Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.
Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.
"Слушай, слушай!-
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится.-
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.
- процитировал тихо Рон. "Чёрный человек". Сергей Есенин, русский поэт Серебряного века. Рон читал его в рамках изучения русского языка, когда-то давным-давно. -"Чёрный человек!
Ты прескверный гость!
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
Рон отошел от зеркала, присел к столу и поднял кубок с вином. Глоток на половину кубка, рукав вытирает рот....Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И - разбитое зеркало...
Тысяча жизней. И убил ведь даже не он. Он отловил их всех, доставил к Детям Леса, а те принесли их в жертву. Но ради него. Может, если бы он сам?.. Сути не меняет. Как короток отсюда путь до тьмы? Воландеморт начинал с малого, а Рон сразу сыграл по-крупному. Чёрный человек... Они сами знали, на что шли, случайных людей там не было, но всё равно терзает душу совесть. Верный признак того, что она есть. Или хочет быть. Может, это даже хорошо, что Рон вообще задаётся подобными моральными вопросами? Станнис бы не остановился, не задумался бы даже. Рон понял это в процессе первой беседы, это знал и Эддард Старк. Нынешний король. Но факта уже ничто не отменит. Он принёс в жертву Старым Богам тысячу человек, а Старые Боги ответили... Реки Горячки больше нет, только Колдовской канал. В течение двух недель болота, на дистанцию десяти миль вокруг места жертвоприношения, подсохли, заколосились сочной травой и цветами. Куда-то пропали впадины и овраги, выросли непонятно откуда взятые деревья, даже одна роща чардрев появилась. Ценою тысячи жизней. Да, это были отборные ублюдки, пришедшие на Север с целью грабежа, насилия и убийства. Но были. Рон мог бы мощнейшим усилием воли заставить себя не думать об этом, погасить щемящее душу чувство, но... Это ведь делает его человеком? И ведь гложет не факт убийства людей сам по себе. Он убивал и до этого, Тирелла вспомнил впервые только что, десятки людей, чьих имён он не знал и не узнает - они не важны. Как и не важны имена тысячи железнорожденных. По ним на Севере никто не всплакнёт, семьи их отпели давно, многие пленные месяцами сидели в тюремных бараках. Но гложет не факт, гложет характер. Жертвоприношение. Рон дал себе обещание больше так не делать. Должны быть границы. Да и магия Детей Леса какая-то неправильная. И не помогла она им, они всё равно проиграли, а наследие их вот - за окном. Сочная трава, такой давно не видели на Севере, может даже не росла она так здесь никогда. Пышные деревья, могущественная богороща - тысяча смертей. Всего или целых? Время было позднее, сеанс самокопания нужно прекращать. Рон аккуратно лёг на кровать, приобняв Миру и прикрыв её одеялом.*Волчий лес*
"Ох, еле утёк!" - Джейме переводил дух, сидя на пеньке. Странно, но из сожженного Винтерфелла сбежать было легче, чем из крестьянской деревеньки с куском окорока и бурдюком воды. "А что тут думать? Я благородный воин - меня не учили воровать" - подумал Джейме, выдернув из бурдюка пробку. "Благородный... Три года, почти три года в застенках Винтерфелла!" - Джейме несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы восстановить дыхание, и сделал глоток из бурдюка. Он сейчас был похож на оборванца. Обросший, бородатый, грязный, в рванье. Он не мылся три года. Воняло от него так, что даже человек может взять след. "И как я предстану перед Серсеей?" - подумалось Джейме. Теперь, когда Роберт уже давно мёртв, можно участить встречи, живя вместе почти полноценно. Да, главное добраться до Королевской гавани... Хотя лучше до Утёса Кастерли, нужно хорошенько отлежаться и подлечиться перед явлением Серсее. Точно, так будет лучше. Эддард Старк заплатит за всё. Король? Да что он о себе возомнил вообще? Удивительно было узнать, что Север теперь независим. Нэд Старк? Скажи ему это кто три года назад, он рассмеялся бы ему в лицо. А сейчас это проза жизни, не шутейка какая. Но больше ему не хватало общества людей. Старк запретил страже разговаривать с ним. А еду ему приносил молчаливый здоровяк, который бормотал себе под нос какую-то мелодию и ругательства. Уолдер? Или как там? Говорил он неразборчиво, а на вопросы лишь насупленно зыркал из-под бровей. Нелюдимый тип. Новости приходили крупицами. Джейме знал, что Винтерфелл брали одичалые, так как в темнице укрылись остатки гарнизона и часть мирных жителей. Удалось поговорить с одной служанкой, это было незабываемо, просто десяток слов, но они тогда были ценнее золота. И вот, второе яркое событие - сожжение Винтерфелла в драконовом пламени. Решетка камеры погнулась, у Джейме будто в голове щелкнуло, отупение как водой смыло, он расковырял петли решетки гвоздём, который два года назад слетел вместе с дерьмом с сапога Уолдера, дождался ночи, тихо пробрался через пустую бытовку охраны, украл там меч, немного еды, а затем выбрался на улицу. Коня заметил сразу, кража много времени не заняла. Некоторые стены оплавились до земли, поэтому проблем с выходом из замка не было. Скакал безостановочно три часа, петляя и путая след, часто пересекая ручьи и постоянно озираясь, боясь увидеть погоню... Остановился где-то в лесу, пришлось поводить коня, чтобы не угорел. Нашел ручей, напился, напоил коня, поел украденной нехитрой еды - сыра и репы, брал что есть, без изысков. Ночью было холодно, это вам не камера в тёплом подземелье Винтерфелла. К утру продрог, долго разминался, снова напился воды, снова напоил коня и тронулся в путь. По Королевскому тракту идти - гиблое дело. Да и Ров Кейлин не минуешь, а там точно есть северяне. Пусть он и не имеет владельца, но это единственный путь на Север, он априори должен быть под охраной. И вообще, любой встреченный караван захватит его и вернет обратно, а там Нэд Старк его казнит, теперь уж наверняка. Страшно было Джейме первые полгода. Ждал стражу, которая поведёт его на эшафот. Есть за что, да и за сына месть... Но какова выдержка у Старка, а?! Человек, покалечивший сына, ранивший его в Королевской гавани, унизивший и оскорбивший - вот он сидит! Три года тишины. Один-единственный короткий разговор не с умственно отсталым человеком, а с женщиной! Чего добивался Старк? А может, Джейме просто настолько ничтожен в его глазах, что его монаршество банально не посчитало нужным уделять ему хоть сколько-нибудь времени? Почему эта мысль пришла только сейчас? Свежий воздух повлиял? Или спесь не позволяла увидеть очевидное? Три года он тешил себя мыслью, что Старк хочет свести его с ума и в таком виде отдать отцу! Это позволяло ему держаться! Да скажи ему Старк в самом начале, что не будет с ним разговаривать только потому, что он ничтожество и никогда не выйдет из темницы, Джейме слетел бы с катушек в первый же год! Это было больно осознавать. А сейчас Джейме подтверждал статус ничтожества, воруя еду, ходя в старых обносках, имея две ценные вещи - коня и меч. Это... отрезвляет. Две недели скитаний, он даже научился строить хорошие шалаши, в которых можно пережить студёную ночь. Шкура, найденная в одной заброшенной лесной хижине, помогала относительно комфортно ночевать, а лук и стрелы, найденные там же, помогли разжиться мясом, правда волчьим. Потеряв шестерых членов стаи, волки предпочитают не связываться с Джейме и его конём. Так-то он давно заметил, что за ним наблюдают, поэтому устроил несколько засад на эту хитрую и алчную стаю. Троих он пристрелил из лука, а ещё троих зарубил почти возле коня. Шкуры выделывать он не умел, мясо оказалось жесткое, но зато мясо! Хорошо обжаривая его над костром, получалось добиваться приемлемого вкуса. Так и двигался Джейме по лесам, путаясь и плутая, питаясь мясом подстреленных зайцев, белок, иногда барсуков. Сегодня вот вышел на неизвестную деревню, где сумел разжиться свиным окороком и бурдюком с водой. Приятно. Стыд давно прошел. Позавтракав и пообедав одновременно, Джейме тронулся в путь, двигаясь на юго-запад, гипотетически к побережью, там есть шанс наткнуться на какой-нибудь крупный посёлок, где хоть иногда останавливаются корабли. Стоит найти корабль, как сразу снимется серия вопросов. Денег, конечно, нет, но это только сейчас, в Западных Землях отец заплатит любые деньги за спасение сына. В деревеньке слышал про некоего Колдуна-Дракона, жестоко казнившего пять тысяч железнорожденных на пике Колдовской горы, которая посреди болот Перешейка, и что из-за этого в тот день взошла кровавая луна. Неизвестна степень достоверности этого слуха, но ни про каких колдунов, драконов и колдовские горы посреди равнин Джейме раньше не слышал. Чернь всегда склонна сочинять слухи про какие-то несуществующие вещи. Убыв подальше от деревни, он выбрал холм повыше и поехал туда, чтобы можно было внимательнее изучить окрестности. Холм был выбран, он даже показался наиболее лысым и пригодным для разведки. Каково же было удивление Джейме, когда он чуть не наехал на замаскированный лагерь неизвестных. - Тревога! - заорал вскочивший с меховой лежанки мужик в одежде железнорожденных. - Стой! Успокойся! - Джейме поднял руки в примиряющем жесте. - Аша! - продолжил кричать мужик. - Да стой ты! - воскликнул Джейме. - Давай пого... Голова взорвалась ослепительной россыпью белых искр. Среди них он даже успел рассмотреть созвездие Ледяного дракона. А потом он отключился.*Там же. Неизвестное время спустя*
- Пришел в себя? - какая-то женщина хлёстко ударила его пощечиной. - А? Га? - Джейме с трудом начал приходить в себя. - Видимо, сильно я тебе засандалила. - покачала головой женщина. - Ты кто? Одичалый? - Оди... что? Какой одичалый? - Джейме встряхнул головой. - Ребята, давайте поговорим. - А я вроде тебя пока что не режу. - женщина достала нож. - Пока что. - Я Джейме Ланнистер. - представился он. Железнорожденные такие люди, если предложить им деньги, они предадут кого угодно. - Если вы доставите меня в Западные земли, мой отец щедро заплатит за моё спасение! - Ланнистер? В Волчьем лесу? Мохнатый, как медведь? В лохмотьях? Ты? - с каждым словом лицо мужика-железнорожденного становилось всё веселее. - Не похож ты на Ланнистера. - покачала головой женщина. - Стал бы я, будучи простолюдином или одичалым, представляться Джейме Ланнистером? - неуверенно улыбнулся Джейме. Он-то прекрасно знает, как работает его неуверенная улыбка на женщин. С этой явно что-то не так. - А мы откуда знаем, вдруг ты лицедей и прохвост? - женщина приставила кончик ножа к груди Джейме. - Где достал меч и коня? - Украл. - честно ответил он. - Я сбежал из тюрьмы в Винтерфелле, где меня держали целых три года. - Погоди-ка, я, кажется, слышал как в таверне болтали ребята, только давно это было... - начал вспоминать мужик. - Точно, Цареубийцу же Старк разбил и закрыл в темнице, якобы судить будет, но так дело и погасло. Видимо, не такой уж и важный птиц этот Цареубийца. - Чем докажешь, что Ланнистер? - всё ещё с подозрением спросила женщина. - Не знаю, других доказательств, кроме слова рыцаря Королевской гвардии, у меня нет. - пожал плечами Джейме. - Сейчас рыцари такие пошли, что их слова только на бумагу писать да сразу задницу подтирать. - покачала головой женщина, всем своим видом показывая, что его слова не аргумент. - Не знаю тогда. - Джейме задумался. - Если доставите меня в Западные земли и окажется, что я солгал - можете резать меня на куски, я даже сопротивляться не буду. Клянусь. - Какие причины могут быть нам идти в Западные земли? - как бы размышляя вслух, произнесла женщина. - Ланнистеры наёмников уже имеют, флота у них нет, охраны на берегах очень много, единственное, слабенькие захолустные деревеньки никто особо не охраняет, ввиду их низкой ценности. Но и взять там особо нечего. - Золото моего отца, Тайвина Ланнистера? - предположил Джейме. - Меня зовут Ашей, а вот этого ворчуна - Деймон. - представилась женщина. - Мы железнорожденные, и у нас есть корабль неподалёку отсюда. - А что вы тут делали? - спросил Джейме, впрочем, догадываясь. - Это не твоё собачье дело. - отрезала Аша. - Идём к кораблю.