*******
Пока где-то далеко на севере, среди заснеженных массивов самые влиятельные и могущественные из шиноби вот-вот должны были открыть вопрос о дальнейшем будущем мира шиноби, здесь, в Конохе, всё было до обычного спокойно. Строители гремели инструментами, а свободные шиноби помогали им в восстановлении разрешенной деревни. Дети беззаботно бегали и играли в окружении взрослых и старших товарищей. Кто-то вспоминал произошедшее и дивился тому, что все живы, то и дело, вспоминая имя Наруто с новой непривычной к нему приставкой – «герой». Шизуне не отходила от постели Цунаде больше чем пять минут и не оставляла её без присмотра избранных АНБУ. Сейчас, когда верные псы Данзо шныряют за каждым углом, её бдительность и насторожённость повышена до предела. Шикаку выхаживал в своей палатки из одного угла в другой, вновь и вновь просчитывая все возможные варианты дальнейшего развития событий. Он не останавливался ни на секунду, словно был уверен, что вот ещё немного и правильный истинно верный путь явится ему вот-вот. А где-то, в самой дальней части временного лагеря, группа молодых чунинов решала вопрос, который навсегда может изменить их будущее. У каждого были свои мысли и мнение, которое он готов был защищать и отстаивать до последнего. Но сейчас слезы одной куноичи заставляли молчать десятерых её друзе и товарищей. – Хорош реветь, Ино. – не выдержав прокричал Киба, кто-то вроде него, живущий с двумя сильными женщинами, просто не мог терпеть женские слёзы. – Не лезь к ней, Киба. – вступилась за плачущую Яманаку Тен-Тен. – Ты же знаешь, как она относилась к Саске-куну. – Если в таком положении Ино, то мне даже невозможно представить, что чувствуешь ты, Сакура, и Наруто. – Шино присел перед Ино на корточки и мягко похлопал е по коленям, выражая свою поддержку. –Сейчас на Наруто, помимо бремя обещания данного тебе, Сакура, слишком многое свалилось. – вечно спокойный голос Сая сейчас был как раз кстати. Он посмотрел на девушку глаза которой так и блестели от нахлынувших, но ещё не сорвавшихся слёз. – Решение Данзо-самы об участи Саске, правда от его отце – IV-ом хокаге, внезапная встреча с сестрой, оставившей его шестнадцать лет назад и скрывавшей правду последние четыре года. – половина из озвученного сейчас Саем поразила присутствующих, ведь кроме него, Сакуры и Шикамару ещё никто толком не успел узнать, да и понять произошедшего между этими двумя. – Наруто всю свою жизнь живёт с тяжким грузом одиночества и неприязни, и сейчас он стал лишь тяжелее. Поэтому мы и собрались здесь, что помочь ему облегчить его. – Нейджи как никто понимал Наруто, хоть его жизнь и отличалась от той, которую прожил Узумаки. – Мы не сможем ничего изменить в его отношениях с сестрой, какое бы мы мнение не имели на этот счёт и чью бы строну не выбрали. – джоунин оглядел всех присутствующих, по глазам понимая, что у каждого есть своё мнение и на этот вопрос. – Не важно, знали ли мы всю правду с самого начала и поддерживали её или же оставались в неведении как Наруто. Сейчас мы можем лишь оставить своё решение при себе. – коротко перекинувшись взглядами с Хинатой и Шикамару, теми кто знал о Лури больше остальных, он продолжил. – Всё что мы сейчас можем – это решить вопрос с Саске, как бы нам всем не было тяжело. – когда парень закончил свои заплаканные глаза подняла на него и Ино. Среди ребят вновь повисла неловкая пауза молчания. Никто не мог найти в себе силы, чтобы решиться и сказать то, о чём думали все остальные. Поэтому каждый краем глаза косился на товарища, надеясь, что хоть кто-то заговорит и снимет с него самого этот тяжёлый груз. – Сакура, я не знаю, что тога ты сказала Наруто и что он пообещал тебе, но его положение слабо отличается от моего. – Сай заговорил. Он заговорил, сняв часть этой ноши с плеч других своих товарищей. – На нём тоже стоит проклятая печать. – едва его слова достигли Сакуру, как слёзы, что она так старалась сдержать всё это время, покатились по её щекам. – Саске постоянно причиняет боль Наруто, но и ты тоже. Обещание, что он дал тебе, стало для Наруто проклятой печатью, от которой он не может избавиться или отказаться. Она стояла среди них в полном оцепенении с широко распахнутыми глазами и катящимися по щекам слезами. Впервые среди них она чувствовала себя так одиноко и беспомощно. Сакура смотрела на товарище, на друзей, на всех тех с кем провела так много времени и знала о ни так много, но впервые чувствовала пустоту. Их грустные глаза со взглядами полными сочувствия, которые они сами не знали куда спрятать, вонзались в неё раненного сердце сами того не желая. – Подожди, Сай, дело ведь не только с обещании данном Наруто Сакуре. Он ведь и сам всем сердцем хочет вернуть Саске. – Тен-Тен попыталась хоть немного смягчить слова парня, но краем глаза заметила, как отрицательно качает головой Чоуджи, явно намекая ей не вмешиваться, раньше времени, и тут же замолчала, вновь опуская свой взгляд – Это правда, но всё же… – Сай сделал короткую паузу, но лишь для того чтобы переглянуться с Шикамару. Похоже, эти двое уже всё обсудили, и теперь им оставалось лишь донести это до розововолосой куноичи – Мы все слишком многого хотим от Наруто, неважно чего именно это касается. В последнее время, глядя на него, я вижу в нём лишь одно единственное чувство – печаль. Не важно, смотрел я на него до всей этой правды о Лури-сан или же смотрю сейчас – печаль никуда не уходит. – под его словами куноичи всё ниже и ниже склоняет голову. – Каждый раз, когда я думаю о Саске, что-то внутри меня начинает закипать. Теперь я понимаю, что это ни что иное, как гнев. Ради Конохи и ради самого Наруто, мы больше не имеем права взваливать всё на него одного. Мы должны разобраться с эти сами, с Саске. И вот, то, что все так боялись сказать сказано. В одно мгновение все замерли затаив дыхание, ожидая чего угодно в эту секунду. Но Сакура молчала, молчала, покорно опустив голову. – Сай прав. Мы все уж не дети. Мы остановим Акацуки и Саске вместе с ними. – Шикамару встал прямо напротив Сакуры, ожидая, когда девушка поднимет глаза и посмотрит на него. – Мы все собрались здесь не ради простого разговора, а ради согласия седьмой команды. Нельзя допустить, чтобы из-за Саске началась война между Конохой и Скрытым облаком. Пусть Наруто и отправился в страну Железа, вопреки всем приказам, чтобы встретиться с райкаге и отговорить его от принятого решения, у него врядтли это получится. Поэтому, прежде чем ответить, выслушай меня. – Шикамару продолжал говорить, но не только для Сакуры, но и для всех остальных присутствующих. Он не видел её глаз и немного сомневался в том, понимает ли она его, но всё же продолжил. – Ни ты, ни Ино, ни тем более Наруто не смоете смириться с тем, что Облако убьет Саске. А если вы с Ино пойдёте на поводу у эмоций и будете убиты Облаком, я, Чоуджи, Иноичи-сан, твои родители и все здесь присутствующие не сможем им этого простить. Мы начнём мстить, и месть породить лишь новую цепь ненависти, и они тоже захотят отомстить. А если мы погибнем, то тогда наше отцы, матери, сёстры и братья будут втянуты в этот замкнутый круг, а результат один – война. Шикамару знал, что говорит, знал, что такое жажда мести и чаяние, наступающее после гибели близкого тебе человека. Знал лишь потому, что сам пережил это после смерти Асумы. Вот только тога масштабы его мести нельзя было сравнить с тем, что может ждать их, не реши они это вопрос здесь и сейчас. – По словам представителей Скрытого Облака, Саске воспринимают как международную угрозу. Он погубит репутацию нашей страны и деревни, если и дальше продолжит работать на Акацуки. – Нару вновь перекинулся взглядами с Нейджи, Кибой, Шином, Чоуджи и Ли, получив кивки согласия и продолжил. – Наше мнение в том, что Коноха сама должна разобраться с этим. Ты ведь понимаешь, что я говорю, Сакура? – парень смотрел на девушку, которая всё так же стояла с опушенной головой, и сузил газа. – Достаточно. Больше ничего не говори. – наконец произнесла свои первые слова Харуно, медленно поднимая голову. – Прости, Сакура, но в не зависимости от твоего ответа, мы сделаем это. То же самое я скажу и Наруто. – проговорил Шикамару с таким тоном, что чётко давал, понят, что-то изменить девушка не в силах. Сакура сжала дрожание ладони в кулаки и, резко подняв взгляд, упёрлась им в Шикамару. – Я сама поговорю с Наруто. – она вытерла ладонью слёзы, оставляя красные следы вокруг глаз. – Именно из-за меня Наруто страдал больше всего. Я заблуждалась, делала только хуже, поэтому я не хочу вновь повторить эти ошибки. – Шикамару одобрительно кивнул, а к Сакуре подошла Хината и сжала её руку, тем самым выражая девушке свою поддержку. Теперь, когда решение было принято, пути назад для всех них уже не было. Не важно, что произойдёт дальше, примет Наруто их решение или нет, они все вместе доведут своё дело до конца. Ради него и ради Конохи. И только потом одна куноичи с фиалковыми глазами узнает, как их лозунг был похож на тот, что твердила себе её наставница шестнадцать лет подряд. А узнав, поймёт, что тогда их решение и выбор были единственно правильными.*******
В зал, специально подготовленный для собрания Пяти каге, Лури вошла последней, как одна из трёх представителей самураев-посредников. За полукруглым столом уже восседали пятеро каге, аккуратно положив перед собой свои фирменные шляпы каге. За их спинами, стояли верные солдаты, сопровождающие их. Это были мужчины и женщины, крупные и довольно мелкие, в возрасте и совсем юные, но все они высоко ценились своими каге, а значит, по праву присутствовали сейчас здесь. За спинами каждого их каге и его представителями висели крупные иероглифы соответствующей страны. Иероглиф воды – за спиной у мизукаге Мей и ей сопровождающих, юный Чоуджиро и Ао, скрывающий под своей повязкой-печатью бьякуган клана Хьюга. Их Лури видела встретила ещё при первой встрече с мизукаге в Скрытом Тумане. Символ ветра за спиной у казекаге, Гаары, Темари и Канкуро. Все трое выглядели весьма спокойна, а Гаара так и вовсе был на пике сосредоточенности и серьёзности. Иероглиф молнии указывал на райкаге – Эя, и его сопровождение в лице Даруя и незнакомого Лури блондина. Недовольство на лице главы Облака читалось так легко, что Лури посочувствовала тому несчастному, что явно решил встать у него на пути, к тому же, видимо, он сделал это совсем недавно. Ведь лицо Даруя и второго сопровождающего тоже были довольно мрачными, словно они что-то обдумывали. За спиной у старого, сморщенного цучикаге – Ооноки-сана стояла его внучка Куроцучи и внушительных размеров бугай с добрым лицом, которого Лури раньше тоже не встречала. Ооноки выглядел как всегда невозмутимо и даже немного безразлично, что отчасти порадовало девушку, сиди он на собрании с каким-то другим выражением лица, она бы явно заволновалась об исходе. Но так, можно было сказать, что с их последней встречи это упрямый старик не капли не изменил своего мнения, но и не принял никакого решения, а значит у них ещё есть шансы. Мифуне прошел мимо всех представителей и присел на своё место, прямо перед ними. Окисуке встал по правую руку от него, а Лури по левую. И лишь теперь, стоя прямо перед ним, она, наконец, встретилась с Данзо лицом к лицу, почти. Он не изменился, старый с лицом, покрытым глубокими морщинами, хитрым взглядом одного левого глаза, правый скрывали туго наложенные бинты. Внезапно Лури захотелось сорвать их с него, чтобы увидеть, что же он скрывает и возможно предотвратить что-то из грядущего. Вот только условия её присутствия на собрании сковывали её по рукам и ногам, не позволяя даже двинуться. Девушка мысленно поблагодарила всех самураев за то, что создали такую прекрасную вещь как шлем. Он не только менял голос девушки, но и полностью скрывал лицо, даже глаза. Отверстия в шлеме, предназначающиеся для глаз были закрыты плотным материалом с вставленными в него красными линзами. Так что стоящие перед Лури даже не могли знать, на кого девушка сейчас смотрит, если только она не повернёт голову, чего конечно же куноичи не стала бы делать. За спиной у Данзо стояли двое шиноби с протекторами Скрытого Листа, одни из тех, что подчинялись ему в Корне АНБУ. Лури не знала их имён, да и раньше никогда не видела, но точно могла сказать из каких кланов их забрали. Оба они были высокие парни, которым на вид Намиказе не дала бы и больше двадцати. Тот, что стоял, справа явно принадлежал к клану Абураме – это куноичи поняла по его манере одеваться. Как и все в клане Абураме он скрывал свои глаза, большая часть его лица была закрыта чёрной маской, вдобавок он носил полностью чёрную форму с парой красных вставок на плечах и поясе. Такую специфику жучьего клана нельзя спутать с кем-либо ещё. Второй стоял от Данзо по левую руку. Внешне он не был похож ни на одного известного девушке представителя кланов Конохи: густые рыже-каштановые волосы, забранные в высокий хвост, янтарные глаза. На мгновение девушка даже подумала, что этот парень может быть одним из тех детей, над которыми Данзо и Орочимару совместно ставили опыты, так же как над Ямато когда-то. Вот только это предположение развеялось так же быстро, как и появилось в её голове. Парню стоило лишь перебрать длинными пальцами воздух, разминая их, тогда-то всё и стало ясно. Намиказе уже не раз видела такой приём, когда разбирала документы вместе с Иноичи, или когда тренировала Шикамару вместе с его командой, даже когда покупала цветы на могу родителей у Атмис-сан в цветочном магазине. Так делают представители клана Яманака, и только они, ведь от долгой техники у них, так же как и у Нара болят пальцы рук. Вот только все из клана Яманака привыкли разминать их, в то время как Нару просто дают уставшим конечностям отдохнуть и не нагружают их. Когда Мифуне занял своё место, то все присутствующие сопровождающие каге скрылись на специально отведённых им балконах, за гобеленами с иероглифами своих стран. Предполагалось, что за ходом собрания эти десять шиноби будут наблюдать именно оттуда, через просветы между висящими гобеленами. Лури и Окисуке, сопровождающие главу самураев не могли занять иные места, кроме как рядом с самураем. И это не только из-за отсутствия за из спинами удобного балкона для наблюдения, но и правил собрания. Самураи обязаны обеспечить не только место и следить за порядком во время собрания, унять силовой конфликт, который мог возникнуть между каге, в первую очередь, должны именно они – Настоящее собрание Пяти каге проводится по просьбе Райкаге-доно. – проговорил самурай, когда все заняли свои соответствующие места. – Я, Мифуне выступлю в качестве посредника. Объявляю собрание Пяти каге открытым. – все пятеро каге внимательно посмотрели друг на друга, большинство из них видели сидящий рядом впервые. Лури, строго соблюдая условия своего присутствия, стояла на месте, но всё же кое-что сделала. Простую и весьма безобидную вещь, за которую её то, что Мифуне не смог бы осудить, но и никто другой даже не заметил. Она обхватила запястье левой руки правой и продолжила стоять так дальше. Намиказе не стремилась проявить себя, просто подумала, что должна дать знать некоторым о своём присутствии. А если её не поймут, то волноваться особо не о чем, но один человек всё же заметил её хитрость, не подав и виду. – Я первым возьму слово. – проговорил спокойный Гаара, вот только продолжить речь ему не дали. – Со времени последней встречи наш состав основательно изменился. – проговорил перебивший Гаару цучикаге, глядя на юного главу Песка. – Весьма похвально обрести звание каге в столь юном возрасте, казекаге-доно. – на его слова Намиказе лишь мысленно хмыкнула, знал бы он, через что пришлось пройти этому юнцу ради признания его как казекаге, уж точно был бы куда более вежлив с ним, нежели сейчас. – Ваш отец был хорошим наставником, жаль, конечно, что он не успел обучить вас основам этикета. – после его слов Лури послышалось недовольное фырканье, явно донёсшееся из уст Канкуры, но никто другой на это не обратил внимание. – Вы абсолютно правы, иначе бы я не присутствовал здесь в качестве казекаге сегодня. – спокойным тоном парировал Гаара, за что получил от Лури мысленную похвалу и одобрение. – А дерзости тебе не занимать. – расхохотался старый цучикаге. – Цучикаге-сама, не перебивайте его. – вступилась за казекаге Мей, что для Намиказе было весьма предсказуемо. – Продолжайте, казекаге-сана. Женщина немного приподняла уголки губ, обращаясь к Гааре, а Лури же отметила, что стоит поговорить с ней позже. Ведь может быть Гаара и выглядит взрослым, но в действительности ещё совсем юн и молод. К тому же, зная цучикаге, для него юнцы все, кто хоть немного младше его собственного возраста. Но Гаара, кажется, этого не заметил и лишь продолжил свою речь. – Я сам был джинчурики. Акацуки похитили меня и забрали биджу, едва не убив меня. – Гаара сложил руки перед лицом и опёрся о них подбородком, теперь он серьёзен и сосредоточен, это Лури тоже уже успела запомнить за столько лет постоянных встреч. Но так же от её кошачьего слуха не скрылось недовольное бормотания кукловода за гобеленом и щелчок замка на сумке его сестры. – Поэтому я лично рассматриваю Акацуки, как серьёзную угрозу. Я не однократно обращался с просьбой о помощи к пяти каге, но всякий раз получал отказ. Единственным исключением можно считать действующую V-ую хокаге. – Гаара говорил спокойно, но его данные слова были направленны на конкретного человека, реакция которого тут же последовала. – Бывшая хокаге. – поправил Данго, косясь на него своим одним полузакрытым глазом. Вот только казекаге явно не собирался принимать его поправление в свой адрес. Он действовал и говорил так, как когда-то обсуждал всё это с Лури, что радовало куноичи. У Гаары была своя голова на плечах, и он хорошо умел оценивать ситуация, видеть риски и удачные возможности, рассчитывать свои силы, успех и возможные неудачи. Но самому главному он научился, работая с Лури, с Цунаде, с Конохой в целом – и это команда, умение работать в союзе и мире. Поэтому самой важной его ролью было донести до всех эти старую но весомую истину, а ещё указать на явного лишнего. Так сказала Темари, так она поняла слова Лури. А Лури была уверена в этом на бесчисленное количество процентов. Ведь если она в чём-то и ошибалась, так только в отношениях с Наруто, всё остальное было у неё на высоте. – Насколько я знаю, господин Данзо, ваша кандидатура лишь временная мера из-за тяжёлого состояния госпожи Цунаде. Может быть, даймё страны Огня и принял вас как VI-го хокаге, но вот я лично больше веря шиноби, нежели лорду феодалу. – Гаара ловко парировал слова Данзо, и Лури могла поклясться, что даже Райкаге ухмыльнулся, увидев, как недовольно скривилось лицо Данзо от слов столь юного паренька с титулом каге. – Учитывая, что большинство стран уже потеряло своих джинчурики, мы слишком долго тянули с принятием ответных мер. – Ха, как может скрытая деревня одной из Пяти великих стран объявить о том, что потеряла своего джинчурики – это позор! Разве я не прав. – вновь вступил цучикаге. – Желания вернуть их тайно вполне понятно, логично и разумно. Но где это слыхано, просить другую страну разобраться в своих проблемах. – в словах старого цучикаге был смысл, но он, по мнению Лури, не понимал смысла сказанного Гаарой. – Честь. Позор. Эти понятия – лишь пережиток прошлого. – проговорил казекаге так, словно просто рассуждал в слух, ловя на себе недовольство цучикаге. – Не стоит ворошить прошлое. Как мизукаге, я и сама приняла необходимые меры слишком поздно. Однако похищение биджу не повод поднимать столь серьёзную тревогу. Чтобы взять под контроль биджу нужно время, знания и специальные навыки. – Мей ответила ровно, так как об этой теме могли бы писать в учебниках по управлению хвостатыми. – Джинчурики должен подстроиться под своего хвостатого, сохранив при этом собственную волю. Но даже при успехи, контролировать хвостатого не так то просто. Это требует не мало времени, не так ли, казекаге-доно? – цучикаге явно знал о проблемах Гаары с Шукаку в прошлом и похоже теперь собирался припоминать ему подобное при каждом мало-мальски удобном моменте. Вот только нечто подобное врядтли могло задеть Гаару с его то целями. – За всё время, добиться идеального контроля над хвостатым удалось лишь Учихе Мадаре, I-му хокаге – Хашираме Сенджу, IV-му мизукаге – Ягуре и младшему брату Райкаге-доно – Киллеру Би. – Данзо явно решил блеснуть своими знания. Отчего Лури в очередной раз, за довольно короткое время от начала собрания, закатила глаза. Будь ей позволено говорить, то она ы с радостью просветила всех присутствующих о ещё как минимум пяти джинчурики, которые управлялись со своими хвостатыми так же легко и виртуозно как Би. Вот только сейчас для этого было не время. Лури следила за каждым каге и за каждым его сопровождающим; за их малейшим движением, взглядом, едва различимым шёпотом, и даже частотой дыхания. Зная эти изменения, она знала, ситуацию. Поэтому когда в одну секунду Райкаге занёс над своим столом кулак, а из-за гобеленов повыскакивали сопровождающие каждого каге, она даже с места не шелохнулась. Десять шиноби столпились в центре зала, готовые защищать своего каге, любым способом, каким это только можно было сделать. Лури посмотрела на Мифуне, он лишь тяжело вздохнул, после чего заговорил. – Мы собрались здесь, чтобы поговорить. Поэтому, прошу вас, воздержаться от неуместных конфликтов. – после слов самурая Данзо первым отдал приказ своим сопровождающим отступить, вернувшись на свои места. Пока сопровождающие возвращались на свои места, Лури почувствовала неладное. Что-то явно проскользнуло среди всей этой мимолётной суматохи, и это что-то было ей знакомо, но непонятно. Она поочередно посмотрела на каждого из каге, задержавшись на Данзо, проводила взглядом сопровождающих, но не заметила ни единого изменения в них или их чакре. Она посмотрела на Мифуне и Окисуке, но они всё так же были спокойны, даже слишком спокойны. Может быть, она уже начала накручивать себя из-за накаленности атмосферы вокруг? Хоть Намиказе и не подала виду для всех, но она расцепила руки, заставив того самого – «единственного знающего» стать ещё более внимательным. А внутренний лис, что спал в куноичи теперь встал на стороже – это что-то странное и смутно знакомое – беспокоило и его. – Коноха, Скала, Песок и Туман – ваши ниндзя отступники сформировали Акацуки. – наконец заговорил Райкаге после недавнего театрального пробивания дыр в столе. – И это ещё не всё. Есть сведения, что некоторые из вас и ваших предшественников использовали Акацуки в своих целях. – Гаара с удивлением оторвал голову от своих рук и посмотрел на Райкаге. – Я никому из вас не верю. Мне не хотелось с вами даже говорить. Но я созвал это собрание лишь потому, что одна особа безумолку твердила о том, что вы достойны доверия. – не нужно было произносить её имени, чтобы каждый понял о ком конкретно идёт речь. – Что значит, использовали Акацуки? – словно затуманенным голосом переспросил Гаара, заставив Лури нервничать. Слова Райкаге шли наперекор самой сути собрания, а значит, сбивали всех с правильного русла. Лури смотрела на Мифуне, но самурай, словно вовсе не замечал её действий. Казалось, что махни она у него перед лицом рукой, тот и вовсе не отреагирует на это. – Ты стал казекаге, но так ничего и не знаешь? Спроси своих стариков, когда вернёшься. Вы использовали Акацуки на последней войне. – под маской Лури смерила Райкаге грозным, почти испепеляющим взглядом, вот только сейчас он не действовал. Райкаге увёл разговор, а значит, сменил и само течение собрания. Ещё немного и все пятеро начнут выяснять, кто больше связан с Акацуки, у кого в них состоит больше шиноби, и кого вообще не стоило приглашать на совет. Этого необходимо избежать любыми способами. Но Мифуне продолжал молчать, позволяя цучикаге высказываться о хрупкой демилитаризации между странами, военном аппарате каждой из стан, затратности в воспитании новых шиноби, и весьма неплохом и дешёвом способе использовании Акацуки, как наёмной силы против своего врага. Они даже успели приписать четырёх летнее нападение Песка на Коноху и смерть III-го хокаге и IV-го казекаге к числу действий Акацуки. Всё это больше и больше сбивало Гаару, а чувство волнения нарастало в Лури с каждой секундой. Часть Девятихвостого, запечатанная и уже давно слившаяся с Лури, сейчас словно разъярённый зверь билась в ней. Лури всегда слушала эту внутреннюю часть себя, кто-то вроде Куру не станет буйствовать, не будь на то важной причины. Мысленно она ушла в глубь своего подсознания, отстраняясь от продолжающегося бормотания цучикаге. – Куру! Куру, что не так? – прокричала Намиказе у себя в голове. В ответ ей доносился грозный рык наполненный злостью и страхом, сквозь который девушка никак не могла понять слова хвостатого. Лури чувствовала, как ей внезапно становится жарко, словно поднимается температура её собственного тела, что забеспокоило её. Сейчас дело было не в её связи с Наруто, она была разорвана, когда Минато восстановил печать, сдерживающую в нём девятихвостого. Что-то внутри самой Лури вело борьбу, такую борьбу, словно сражались две части одной сущности, заключённые поблизости. Намиказе тут же припомнила слова старого главы клана Узумаки, которого встретила на руинах Страны Водоворота. Тогда он говорил много, и она ещё не всё понимала, но, кажется, сейчас она кое-что поняла. Чакра людей, которую Намиказе хранила в себе резонирует с ещё одним своим источником. Среди присутствующих не было ни одного человека, чью бы чакру Лури могла использовать раньше, но резонанс есть и его нельзя отрицать. – Судя по всему, лидером Акацуки является Учиха Мадара. Намиказе уже слышала эту нелепую и странную догадку. Так по словам Наруто сказал Нагато. Человек, носящий на лице спиральную маску с одним глазом, представился Нагато и Конан как Учиха Мадара, сумев своими речами переманить их на свою сторону, аккурат после смерти Яхико. Лури и тогда не сильно поверила в это, ведь даже самые сильные и великие шиноби не могут жить так долго. Но тот факт, что об этом знает Данзо, может свидетельствовать лишь о том, что его шпионы проникли слишком глубоко. Ведь об отчёте разговора Наруто с Нагато знали лишь трое: Какаши, Ямато и Шикаку. Но слова старика шокировали не только Лури, все присутствующие так же были шокированы. – Это правда? – с легкой паникой в голосе проговорила Мей. – Он же умер десятки лет назад. – спокойно и явно не веря в услышанное проговорил Гаара. – Совершенно верно он давно мёртв. – яростно опроверг слова Данзо цучикаге. – Я тоже так думал. Но это надёжная информация. – продолжил продвигать свою крайне безумную версию Данзо. – Неужто ты хочешь сказать, что он бессмертный. – Райкаге вскочил на ноги и никак не мог успокоиться, чтобы сесть обратно. – Не исключено. – Невероятно, он не настоящее чудовище. – со страхом в глазах проговорил цучикаге. Но в голове у Лури это никак не могло уложиться, так же как и у всех остальных. Нечто подобное не может быть правдой. К тому же нечто подобное, сказанное из уст кого-то вроде Данзо. На мгновение нечто знакомое, едва уловимое, промелькнуло в глубине здания, заставив Лури себя обнаружить. В туже секунду в её понимании и восприятии многое прояснилось, а рычание Куру обрело ясный голос с одним единственным словом – «Учиха!» Намиказе сделала глубокий вдох, успокаивая себя и концентрируя внимание. Пелена непонимания спала и теперь она чувствовала всё более отчётливо. Теперь она знала причину резонанса и его источник, но всё ещё не понимала как такое возможно. Причина резонанса проста – схожая чакра, источник очевиден – Данзо. Странность лишь в самой чакре, она принадлежала не ему, она принадлежала Учихе Шисуи, человеку, что умер почти десять лет назад. С вопросом как у Данзо оказалась чакра Шисуи можно разобраться и позже, сейчас нужно избавиться от её влияния на Мифуне. Но едва Намиказе собралась осуществить задуманное, как глава самураев заговорил, что связало её по рукам и ногам. – Позвольте мне выразить мнение главы нейтрального государства. – Лури могла решить всё пока каге спорили между собой и не раскрыть себя, но теперь, когда самурай взял слово, она не может и с места сдвинуться, не привлеча к себе внимания. Ей срочно нужен другой план. – Лидер Акацуки предвидел всё на несколько шагов вперёд. Даже в мирное время он смог использовать ослабление и разрозненность между странами в собственных интересах. – Что вы хотите этим сказать? – недовольный словами самурая, проговорил Ооноки. Пара секунд времени дала Лури шанс вновь оценить собравшихся. Никто из каге не сможет сейчас сделать что-то, к тому же, если она попытается подействовать на них это станет сразу заметно их сопровождающим. Кукловод, мастер искусства веера, мастера стихии земли, носитель чёрной молнии, неизвестный сенсор, последний из «семи мечников Тумана» сенсор с бьякуганом. Рассматривать тех, что пришли с Данзо, и смысла не было, все они с проклятой печатью. – Успокойтесь. Мы ещё можем всё исправить, не часто пять каге собираются все вместе. – Мифуне вновь заговорил, а значит Лури нужно действовать с тем, что имеет. – У меня есть предложение. – среди всех сопровождающих есть только один сенсор, способный уловить воздействие чужой чакры на человека, который не сразу может понять её наводки – ток кто носит бьякуган. – Впервые в истории заключить союз пяти великих деревень Шиноби, до тех пор, пока с Акацуки не будет покончено. – Мифуне, управляемый Данзо продолжал говорить, а Лури продолжала попытки воздействовать на Ао. Среди своих воспоминаний она нашла момент их знакомства на первой встрече в Скрытом Тумане, когда оба пожали друг другу руки. Держать за это воспоминание, Намиказе старалась мысленно послать в сознание джоунина единственную фразу: «Обман, Мифуне, ложь» Она не могла использовать свои силы в полную или даже половинную силу, поэтому продолжала лишь надеяться, что в мыслях сенсора что-то да появится благодаря её наводке. Если же нет, то ей придётся раскрыть себя перед всеми, и тогда уже плевать, что ждёт их дальше. Но Мифуне тем временем продолжал свою лживую речь. – Чтобы избежать дальнейших распрей, мы должны выбрать главу нового союза. – цучикаге высказал своё недовольство, но самурай, ведомый мыслями Данзо, проигнорировал его слова. – Ваши дебаты по этому поводу ни куда нас не приведет. Поэтому я, как представитель нейтральной стороны, хотел бы предложить наиболее подходящую кандидатуру из пяти каге. На данный момент, единственным джинчурики является Девятихвостый Конохи, именно он наш ключ к победе. Будет разумно доверить пост главы нашего союза шиноби – хокаге! Четверо каге в изумлении подняли свои глаза на самурая, словно не верили его, только что сказанным словам. А где-то на балконе, за гобеленом с иероглифом «Вода» одноглазый джоунин, приложил руку к голове, с силой потирая висок.