» — Шепард! Шепард… Шее-ее-шепард! Это же коммандер Шепард!»
Наперебой перешёптываются голоса, без стеснения ощупывая и хватаясь за её одежды. Женщины, мужчины, даже дети, окружают её, словно она является новообнаруженной планетой, идеально подходящей для терраформирования. Они произносят её имя как молитву, спасшую и вытянувшую их из самого ада. Их голоса сливаются в одну большую неровную песню и великим счастьем отдаётся эхо слов «мы победили, Шепард». Гражданские и военные тянутся к ней и Шепард отвечает на их объятья, стараясь ощутить каждого. Она не обращает внимания, когда, пробираясь сквозь толпу, горделивым флагом вытянув прикреплённую к палке камеру, к ней пробираются дождавшиеся своего часа журналисты. Отвлекаясь от перепалки с врачами, волнующимися за состояние героини, они сразу же лезут на горяченькое. В разношёрстной толпе женщина замечает батарианцев, не поддерживающих общую шумиху, и направляется к ним. Это оказываются женщины, бежавшими судя по всему с их немногочисленного флота после объявления боевой готовности и переквалификации кораблей в военные судна. Не готовые сражаться в космосе, не имея дома, ненавидя капитана за уничтожение своей системы, инопланетянки отринивают былое ради общего дела. Сейчас уже наверняка не скажешь, но наверное они защищали подходы к этому зданию, а может помогали восстанавливать системы, потому что не хотели переживать две потери за такое короткое время, пусть даже это не было их домом. Эта война подкосила их и в физическом плане: у одной из женщин отсутствовал глаз. Шепард останавливается перед ними, совершая молчаливый благодарственный поклон. Она сжимает руку в кулак, прижимает её к сердцу. Батарианки сдержанно кивают в ответ. — Коммандер Шепард! Коммандер Шепард! — Тараторят саларианцы, люди, азари, размахивая палками. — Капитан! — Шеее-ееее-паааааа-аааард!!! Сквозь толпу, грубо расталкивая народ руками, активно используя в большинстве случаев лоб, на неё летит кроган. Огромная туша наваливается на её в сравнении хрупкое и хлипкое тельце, больно тыкаясь пластинами. Шепард удерживается на ногах лишь благодаря поддержке обступивших её людей. По образовавшемуся расчищенному коридору, отталкивая и уворачиваясь от случайных людских подножек, к ней подходит Джокер. Он старается идти прямо, потому что при таком количестве людей лучший пилот всея галактической вселенной не может упасть в пол лицом! — Шееепард! Когда-то они так играли. Грюнт звал её по имени на разные лады, хихикая по ребячески, развлекаясь. —… Грюнт! — ШЕПАРД! — Грюююнт! Она ловила игру, выдавая свои эмоциональные кульбиты, залипая в перекличку. — Шеее-эээ-пааард! Коммандер весело смеётся, не понимая, как такая простая вещь могла быть забыта ею и чешет крогана между пластинами. Словно большой ребёнок, кроган хлюпает, маскируя чувства за рыком, и отстраняется, утирая нос. — Да-да, меня можно не обнимать, как-нибудь переживу. — Проворчал Джокер за что сразу же получил свою долю крепких объятий. — Ай, не сломай мне что-нибудь! — Запротестовал он. — Джефф! Шепард улыбается и не может перестать этого делать, заражая своим счастьем окружающих. Пилот улыбается в ответ, не в силах противиться и отвечает на объятья, сыпя только что созревшими шуточками, что в нынешнем состоянии Шепард приняла роль Иисуса, которого все хотят потрогать и исцелиться. Правда когда обратившие на это внимание люди стали трогать его, мужчина вмиг смутился, вслух думая куда бы ему провалиться. Под охраной неугомонного крогана-подростка, Шепард и Джокер возвращаются в палату, где пилот подмечает, что все эти перила для передвижения нужно установить на «Нормандии». Особенно остро они нужны в мужском туалете. — Как поживает «Нормандия»? — Ооо, девочка сейчас нарасхват. — То есть? — Кайден, он ведь навещал тебя, разве не упомянул, что стал капитаном и теперь рассекает по космосу в новом статусе? — На «Нормандии»?! Ты отдал ему корабль?! Сколько она помнила, насколько могла судить, Джокер прирос к кораблю настолько, что даже игнорировал увольнительные, предпочитая спать за рулём, развлекаться за рулём, вечно следить за мерцанием консолей в темноте. Он был не готов расстаться с кораблём даже под страхом смерти. — Ой, я знаю, что ты сейчас скажешь. — Недовольно поморщился, не продолжая. — Это…- вздох — мне нужно свыкнуться с единоличным управлением и живыми помощниками. — СУЗИ?.. — Она отключилась, Шеп. Дело в этом, в СУЗИ. Прежде ограниченная системой «Цербера» ИИ, работающая во благо команды, уже тогда ощущалась как нечто большее, чем просто полезная программа, информационный шарик, вещающий с консоли. Сначала она бесила всех, кроме привыкших церберовцев. Шепард, например, имела неприятное знакомство как оказалось с ней же в прошлом, плюс сравнивала ту с гетами и долбанутыми на свою программную кукушку компьютерами. Джокер просто не хотел делить свой корабль ни с кем. — Тали сказала, что сможет починить её тело, но программа внутри стёрлась, как стёрлись и все карты памяти. — Он грустно улыбнулся. Расширив свой разум, обретя тело, СУЗИ окончательно вошла в экипаж, всё ещё оставаясь связанной с кораблём. «Нормандия» и СУЗИ были словно одним целым, но сама СУЗИ являла собой нечто большее, чем даже самый лучший корабль. Шепард невольно учила её быть человеком, не всегда придавая своим словам какое-то особое значение. Иногда иные расы напоминали ей о том, что не стоит равнять всех под людей и не всё людское может быть верно для них, но СУЗИ анализировала информацию с точки зрения просто живого существа, не отожествляя себя с конкретной расой, а потому ценила общение с капитаном. — Мне жаль. Шепард кладёт руку ему на плечо, слегка сжимая пальцы. Она помнит как странно, но приятно было стать тем рычагом, что позволил человеку и роботу сблизиться. Она понимает его потерю. — По крайней мере мне теперь не придётся замазывать камеры. Он смеётся, напуская в голос как можно больше беззаботности и прячет глаза под козырьком кепки. — Когда я выберусь отсюда...как насчёт выкрасть «Нормандию», зависнуть у какого-нибудь газового гиганта и повторить ту классную вечеринку, только уже на корабле? — Это будет ещё один чертовски хороший полёт.***
— О, кстати, о гелие-3. То, что для Горна сначала подкатывали, теперь по всем кораблям распространяют, чтобы банально долететь до скоплений своих могли. Да и систему с «Посреднического» корабля стали устанавливать для всё той же экономии. Планет-то с грозами навалом! Представляю как на скорости конструкции отобразится, но всяко лучше, чем в астероидных кольцах болтаться. Да уж, придётся дополнительное место искать. Другим кораблям, на «Нормандии» много чего прошито, неудивительно что Кайдену отдали именно этот корабль. — Ты в курсе, что ханары оказались единственными, кроме нас конечно, но это всё потому что я охрененный пилот, счастливчиками, которые мало того, что удачно выплюнулись прямиком к своей планете, так ещё и при тотальном отключении мгновенно восстановили свои щиты и вообще охранную систему куполов планеты? — Он даже присвистнул, складывая в голове невероятное везение медуз. — А всё ведь благодаря твоему предотвращению этого стрёмного вируса. Они после этого перенесли всё на носители и надёжно упрятали, поэтому когда мир отрубился, обратились в резерв и моментально всё восстановили. А теперь тихо мирно спускают отбившихся от нашего Земного стада Жнецов в глубины океана на изучение. — Откуда знаешь? Разве связь сейчас работает не через одно место? — Шепард скептически подняла бровь. — Ага, — он кивнул, — у нас и остальной половины галактики. У них всё замечательно и они постоянно шлют новости, жаль правда в две стороны хорошая связь не работает и Альянс получает их с задержкой в дня четыре-шесть вроде как. Но они трудятся! Немногочисленный флот подключается к поискам, их инженеры прокладывают изолированные датчики с мини-перевалочными пунктами, где персонал должен будет следить за скачками энергии, ловят энергопоток и пытаются переправить его к ретранслятору. Пилот активирует инструментрон, показывая видео, где ханар в своей манере освещает ситуацию с Кахье, а также желает скорейшего выздоровления капитану Шепард. Джокер также пролистывает и показывает фотографии и краткие видеонарезки занятых прокладкой кабелей ханаров, освещает список найденных ими кораблей, целых и не очень. В основном не очень. — Почему ты не следишь за новостями? — Ты видел сколько всего у меня на почте появляется, как только я захожу в сеть?! Вдохнув побольше воздуха, как перед погружением, Шепард активирует инструмент, начинающий бесперебойно пикать. Натянуто улыбаясь, Шепард показывает, как плохо система справляется с сортировкой и даже обычным поиском по ключевым словам. Она проводит пальцем вниз, цепляясь за совершенно незнакомые ей имена, случайно открывая уже просроченные письма, ещё не отправившиеся в папку «отложенные». — Как только секретаря не стало, на почте стал твориться тарарам? — Да уж. — Говоря о почте, раз уж я сегодня у тебя, то меня просили тебе кое-что передать. — Джокер заговорщески улыбается, тянется к карманам брюк и достаёт маленькую флягу с, очевидно же, алкоголем. — Джоокеер! — Протягивает Шепард, расплываясь в улыбке. — Так с этого надо было начинать! — Смеётся. — Не говори, что это ринкол. Мужчина шикает на неё, пугливо глядя на дверь. — Помилуйте, леди, это же «Скорбящее сердце»! Ныне капитан Кайден проносил, когда нашёл разбитый флот дреллов. Лазером походу задело. Забрали всё полезное, ну, а я забрал остальное. Зачем им вообще напиток со своей собственной кровью? Не вставляет же совсем. Может на борту ещё кто был? — Дреллов?.. — Ага. Тот модный напиток с примесью их крови. Она танцевала с турианцем. Оттолкнувшись, попала в объятья засевшего у бара Джеймса, пожирающего ее глазами. Он предложил ей выпить напиток с капелькой крови дрелла, оказывающий на разум необычное состояние головокружения и возможно провоцируя галлюцинации. Капелька крови дрелла. Дрелла… Дрелла. — Дреллов?.. — Да, я так и сказал… Эй, Шеп! — Он щёлкнул пальцами около её носа. «Скорбящее сердце», этот напиток… Разве на вкус не как что-то нежное, обволакивающее губы внеземным теплом? Он ведь так вкусен и желанен, что хочется сильнее впиваться, ощущая нехватку воздуха? И горек настолько же, что слёзы выступают на глазах, скатываясь в чашу, придавая солености? — Алло, Шепард?! Не на шутку испугавшись, Джокер настойчиво тянет Шепард за руку, усаживая на кровать. В котелке разума истерично бьются буквы, бегая и ища своё место, цепляясь к силуэтам знакомых когда-то существ. — …?! Джокер нажимает на кнопку, расположенную у кровати, вызывая помощь. Оставленная на растерзание журналистов под неустанной охраной Грюнта, Ханна спешит в палату, обнимает своё маленькое самое яркое солнышко, гладит по волосам, заверяя, что всё будет хорошо. Наверное ей вкалывают успокоительное. Ханна беседует с Джокером и тот принимает решение задержаться. Он чувствует вину, хотя не понимает своей ошибки. Чтобы то ни было, ему ведь нужно заботиться о Шепард, он обещал.***
Шепард пробирается по странному тёмному туннелю. Где-то в глубине, на другом конце, горит яркий свет. Ей кажется, что нужно двигаться именно в том направлении. Каждое движение, каждый шаг, поворот, взмах руки, отдаётся болью, спускающейся до самых пят. Со всех сторон что-то гудит, двигатель станции работает исправно. По металлическим клетчатым пластинам пробегают Хранители. Не уловив резкого спуска, Шепард спотыкается, отправляясь в краткий полёт. Приземление получается мягким, но слишком мерзким. Сквозь частое раздражающее глаза мигание красных аварийных огней, она видит, что стала лишь ещё одним телом в груде безжиненных туш. Коммандер торопливо слезает, сдерживая рвотный порыв и вляпывается в жидкость под ногами. Дальнейшее пространство было заполнено кровью. Ей очень не хотелось идти, но было нужно сделать это. Впереди ждало что-то важное. Да и отступать было некуда. Она шла, чувствуя, как тоннель сжимается, а крови становится больше. Вот она уже по колено, сквозь прорехи в смятой броне проскальзывает внутрь, леденя душу. Жаннет тошнит от запахов, голова кружится от мигающих огней. Скользящими пальцами она хватается за трубы, змеями расползающимися по системе туннельных шахт, чтобы просто почувствовать возможность ухватиться хоть за что-то. Труба лопается, окатывая её кровавой волной, продолжая бить напором и нагнетать всю цепь прорехой. Шепард тошнит, но больше страшно, что она захлебнётся тут, в смешанной крови разных существ. В красной, синей, грязно тёмно-жёлтой. Что рядом будут плавать части тела и она присоединится к ним так и не достигнув цели. — Чёрт, чёрт, чёрт!.. — Загребая руками, отталкиваясь, она спешит вперёд, стараясь отбросить от себя всю мерзость и страх, но трубы продолжают сдавать, истекая кровью и стремительно заполняя пространство. Судорожный вдох, Шепард будто нащупывает чью-то руку, вырываясь к поверхности. Удивлённо хлопает глазами, пугливо щурится от разительной перемены мира. Тёплое солнце подсвечивает её волосы, делая их золотыми, отражает малозаметные веснушки. Вместо металлического привкуса, губы чувствуют вкус соли. Боль отступает, а кровь на руках заменяется морскими каплями, стекающими по телу. Кажется её сшибло волной. — Я держу тебя, сиха! Она находится в объятьях мужчины, бережно прижимающего её к себе. В его огромных чёрных глазах еле улавливаются зелёные лепестки радужки. — Мой переводчик должно быть барахлит, — виновато произносит Жаннет, не разрывая зрительный контакт, — «сиха»? Мужчина улыбается. О, как он улыбается! Невесомо, интимно, будто только для неё. В груди, где-то в области сердца, не иначе, теплеет и в этом тёплом чувстве она находит причину, свет, к которому она шла. Она смотрит и ей нравятся узоры на его лице, особенно привлекает линия, тянущая от носа до подбородка и теряющаяся в складках шеи. Особенно то, как эта линия проходит по губам, чётко их разграничивая. — Когда-нибудь я расскажу тебе, что это значит. Держась за руки, они идут к берегу, щедро усыпанному ракушками. Шепард подмечает «паруса», изредко появляющиеся над водой. Переливающиеся сине-розовым цветом существа пугливо и быстро спешат скрыться с места. Ханары очень стеснительны и ранимы, а в водах родной планеты бесконечно прекрасны и быстры. Их тонкие многочисленные щупальца, не способные к самостоятельному переносу тела по суше, расталкивают водные глади так просто и непринуждённо, как кроганы чувствуют себя на поле боя. Ей очень хочется рассмотреть их поподробнее, увидеть их гонки, их подводные танцы, но пока что она может довольствоваться и этим. Шепард оборачивается, когда перестаёт ощущать тяжесть руки и видит лишь тех часть Цитадели, немного затемнённую искусственной дымкой снизу. Существа разных верований и рас неспешно прогуливаются по ярким улицам, останавливаются у витрин, со вздохом радости или печали прижимают к груди сумочки ярких цветов. Шепард замечает крогана, топчущегося перед дверью магазина. Внутри находится турианец, активно жестикулирующий и тыкающий в человека датпадом с такой силой, что собеседник отшатывается в сторону, опираясь о стол. Рядом с ней проходит Хранитель. Найдя препятствие в лице человека, он теряется, замирая на месте, будто автопилот потерял связь с экстранетом и не может перенастроить маршрут, чтобы просто свернуть на улочку, расположенную уже за поворотом. Шепард добродушно хмыкает, переходя к мосту, соединяющему рабочие леса, освобождая дорогу. «Богомол» вновь следует по её пути и Шепард делает шаг назад, прижимаясь спиной к стене и внезапно проваливается в образовавшуюся за ней дверь. Слышит, как по каналу связи кричат:«Это Колят, я засёк его!»