The game of Truth (Год с героями FMA)

Взглянув на часы, я пришла в ужас: два часа, в семь вставать в школу, а я до сих пор не сплю. Чем позже лягу, тем труднее завтра будет день. Пришлось отложить исследования до завтрашнего вечера, но что-то явно не совпадало. Ещё раз взглянув на записи, я выключила настольную лампу и легла в кровать. Включив музыку, посмотрела в окно. Какое-то поганое ощущение, будто кто-то наблюдает за мной, не давало уснуть. Краем глаза я уловила движение напротив. Дверца шкафа... Она дергалась. Внезапно дверь открылась - я подскочила от неожиданности, прежде чем поняла, что это всего лишь кошка. Ситуация заставила улыбнуться. «Так вот кто мой „тайный наблюдатель“», - подумала я и улеглась обратно в постель, но ощущение чужого взора всё же не покинуло. Я неподвижно лежала и смотрела на шкаф, будто ожидая, что вот-вот оттуда что-то вылезет, причём на сей раз это будет не кошак. Снова движение! В этот раз со мной решила поиграть тень, падающая в комнату из окна. Через «не хочу» я посмотрела в окно, и сердце сделало то же самое, что в песне группы Сплин «Моё сердце». Память подкинула статичную сцену из типичного фильма ужасов, будто увиденное было выжжено в памяти, - где-то я это уже видела! За стеклом я заметила детское лицо в ветвях дерева, растущего на уровне окна. Белозубая улыбка до ушей, тёмные разбросанные в разные стороны длинные волосы, один фиолетовый глаз шире другого, что и придавало этому чудному дитя некое безумие. И хоть я не видела в ребёнке ничего ужасающего - никаких клыков, когтей или же провалов глаз, - оно не тянуло ко мне крохотные худощавые ручонки, не пыталось проникнуть в комнату, но что-то подсказывало, что этому существу ничего не стоит пробраться сюда и разорвать меня на мелкие кусочки... Ребёнок просто сидел на ветвях дерева, держась тоненькой ручкой за ствол дерева, и смотрел на меня, широко улыбаясь. В другой его руке было что-то, напоминающее потрёпанный цветок; по моей спине пробежала струйка холодного пота, а тело стало будто ватным. Я почувствовала, что начала терять сознание, и вскоре отключилась. Осень в этом году выдалась на редкость тёплая. Прошло два дня с тех пор, как Серёжа со мной снова заговорил. Первый раз за прошедшие недели. Я и сама не понимала, почему питаю к нему некую ненависть, но неприязнь была, и скрывать этого не хотелось. Идя в школу, мы с Элриком и Жадностью, по идее, должны были зайти с утра за Лизой, но буквально за пять минут до того, как мы подошли к дому, она позвонила мне и сообщила, что в школу сегодня не идёт, так как уезжает с мамой. Я пожелала ей удачи и дала наказ быть поосторожней, после чего положила трубку. - Что-то у меня плохое предчувствие, — запаниковал Альфонс. - Да ладно тебе, она уже девочка большая и сама справится, - заметила Алёна. - Тем более это пальмообразное уже очень давно не появлялось нам на глаза - думаю, он уже забил, поняв, что больше с нами биться нет смысла. Да вон он от одной Снежанки-то драпает. Я невольно улыбнулась, пусть шутка была не очень удачной: да, у меня была катана, наносящая серьёзный вред гомункулам, но то, что её могу касаться только я, немного не играло нам на руку, так как нападать с ней на разъярённого гомункула именно мне - не самая лучшая идея. - Привет, а где Лиза? - Привет, конечно, но, кажется, это немного не твоё дело, - нервно проговорила я и села на своё место рядом с Костей. - У меня же потом помощи будешь просить, - сказал он, нависнув надо мной. Я так и не успела ничего ответить: прозвенел звонок и вместе с долгожданной переменой унёс Серёжу прямиком на место рядом с Мясом на задней парте. - Что у вас с ним за тёрки? - спросил Костя, что я проигнорировала, не зная, что ответить. - Ладно, не хочешь - не говори, я не настаиваю. - Он причинил боль моим друзьям. Сосед по парте как-то странно улыбнулся и задал следующий вопрос: - И неужели это того стоит? Если честно сказать, я не поняла сути вопроса, и от ответа меня спасла учительница, входящая в класс, - я тут же, как закованная, уставилась на доску. После шести изматывающих уроков нас пригласил к себе Саша - парень Иры: за то время, что мы здесь, Элрики на многих произвели впечатление, особенно на девушек, особенно старший брат, а с нашим барабанщиком он сдружился так, будто знал его всю жизнь. В этот день не одна я скучала: к моей компании "forever alone" присоединился Ал. Ну да, Лизы же не было. Куда ещё нашему бедному Котэ податься? - Тебе нравится Эд? От этого вопроса волосы встали дыбом, а щёки загорелись алым пламенем. - С чего вдруг такой вопрос? - ошеломлённо промямлила я и невольно взглянула на Эда, идущего рядом с Сашей и Ирой; на долю секунды наши глаза встретились, и я сама дала ответ на свой вопрос. Одиночество - вот что я видела в его глазах и почувствовала вину... Никто, конечно, об этом не знал, но именно я держала Элриков в нашем мире, боясь, что гомункулы навредят моим друзьям, моей семье, мне. Я знала, что была слишком слабой для этого, но шахматы умело расставляла так, как нужно мне. Стоит знать чуть больше, чем знает конкретный человек, - и тут же можно делать из этого объекта собственную пешку, а такие, как братья Элрики, были скорее слонами в игре. Теперь-то я могла удержать их благодаря любви Ала к Лизе, и именно это позволяло спать по ночам. Братья не позволят нам умереть, не сейчас! - Ал, я всё понимаю, но мне нравится кое-кто другой, да и Эдвард любит только Уинри, в этом я уверена на сто процентов. Как ты уже успел заметить, они с Алёной расстались, и не потому, что она или он плохой, а потому, что он любит только её, своего друга детства, своего механика, свою Уинри. Ал устремил взгляд в небо. - Не знаю, как брат, но я вас точно не брошу, пока вы в таком положении, обещаю, - улыбнулся Котэ. - Знаю, Ал, знаю, - прошептала я и прямо на ходу обняла друга, - спасибо за всё. Наконец мы дошли до Сашиного дома. Жил он позади школы, где располагались огромные дорогие каменные дома. Саша был из тех самых богатеньких плохишей, в которых обычно влюбляются все девчонки школы, которые до сих пор не могут понять, почему он предпочёл любой из них Ирку; только наша скромная компания могла понять это. Мы вошли в шикарный дом и, сбросив с себя ненужную одежду, направились в гостиную, где нас уже ожидал тёплый чай. - Как вы и просили, Александр, четыре чашки чая и четыре - кофе. - Спасибо, Женя, я позову, если вдруг мне что-нибудь потребуется; можешь идти, - сказал Саня, и горничная нас покинула. Мы уселись, как мы это называем, "чаи гонять". Раньше мне казалось, что чай в такой радушной компании греет душу, но на сей раз это чувство не пришло, и, думаю, не только меня оно послало куда подальше: Альфонс, сидящий рядом, тоже загрустил и в скором времени, как мне казалось, должен был полностью обратиться в бесформенное желе. После чая ребята начали играть в твистер. Вообще я любила эту игру, но в связи с плохим настроением отказалась. Никак не могла выкинуть из головы вчерашний сон и сегодняшний разговор с Серёжей. Под пятой точкой внезапно завибрировал телефон. "Ага! Небось родители вспомнили о моём существовании", - подумала я и выбежала в гостиную. Мой верный друг вывел на экран надпись: "Мама Лизуна". - Алло, привет, Снежан... - Здравствуйте, Анастасия, чего хотели? - Я хотела спросить: а Лиза не с вами? А то она всё ещё не вернулась из школы и на звонки не отвечает. Внутри всё оборвалось, в горле резко пересохло, а сердце начало биться с бешеной скоростью. - Нет, простите, она не с нами и... и в школе её сегодня не было... - дрожащим голосом ответила я, после чего услышала всхлипы. - Если я её встречу, то обязательно позвоню. Звонок оборвался, а в голову пришла лишь идея позвонить Лизе. Гудок... Гудок... Ещё гудок... Ответила! Слава богу, ответила! - Да, Снеж, чего хотела? - самым обычным Лизиным голосом спросил человек на другом конце. - Ты не Лиза, - прошипела я в трубку, и всё тут же встало на свои места, - где она?! - А ты догадливая, - голос резко сменился на мужской. - Ну, и какой приз ты хочешь за смекалку? - засмеялся Энви. - Отпусти её! Живо! - Но-но-но, раз она тебе так нужна, то приди и забери её, а я скажу адрес. Если придёшь хоть с кем-то ещё, я убью девчонку, ты меня поняла?! А? - уже более грубо произнёс Зависть. - Да, но если ты её хоть пальцем тронешь... - Уже тронул, - прошипел он. - Будешь мне угрожать - сделаю ей больно, угу? Ты меня поняла, детка? - Да, - еле выдавила из себя я, после чего Зависть продиктовал адрес, где они находятся. - Молодец, солнышко, если будешь хорошей девочкой, то никто не пострадает, - напоследок сказал он и положил трубку. Времени на раздумья было мало: чем быстрее я приду, тем меньше ссадин этот урод нанесёт Лизе. Пока Зависть болтал, в голове уже всплыл план. Сказав друзьям, что направляюсь домой, так как маме потребовалась помощь с ребёнком, я завела будильник на полседьмого и побежала к дому... Нужно было захватить пару вещичек оттуда. Выбежав из дома, - благо там никого не было, - я глянула на часы: ага... Без десяти пять, пока всё идёт по плану. Нужно было отправляться к месту, что указал Зависть. Я проехала на маршрутке до Заречья и пошла на заброшенную стройку. Да, сколько же с ней связано воспоминаний! Хорошо, что эту местность я знала и благодаря этому, несмотря на топографический кретинизм, с лёгкостью добралась до нужного места. "Не знала, что здесь есть подвал", - подумала я, вспоминая летние прогулки в этом месте. И впрямь, подвал оказался там, где сказал Зависть. Я осторожно начала спускаться вниз. Пройдя по длинному коридору, я задумалась, сколько не знала об этом месте. Дверь, помеченная красным крестом, - всё, как и сказал Зависть. Набрав полную грудь воздуха, я толкнула дверь изо всех сил. Ужасный скрип, издаваемый петлями, резал уши. Я вошла. Комната, освещаемая всего лишь одной лампочкой, была достаточно просторной. Посередине стоял огромный стол, дальше которого комната не освещалась, в противоположном углу, опершись о стенку, сидела связанная Лиза. Я огляделась и подбежала к подруге, которая, как оказалось, была без сознания. Дверь сзади резко захлопнулась. - Энви! Я тебя убью! - вырвалось у меня. - Умереть ради друга - как же это... глупо, — заржал Энви. - Глупый... Глупый Энви... Ради друзей не умирают - ради друзей живут! Хотя тебе-то откуда знать? У тебя ведь нет друзей. И зачем я начала его злить? Ответ я не могла найти и сама; просто когда Зависть появлялся рядом, во мне просыпалась не только гордость, но и смелость, и они дружно каждый раз на шаг приближали меня к смерти. Ведь когда-нибудь я смогла бы ляпнуть что-то такое, что и впрямь сильно ударит по его гомункульским чувствам, и я чувствовала, что день этот не за горами. Странно, но в этот раз Энви будто проигнорировал то, что я сказала: его, скорее, интересовало то, что было у меня в руке. - Всё-таки взяла... Что же, смелый ход. Я хотел, чтобы всё прошло быстро и безболезненно, но, раз моя дорогая Снежинка так хочет, я устрою ей игру пожестче, — прошипел гомункул и, превратив руку в меч, накинулся на меня. Я улыбнулась кровожадной улыбкой. - Неверный ход, - прошептала я и достала из кармана коробочку, что дал Серёжа. - Ну что, Энви, поиграем? Только вот теперь по моим правилам. Гомункул замер подле меня, я приложила коробочку к его голому торсу и улыбнулась: - Ну, как тебе? Нравится? Ты сейчас такой жалкий и беззащитный, а не поделишься ли со мной, где твои союзники? Энви как-то странно улыбнулся: - У тебя за спиной, моя дорогая. Я специально выронила коробочку из рук так, чтобы Энви не смог сдвинуться с места, и обернулась. - Господи! - вскрикнула я: да это же был ребёнок из моего кошмара! А может, это вовсе и не кошмар был? - Привет, ну как, сладко спала? Я Врас, а ты та девочка, что так упорно мешает нам? Я замахнулась на него катаной. - И ты думаешь, это причинит мне хоть какой-то вред? - засмеялся младшенький гомункул. - Не думаю, а знаю, - прошептала я и рубанула его по руке. - Гнев! - крикнул Энви, чем помог мне отвлечь его, и теперь Гнев лишился ноги. - Что за чёрт? - пропищал Врас. - Положи это! Немедленно! Не бойся, Гнев, ты регенерируешь - не так быстро, как хотелось бы, из-за этого меча, но всё же твои конечности отрастут. О нет, только не это... Похоть держала свои когти-лезвия возле Лизиной шеи. - Ты же не хочешь неприятностей? - Ты не сделаешь это! Вы её не убьёте, ведь она нужна вам живой! - Да, к сожалению, с тех пор как врата закрылись, нельзя так просто её закинуть в наш мир, но я не собираюсь её убивать, - Похоть улыбнулась так, будто только что поставила шах и мат. - Мне достаточно просто изуродовать её милое личико - как думаешь, какова боль от моих порезов? "Да, Похоть, это шах, но у меня ещё есть парочка ходов в запасе", - подумала я и положила Юну на пол. - Откинь её подальше, - приказала Ласт, - затем подними артефакт и тоже брось его мне. Я сделала то, что приказала девушка. Теперь нам оставалось только ждать. Энви настолько сильно ударил меня в живот, что я скрючилась от боли; затем пнул меня, и я упала на пол. Гомункул подошёл ко мне и, взяв за волосы, немного приподнял голову. - Ну что, всё ещё хочешь играть? - сказал он и сделал заключающий удар, вследствие которого я потеряла сознание. POV Эдвард Стоять в позе а-ля «ноги вправо, руки влево» - не слишком приятное и легкое занятие, в частности, если на тебе лежит еще человека три. Плечи уже порядком устали, но я гордо стоял, чтобы не опозорить отчизну, а со стороны до ушей доносились вздохи, ахи и прочие звуки. И какой черт меня дернул полезть сюда? Ведь знал, что какой-то противный голосок внутри твердил остаться в стороне и только наблюдать за всем происходящим. — Антоха, стой, создание противное, — послышался разраженный мужской голос, и адресовано сие сообщение было явно мне. — Не дергайся, кому говорю! — Отвянь. Ты не валяешься балластом сейчас только благодаря моей руке, поэтому возноси ей хвалу и почитание! — рявкнул я куда-то влево и был точно уверен, что услышали все. — Так, Мясо, переставляй правую руку на красный цвет! — командовал Черкасов с довольной миной на лице, рассевшись в удобном плетеном кресле. Вот кто зачинщик всего этого бреда, вот кто сейчас в глубине души глумится, пока мы кости ломаем в этой игре под названием твистер. Я бросил грустный взгляд на валяющуюся неподалеку коробку от вышеупомянутой игры и просто тихо зарычал. После оглашения нового хода Ирка издала страдальческий стон, а я даже слегка обрадовался. Под ногой пролезла конечность, а я все старался удержать упор на руках, устроив ладони на зеленом и желтом кружках. — Черкасов, руки у тебя не из того места растут, раз крутить стрелку нормально не можешь, — прохрипела Мясо, но всё же добралась до заветного кружочка красного цвета. Пронесся вздох облегчения, и все стали ждать очередного хода. Алена выхватила из рук Саши картонку, которая определяла дальнейшее развитие событий, и крутанула зеленую стрелку с веселой улыбкой. Помню, как эти двое спорили минут тридцать назад о том, кто крутить будет, но потом смирились и решили поделить обязанности ведущего. — Так, — потянула Склоп, наблюдая за приостанавливающейся стрелкой, — а теперь Саша передвигает левую ногу на желтый круг. И побыстрее. Брюнетка что-то напевала в духе «…это просто замкнутый круг…». Благо делала она это шепотом, ибо лишних рук для ушей у меня не находилось на данный момент. Гомункул потянул шаловливую ногу в нужном направлении, но черт дернул моего брата чихнуть прямо на самом интересном моменте. Из уст гомункула полился отборный мат, а следом добавилось ещё и женское сквернословие. И радости моей сейчас не было предела, а всё недовольство как рукой сняло. Оказалось, что Ал, когда чихнул, непроизвольно руку убрал, а значит, лишил опоры Грида, и тот, по иронии судьбы, навалился на Мясо, и в конечном итоге остался лишь я, в позе горного скакуна и с радостной улыбкой на устах. Не сдались бойцы наши, выстояли, выдержали. — Полчаса коту под хвост - и все из-за тебя, — стала кричать на Ала Ира, когда поднялась на ноги с игрального ковра. — Да не виноват я! — Ага, это я чихнула! — продолжила Мясо, пока к ней не подошел Черкасов с довольной улыбкой на лице. — Ир, ну ладно. Это всего лишь игра, — парень протянул руку девушке, но та лишь звонко ударила кисть. — Не трогай меня, — настроение Мяса было испорчено, а я продолжал улыбаться. Пришлось помочь подняться брату, ибо он так и остался лежать на ковре, когда Грид слез с него и направился в сторону Склопа. Никто не заботится об Альфонсе, кроме меня. Да и он чего-то грустный какой-то. — Ал, ты чего? — спросил я у брата. — Не расстраивайся. Покричит и перестанет. Блондин лишь покачал головой и вымолвил всего лишь два слова, но до меня дошло мгновенно. «Лизы нет». Я знал, что у девушки сегодня полный завал, ведь родители заставили её присмотреть за ребятней, поэтому она и не смогла сегодня прийти к Черкасову. — Завтра увидишь свою Лизу, — сказал я обнадеживающим голосом, положив руку на плечо брата. — Думаю, в воскресенье её никто не запряжет. Ал тяжело вздохнул, но все же вытянул из себя слабое подобие улыбки. Александр Черкасов, который до этого момента пытался хоть как-то подобраться к Мясу и успокоить её, позвал всех в гостиную, где ранее мы распивали чаи, оставив игру на террасе. — Пусть лежит - может, ещё сыграем, — довольно сообщил Черкасов, наблюдая за реакцией остальных. Мы ушли в гостиную, где недопитый чай в кружках уже остыл, а за окном начинало смеркаться. Я и не заметил, как стрелка на настенных часах опустилась. Я напару с братом просто умилялся над картиной перед глазами. Склоп со своим метром с кепкой роста заставила чуть ли не на колени сесть гомункула, ибо его природа ростом не обделила. Эти двое стоят друг друга, да и только слепой мог не заметить, каким взглядом провожают друг друга, когда кто-то скрывается из поля зрения. Только слепой мог не заметить, как в глазах Жадлены загорается огонек радости при виде гомункула. Ну, просто картина маслом. — Погодите, — произнесла Алена, все ещё слегка обнимая гомункула и заставляя всех притихнуть, и стала вслушиваться с умным выражением лица, — вы это слышите? — Что? — я постарался прислушаться и действительно услышал медленную мелодию. Звук раздавался где-то рядом, и единственное, что мне пришло на ум, - это поглядеть под подушками дивана. Зеленый телефон надрывался под одной из них. — Это Снежанин вроде, — задумчиво произнесла Ира, — она же ушла, кажется. — Забыла, значит. Спешила куда-то, — ответила Склоп. — Потом заберет. Пожав плечами и взглянув на экран, я удивился. Какому человеку нужен будильник на полседьмого?