюдая, как Лютик от шёпота перешёл то ли на сурдоперевод, то ли на язык жестов, то ли ему внезапно захотелось поиграть в ассоциации и показать руками нечто похожее на ветряные мельницы, но по крайней мере хоть у одного уха альфы стало тихо. - Ты с ума сошёл? – прохрипел он, когда Геральт, наконец, сбросил звонок. - Возможно, - не стал отрицать тот. - Я же скорее мёртв, чем жив! Я не смогу! Это будет позор! Я потеряю работу, не успев её получить! Ещё и заработаю ужасную репутацию… - Это ведь очень важно для тебя и, кажется, я знаю, как тебе помочь, - Геральт перевёл взгляд с паникующего омеги на подошедшую к ним жену. - Не смотри на меня так! – вскинулась та, а Лютик вздрогнул и отшатнулся, только теперь заметив, что они с Геральтом здесь вообще-то уже не одни. Он всё ещё побаивался эту женщину, несмотря на уверения альфы, что они с ней поговорили о его присутствии здесь, и что она только с виду злодейка, а внутри на самом деле нежная фиалка. В последнее он напрочь отказывался верить. - Йен, это из-за тебя Лютик заболел и не может выступать! Ты обязана ему помочь! – Геральт нахмурил свои брови, давая понять, что он всё ещё зол из-за случившегося. – Вылечи его! - И что мне за это будет? – елейным голосом пропела та. - Всё, что захочешь, - прорычал в ответ альфа. - Серьё-о-озно? – снова протянула Йеннифэр, переводя взгляд с мужа на ошарашенного и вообще ничего не понимающего омегу. – Продано, - в конце концов сказала она, и по её хитрому лицу было понятно, что обещанное желание будет для Геральта как минимум не простым. – Пойдём… Лютик. А ты, милый, принеси-ка нам сока. Мы будем наверху, - она кивком указала на лестницу, и сама направилась к ней. Лютик, всё ещё на удивление молчаливый, бросил на Геральта взгляд, буквально кричащий о помощи, и поплёлся за Йеннифэр, обречённо понурив голову, словно поднимаясь на эшафот. *** Он молча смотрел на то, как эта колдунья – теперь уже не оставалось никаких сомнений в принадлежности Йеннифэр к магии – смешивает какие-то травки из пёстрых мешочков и жидкости из прозрачных флакончиков в чашке с принесённым Геральтом соком. Ох, и вливает туда что-то определённо похожее на виски. Если после этого жуткого ритуала он останется жив, то это окажется настоящим чудом, потому что пока у Лютика складывалось стойкое впечатление, что чета Гвинблейддов решила его просто-напросто травануть, после чего избавиться от трупа каким-нибудь не менее извращённым способом. Нет, когда-то, в особо отчаянные моменты, он готов был принять из рук Геральта даже отраву, если бы тот вдруг появился в его жизни и предложил. Но теперь у него был ещё один смысл жизни, не менее важный, чем альфа, много лет назад укравший и даже не заметивший этого, его сердце. У него была Цири! И ради дочери стоило хотя бы попытаться держаться за эту чёртову жизнь! - Что это? – всё же решил разбавить он, не считая звуков приготовления странного зелья, тишину. Его всё ещё клонило в сон от не спавшей до конца температуры, а горло раздирало так, словно туда засыпали целую горсть острых игл. - Нетрадиционная медицина, - насмешливо фыркнул Геральт. - Вы ведьма? – всё же задал главный интересующий его вопрос Лютик, обращаясь к Йеннифэр. - Вот только не надо мне выкать! Я же не старуха! - Ох, простите, я вовсе не это имел в виду! Я не хотел вас… тебя обидеть! - Чародейка, - смеясь, наконец, ответила на вопрос та. – А если серьёзно… Геральт случайно не упоминал о том, где я работаю? Лютик перевёл затравленный взгляд на альфу, теряясь в догадках о том, какой ответ здесь будет правильным. Тот лишь коротко кивнул, что могло означать то, что можно спокойно говорить правду. - Упоминал. - Ох как мило! - …или всё же не стоило… - Значит, тебе он обо мне рассказывал, а мне о тебе как-то подзабыл! - Вы… ты же его жена. - Вот именно! - Я имею в виду, это нормально, что о тебе он помнит чаще и говорит больше. Разве нет? – стушевался Лютик. - Ты сейчас пытаешься подмазаться? – вздёрнула тонкую идеально подведённую бровь Йеннифэр. Геральт же, по всей видимости наслаждаясь шоу, молча в сторонке улыбался в кулачок. - Нет! Я действительно так считаю. К тому же вы в итоге тоже меня обсудили. Разве нет? - Туше, - улыбнулась та. Этот очаровательный омега действительно начинал нравиться ей. – Это не самое вкусное пойло на свете, но поднимает моих девочек и мальчиков на ноги за считанные часы даже из таких тяжёлых состояний, как твоё. Для каждого из них время – деньги. Буквально. И для меня это тоже доход. Поэтому валяться в постели без дела, да ещё и с соплями не выгодно никому. Этот рецепт остался мне ещё от бабушки. Конечно, она использовала его совершенно в иных целях, но кто в наше время не без греха? И, к слову, о прибыли. Геральт рассказал, что тебе тоже нужны деньги. Много и быстро, - она мазнула взглядом по лютне из тёмного дерева, действительно стоящей по другую сторону кровати Лютика, и проигнорировала недовольный рык мужа, просящий остановить этот разговор. – Музыка и песни – не слишком-то прибыльное дело, но если петь и играть в подходящем заведении, да ещё и при этом быть соответствующе одетым, то можно получать намного больше. - Ты хотела сказать соответствующе раздетым, - поправил её Геральт. - Ты… Ты предлагаешь мне работу в борделе? – шокировано уставился не неё Лютик. - Я предпочитаю называть это «Публичный дом». И да, здесь в Блавикене есть одно из моих детищ, так что далеко ходить не придётся. Ты симпатичный, умеешь петь, имеешь собственный инструмент, довольно оригинальный я бы даже сказала. Можно будет из тебя сделать настоящую изюминку. А я в свою очередь могу пообещать тебе комфортные условия, хороший заработок и даже соцпакет. Ну и обучение, судя по всему, на первое время. - Что? – не совсем осмыслил последнее Лютик. Зато, кажется, прекрасно понял Геральт. - Почему ты думаешь, что его придётся учить? - Да брось, милый. Ты только посмотри на этот застенчивый цветочек. У него же на лице написано, что опыта у него не так уж и много. А мне нужны профессионалы. От этого зависит размер чаевых. - Если он не ведёт себя чересчур развязно и не дотягивает до твоего уровня непристойности, то это не значит, что он ничего не умеет. - На собственном опыте узнал, а Геральт? – подловила его жена. - Прекратите! – крикнул Лютик и тут же себя одёрнул. – Пожалуйста. Прости, Йеннифэр, твоё предложение очень… выгодное, но, пожалуй, не для меня. Мне действительно нужны деньги, но я не хочу зарабатывать их… таким путём. - Я не прошу тебя отвечать сейчас. В любое время. Просто знай, что если передумаешь – я всегда найду для тебя тёплое местечко. Ты правда миленький, нам нужны такие кадры. А пока на вот, выпей. Йеннифэр протянула ему доведённую до нужной кондиции бурду, состоящую из сока, виски и ещё кучи всего, о чём Лютик предпочитал даже не задумываться. Если это действительно поможет ему выступить сегодня вечером в «Зимородке», то он выпьет её до последней капли даже не поморщившись. Ладно, с последним он крупно ошибся, потому что на вкус жидкость оказалась до ужаса гадкой, а ещё довольно крепкой. Но проглотить всё до самого дна ему таки пришлось. Хотя бы под давлением двух наблюдающих за этим процессом пар глаз. Алкоголь тут же ударил в голову, а неизвестное ему содержимое запасов Йеннифэр начало растекаться по телу то бросая в жар, то сжимая и покалывая внутренности как от лёгкой дозы наркоза. Лютик упал головою на подушку и почувствовал, как вся тяжесть прошедшего дня начинает словно давить на него разом и закрывать глаза. И прежде, чем провалиться в лечебный сон, он успел лишь подумать, что было бы хорошо вообще после этой забористой штуки проснуться. Хоть когда-нибудь. И желательно без похмелья.