***
Лучший способ объяснить — это самому сделать! (Алиса в стране чудес) Алиса удивилась, как это она не удивилась, но ведь удивительный день еще только начался и нет ничего удивительного в том, что она еще не начала удивляться (Алиса в стране чудес). Любое приключение должно с чего-либо начаться… банально, но даже здесь это правда… (Чеширский кот) — Я только хотела попугать его… Только попугать! — Ну ещё бы. Две пули в голову… Я бы тоже испугалась! (След)
***
— Ну покажи! Покажи, а? Тебе сложно, что ли?! — ходила я за Реборном и ныла, профессионально действуя на нервы. Всегда прекрасно умела это делать, но раньше просто не демонстрировала, предпочитая скрытничать. А сейчас… зачем стесняться, если мы и так прекрасно друг друга знаем? — Да отвали ты! — огрызнулся тот, уже начиная нервно коситься на меня каждый раз, когда я оказывалась в пределах его зрения. Кажется, своего я медленно, но верно добивалась. По крайней мере, еще немного, и он точно начнет от меня шарахаться, как черт от ладана. Кажется, он уже в последний миг останавливает руку, чтобы не начать судорожно креститься при моем появление. Хихикаю и хитро щурюсь. Если он рассчитывает так просто от меня избавиться, то хренушки ему! Я развлекаюсь на полную, а значит от объекта интереса, пока он мне не наскучит, не отстану до самого конца! Неужели он правда думает, что крещение и молитвы на полном серьезе могут избавить его от меня? Наиииивный. Вот если бы он отлил из серебра пулю и пристрелил бы меня, а также если бы сбил струей воды из пожарного шланга, у него еще были бы мизерные шансы. А так — без вариантов. Судя по обреченному взгляду, он это прекрасно понимает. Но, на удивление, не пытается противиться и не говорит мне отстать от него. Если бы сказал прямо, я бы к нему больше не подошла — личные границы, за которых мы никого не хотим пускать, это для нас святое. Однако он как-то не торопится меня останавливать или набрасываться с требованиями прекратить весь этот цирк. Можно ли из этого сделать вывод, что ему нравится моя назойливость? Не думаю, однако он на удивление терпелив. По крайней мере, еще ни разу не попытался меня придушить или прибить. Возможно, в большей степени потому, что неподалеку находятся Тан и Миам, видящие уже десятый сон, но тем не менее. — Ну Реборн, пожалуйста! — Нет я сказал! — огрызается тот, отмахиваясь от меня, как от мухи, но серьезнее не протестует. Лишь снова тяжело вздыхает и качает головой, смотря на меня, как на расшалившееся дитя. Вот уж никогда не думала, что у него в принципе может быть такой взгляд, однако… сюрприз за сюрпризом. — Ну что тебе стоит! Дай посмотреть! — канючу я, обиженно дуя губы. Он раздраженно рыкает и недовольно хмурится. — Ну Ребоооорн! — За что мне все это? — возводит он глаза к потолку, задавая риторический вопрос. — За все хорошее. — тем не менее отвечаю я ему, сияя довольной и счастливой улыбкой. И пусть так не смотрит, ведь он спросил — я ответила. Все честно. Честно говоря, не сказать, что меня так уж сильно интересует его анатомия альфы — во-первых, я уже успела все внимательно рассмотреть, а на память я не жалуюсь; во-вторых, если бы я хотела все рассмотреть или ощупать более подробно, я всегда могу сделать себе материальную иллюзию. Но я не делаю. Почему? Потому, что я сейчас пристаю к Аркобалено Солнца лишь потому, что он очень ярко и забавно реагирует! Никогда бы не подумала, что он может быть таким… чистым и невинным, как бы это странно не звучало. Моя предыдущая встреча с ним началась тогда, когда он уже был закоренелым и жестоким бабником и циником. И уж тем более мне рассчитывать на его искренность не приходилось на тот момент, особенно если учитывать, что мы не были так уж близки. Впрочем, сблизился в итоге он только с Луче, а вот всех остальных держал на небольшом расстоянии от себя, хотя в некоторой степени и считал нас за своих. Помнится, в прошлой жизни меня такое положение вещей полностью устраивало, ведь я была всего лишь почти полностью безвольной марионеткой Кавахиро, интересуясь только деньгами, деньгами и снова деньгами. Тогда, как я помню, что-то иное меня в принципе не могло заинтересовать. Просто потому, что я в принципе не могла испытывать какие-либо желания кроме жажды бесконечной наживы. И на хрена, спрашивается, учитывая, что деньги я с собой на тот свет взять в любом случае не смогу, даже если постараюсь?! Тогда у меня не было ни привязанностей, ни ярко выраженных интересов, ни… ни чего-либо еще, что присуще нормальному человеку, живущему полноценной и интересной жизнью. Если бы не Фонг, который просто не мог спокойно реагировать на меня, постоянно начиная со мной пререкаться и подкалывать, и который тем самым меня постоянно тормошил и разжигал мой внутренний огонь, страшно было бы представить, во что я могла в итоге превратиться… Все же, Вендиче — это далеко не единственный вариант подобного превращения из-за слишком сильно подавленной воли и влияния Пламени, но остальные примеры по-настоящему еще более жуткие и страшные, чем то, во что превратились стражи Вендикаре. Морщусь, с тоской вспоминая свои первые неудачные опыты прививания обычным людям Пламени. Нет, ну а что? Я тогда была Шаманом, поэтому вполне имела полное право развлекаться из-за скуки, хотя сейчас это уже кажется абсолютно негуманным. То, что я делала с их телами… Впрочем, в свое оправдание скажу, что тогда люди были очень примитивными, и не сильно отличались от тех же собак или кошек, так что я и воспринимала их соответственно — как забавных и полезных животных, которые точно никогда не смогут быть на моем уровне. Тем интереснее было следить за их быстрым развитием — и я имею ввиду в прямом смысле этого слова быстрым, ведь они всего за год могли придумать что-то достаточно интересное, тем самым эволюционируя. Да и размножались они достаточно быстро, и от животных их отличало лишь наличие одного-максимум двух детенышей. Этим, кстати, они очень напоминали медведей, у которых тоже обычно рождается не больше двух детенышей за раз. Все мои люди, которыми я заинтересовывалась, обычно жили на порядок дольше своих собратьев — слишком уж хорошо и тщательно я за ними ухаживала: мыла, кормила, играла с ними, развлекала. Впрочем, от них я получала так необходимый мне материал для экспериментов, так что все было честно. Да и экспериментировала я над ними не слишком сильно, хотя все, кому я пыталась приживить Пламя, в итоге либо сгорели заживо, либо сошли с ума и превратились в чудовищ, которых мне пришлось ликвидировать. Да, все звучит так, будто бы я — настоящий монстр с железным сердцем и полным отсутствием сострадания к людям, но, как я уже говорила, тогда все было иначе, чем сейчас. И люди были более примитивными, и видела я, как Шаман, все в совершенно ином свете. И… Да много этих "и" было, но даже если я раскаюсь, что не собираюсь делать, потому что все еще понимаю полезность тогдашних моих экспериментов, даже если осознаю, что те могли бы быть более… щадящими, то я все равно не смогу изменить прошлое. Да и никогда я никого не заставляла переносить просто невыносимую боль, хотя те, в ком не прижилось Пламя, с этим явно не согласятся. Но я, по крайней мере, всегда предварительно вкалывала им обезболивающее, так что большую часть неприятных ощущений те не почувствовали. Впрочем, оставшихся ощущений им хватило с лихвой. К тому же, сейчас я могу сказать все, что угодно, но тогда я считала себя вправе поступать подобным образом. Ничего личного, мы были просто разных видов. Тогда я считала, что имею полное право ставить эксперименты на людях, потому что они прекрасно приспосабливались практически ко всему. Да и, честно говоря, в мировой истории было множество примеров того, как одни нации притесняли другие только потому, что считали себя более лучшими и совершенными, чем те, другие. И даже самые яркие гении, сияющие сквозь века и столетия, не видели в этом ничего дурного, потому что все их нынешнее время было таким. Я уж точно не считаю себя гением (ну, только если чуть-чуть) — и тогда, думаю, тоже не считала, но именно тогда я попала в плен предрассудков и собственное превосходство над новой расой людей затмило мне глаза. Я не горжусь тем, что делала, но и не осуждаю. В конце-то концов, если бы не те мои эксперименты, кто знает, что могло бы случиться с Три-ни-сетт, если бы на земле остался только Кавахиро, а других Пламенников в принципе не существовало. Впрочем, я отвлеклась. Как я уже говорила, именно благодаря Фонгу, я, который был почти полностью безвольной марионеткой и аватаром Кавахиро, окончательно не утратил те немногие крохи, что еще оставались от моей личности. Без него я мог бы полностью раствориться, перестать существовать, а на моем месте осталась бы лишь пустая оболочка. Конечно, мне на тот момент уже было бы все равно, но лично я считаю, что лучше смерть, чем такая жизнь. Так что Фонгу я даже благодарна, хотя никогда не думала, что именно с этим спокойным и абсолютно невозмутимым, как буддистский монах, типом буду конфликтовать. Все же, в отличии от всех других Ураганов, с которыми я встречалась за свою долгую и насыщенную жизнь, именно он был образцом спокойствия и терпения, которые и от Дождя не всегда увидеть можно. Да и я тоже всегда считала себя достаточно спокойной и сдержанной (под постоянным контролем Кавахиро какой-то другой в принципе быть не получится). Впрочем, под бесстрастной маской страсти кипели просто зверские — мне ли не знать. Мы ведь, помнится, не раз сбрасывали напряжение вместе. До драк, конечно, не дошло, но спорили мы порой до охрипшего голоса. А еще он частенько срывался и проламывал стену или сносил одним ударом толстое дерево, что меня всегда по-настоящему завораживало. А еще мы пару раз оказывались в одной постели, хотя никогда об этом не упоминали, да и уверена, что кроме нас об этом разве что Луче могла догадываться — всем остальным было банально все равно на то, чем мы занимаемся в свободное время. Конечно, тогда я могла испытывать лишь малую часть удовольствия, но тем не менее… А еще меня всегда поражало, как он так сдерживался, что ни разу во время нашего секса не сломал мне ничего — а ведь по ярко-алым злым искрам в черных глазах было видно, что ему этого хотелось. Думаю, потому, что мы трахались лишь тогда, когда было понятно, что еще немного, и нас буквально разорвет от сдерживаемого Пламени. Мы были, как два диких животных, хотя Фонг и сдерживался, потому что я, как Туман, была гораздо хрупче его. Кстати, наш с ним последний раз произошел как раз накануне наложении Проклятия Аркобалено, так что всевозможные следующие разы, которые могли бы быть, так и не случились. Не сказать, что я жалею об этом, хотя тогда это было одной из немногих вещей, которые заставляли меня чувствовать себя действительно живой и даже почти счастливой. Хмыкаю, снова сосредотачиваясь на Реборне: — Ну Ребоооорн! — Нет, я сказал! — огрызается тот, даже слегка краснея. — Как тебе вообще не стыдно?! Ты же мне почти как сестра! — А ты мне почти как брат. — отмахиваюсь я. — Ну дай! Тебе жалко, что ли?! — Жалко у пчелки, а я это могу рассмотреть как сексуальное домогательство! — огрызнулся Аркобалено Солнца, недовольно надуваясь и скрещивая руки на груди. — И вообще, раньше ты… — тут он вдруг замолчал, задумавшись. Я недоуменно вскинула брови, пытаясь понять, чего это он затих? Прошло пять минут, а он вообще никак не реагировал на происходящее. — Ты чего это? — наконец подаю голос, недоуменно склоняя голову набок. — Да вот, внезапно понял, что сейчас ты мне нравишься куда больше. — вздыхает тот, почти нежно улыбаясь уголками губ. — Я еще никогда не видел тебя настолько… живой. Ссоры с Фонгом не в счет. — Приму это за комплимент, наверное. — пожимаю плечами, потому что действительно не знаю, что на это ответить.