Серсейкины слоники

Положив ладонь на любезно подставленный локоть Саурона, Серсея прогуливалась по башням и коридорам Барад-дура. Со стороны казалось, что эти двое мило беседуют, но вот в глаза гостеприимного хозяина королева старалась не смотреть - такой первобытный ужас каждый раз пробуждал в душе этот огненный взгляд. Телохранитель, которого, как Казар'Тхи, наконец, выяснил, звали сир Григор, неизменно шагал позади своей королевы, а чуть отставая от него - сам погонщик. Он отчаянно мечтал как можно дальше оттянуть момент, когда кому-то из властителей наскучит его присутствие, и ему придется возвращаться в не блещущий изысками лагерь харадрим. Так же Казар'Тхи, хоть он бы и ни за что в этом не признался, скучал по кольцу. Усыпанный драгоценными камнями кинжал в золоченых ножнах, который ему принес и с ворчанием вручил орк-кладовщик, приятно грел душу, притупляя потерю, но необъяснимая тоска нет-нет, а давала о себе знать. Конечно, даже в самым робких фантазиях Казар'Тхи не мог представить ни единой возможности еще разок подержать чудесную вещицу, но вот ходить рядом, пока не запретили - почему бы и нет? - Дисциплина, - тем временем рассуждал Саурон, - люди зачастую неправильно понимают истинный смысл этого понятия. Ходить строем и правильно отмахивать замысловатые приветствия - это и лошадь можно научить. Настоящая дисциплина - когда солдат совершенно четко понимает, кому он поклялся в верности. И пусть лучше они передерутся в лагере за блестящие бусы, но преданно служат, чем знают сотню уставных поклонов, но побросают оружие к ногам врагов в обмен на их жалкие жизни. Он сделал небольшую паузу и спросил: - А какая дисциплина принята в вашем королевстве? Серсея задумалась. Ей бы очень хотелось сказать, что защитники Королевской Гавани будут удерживать город до последнего вздоха... но уверенности не было. Да и ее собственное таинственное исчезновение вряд ли поспособствовало поднятию боевого духа. - А знаете что, - продолжил Саурон, как будто ответ ему был и не нужен, и целью его было лишь заронить определенные мысли, - я согласен на ваше предложение. Но при одном условии - вы публично признаете меня своим сюзереном. Я обещаю не вмешиваться во внутреннюю политику, но при этом вы окажете мне любую посильную помощь в случае войны. Королева едва заметно поморщилась - власти над собой она не терпела. С другой стороны, она сама бы посчитала круглым идиотом любого, кто одолжит ей свои войска из чистого благородства. Саурон идиотом не был. - Иначе зачем мне воевать в чужом мире? - словно продолжая ее размышления, добавил владыка. - По крайней мере - на вашей стороне? Момент для вопроса он подгадал невероятно удачный: коридор закончился невысокой аркой, ведущей на балкон. Серсея рефлекторно сощурилась, привыкая к яркому свету, но когда она, наконец, открыла глаза, то замерла, не в силах сказать ни слова. Она никогда не видела подобных армий - бесчисленные орды, заполонившее огромное плато у подножья цитадели. По кромке лагеря вышагивала колонна олифантов, словно знамение свыше - слоны и правда до сих пор приносили ей удачу. Которую нужно было хватать за хвост именно сейчас - пока предлагают, а то вдруг владыке в голову взбредет, что Вестерос ему нужен, а союзники - не очень? - Я... принимаю ваше предложение, - чуть запнувшись, произнесла Серсея. - Я сразу понял, что вы умны, моя королева, - хитро улыбнулся Саурон. Что это было: одобрение, завуалированная издевка... предложение? Серсея украдкой посмотрела на владыку, который с умеренным интересом обозревал свои войска, и попыталась подумать о нем не как о хозяине крепости и земель, а как о мужчине. Не получилось. Перед королевой словно стояло само воплощение власти, безусловной и абсолютной, и никакая фантазия не могла превратить его во что-то иное. - Сейчас на моем пути стоит только Гондор, - произнес Саурон, выведя Серсею из задумчивости. - Первая попытка штурма провалилась, но в этот раз он падет. И тогда мы займемся вашими землями. Она кивнула, и тут же ниоткуда возник Агзеок с очередным кувшином вина. Орк улыбался во все свои кривые зубы, пребывая в абсолютной уверенности, что сегодня десять плетей ему не грозят. И совершенно справедливо - вино оказалось выше всяких похвал. Казар'Тхи, все это время скромно стоявший за занавесочкой, осмелел и тоже сунулся за напитком, и, что особенно приятно, его получил. За окном кружился пепел и крылатые призраки. По замковой стене уныло прогуливались несколько бывших королевских гвардейцев - мало, чертовски мало для того, чтобы хотя бы создавать видимость обороны Утеса Кастерли. Через двор изредка сновали слуги - какие-то старики и старухи, которые даже несмотря на полное запустение уже не решались сниматься с обжитых мест. В главном зале Квиберн деловито помешивал уху в котелке, висящем над очагом. - Вот никогда бы не подумал, что так хреново окончу свою жизнь, - фыркнул Эурон, вытряхивая из кувшина остатки вина. - Надираюсь с Ланнистером в заброшенном замке, без кораблей, без солдат, ожидая, когда враги про нас, может быть вспомнят и придут завершить начатое, а твоя сестрица шляется неизвестно где! Подумать только, взять и исчезнуть! - Она вернется, - просто ответил Джейме. - Я бы почувствовал, если бы с ней что-то случилось. - Избавь меня от своих предчувствий, - отмахнулся Грейджой. - Мне достаточно того, что мы притащили сюда ЭТО. Голлум оторвался от обкусанной пучеглазой тушки и недружелюбно на него зыркнул. - Он вывел нас на поверхность, когда известный мне потайной ход завалило - напомнил Ланнистер. - И к тому же, он рыбу ловит.... Навык в самом деле был весьма полезный - в последнее свое посещение родового гнезда Джейме приказал опустошить все кладовые. И если секретный чулан с выпивкой беглецы все-таки нашли, то запасной еды в замке не было, приходилось питаться подножным кормом. - Голлум ловит, да, - прошипел долговязый. - А мерзкие людишки все портят. Портят, портят! - он сердито покосился на Квиберна. - Хватит ныть, - рявкнул Эурон. - Тебе же никто не запрещает жрать, как тебе нравится! Голлум фыркнул и вцепился зубами в рыбий хребет. - Милорды! - в зал вбежал запыхавшийся гвардеец. - Армия на горизонте! - Ну вот и все, - Грейджой смачно плюнул на пол. - Спасибо, Ланнистер, было очень неприятно провести с тобой время. Идем, сдохнем, как мужики. Он притянул к себе клинок, небрежно заткнул за пояс и поднялся. С самой высокой башни Утеса Кастерли двое опальных лордов взирали на ряды пехоты, марширующей к стенам замка. - Откуда у нее столько солдат? - ни к кому не обращаясь в пространство вопросил Джейме. Эурон с деланным безразличием пожал плечами. Потом из-за горизонта показались гигантские слоны. Оба мужчины непонимающе уставились друг на друга - животные как две капли воды походили на достопамятного слона, вместе с которым исчезла Серсея. Тишину разорвали истошные крики и шелест крыльев, и на ограждение башни спикировали несколько длинношеих чешуйчатых тварей, на которых восседали мрачные всадники в черных плащах. Лица их полностью скрывались в тени капюшонов. Или лиц у них не было вовсе? Ланнистер не взялся бы утверждать наверняка. Со зверюги, приземлившейся последней, с поистине королевским величием спрыгнул человек в жутковатых доспехах, а затем подал руку женщине в платье незнакомого кроя, сплошь расшитого прочными кожаными пластинами. - Серсея, - ахнул Джейме. Она, не стесняясь посторонних шагнула к брату и крепко его обняла. - Эй, эй, эй, - а меня обнять? - возмутился Эурон. - А то сначала какой-то хмырь тебя на летающей змее катает, потом это... Всадники в черном, не сговариваясь вытащили мечи и направили на чересчур языкастого Грейджоя. - Знаешь что, Эурон Грейджой, - Серсея обернулась к нему и обличающие уперла палец в его грудь. - Засунь-ка ты свою ревность себе в задницу. Ты обещал мне флот и семь королевств, а теперь прячешься в моем родовом замке, как последний неудачник. У тебя больше нет никаких прав указывать мне, с кем кататься на змеях. - Как я и думал, - презрительно заметил ее спутник. - Никакой дисциплины. Он махнул рукой, и черные всадники спрятали оружие. В несколько шагов преодолел разделяющее его и Эурона расстояние и тяжело опустил руку ему на плечо. - Чтож, будем учиться. И Грейджой, который обычно за словом в карман не лез, словно язык проглотил - ему на миг показалось, что он оказался посреди шторма, и громадные волны тянут корабль ко дну. Торжественный воспитательный момент испортили вопли, донесшиеся из двора крепости - Казар'Тхи с трудом протиснул своего зверя в ворота, но тут из бойницы на спину олифанту прыгнул Голлум, с диким воплем: - Вор! Он украл мою прелесть! Кое-как отцепив его руки от своего горла, погонщик заорал в ответ: - Да нету у меня твоей прелести! Отвали от меня! - А у кого есть? - дотошно уточнил Голлум, на миг остановившись. - У него! - Казар'Тхи возвел глаза на главную башню, откуда Саурон взирал на их возню с таким видом, с каким смотрят на внезапного таракана в супе. Голлум присмотрелся, сник и печально свесил ноги с борта корзины. - Брат, - всхлипнул он. - Мы потеряли нашу прелесть. Хочешь, я тебя рыбкой угощу?