Против воли короля!

      Тихое, немного пасмурное утро на северо-западе Нью-Йорка ничем не отличалось от любого другого. Тучи, набежавшие за ночь и покрывшие собой обширные территории города, не испугали черствых жителей небольшим дождиком, а потому никому не пришло в голову взять с собой зонт. Но дождь пошёл. Словно мирное убаюкивание, он смывал с искромсанного тела девушки остатки запекшейся крови, грязи и прочей чужеродной массы. Капля за каплей, он уносил за собой все переживания и волнения, оставляя лишь жгучую боль. Физически, она уже давно ничего не могла чувствовать, окуни её палец к кипяток или наступи на ногу — все бестолку. Но, даже сейчас, будучи в таком состоянии, она продолжала чувствовать эту нескончаемую боль от обиды и досадного разочарования в собственных силах. Она — простая ученица старшей школы, которой ещё в детстве было предначертано идти по стопам родителей. Нельзя назвать их заботливыми или что-то в этом роде, старики попросту обязали девочку тем, что после окончания колледжа, который тоже уже был заведомо выбран, она обязательно поступит на работу к отцу и станет его помощником. Адвокат Джим Малькольм, заслуженный профессионал своего дела, всегда пренебрежительно относился к чувствам и желаниям своего ребёнка. Ему, как впрочем и его жене, было плевать на какие-то амбиции дочери. Главное - это высокопоставленная должность, деньги и престиж. А остальное не имело смысла. Теперь можно было оправдать девушку, по крайней мене, на половину уж точно. Но все же, лишь из-за отсутствия родительской любви разве можно было бы решиться на подобное? Нет, не думаю. Так же полагала и наша несчастная героиня. Её кулаки непроизвольно дрогнули, здесь можно спокойно сослаться на рефлексы и прочую чепуху. Но тогда это была бы ложь. Нет, окровавленные и изрезанные ладони смогли пошевелиться лишь благодаря собственным силам. Упорства девушке было не занимать. Длинные светлые волосы самым ужасным образом были разбросаны по холодному асфальту, неприятно обмокая под градом небесных капель. Одна из капель упала прямо на лоб жертвы. Веки рефлекторно, возможно от испуга, приоткрылись и на серое небо уставилась пара прекрасных, довольно ярких и незабываемо изумрудных глаз. Едва ли не синие губы дрогнули от резкого порыва ветра. Округлые скулы слегка приподнялись, показывая на свет прекрасные ямочки. Девушка ядовито улыбнулась. Изо всех сил, что у неё оставались, она могла лишь изобразить страдающего тюленя. От одной лишь мысли грудь смогла досадно выдохнуть. Минута. Ей оставалось жить лишь минуту и лишь минута была дана на то, чтобы обдумать последние мысли. Что она здесь делает? Как она сюда попала? И почему ей так тяжело дышать? В голове с трудом вырисовывались картины прошлого: недооценённая ученица, нелюбимая дочь, беспричинно брошенная девушка. Дождь все шёл. От небольшой мороси он достиг напора разве что сравнимого с душем. Начался сильный ливень, вся грязь стала смываться в разы быстрее и интенсивнее. Повторила бы она «это», если бы ей представился подобный шанс? Нет, маловероятно. Получи она вторую попытку, все равно бы пошла на эту треклятую крышу и соскочила бы вниз. Намеренно или нет, она все же упала. Высота с семь этажей и она все ещё дышит. Все ещё. Дождь продолжал идти. Сердце, казалось, начало сжиматься сильнее, когда рядом с лежащим телом прозвучал голос. Голос мужчины был немного хрипловатым и низким, от чего девушку бросило в дрожь, если бы не обстоятельства. Ни лица, ни даже силуэта не было видно, лишь мелькающая тень на фоне появившегося солнечного луча. «Как вовремя» — подумала про себя несчастная. Блондинка не могла пошевелиться или что-то сказать, лишь молча наблюдать за происходящим. — Думаю, ты прекрасно подойдёшь. — зрачки мгновенно сузились. Значение этой фразы было расплывчато, но на ум все же пришла одна, далеко не гениальная, идея. Он хочет её изнасиловать! «Неужели это очередной некрофил-маньяк, о котором говорили в утренних новостях?!» — взвыла про себя жертва, не желая мириться с мыслью о том, что её труп найдут в подобном виде. Следом послышался шорох одежды, и уже через мгновение девушка была готова поклясться, что почувствовала дыхание незнакомца на своей щеке. — Прости, моя дорогая, но у меня не было выбора, — горячая, слегка потная, ладонь мужчины опустилась на грудь жертвы. «Что он творит?! Нет! Нет!» — немой крик застыл на лице блондинки. Если бы она только могла говорить… Если бы она только могла закричать! Лишь секундный крик мог спасти её от этого позора! Но глотка предательски ныла и заливалась кровью. Даже на шёпот и то не осталось сил. — Так ты ещё жива? — блондинка резко расширила глаза. Сама того не понимая, на этот невинный жест она потратила все оставшиеся силы. Побледневшее и похолодевшее тело девушки покрылось неприятной дрожью, но даже этого было недостаточно, чтобы заставить хозяйку почувствовать хотя бы что-то. — Не ожидал. Прости, я и правда думал, что ты уже отбросила коньки. В фигуральном смысле, конечно же. — Пока незнакомец пускал красноречивые фразы, до красавицы дошёл запах сигар и противные облака дыма. — Ты уж извини, что я тут распинаюсь над твоим почти мертвым телом. Перепугалась? Хотя, чего теперь уж беспокоиться? Ты одной ногой в могиле, больше уже не о чем переживать, я прав? Видимо, тебе осталось совсем чуть-чуть, ты даже ничего сказать не можешь. Уверен, сейчас ты находишься в смятении и даже напугана, но не бойся, я не из плохих парней. Вернее, я не из тех, кто спит с трупами. Я больше по живым. — Мужчина издал приглушенный хохот, который от чего-то начал раздражать умирающую. Одна отрада — ей осталось лишь мгновение и всё закончиться. — Ничего не закончится. — Удивление промелькнуло в глазах блондинки. «Что он только что сказал?! Быть не может! Он же не умеет читать мысли?» — эхо отдалось в сознании умирающей. — Нет, я не умею читать мысли. Просто я хорошо разбираюсь в людях. А теперь, слушай меня крайне внимательно! Когда ты закроешь глаза, то окажешься в совершенно ином мире, полным загадок, неизвестности и приключений. Мир, где правит совсем иная религия. Это место и люди, которых ты должна спасти! Приготовься, твоё время почти иссякло. — Бред сумасшедшего, иным образом эту прощальную речь нельзя было назвать. — Можешь думать, что хочешь, но не стоит отрицать — Анна, ты уже чувствуешь, что это не просто слова. Запомни, — глаза девушки окончательно прикрылись из-за усталости, а мужской голос начал отдаляться, — никому не верь! Ложь и предательство будут поджидать тебя за каждым углом. Поэтому берегись и выполни свой долг.

***

      Время в Синдрии было уже за полночь. Тусклая пелена тумана окутала весь порт, из-за чего морякам было тяжело выйти в открытое море. У штурвала стоял капитан, чьё имя было известно по всему миру — король Синдбад, правитель семи морей и покоритель семи лабиринтов. Мужчина, парнем его уже давно не назовёшь, пристально вглядывался в просторные окраины своих берегов, желая отыскать хоть какую ниточку судьбы, которая привела бы его к желаемому. Высокий рост, мускулистое тело, белоснежная улыбка, длинные, завязанные в хвост, лиловые волосы и то, без чего он бы никогда не получил заслуженное звание самого отпетого бабника — глаза. Хотите верьте, хотите нет, но стоит женщине, девочке или старушке, да кому угодно, взглянуть в эти янтарные глаза, что отливали самым чистым золотом при свете утреннего солнца, то этот бедолага неосознанно попадал в плен и был очарован этими глазами настолько, что готов был даже родину продать. Этому взгляду хотелось верить и лишь ему была готова отдаться без памяти совершенно любая девушка на земле. Короче говоря, у этого мужчины был свой козырь в подобных делах. Природа наградила парня нескончаемой харизмой и красотой, а Рух даровала ему высшую силу — видение нитей судьбы. Способность эта считалась вымыслом или бредом сивой кобылы, которую мамы сочиняли детям на ночь, да только это было не совсем так, и Синдбад являлся тому верным доказательством. Быть единственным в своём роде и неповторимым — дело тонкое и крайне опасное, поэтому немудрено, что эту способность мужчина предпочитал скрывать. Длинное белоснежное одеяние, прикрывающее небольшой кусок фиолетовой ткани, неловко слетело, но сильная ладонь героя успела вовремя поймать свою накидку. — Ветер поднимается, мой король, — тихо, почти гробовым голосом произнёс другой мужчина. Нет, вот здесь скорее стоит употреблять слово «парень». Ему можно было дать не более двадцати пяти, но взгляд блондина выдавал в нем натерпевшегося сорокалетнего мужлана. Верный визирь короля Синдбада стоял чуть позади своего господина и молча вёл наблюдение за горизонтом. Его изумрудные глаза пристально впивались в мощную спину правителя, а израненные ладони нервно натянули на хрупкие, так могло показаться лишь с виду, плечи зеленоватую ткань. Уж что поделать, у синдрийцев такой стиль. — Правда? А я и не заметил, — словно сама невозмутимость, ответил Синдбад, чуть повернув голову назад. — Апчхуй! — раздалось по всей матче корабля. Джафар - такое имя носил наш советник, раздраженно закатил глаза и сморщился от наступающего холода. Жестокий и расчетливый, он все же был человеком, которому были не чужды и обычные чувства простых смертных. — Что я говорил? — Синдбад на это лишь ещё шире улыбнулся и поправил упавшую ткань. — Масрур, что у нас с курсом? — М? — молчаливый и немногословный парень, один из верных генералов короля Синдбада стоял дальше всех и опирался о деревянную стенку. Короткие розовые пряди волос едва ли скрывали рубиновый взгляд убийцы. Мужчина… Не подумайте чего плохого про короля Синдбада, но окружающие его подданные были весьма молоды и сильны. Масрур, он и выглядел на все тридцать пять, а то и больше, на самом то деле едва перевалило за двадцать. Лишних годков парню придавали высокий рост, почти два метра, и крепкое телосложение. Этот пупсик мог одолеть противника лишь одним убийственным взглядом. — Мы только покинули гавань. Я без понятия, где мы. — Боже… — взвыл Джафар. Он нервно потёр лоб и язвительно уставился на своего правителя. — Итак, мы покинули территорию Синдрии и направляемся к берегам Бальбада. Ещё раз, скажи зачем? — Без понятия! Но могу сказать одно — меня туда словно тянет. Я бы даже сказал, что сами Рух меня зовут. — В этом мужчина не соврал. Он отчетливо видел нить судьбы и уже изнемогал от нетерпения узнать, к чему же она его приведёт.