Rise 2. Эра Света

Нисфорца в третий раз стукнулась лбом с Туйон, по-ллураленски высоколобой и по-киборгски твердолобой. — Я здесь лишняя, — заключила Туйон, поднимаясь на ноги. Виктор, который изучал результат диагностики в цифрах, пока девчонки разглядывали двигатель вживую, пожал плечами: — Двигатель не взорвется. Машинное отделение по стандартам кораблестроения всегда делают намного защищеннее остального корабля. Если в ближайшие полчаса не запускать двигатель, с ним ничего не случится. Нам больше грозит короткое замыкание от силовых кабелей в остальной части корабля и прорыв плазмопроводов. — Тогда по максимуму снижаем энергоснабжение, а Туйон может идти, куда ей хочется, — согласилась Нисфорца. Они обе вышли из машинного, оставляя вдвоем начальника станции и солнечную королеву: Нисфорца ушла на мостик, потому что капитану так положено, а Туйон спустилась на палубу ниже, к грузовому отсеку. Ярагонту она помнила. В ту далекую высадку на планете разумных цветов Эрих пускал их поглазеть на раритетный звездолет. Эрих… Как же они не заподозрили самое очевидное? Сверяли с образцом на записи все голоса, которые слышали на базе, забыв про профессора, который разбирался в делах Магикса так хорошо, будто сам там жил и знал, что было тысячу лет назад! А когда на планете разумных цветов на Амарантайн напал Валентайн, у которого его внутренняя сущность вышла из-под контроля, все почему-то дружно решили, что Эрих и тут знал, как действовать. А он просто нейтрализовал его, как сородич сородича! Их профессор, направлявший и подсказывавший, ангел-хранитель, незримо помогавший… Эрих сидел на мостике, любуясь происходящим за лобовым стеклом — Ярагонта была старше, чем массовый переход с иллюминаторов на заслоны и внешние камеры. Мимо них как раз пронеслись два мморнских корабля, один за другим. — Они нас что, не видят? — удивилась Туйон, подходя ближе. — Угу. Ллуралена присела во второе кресло, глядя, как совсем рядом пролетает еще один мморнский корабль и в упор не видит Раду и Ярагонту, просто висящие меж двух каменных глыб. — И что мешает им нас увидеть? — Дефракторный преобразователь направленного… долго рассказывать. Мы не отражаем свет и не испускаем излучений за пределы сгенерированного поля, так что визуально и по приборам на месте нас пустота, — махнул рукой Эрих. — Конкретный генератор работает только для небольшого корабля при условии, что он летит не выше варп-2, не шныряя перед самым носом у мморнов. Надеюсь, у вас там нет никаких утечек радиации, потому что дефрактор и так перегружен, вынужденный закрывать полем два корабля вместо одного. — Эта вещь могла бы спасти много жизней, просто пряча корабли от мморнов, — подумав, сказала ллуралена. Подобное впервые появилось десятилетие назад на разведчиках-григориях и перешло на новые ллураленские сфорингали, но то была бледная копия, прятавшая неподвижный корабль от сенсоров дальнего радиуса действия и не скрывавший визуально. А здесь было что-то, что и для научной фантастики выглядело довольно смело! — И точно так же погубить много жизней, если этой технологией завладеют мморны, — нахмурился Эрих. Туйон промолчала. Разумное замечание. Тут же вспомнился давний разговор с Никс, когда она, расковыривая внутренности гиберкамеры, рассказывала про договор о невмешательстве, по которому люди решали свои разногласия сами, не привлекая на свою сторону тех, кто мог дать значительный перевес. Такова была и эта технология: в чьих руках она окажется, тому даст значительный перевес, нарушив хрупкий баланс войны и мира. — Ладно, — сменила тему она. — Ты сейчас ведешь себя как Эрих, в теле гору вел себя совершенно иначе. А можешь вести себя не как кто-то, а как ты сам? Страж в замешательстве уставился на нее. Молчание продлилось семь с половиной секунд, затем он молча выскользнул из кресла, убегая в хвост корабля, к машинному отделению. — Подожди! — крикнула ему Туйон, отправляясь следом. — Что не так? — Я не знаю, какой я сам, — сбивчиво объяснил он. — В меня не заложено иметь свою личность. Меня состряпали на скорую руку по просьбе Никс, потому что срочно понадобился шпион, родственный ей, чтобы мои воспоминания записывались в ее голову так, как будто они ее собственные. Гидра, которая обычно шпионила для нее, в тот раз не годилась. Я создан только затем, чтобы занять чужое тело, считать личность из коры головного мозга и, выдавая себя за кого-то другого, выполнить задание. В Ллуральской Федерации пришлось вести похожий образ жизни: там людям нельзя браться из ниоткуда. Даже тех, кто очнулся голыми на необитаемой планете без личных вещей и памяти, опознают через генетическую экспертизу. А уж генетики сразу забьют тревогу, если ткани, взятые на генетический анализ, окажутся мертвы и насыщены веществами, не совместимыми с биологической жизнью. Вот и приходилось искать какой-нибудь свежий труп, о гибели которого еще не узнали и продолжать жить его жизнью. А потом снова начинать с чистого листа, когда тело, не состарившееся за тридцать-сорок лет, начинало вызывать подозрения. Я всегда живу за других. У меня не было ни единого дня, когда я был собой. Произносимый монолог не мешал ему попутно активировать консоль в машинном отделении, пробежаться взглядом по каким-то индексам, открыть настенный щиток и поднять рычаг. По машинному разнесся глухой гул. — Перезапустились, можно лететь, — сказал он. Туйон задумчиво нахмурилась. — Но как так — с чистого листа? Ты же не стираешь память о каждой жизни? Иначе ты бы забыл, что нужно возвращаться в Магикс. Эрих снова завис — на три целых и шесть десятых секунды. — Нет. Память остается, — каким-то механическим голосом ответил он. — Слишком много ценного опыта, чтобы стирать. Ллуралена внимательно оглядела его застывшую фигуру. Даже цифровую проверку точности включила — Эрих ни на микрон не пошевелился. Туйон умудрилась заставить его переосмыслить себя, и он завис, как компьютер от слишком тяжелой задачи. — Память с опытом и составляют личность, это же логично, — удивилась она. — Я никогда не отделял себя от личности того, чье место занимаю, — ответил Эрих. — Я не в состоянии осознать себя личностью со своими целями, я действую только по программе поведения реально существовавших людей. Вот только что, стоя в стыковочном шлюзе, он говорил, что десять лет живет под именем Эриха Ара, заняв тело погибшего пятнадцатилетнего мальчишки. Это очень хорошо сходилось с его биографией, в которой он в пятнадцать лет вдруг выбрался с захолустной станции в цивилизованный мир и с ходу сколотил целое состояние. Туйон даже рассердилась. — Да не смеши меня! — воскликнула она. — Сразу после вселения жизнь Эриха Ара круто изменилась, я ведь не ошиблась? Эрих жил в космической станции на отшибе, которая была бандитским притоном. Как у него появились такие амбиции, откуда он взял технологии кораблестроения, на которых заработал, откуда у него такое стремление к цели и сила воли? Ты вкладываешь в примеренные личности свою собственную! — У меня сейчас будет кризис личности, — плаксиво ответил Эрих. То ли пожаловался, то ли предупредил. Ллуралена положила живую руку ему на плечо. Он замер. — Хорошо, просто ответь мне на один вопрос. Ты хотя бы от себя говорил те вещи… которые сказал, когда ковырялся в моей голове? — вздохнула Туйон. — Или от Эриха? Сменишь тело — и все уйдет? Эрих надолго задумался, глядя в одну точку. Она не торопила. «Дефракторный преобразователь долго рассказывать» пока что прячет их от мморнов, а для объяснения нужно время, чтобы подобрать слова. Даже ллураленам. И энергетикам. Чем, как не своеобразным признанием были те слова в медотсеке? Он пришел чинить ее кибермозг, он исправил ей черепную крышку. Он заставил ее встряхнуться и вылезти из пучины отчаяния, когда команда уснула на болоте. Ее он помог вытащить из космических глубин после сброса материи-антиматерии, ее он сейчас оттащил от мморнов и спрятал в астероидах. — Я сейчас поменял в себе двадцать девять личностей и проверил, что от их лица думаю о тебе, — заговорил он целых четыре с половиной минуты спустя. — И они все единодушны. Значит, я говорил не от Эриха. Он повернулся и поймал ее руку в свои, аккуратно сжимая. У него были очень горячие пальцы, у живого человека при такой температуре бы уже свернулась кровь. — Это мысли Стикса. Меня так зовут. Мне не дали личность, но наградили хотя бы именем. Взгляд человеческих, но неподвижных серых глаз пронизывал. Понятно, почему профессор раньше отводил глаза — прятал свою настоящую сущность. Потому что глаза энергетика видели мир сплетенным из энергий, его взгляд проникал в самую суть предметов. Никс, кстати, тоже часто отводила взгляд. И как они раньше не обратили внимание? Вокруг было столько зацепок, но пролила свет на тайну только Солнцеликая, совсем не знавшая профессора Эриха и доказавшая его существование чисто гипотетически. Туйон молчала, не зная, что делать. Страж Звезды, именуемый Стиксом, был не единственным, кто сейчас совершенно не понимал себя. В той страшной аварии, после которой Туйон вернулась к жизни киборгизированной, она потеряла все, что в организме ллуралена отвечало за влюбленность: органы, производящие гормоны, и кусок участка мозга. Единственное, что она понимала — ей хочется, чтобы этот контакт взглядов никогда не заканчивался. А может, будь она здоровой и целой, то уже бы не просто стояла, глядя в глаза. — Но это все будет неважно, если мы как можно скорее не доставим Ее Звезданутое Величество к Хоргану, — первым опомнился энергетик, опять включая свои эриховские интонации. Он отпустил Туйон, пробежал к стыку корабельных шлюзов, высунулся со стороны Рады и заорал: — Эй, вы там! Готовы к старту? — Кстати! — послышался голос Виктора. — Я, помнится, мечтал найти таинственного стража со своей станции и от души обнять его за все! — Ой, я сейчас заплачу! — захохотал Стикс. Послышались звуки шутливой возни и смешки Нисфорцы. Но Туйон-то помнила, каким он был всего минуту назад. *** — Кстати! — осенило Нисфорцу в процессе полета, когда пассажиры перебрались на Ярагонту. Подальше от запаха гари на Раде и ее частично сломавшейся системы очистки воздуха. — Откуда тебе вообще известно про гиперквантовую бомбу? — До вас доходили новости о неудачном покушении на премьер-министра Лерфема? — прищурился Стикс. — Покушение удалось. Последние три недели «чудом выжившим» премьер-министром был я. Изначально не планировал лезть в правительство лично, хотел просто взломать их сеть, но раз уж подвернулся ценный правительственный труп… Нисфорца кивнула и успокоилась, но ненадолго. — А как ты узнал, что сейчас червоточину закрыли гиперквантовой бомбой? Может, с червоточиной случилось что-то другое? А вдруг это вообще не правительство? — Я был там в тот момент. Мморны вторглись, и правительство уже через минуту приняло решение. Через двенадцать минут к червоточине на максимальном варпе доставили бомбу. Я успел переслать информацию Никс прежде, чем червоточина схлопнулась. — Так ваша искусственная червоточина не такая уж и нерабочая, если ты сумел вернуться! — обрадовался Виктор. Энергетик медленно покачал головой. — Я и не возвращался. — Как это не возвращался, если ты здесь? — не понял Виктор. — Тот я, который передал информацию, так и остался на Ллурале. Тот я, который с вами — «бэкап». Я мелкий и слабый по сравнению с другими, в первые годы был нестабилен, порой разведка требовала самоуничтожиться в конце. Я могу «сохраняться» в материнской звезде, чтобы не терять прогресс развития. Братья и сестры, с которыми я постоянно обмениваюсь памятью, докидывают мне последние основные данные, чтобы не выпадать из происходящего. Как только червоточину взорвали, меня восстановили здесь, потому что оставшийся по ту сторону обречен умереть без энергии Источника. Он как-то нервно и виновато оглянулся на Туйон. — Скорее всего, я до сих пор жив и способен что-то делать, но неуклонно слабею. Структура разрушается, появляются провалы в памяти. Я не стану мучиться до последнего. Напоследок кому-нибудь нагажу и взорвусь в звезде. Или мог сразу же самоуничтожиться в здании правительства, чтобы утащить с собой на тот свет всех, кто принимал это чудовищное решение. Не знаю. Я передал Никс только про уничтожение червоточины, но ничего про себя. Может, у меня по каким-то причинам не было возможности. Может, мне было так страшно, что я решил поберечь психику своего последователя, которому Никс докинет самые последние данные. На третьей минуте повисшей тишины Стикс опомнился и недоуменно покосился на них. Люди молчали. Они думали, что отрезаны от своего родного дома и на этом их жизнь окончена. Вот для кого жизнь действительно закончилась. Даже знание, что ты реинкарнируешься, мало обнадеживет, когда ты обречен. Пусть память всех жизней Стикса не содержит опыт собственно смерти, потому что он «сохраняется» до ее наступления, это все равно жутко — каждый раз спокойно идти на смерть и умирать даже не за себя, а ради чужой цели, которая никак не влияла на его существование. — Прости. Это был плохой вопрос, — покаялся Виктор. — Расскажи лучше про дефракторный преобразователь. А можно сделать такой же помощнее, для большого корабля? — Он у меня был, — буркнул Стикс. — На сверхтяжелом ахелене, забитом полезными грузами и боеприпасами для Магикса. Который я не успел перегнать сюда. Надеюсь, я все-таки был зол и самоуничтожился прямо в здании правительства, забрав всех с собой на тот свет! *** Как сесть на планету в двухсотлетней летающей кастрюле, у которой на прицепе нелетающая туша нефилима люкс-А? Ответ: за штурвалом должен быть пилот с тысячелетним опытом, садиться надо на воду, под рискованно маленьким углом к поверхности планеты, и чтобы пассажиры орали от ужаса. Корабли без двигателей, на чистой инерции, проскользили днищем по воде, и оказавшаяся впереди на траектории движения Ягаронта ткнулась носом в выросший перед ней песчаный берег. Всех бросило вперед. — Полет окончен, можно отстегнуть ремни безопасности, — безмятежно произнес Стикс. Повалившиеся в кучу-малу пассажиры, кряхтя, поднялись на ноги и выглянули из открывшегося бокового люка. Снаружи перекатывались морские волны, иногда поднимаясь слишком высоко и попадая внутрь. До берега было несколько метров. Виктор спрыгнул первым. Воды было то по колено, то почти по пояс. Он галантно протянул руки, предлагая помощь. Нисфорца дернулась, чтобы шагнуть к нему, но куда там! Виктор предлагал помощь королеве, поймал ее и вынес на руках к берегу. Нисфорцу дотащила Туйон, не боявшаяся промочить механические ноги. Следом высунулся Стикс, но прыгать в воду не стал. Его интересовало положение кораблей в воде. — А ты пойдешь? — крикнула Эа. — Да ты что! — ужаснулся энергетик. — Представь, как я спецкурсам покажусь! Королева махнула на него рукой и пошла прочь от моря. За лесочком уже виднелось силовое поле, возведенное над корабельным пустырем. — Что за проблема в том, чтобы показаться спецкурсам? — спросила она. — Он что, одолжил у всех денег, а потом инсценировал смерть? — Инсценировал смерть — да, — согласилась Нисфорца. — Но денег не занимал. — Два старших спецкурса близко знали его и очень хорошо относились, — рассказал Виктор. — Довольно тяжело пережили его смерть, еще и в такое морально нелегкое время. А тут окажется, что он все это время был жив. Эа какое-то время шла молча. Лесок был редкий, светлый, чистый, с широкой протоптанной тропой — люди тут много ходили, добираясь до моря. Купались? Рыбачили? — У вас не будет оружия? — поинтересовалась она. — Желательно помощнее. Виктор нашарил на поясе станнер и протянул ей. Нисфорца схватилась за свой бластер, но посмотрела на индикатор заряда и со вздохом спрятала обратно. — Для каких целей оружие? Может, спросить лазерный резак на Ярагонте? Или ситуацию можно решить плевком яда? — уточнила Туйон, скептически глядя на станнер. — Надо будет угрожать, но при необходимости придется атаковать, при этом не блефовать, потому что Хорган чувствует ложь, — сформулировала королева. — Я еще не восстановилась, но мне нужно немедленно выбить из него согласие на отмену этого договора о невмешательстве. Без помощи стражей Звезды мы подохнем! Нисфорца хихикнула, представляя, как Солнцеликая будет угрожать некроманту плюющимся ллураленом. — Фредерик и Инграм принимают вашу сторону, и так получается три голоса против одного, — удивился Виктор. — Решения по договору о невмешательстве принимаются только тогда, когда «за» минимум восемьдесят процентов членов Совета, а против, соответственно, двадцать, — развела руками королева. — Нас в Совете четверо, и этот упертый хрен своим несогласием делает нам двадцать пять процентов «против»! — А принять в Совет Магикса кого-нибудь пятого, лояльного вам, чтобы голосов «за» стало восемьдесят процентов? — вспомнил он старый разговор. — Намекаете вы, конечно, на себя, — сказала Эа. Виктор кивнул. — Согласно законам, по которым мы пока еще живем, в Совет может входить только обладатель некоторого веса в обществе. Его кандидатуру должны поддержать более семидесяти процентов членов Совета Магикса, — задумалась Эа. — Думаю, я могу рассчитывать на поддержку семидесяти пяти процентов членов Совета? — прищурился Виктор. Эа молчала минуты полторы, машинально оглаживая рукоять станнера у себя за поясом. Силовое поле мерцало совсем рядом, в сотне метров от них. — Все равно не выйдет. Договор скреплен Магией. Решение Совета Магикса должно быть верифицировано магией, иначе договор не отменится. Магия не сработает, если не принять нового члена в Совет по всем правилам. А взять нового члена, который обеспечит нам нужный перевес голосов — это многонедельная волокита. Да и кандидат должен отвечать определенным требованиям. — Каким же? — Кандидат Совета должен быть гражданином Магикса. Не на бумажке, а магически. Такое гражданство можно получить только через брак с гражданином Магикса или поступить в высшее магическое учебное заведение, которого у нас, конечно же, нет. В дальнейшем мы переделаем всю систему гражданского магического права, потому что не жениться же на всей вашей ллуральской ораве для выдачи гражданства… Кроме того, нужно иметь большой вес в обществе Магикса, либо доверенным лицом такого человека, либо его членом семьи. А брак с королевой, опять-таки, быстро не заключишь, там по протоколу понадобятся недели… — Брак с королевой? — переспросила Туйон, успевавшая усваивать и анализировать речь Солнцеликой быстрее, чем ее человеческие слушатели. Солнцеликая обернулась и так красноречиво посмотрела на девчонок, что тем стало все понятно. — Я, Виктор, единственная женщина, через брак с которой можно получить место в Совете. Есть, конечно, еще Фредерик и Инграм, но если вы препочтете их мне, я буду разочарована… Ответить Виктор не успел — они пересекли силовое поле, оказываясь среди людей. *** Королева тут же подобралась, посерьезнела и прибавила шаг. Она не крутила головой по сторонам, а целеустремленно шла куда-то к центру территории, накрытой силовым полем. Она знала, где находится искомое. — Хорган! — рыкнула она так, что все вокруг вздрогнули. Но самое главное — повернулся отдыхавший в тени корабля высокий смуглый старик. — Чего тебе, девчонка? — отозвался он в том же тоне, подскакивая к ней. — Снова будешь требовать от меня? Эти отродья выйдут из-под контроля, если отменить договор, как ты этого не понимаешь? — Эти отродья однажды поставили тебя на место, и ты теперь злобствуешь, старый хрыч! — крикнула королева. — Твое «да» за отмену договора о невмешательстве, или мы не выстоим против мморнов! Недалеко от Виктора, Нисфорцы и Туйон вышел Инграм — последить за разворачивающимися событиями, но, как и все в лагере, остался на приличном расстоянии. — Мы справимся и без них! — разозлился Хорган. — У нас есть магия, вместе мы сможем противостоять! Королева вскинула станнер. — Я лучше второй раз прославлюсь как королева-убийца, чем стану королевой, порабощенной мморнами! Инграм выскочил вперед, вставая рядом с Эа. — Хорган! Астероид могли просто расстрелять, когда мы еще спали в гиберкамерах, и только недраконовы магические порождения вмешались и вытащили нас! Ты им жизнью обязан! Отблагодари их хотя бы так! — воскликнула королева. — Нет! — взревел старик. Виктор схватил Нисфорцу за руку. — Какое еще «расстрелять астероид»? — вкрадчиво прошипел он. Капитан Рады попыталась выдавить улыбку. — Ну, нам пришлось сообщить немного переиначенную версию событий… — Вы врали собственному куратору! — Мы насмотрелись на столько разных вещей в Магиксе, что врали всем кураторам! — огрызнулась Нисфорца, выдергивая руку. — Нас бы за такое давно убрали, как Эриха! Кто бы в здравом уме сознался, что новость об обнаружении астероида мы первым делом сообщили Раджу, а его застрелили и отправили два ахелена по-тихому уничтожить астероид? А заодно убрать и нас, как свидетелей! Виктор округлил глаза, молча погрозил ей кулаком и перевел взгляд на трех членов Совета Магикса. Вокруг нарастало магическое напряжение — это чувствовали все. Нет, Хорган не даст согласие под дулом смешного парализующего пистолетика. Инграм вскинул руки. До самого локтя они окутались сиянием, переливающимся, словно жидкое золото. Виктор тоже рванулся вперед, но девушки в четыре руки его удержали: в магической драке его убьют первым. Хорган атаковал, и дальнейшие действия перешли в смертельно опасный танец, сплелись в череду атак, настолько быстрых и резких, что все смазывалось перед глазами. Откуда-то выскочил Фредерик и атаковал Хоргана мечом со спины. Но некромант был не так стар и немощен, как казался. Он ловко уклонялся сразу от двух противников — Эа давно израсходовала последние силы и беспомощно стояла в стороне, опасаясь попасть из малознакомого оружия в кого-нибудь не того. Звенел меч, шелестела, будто песок, золотая магия, но Хорган ловко парировал атаки — мечом против мага было не так сподручно драться, а Инграм явно проигрывал в силе. Что-то ярко вспыхнуло, и Фредерика отшвырнуло в сторону. Он еще тяжело дышал и пытался подняться, но его, видимо, приложило слишком сильно. Схватка остановилась. Хорган вытянул руку в направлении Инграма, съежившегося за магической преградой, и торжествующе расхохотался. Эа вскинула станнер, выстрелила, что-то вспыхнуло… … и зашатавшийся некромант грохнулся лицом вниз. В его спине дымилась огромная дыра, через которую в краткий миг падения удалось увидеть остолбеневшего Инграма. Королева оглядела станнер и непонимающе посмотрела на Виктора. Тот растерянно помотал головой. Станнер так не стрелял. Эа спохватилась и перевела оружие на Инграма. — Я за отмену договора, конечно! — выпалил тот, в ужасе шарахаясь от Солнцеликой. Фредерик с усилием поднял руку и показал большой палец. Туйон чуть наклонила голову, осматривая и размышляя. Учитывая положение стоящего Хоргана и траекторию последующего падения, застрелила точно не Эа. Стреляли сзади, почти с той стороны, откуда они пришли, попав Хоргану в спину. А огромные дымящиеся дыры, в которые легко бы вошел кулак, с большого расстояния делает довольно крупная пушка. Она повернулась, внимательно высматривая обладателя предмета, больше похожего на… дисрапторную винтовку, слишком тяжелую и крупнокалиберную для человека, сделанную для кого-то побольше — ахтона, кнарианина, валгейнана? Туйон пришлось применить оптическое приближение: далеко стоит, чудом прицелился со своей позиции сквозь тесный строй кораблей. Закутан в какой-то балахон, прячется от тех, кто может его узнать, но рост и телосложение не скроешь. Стикс развернулся и пошел назад. — Стой! — крикнула Туйон, надеясь, что ее услышат. Остановился. Эа подбежала к Туйон, практически прижалась щекой к щеке, чтобы увидеть, куда смотрит ллуралена, и тоже все поняла. — Сто процентов членов Совета Магикса проголосовали за отмену договора о невмешательстве! Властью, данной мне Магией, аннулирую его к чертям собачьим и прошу помощи в борьбе с мморнами у всех недраконовых созданий! — крикнула она и хлопнула в ладоши. Мир на секунду подернулся рябью. Это спала пелена магического договора, связывавшего всех волшебных созданий в Магиксе. — Иди сюда, — крикнула она лично Стиксу. — Я разрешаю попрыгать на трупе Хоргана!.. Я и сама потом попрыгаю, когда никто не будет смотреть! Страж повернулся назад и медленно, осторожно двинулся к ним, стягивая на лице капюшон балахона, но все равно ловя на себе любопытные взгляды. Почуяв, что опасность миновала, там и сям выглядывали люди. Ох, с каким подозрением спецкурсники поедали взглядом его фигуру! Он подошел к полю минувшей битвы, но ни к кому не приблизился. Просто присутствовал. — Точно можно? Или ты пошутила? — уточнил он. — Можно! — закивала Эа. Стикс пожал плечами, взгромоздился на Хоргана, два раза подпрыгнул и слез, всей своей закутанной в балахон фигурой излучая глубочайшее моральное удовлетворение. Гору, стоящие вокруг, уважительно переглядывались: древнечеловеческий ритуал глумления над трупом врага! А есть его потом будут? — А кто ты вообще? — подал голос Фредерик. Рядом с ним суетилась какая-то женщина, помогла сесть, ощупывала тело на предмет повреждений. Инграм тоже смотрел во все глаза. — Это сверхсекретный младший родич Никс, — ответила Эа и повысила голос: — Который, оказывается, очень хорошо известен по ту сторону червоточины! Страж схватился за винтовку. Хохочущая королева даже не пыталась спрятаться или защититься: вокруг сползались осмелевшие спецкурсники. — Я инфракрасным зрением через плащ вижу! — крикнул какой-то обладатель киборгских глаз. По толпе прокатывались смешки. — Если мы немедленно не покинем это место, я не расскажу план действий, который у меня появился, — заявил Стикс. Эа перестала смеяться.