Неожиданности судьбы

Лютик, как обычно, проснулся по будильнику, чтобы приготовить завтрак уходящему на смену Геральту, после чего либо начать заниматься своими делами, либо вернуться обратно в кровать, чтобы досмотреть прерванные сны. Те и раньше были нередко о Геральте и имели довольно высокий рейтинг, но последнее время они стали ещё чаще и откровеннее. Особенно после того, как Лютик действительно стал подмечать заинтересованность альфы по отношению к себе. С того момента, как у них произошёл разговор, и Лютик впервые позволил себе думать о возможной взаимности своих чувств, прошло несколько дней. За это время омега специально обращал внимание на поведение Геральта, всё больше убеждаясь, что тот действительно относится к нему чересчур трепетно, нежели к другу или просто временному жильцу в своём доме. А ещё Лютик замечал и то, как посматривает на них двоих его жена. И вот это на самом деле чертовски беспокоило. Нет, Йеннифэр не пыталась прожечь в нём дыру яростным фиалковым взглядом, не хмурила свои идеально подведённые брови от понимания ситуации, не поджимала озлобленно губы и даже не пыталась пошипеть на него, зажимая по углам, пока Геральт их не видит. И это пугало сильнее всего. Она просто… улыбалась. Как-то чересчур мило и спокойно, отчего Лютику постоянно мерещилось, что это всё просто профессионально скрытый оскал, за которым таится какой-нибудь дикий и кровожадный план по уничтожению с лица земли его самого или Геральта. Или их обоих. Лютик ещё пуще прежнего старался держаться подальше от неё и её альфы, сохранял как можно более нейтральное поведение с Геральтом, ещё лучше следил за своим поКер-фейсом, превращая его почти в идеальный поХер-фейс, старался даже не думать при ней о её муже на случай, если Йеннифэр умеет читать мысли… Но прекрасно понимал, что она уже обо всём догадалась, и его старания что-то исправить - лишь жалкие попытки надышаться перед смертью, которая виделась ему неминуемой карой, несмотря на всю приветливость и дружелюбность омеги. Ну или как минимум выселением. Шумным, скандальным, с обвинением Лютика во всех смертных грехах, возможно даже с рукоприкладством, тасканием за волосы и выцарапыванием глаз острыми ноготками с ярким маникюром. Банально, шаблонно и стереотипно, но более оригинальные идеи в голову Лютику лезть в этой ситуации не хотели. Зато о фантазии Йеннифэр в плане нанесения как морального, так и физического вреда, он не сомневался ни на грамм. Поэтому на фоне всей этой напряжённой атмосферы, с утра пораньше увидев на своём телефоне электронное письмо от банка, он сначала не слабо испугался. А потом неверяще обрадовался. А после шокировано впал в ступор и непонимание. Открывая сообщение, он ожидал чего угодно: списания денег на счёт договора с больницей с последующим уходом в минус, задолженность перед этой самой больницей или даже самим банком с начислением пени, процентов, повышении ставки по кредиту или любого другого наказания за своевременную неуплату, хоть у него и получалось всё отдавать вовремя и в нужном количестве… В любом случае, чего-то такого, что грозило ему ещё большими затратами в ближайшее время. Но никак не пополнения его баланса на довольно приличную сумму. Большую такую, даже можно сказать огромную в отношении того, сколько он сейчас зарабатывал и сколько вынужден был отдавать за операцию дочери. Шестьдесят тысяч долларов. Ровно столько, сколько оставалось вернуть больнице за Цири. И это было одновременно странно и немного подозрительно, ведь буквально несколько дней назад они разговаривали с Геральтом об этом: о деньгах, о желании альфы помогать им с Цири материально и о конкретной оставшейся сумме… Которая так идеально совпадает с той, что лежит сейчас на его счету. Хотя, возможно, он просто накручивает себя и злится зазря, а деньги просто пришли ошибочно, предполагались совершенно не ему и уж точно не Геральтом. Готовить еду он спустился в полной растерянности, решая для начала выяснить все вопросы с банком, прежде чем накидываться с ними на альфу, к тому же тот за завтраком вёл себя абсолютно обычно, ни о чём таком не спрашивал и не намекал. Поэтому когда он закрыл за Геральтом дверь, то решил не возвращаться в кровать, а сразу отправиться разъяснять все обстоятельства. Йеннифэр то ли по-прежнему спала, то ли и вовсе ещё не возвращалась, так что Лютик оставил ей завтрак на потом, накрыл всё салфеткой и прикрепил записку. В конце концов, она уже большая девочка и умеет пользоваться СВЧ, а если ей что-то не понравится, то по привычке поест в каком-нибудь кафе или ресторане, не впервой. Больше чем уже есть, Лютик её своими кулинарными творениями вряд ли разозлит. *** В банке Лютика огорошили сильней прежнего, в первую очередь подтвердив то, что пополнение счёта не было ошибочным, деньги пришли именно ему, и здесь точно нет никакой промашки. Но вот отправитель оказался неизвестным, точнее пожелал им остаться при совершении операции, поэтому формально найти своего тайного благотворителя он никак не сможет. Но Лютику это было и ни к чему. Такой «подарок Санты» только подтверждал его догадки относительно Геральта. Кому б ещё взбрело в голову тратить на него такие деньги? К тому же у них уже был инцидент с покупкой лютни, а позже и разговор о подарке Цири, и оба раза альфа чётко дал понять, что не имеет причин отказывать себе в удовольствии тратить на них свои сбережения. Что, кстати, только подтверждало версию о взаимности их чувств. Но всё же сейчас было не время задумываться об этом снова. Потому что если это и был тот самый сюрприз на день рождения его дочери, то им с Геральтом придётся очень серьёзно поговорить! Устраивать разборки в больнице Лютик не стал. И по пути домой в машине обиженно отмалчивался, несмотря на задаваемые Геральтом вопросы с откровенным беспокойством в голосе. Зато стоило только за ними закрыться двери, как он тут же налетел на альфу чуть ли не с кулаками, возмущённо повышая голос и переходя на обвинительный тон с пол-оборота. - Скажи мне, Геральт, какого чёрта ты творишь? Совсем сбрендил? Я же просил тебя так не делать! Но ты разве меня послушал? Опять сделал всё по-своему, не спросив, хочу ли я этого, нужно ли мне это! И да, пускай в какой-то мере и нужно, но не вот такими путями! Не тайными посланиями! Что это вообще за секретность такая? Думаешь, я не догадался? Считаешь меня за идиота? - Судя по всему, считаю. За несусветного идиота, видимо. Потому что я совершенно не понимаю, что происходит, и в чём ты меня обвиняешь, - растерянность альфы постепенно переросла в привычную нахмуренность, и весь его вид говорил, что он вряд ли притворяется. - Ах ты не понимаешь, - всплеснул руками Лютик. – Будешь и дальше прикидываться, что это был не ты со своими благими намерениями, которыми, как ты знаешь, дорога нередко выстлана совсем не туда, куда изначально было задумано. Я не знаю, чего ты добиваешься, Геральт, не понимаю, зачем тебе вообще всё это нужно, могу лишь догадываться, но отказываюсь верить даже в возможность того, что это может быть правда. В любом случае, как бы там ни было, это было глупо и необязательно. Я бы и сам со временем разобрался. У меня было всё под контролем! Я зарабатывал достаточно, чтобы выплачивать вовремя нужную сумму, без задержек и штрафов. Я уже говорил тебе о том, что ты не должен тратить на нас с Цири деньги, особенно такие большие! Пусть даже взаймы! Я благодарен тебе за покупку лютни, и я, как и обещал, отдам всё до последнего цента, но теперь я оказался должен тебе ещё больше. Тебе, а не больнице! Чего ты этим добивался? Зачем такая спешка? Или… - он стал просто задыхаться от своих догадок, в конце концов, замедляя свой бесконечный шквал обвинений с объяснениями. – Ты хочешь поскорей избавиться от меня? Чтобы я, наконец, уехал из твоего дома, оставил тебя в покое и дал вам с Йеннифэр жить как прежде. Я понял. Я… сделаю это. Соберу свои вещи сегодня же… - И куда пойдёшь? – рыкнул Геральт, получив долгожданную возможность вставить хоть слово в этот непрекращающийся фонтан болтовни. - Присцилла обещала приютить меня, если что-то случится. И вот… случилось, - совсем поник плечами Лютик. - Ничего ещё не случилось! – глаза альфы, выведенного из себя, загорелись золотом. – Я всё ещё нихрена не понимаю, что здесь происходит, но из того изобилия информации, которое ты вылил мне на голову, я понял, что кто-то перевёл на твой счёт сумму, способную покрыть долг за операцию Цири. - Кто-то? – возмущённо вздохнул омега, но Геральт не дал ему разразиться новой тирадой. - Это не я, Лютик! – отрезал он, взревев так, что тот аж отшатнулся, почувствовав моральную силу альфы на своей шкуре. - П-правда? – неверяще уставился на него он. - Истинная! Я бы ни за что так не поступил, потому что прекрасно знаю о твоей гипертрофированной скромности и патологической невозможности принимать подарки. Ты за всё желаешь отплатить, возместить стоимость, отработать или сделать что-то ещё. Ты бы просто вернул мне эти деньги, ведь первым, о ком ты подумал, когда получил их от неизвестного дарителя – это обо мне! - Потому что ты уже тратил на меня большую сумму однажды, - залился краской Лютик. - Но на этот раз это действительно был не я, - устало зажал свою переносицу Геральт. - Верю. Хоть всё ещё и не понимаю, кто тогда это мог быть. - Я тоже понятия не имею, но, возможно, тебе в кои то веки нужно просто остаться благодарным этому тайному благотворителю и порадоваться, что с твоей души упал весомый груз. - Я не уверен, что это хорошая идея, Гер. - Почему? Если бы кому-то от тебя было что-то нужно за эти деньги, думаю, он бы давно дал об этом понять. В любом случае, ты можешь просто подождать какое-то время, прежде чем переводить деньги на остаток больничного счёта. Этой суммы ведь будет достаточно, чтобы полностью закрыть долг? - Да. Это-то и удивляет. Кто бы ни совершил этот безумный поступок, он знал, сколько мне не хватает. - А кому кроме меня ты говорил об этом? - В том-то и дело, что никому. Даже Присцилла не знала. Только ты, - Лютик искоса взглянул на альфу. - Даже не начинай! – рыкнул тот. - Прости. Что так налетел на тебя с обвинениями. Но если я и правда злоупотребляю твоим гостеприимством, а ты стесняешься мне сказать об этом… - Лютик, блять! – глаза Геральта снова сверкнули золотом. - Я серьёзно, Гер, не блести на меня. Просто… Если всё обойдётся, и деньги действительно были переведены мне от чьего-то доброго сердца, широкой души и толстого кошелька, то я смогу расплатиться с долгами и начать двигаться дальше. То есть, я имею в виду, у меня будет возможность снимать отдельно жильё и больше не мешать вам с Йеннифэр своим присутствием. - Ты не мешаешь! – возмутился альфа. - Да-да, чистый дом, свежее бельё и домашняя еда - я в курсе. Но ещё постоянное присутствие чужого человека, моё бренчание, ворчание и куча проблем, которые тянутся за мной, словно я проклят. - Не говори глупостей. - Это не глупости. Вы с Йен теперь вынуждены даже подгадывать моменты, чтобы пошептаться или… уединиться, - смущённо потупил взгляд Лютик. - Ты не мешаешь. Это и твой дом тоже. - Что? – уставился на него омега. – А твоя жена в курсе того, что ты думаешь об этом? Ты сейчас буквально назвал меня полноценным жителем вашего семейного гнёздышка. - Так и есть. Я так считаю, и мне всё равно, что по этому поводу думает Йен. Но уверен, она уже давно тоже к тебе привыкла. - А вот я очень даже сомневаюсь, - пробурчал себе под нос Лютик, а потом уже громче продолжил. – В любом случае, мне придётся вскоре съехать. - Почему? – как-то испуганно посмотрел на него Геральт. - Доктор Мышовур заикнулся о том, что Цири идёт на поправку семимильными шагами, так что, вероятно, скоро появятся все основания перестать держать её в больничных стенах и дальше. - Её выписывают? - Недели через две-три, если всё и дальше будет хорошо. - Вы можете остаться здесь вдвоём. - Что? – охнул Лютик, не веря собственным ушам. – Геральт, что ты такое говоришь? Ей пять! Она ребёнок! Ты хоть представляешь, что это за стихийное бедствие? - Почти шесть, - поправил его тот. - Думаешь, есть большая разница? - Думаю, в этом доме ещё есть пара свободных комнат, одну из которых можно будет выделить ей под детскую. - Но Йеннифэр… - Я поговорю с ней. На этот раз не забуду, - усмехнулся Геральт, вспоминая неприятные моменты в начале их знакомства. - Зачем ты это всё делаешь? – в конце концов, спросил Лютик. - Я обещал ей, что мы будем друзьями, а с ними так не поступают, не выгоняют из дома. - Я серьёзно, Гер! Ты с самого начала помогаешь нам, и с каждым днём всё больше и больше. Сначала разрешил остаться мне, а теперь говоришь, что будешь рад ещё подвинуться ради моей дочери. Твой дом превратится в балаган! Здесь станет слишком шумно, появится много новых вещей, игрушек. Она будет постоянно лезть, болтать, мешать тебе отдыхать. Я не всегда смогу следить за ней, чтобы она ничего не натворила, например, не пролила краску на твои штаны или не запихнула тебе в волосы жвачку, пока ты спишь. И мультики! Ты со временем запомнишь, как зовут каждого из смурфиков, научишься различать пони по татуировкам на задницах, а ещё выучишь песню из «Холодного сердца», и она будет играть в твоей голове даже во сне! - В общем, моя жизнь, наконец, перестанет быть скучной и унылой, - уже вовсю хохотал Геральт. - Так вот, чего тебе не хватало! Немного безумия, да? – заулыбался в ответ Лютик. - Определённо! - Ты просто ещё до конца не осознаёшь, на что подписываешься. - Хороший повод проверить это на практике. - Гм-гм… - услышали они лёгкое покашливание со стороны двери. – Привет, мальчики. - Йен… - Ужин! – тут же подорвался Лютик, вспоминая, что со всеми этими разборками он совершенно забыл приготовить еду, а ведь ему уже скоро уходить на работу. Он бросился на кухню, стараясь не задумываться о том, как давно вернулась Йеннифэр, сколько смогла услышать и что подумала насчёт всего этого. - Что это у тебя на лице? – уставилась та на Геральта, когда они остались одни. – Неужели это улыбка? А то, что я слышала не было слуховой галлюцинацией? Нет? Ты правда… эм… как это называется?.. Смеялся? - Йен… - снова повторил альфа, на этот раз глубоко вздыхая. - Милый, я уже не помню, когда видела тебя таким в последний раз. Я и забыла, что ты так умеешь, была уверена, что у тебя за эти годы мышцы на лице, отвечающие за улыбку, просто атрофировались. А ведь когда-то я полюбила тебя именно за неё. И твой задорный смех. Рада, что не всё ещё потеряно, - как ни в чём не бывало, она похлопала мужа по плечу и направилась наверх. - Йен… - попробовал Геральт в третий раз, но снова потерпел неудачу. Та явно была не заинтересована в каком-либо разговоре с ним. Он подозревал, что она обижена за его отказ от секса тем вечером. Или возмущена тем, что сама уже давно не является причиной его хорошего настроения. Или всё вместе, вкупе с ревностью относительно Лютика из-за того, о чём она догадывается… В любом случае, улыбаться в этот вечер ему больше не хотелось, ведь он прекрасно понимал, что так не будет вечно, и однажды им с Йен всё же придётся поговорить. И этот предстоящий разговор немного пугал альфу, ведь он осознавал, что после него между ним с женой скорей всего изменится очень многое. *** На следующий день на работе Геральт был сам не свой из-за вчерашних событий, разговора с Лютиком и взглядов Йен. На обеденный перерыв к нему заскочил Ламберт, и они уже по давно устоявшейся традиции отправились вместе в комнату отдыха, чтобы перекусить. У Эскеля сегодня была запарка в приёмном отделении, так что он к ним не присоединился, поэтому пришлось есть без него. - Чего такой угрюмый, волчара? – почти сразу, как они остались вдвоём, поинтересовался Ламберт. У него были бумажные коробочки из ближайшей закусочной, а Геральт разогревал контейнер с едой, что наготовил ему Лютик. Мясная лазанья и овощной салат определённо были лучше острого риса с непонятным содержимым, гордо именуемым мясом в соусе. – Проблемы в твоём гареме? - У меня нет гарема, - закатил глаза Геральт. - А как ещё назвать вашу полиаморную семейку на троих? - Лютик – не мой омега. - Я прямо слышу, как ты этим расстроен. - Возможно, - не стал отпираться тот. - Ого! А вот с этого момента поподробнее! – Ламберт даже есть перестал от любопытства. - Кто-то кинул на его счёт деньги для закрытия долга. Как я понял, отправитель пожелал остаться неизвестным, так что там концов не найти. Но Лютик решил, что это хороший повод, наконец, найти отдельное жильё и съехать от нас. - И ты, конечно, против. - Я привык к нему, Ламберт, привязался… - Полюбил. - Цири скоро могут выписать, и он не хочет становиться ещё большей обузой, - проигнорировал друга Геральт. - А ты серьёзно хочешь приютить ещё и его ребёнка? - Да, хочу. Она замечательная! - Как и её папашка, - снова добавил Ламберт. - Зараза! Ладно, я скажу это! Да, мне нравится Лютик! Больше, чем нравится. Я без ума от него. Холера, у меня порой крышу рвёт рядом с ним! Его улыбка, запах, смех, и то, что он такой уютный и домашний – мне иногда трудно держать себя в руках, когда мы разговариваем. - В руках или в штанах? – поиграл бровями Ламберт. - Озабоченное ты животное, - с дружеской улыбкой на лице мягко проговорил Геральт. - Я просто не понимаю, что тебя останавливает от того, чтобы уже сорвать этот цветочек. Ты говорил, что он девственник, так исправь это! Или он так трясётся над своей невинностью, что не соглашается её доверить даже тебе? А может ты теряешь хватку и так зачерствел, что уже забыл, как ухаживать за омегами, чтобы спровадить их в койку? - Зато ты всё отлично помнишь, и они сами идут за тобой. Толпами. - Ладно, подловил! – не стал обижаться Ламберт. – С Лютиком твоим изначально была выбрана неправильная стратегия. Ну кто ж знал, что он в своём возрасте такой неопытный? Ну и я не был особо сильно заинтересован в нём, чтобы возиться со всеми этими сложностями. К тому же, если бы у нас с ним всё же что-то выгорело, вряд ли с тобой мы бы сейчас оставались такими друзьями. - Скорей всего я бы сам тогда не был заинтересован так сильно в нём, - согласился Геральт. Он не исключал, что невинность Лютика только добавляла симпатии в его чашу чувств к нему. - Так в чём дело? - В причине его пуританства. - И какова же она? – удивлённо вскинул брови Ламберт. - Лютик вроде как однолюб. Из тех редких людей, кто выбирает партнёра один раз и на всю жизнь. Честно говоря, немного попахивает одержимостью, что уже не совсем вписывается в психологические нормы, но он говорил, что все эти годы запрещал себе искать какую-либо информацию о полюбившемся альфе. - Погоди, то есть он когда-то в кого-то влюбился и всё? Свет сошёлся клином? - Вроде того. Есть где-то какой-то альфа, которому он верен и по сей день, несмотря на то, что они совершенно не вместе и даже никогда не были парой. - По-моему у твоего Лютика правда с головушкой что-то не так, - хмыкнул Ламберт. - Как бы там ни было, этот альфа не я, и он ясно дал понять, что никто ему его не заменит. Хотя я всё больше склоняюсь к тому, чтобы из кожи вон вылезти, но разубедить его в этом, - вздохнул Геральт. - А вот и наш белый волк! Вцепился зубами в то, что посчитал своим и ни шагу назад! Так держать! Не стесняйся просить помощи – я всегда на твоей стороне! К тому же мне самому интересно, чем всё это кончится. Мне не повезло с ним, но тебе должно! – хохотнул Ламберт. – Кстати, а благоверная твоя знает о твоей тайной влюблённости? Йен же умница, вряд ли ещё не догадалась, что ночами ты на её месте представляешь своего сладкоголосого мальчишку. - Она догадывается. Мы не говорили об этом, но ты прав – она не глупая. И никого я не представлял. Мы с Йен вообще давно уже не трахались. Думаю, это конец, Ламберт. Как бы там ни повернулось с Лютиком, но нам с ней уже давно пора развестись, отпустить друг друга и перестать играть в счастливую семью. - Ну, раз уж ты решил завоевать сердце своей прекрасной омеги, то колечко на пальце тебе явно не помощник. Я буду скучать по Йен. Мы виделись не часто, но каждый раз было весело. - Ты о тех баталиях в сарказме, которые вы устраивали? Удивлён, как она ни разу не подсыпала тебе слабительного в пиво, - вспомнил Геральт их редкие дружеские посиделки. - Она меня обожает! – рассмеялся Ламберт. - Без сомнения! - Лютик тоже забавный. - Ты ещё не слышал, как он ругается! - А ты? - Было дело… Заслушался. Даже записал кое-что на будущее. - Лютик – ядовитый цветок, Геральт! Красивый, вкусно пахнет, но может и убить. - Уже… - глубоко вздохнул тот. - Эскель был прав. Ты по самые помидоры, брат, - похлопал его по плечу Ламберт. *** После разговора с Ламбертом Геральт был решительно настроен хоть на какие-то действия. С Йеннифэр им придётся рано или поздно поговорить, и друг прав – если он хочет себе новые отношения, нужно для начала закончить старые. У них когда-то состоялся довольно откровенный разговор, где они оба пришли к решению, что останутся вместе несмотря ни на что, до тех пор, пока один из них не захочет уйти. И не просто уйти, а уйти к кому-то другому. Найдёт, полюбит и будет на сто процентов уверен, что оно того стоит. Йен должна будет понять. Она уже догадывается о его чувствах к Лютику, останется лишь подтвердить её догадки, рассказав о них прямо. Но он не собирается делать это по телефону, лучше подгадать подходящее время и ситуацию, чтобы никто не мешал, и они могли спокойно всё обсудить без свидетелей. А пока у него возникла одна гениальная идея относительно Лютика и его дочери, что, возможно, так же окажется и хорошим поводом обратить на него внимание, как на альфу. Мышовур занимался бумагами в своём кабинете, так что был не сильно занят для короткой беседы. Геральт почти с порога, как делал это уже не в первый раз, поинтересовался самочувствием Цири. - Она идёт на поправку, Геральт. Имплант работает почти в полную силу без сбоев, иммунитет восстанавливается, кости срастаются, шрамы заживают. Ты слишком часто интересуешься этим ребёнком. Ты ведь понимаешь, что, по-хорошему, я вообще не должен тебе ничего рассказывать, ты ей никто. - Знаю. Но она важна для меня. - Или её отец? – хитро прищурился Мышовур. - На самом деле оба, - усмехнулся Геральт, решая, что уже нет смысла что-то скрывать. - Даже так. - Да. Поэтому я хотел кое о чём тебя попросить, если это возможно. Ты сказал, что Цири хорошо себя чувствует. У девочки скоро день рождения. Если Лютик напишет заявление с просьбой отпустить её на денёк, это возможно? С твоими рекомендациями и ограничениями, естественно. - Лютик? – хитро улыбнулся Мышовур. - Эм… Юлиан. Её отец. - Геральт, у неё день рождения через три недели, - усмехнулся Мышовур, заглядывая в карту Цири. – Откровенно говоря, примерно к этому времени я думал уже вообще её отпустить. Не планируйте ничего сильно подвижного, советую пока остерегаться шумных вечеринок с большим количеством гостей, и я выпишу ей небольшую диету на первое время. Я так понимаю, ты собираешься проводить этот день вместе с Цири и… Лютиком? - Да, если он не будет против, - немного смущённо ответил тот. - Ох, Геральт-Геральт, - рассмеялся Мышовур. - Да-да, знаю. Благодарю за информацию. - Удачи со всем этим. И с Лютиком тоже. - Спасибо. Уже вечером, рассказав Лютику о планах Мышовура на выписку Цири, Геральт наблюдал за счастливым лицом омеги. На этот раз тот не стал бросаться ему на шею, но всю дорогу домой светился словно солнышко, заставляя и альфу улыбаться. А уже дома он всё же решился посвятить его ещё и в собственные идеи по проведению дня рождения девочки. И, в конце концов, всё же получил заслуженную порцию обнимашек. И на этот раз их никто не прерывал, из-за чего они длились довольно долго, и никто не торопился отстраняться первым.