Треугольник

Разве так бывает, что идешь на преступление осознанно? Нет, исключение — его жизнь. А вот серьезно? Почему Кай думает яйцами, а не башкой? Может дело в том, что яйца выигрывают в размере над башкой? Лишь бы так. Хотя, сейчас не об этом.       Даже сейчас он хочет ее. Снова... После секса. Уже третий раз за ночь.       Она сидит напротив него на диване, прижав ноги к груди. Дурацкая белая майка и синий вязанный кардиган бесят Паркера. Хочется снять.       Фатиа, как будто не замечает парня, сидит и смотрит в пол, будто он и не трахал ее до этого раньше, не зависимо от ее согласия. Можно уже было привыкнуть, а не играть в молчанку. Со ним такие игры опасны. Очень опасны. Жизненно опасны...       Парень склоняюсь голову на бок, и шея хрустит. Это начинает действовать на нервы. — Хватит выносить мне мозг, — звучит как приказ. Он сказал, она делает. И никак иначе.— Эти игры в обиды уже не действуют, уже привыкни к тому, что ты моя, Ангел. — Я не смирюсь. Пока жива, я буду бороться, — ее губы нервно дергаются. "Хах, боится. Правильно девочка, молодец", — подумал Папкер, ухмыляясь. — Смотри от страха хвостик не подожми, — усмехается, и кидает взгляд на ее ноги. Такие стройные, сексуальные, а задница…       Малакай откидывает голову назад и шумно выдыхает. Он чувствует, как по жилам течет горячая кровь, и контроль начинает падать. — Свали сейчас же! — Сквозь зубы выдавливает, ибо на большее он не способен. В штанах становится слишком тесно и горячо. Воу. — Давай в четвертый раз, — слишком смело бросает она. Это вызов. Она тут не у себя, и нечего строить свои порядки.       Паркер со скоростью света подбегаю к ней. Его руки сами сжимаются на её тонкой шеи. Выводит! — Забываешься, — процедил парень, сжимаю до боли пальцы. — Стоит следить за своей речью. Ты не в притоне, ты находишься у меня! А также не стоит забывать кто я, и на что я способен. Ты однажды уже проверила, не думаю что хочешь еще раз. Я уже вроде предупреждал, что тебя ждет, если нарушить мои правила. Помнишь, девочка? А помнишь, как это было больно? — Он с грубостью прижимает ее к стене и видет страх в ее глазах. Это доставляет удовольствие. Боится —значит не убежит. — Ты ведь не хочешь еще раз? — та отрицательно кивает, — Вот и правильно. Парень отпускаю ее. На сегодня хватит с Фатии. Ему нужно отдохнуть. — И кстати дорогая, убери кухню после сегодняшней… — он запнулся, не зная как ей помягче напомнить, о охуеннейшем сексе в его жизни, — ночи. А то мы там с тобой немножечко запачкали... Пожалуйста.       И он дал слабину. Помягче. Дурак? Да. Прогнулся, показал, что может быть мягче, и она воспользовалась этим. И очень зря... — Хорошо, это ведь твой последний секс, — Фатиа пожала хрупкими плечами.       Последний? На что она намекает? Что больше не даст ему? А разве он спрашивает?       Он начинает звереть. Эта девочка слишком обнаглела. Ему что, ее проучить? — Ох зря, ты это сказала, — ему не хочется ее трогать, но надо... Надо проучить девочку.       Морган впечатана в стену, а рука парня держит её за волосы и тянет вниз. Не хотел сегодня делать ей больно, но она сама напросилась. — Бедная моя девочка, — Паркер чувствует, как по ее спине бегут мурашки, когда он шепчет ей на ухо эти слова. — Ты сама заставляешь меня сделать это вновь. Хочешь знать что именно? Конечно же хочешь. Так вот я напомню. Помнишь прошлый четверг? Так вот мы повторим его. Ох, ну что ты так побледнела? Не уж то вспомнила и тебе стало страшно? Да, последствия всегда страшны…и жестоки...       Девушка побледнела, как лист бумаги, даже стены на ее фоне стали черными. В глазах сияет блеск и страх... Животный страх за свою шкуру... Ведь она сразу поняла о каком «четверге» идет речь. О том самом, в который Кай ее трахнул.       Как бы, что в этом такого? Да дело в том, что она от природы слишком уж очень узкая. Паркер еще это заметил тогда в толчке клуба, когда ей было четырнадцать. Все бы более менее, но его достоинства не отличаются маленьким размером, и член у Кая слишком огромный. Ему по душе ее трахать, а вот ей, до ужаса больно. Поэтому, она всегда просто сосет у Кая Паркера и ему в принципе этого хватает. Иногда... — Не трогай, отпусти, — дура наивная, неужели она действительно думает, что отпустит? Глупая. — Хватит, пожалуйста.       Но вампир не слушал Морган совершенно. Руки разорвали на ней майку и этот чертов кардиган, который до чёртиков так раздражал, а затем перешли к джинсам. Она посинела до ужаса, слезы текли в перемешку с тушью. Это была бы трогательная картина, если она не была бы настолько жалкой. Слишком наиграно. А может и нет. Черт его знает... — Кай, прошу, — она собирается перехватить его руки, но вампир уже сорвал пуговицу на джинсах. — Умоляю! — Либо сама снимешь, либо будем развлекаться всю ночь. Выбирай, — ему интересно с ней играть. Она вечно твердит, что не сломается, а сейчас умоляет. Это интересно, вызывающе... — Кай, — Фатиа глотает соленые слезы... — Выбирай, — зло процедил Малакай. Черт, как же она его злит. — Пожалуйста! — она в истерике, но ведь сама виновата. — Выбирай! — уже кричит ей в лицо.       Боиться, что сейчас передумает, и сделает только хуже для ее же зада!       Она усыпается слезами, нервно вздрагивает, и трясущими руками снимает джинсы. Кай победил, а это самое главное. Триумф за ним.       И теперь приз. И вот он: в одном нижнем белье. Но Паркер быстро сбрасывает не нужные вещи и сажает ее на стол. Приказ «раздвинь ноги» она выполняет не охотно, и тогда психопат хватает ее за ляшки и встает между ног.       Фатиа обнимает его шею, дабы если что, закусить ее, чтобы не было крика. Морган тресется, предвкушая боль. Может он и пожалеет об этом позже, хотя... сейчас не до этого...       Один толчок и раздается дикий крик. Он чувствую как она суха, и как она плачет в плечо вампира. Ей больно, ужасно больно... но он ничего еще не сделал...       Еще раз. И тут еще хуже. Ее острые коготки царапают спину парня до крови, и девочка кусает его в плечо, дабы не кричать. Девушка знает, что он любит женские крики, и что это только заводит.       И еще раз, только быстро и во всю длину. "О черт, как же это приятно. Нужно чаще ее трахать. Это охеренно", — мысли Кая, очень далеко...       И тут Кай почувствовал, как что-то теплое наполняет ее изнутри, прямо член. О да, она потекла... Жестко потекла... Хотя говорила, что больно: либо она врала, либо ей действительно приятно.       Кай продолжал ее драть, пока она скулила и раздирала ему спину, но потом она вскрикнула... Малакая это ошарашило. Ей похоже было больно. Да и выделений слишком много... Почувствовав что-то неладное, парень остановился. Фатиа выдохнула, она побелела ещё больше, была как мертвец.       Попытался аккуратно выйти из нее, но она резко вскрикнула. Это Каю не понравилось ещё больше. Обычно, под конец, она привыкалп и молчала. Но сейчас... что-то не то, что-то не так...       Запах соли. Ржавчины. Еще воды и перца. Так пахнет только кровь... И тут вампир походу понял, что это не она потекла, это кровь потекла и причем из нее. Он что-то задел, или тупо разорвал ее... — Фатиа, — аккуратно опустил ноги девушки на стол, на что та снова вскрикнула. — Слышишь? Я сейчас выйду. Тшш...Малыш не плачь. Я постараюсь аккуратно выйти. И мне стоит вызвать врача...       И вышел. Резко и быстро... Так, вампиру показалось, было бы не очень больно, чем если бы медленно...       Крик.       Мат с его губ.       Стон.       И действительно — это была кровь. Она стекала по ногам Фатии на пол... Вампир уже не помнил, как оделся, как завернул ее в одеяло и положил на диван, как вызвал врача... Все в тумане. Это был ужас. Паркер в жизни так не переживал и не зверел. Он был зол сам на себя, за то, что так ее наказал. Должен был иначе, мягче... Он же знаю какого ей это терпеть, и все равно ее пытаюсь натянуть!       Но сердце перехватило, не тогда, когда об этом думал, а лишь тогда, когда врач-гинеколог, белый как полотно, вышел из ее спальни, где слышались вскрики... Впервые в жизни. И Кай поклялся, что бы он сейчас не сказал, я никогда не буду заниматься с ней сексом. Никогда. Но он врал сам себе. Такие, как Малакай не меняются.