Может тебе понравилось?

Чимин вместе с Хосоком часто могли проводить целые дни в танцевальном зале. Несмотря на то, что оба были невероятно хороши в танцах, они всегда старались оттачивать свое мастерство, так сказать, саморазвиваться, что было в этом деле невероятно важным фактором. Так было и в этот день; пока Намджун с Тэхеном были в студии, Юнги и Джин остались в общежитии, а Чонгук проводил день в спортзале, ребята решили, что сегодня — идеальное время для тренировок и с самого утра отправились практиковаться в новой хореографии. Хоуп привычно пам-памкал, показывая движения Чимину, а тот очень быстро их подхватывал и повторял. Вскоре наступил вечер, естественно, парни немного выдохлись, но просто так прекращать практику не решался ни один, ни другой, дабы не показаться друг другу не профессионалом. В итоге, качнувшись совсем неудачно в сторону Чона, Пак неуклюже ухватился за его плечи и они оба завалились на пол. Благо, Хосок успел отреагировать вовремя и, невольно упершись ладонями в грудь юноше, придержил Чимина, чтобы тот совсем уж не свалился на него и не оставил на чужом лбу болючую шишку. Когда же короткое, но от того не менее неприятное падение закончилось, Джей прикрывает глаза на несколько секунд от неприятных ощущений после удара спиной об пол, чувствуя, как от столкновения с твердой поверхностью весь воздух мгновенно покидает легкие и дышать, вдруг, становится чертовски тяжело. Спина неприятно ноет, мышцы рук тоже, сверху лежащий Чимин что-то невнятно бормочет, и Хосок силится спихнуть парня с себя, но от прикосновения кожи к коже по телу вдруг разливается такое приятное тепло, что Хосок с ужасом признается самому себе в том, что ему понравилось. В тоже время Чимин, наоборот, широко открывает глаза от шока. Чон, наконец, тихо шикнув, открывает глаза и встречается взглядом с чужими. Оба вдруг зависают на доли секунды, а затем, Хоуп рывком ухватив узкие плечи, заставляет Чима перевернутся, подминая мягкое тельце под себя. — Неуклюжий, — смеется Хо, нависая над Паком, а тот лишь начинает тормозить еще больше: слова будто не доходят до него, юноша чувствует себя так, словно находится вакууме, где только он, Хосок и тепло чужого тела. — Хосок-хён, — вдруг шепчет Чимин неуверенно, но достаточно серьезно. И Хоуп, честно говоря, даже рад подобному обращению, но отвечать не спешит, лишь смотрит на Пака также серьезно, убирая с лица улыбку. — Хён… — повторяет снова младший, в этот раз немного жалобно и ведёт взглядом ниже, после чего до Чона доходит, что своим коленом он немного давит на пах друга. — Задел чувствительное местечко, Чимин-и? — виновато, хотя это далеко не так, и Хосок ни капли вины не чувствует, улыбается парень, решив убрать колено, но не успевает этого сделать, потому что его быстро притягивают к себе. — Хочу… — хрипит Чимин, смотря в глаза Хосока сквозь пелену возбуждения, — Я терплю с самого утра… Не могу больше… Понимание того, о чем говорит младший бьёт в голову старшего быстрее чем любой наркотик и также быстро оно спускается ниже, заставляя член болезненно дернуться и моментально налиться кровью. — Чимин-а, — тянет Хоуп, а затем жадно впивается в пухлые губы жарким, жадным поцелуем. Совсем скоро оба полуголые, а еще спустя недолгое время Пак уже прижат животом к полу, а Чон трется членом между мягких половинок. — Хоби, пожалуйста, вытяни…– густо краснея, просит Чимин. — М? Что ты там говоришь? Скажи громче, а то ничего не понимаю, — наигранно усмехается Хосок, а затем наклоняется к уху Чима и шепчет уже серьезно. — Будь послушным мальчиком и попроси так, как я тебя учил. Дважды Чимину говорить не надо — он всегда был податливым, готовым подчиняться, потому что ему это нравилось, потому что его заводила власть Хоупа над ним. — Папочка, пожалуйста, вытяни из меня игрушку и вставь свой толстый член, — отвечает томным голосом младший и этого достаточно. Достаточно для того, чтобы Хо, ухватившись за небольшой металлический кончик, начал вытаскивать анальные бусы из влажной, горячей тесноты. Зал моментально заполняют тихие вздохи и полустоны. Наконец, свободная от бус задница готова к приему горячей плоти, и Хоби, возбудившись не на шутку, вставляет быстро и глубоко. Жадно сжав таз Чимина и утягивая того на себя, Хосок заставляет младшего встать на колени и самому начать насаживаться на него, чему Пак, определенно рад. Некая вседозволенность, редкая свобода действий сносит голову напрочь, и Чимин подается назад, заполняя себя до упора, до искр перед глазами и легкой судороги в ногах. Высокие, звонкие стоны Пака становятся громче, слетая с пухлых, покрасневших от поцелуев, губ, а вскоре к стонам добавляются еще и шлепки двух тел друг о друга. Хоуп безжалостно долбится в Чимина, тихо рыча от удовольствия, а последний в свою очередь, наслаждается, передав всю инициативу Чону. Ведь так он и любит: грубо, глубоко и развратно. Ему нравится, когда Чон доминирует над ним, хотя, на деле, он бы и не отказался побыть немного главным, а еще ему нравится, что о такой стороне вечно улыбающегося Хоби знает только он. Только ему можно увидеть истинную «Надежду» группы. Совсем скоро Хосоку надоедает поза «сзади» и он разворачивает податливое тело к себе лицом. С силой сжав подтянутые бедра, он по новой входит внутрь, начиная двигаться быстрее прежнего при этом жадно вылизывая, покусывая розоватые соски. Чимин же в свою очередь впивается в плечи Хосока короткими ногтями, а позже ощутимо сжимает его волосы на затылке, пытаясь прижать плотнее к своей чувствительной груди. — Да, хён, сильнее… — все также высоко стонет Пак, выгибаясь навстречу крупному члену, пока Чон сжимая в ладони его член, старается попасть в ритм с собственными толчками. Чимину этого бы хватило для снятия напряжение, но Хосок так просто не разрешает, как всегда. Он держит Пака на грани, останавливаясь в самый ответственный момент. От этого младший буквально хнычет и немного задыхается, а его горячая плоть начинает болезненно подрагивать, желая выплеснуть скопившееся напряжение. Хотя, это и мучительно, но так чертовски приятно, когда после недолгих просьб Хо наконец дает кончить. И такой оргазм обожает Чим. Такой сильный и долгожданный. А Хосок любит выплеснутся внутрь. Запачкать своего мальчика изнутри. Он делает это практически каждый раз — это что-то наподобие больного фетиша, или традиции, но всех все устраивает, а потому парень и в этот раз совершает еще пару толчков и с глухим рыком кончает, чувствуя, как вязкая сперма начинает стекать по члену и бедрам. — На сегодня хватит тренировок, — устало, чуть сбито произносит Чимин, который просто не в силах пошевелиться. — На счет танцев согласен, а все остальное продолжим, только уже дома, — усмехается Хосок, а затем чмокает парня в припухшие губы, ловя в ответ смущенную улыбку.