Бездомный Бог. Глава 2. Смерть для тени.

      — Доброе утро, — Энди вошел в большую, но несмотря на это, уютную гостиную.       Сегодня мальчик был одним из последних, остальные, помимо Ами и Ронни, преспокойно наслаждались завтраком, заняв установленные за длительный временной промежуток места за добротным длинным деревянным столом. Присутствующие, оторвавшись на секунду от бесед, поприветствовали в ответ вновь прибывшего, а Энди, опустившись в кресло по правую руку от Господина, радостно улыбнулся тому.       — Привет, Котенок, — последовав примеру мальчика, Шэд тоже засиял улыбкой, лениво прикуривая. Слева от парня, напротив Энди, восседал Кас, упорно не обращая ни на кого внимания, тот меланхолично нажимал кнопки на прозрачном невесомом мониторе, без какого-либо намека даже на малейшие эмоции, по привычке, на одной ноте, вещая что-то в сторону Господина. И, судя по всем бурным восторгам, отразившимся на лице бедного парня, монолог Коммандера достал его до потемнения в глазах, но тут появился Энди, на которого можно было отвлечься. Стоило ли говорить, насколько мальчик вовремя успел? — Кас, давай передохнем? Выпей кофе, я выпью свой, а позже продолжим. Как спалось? — с глубоким выдохом и огромной благодарностью, Шэдоу повернулся к Энди, давая понять ангелу, что высказанная просьба скорее являлась утверждением, и дальше парень намеревался пообщаться с мальчиком, а не выслушивать продолжающееся монотонное бухтение о распорядке сегодняшнего дня.       Кастиил тут же недовольно скривился, но монитор сложил, перекинув взгляд на чашку со все еще дымящимся кофе, а затем на дополняющую его тарелку с аппетитным куском пирога. Впрочем, Господин был прав: столь замечательный терпкий и ароматный напиток остынет, а пирог станет не таким привлекательным на вкус. Пожалуй, стоило прислушаться. Снова растянув перед взором монитор, Коммандер расслабленно откинулся на спинку мягкого кресла, принявшись за просмотр утренних новостей.       — Спалось? — улыбнулся мальчик, любуясь, на удивление, счастливым выражением на лице Шэда. — Довольно неплохо, — хотелось добавить, что для более комфортного сна не хватало только персоны самого парня, но это было вульгарно и непозволительно, по этой причине Энди сохранил все желания при себе, но чего это ему только стоило. К тому же, его речь перебил внезапно раздавшийся в коридоре шум.       Сам мальчик, собственно, как и все остальные присутствующие, прекрасно знали эти звуки — они всегда сопровождали вечно жизнерадостную и гиперактивную Амалию, и ее более спокойную, вечно бурчащую себе под нос, младшую сестру. Заливистый смех, громкий позитивный голос, шорох бесконечных слоев пышных юбок, и можно было не сомневаться — через пару минут появятся и сами виновницы шума.       Что и произошло спустя пару мгновений, девушки не заставили себя долго ждать. Первой, словно торнадо, в комнату ворвалась Ами, в тот же миг заглушив все разговоры за столом. Множество неодобрительных взглядов, в который раз устремилось в сторону девушки, но ей на них было абсолютно все равно, она привыкла.       — Привет, папочка! — не сбавляя позитива, девушка притормозила около Господина, чмокнув того в щеку.       — Доброе утро, принцесса, — сдержанно улыбнулся парень, и насколько смог заметить Энди — улыбка его была совершенна не та, сильно отличаясь от выданной мальчику. Предназначавшаяся Энди была более ласковой и снисходительной, более ангельской, что ли. Все же к девчонкам Шэд относился со сдержанными эмоциями, при виде же мальчика, парень всегда светился от радости, словно не наблюдал этого человека несколько месяцев, успев безумно соскучиться. Только вот виделись они по сто раз за день, но каждый раз один и тот же эффект. И никогда ни единой вольности, и даже ни одной подобной мысли за две недели со стороны парня не последовало по отношению к новой персоне.       Следом за вихрем по имени Амалия, в комнату не спеша вплыла Ронни. Негромко поприветствовав завтракающих, девушка источая состояние легкой ипохондрии, склонилась к щеке Господина в невесомом прикосновение.       — Доброе утро, — еле слышно прошелестела она.       — Здравствуй, солнышко. Ты как всегда прекрасна в своей мрачности, — усмехнулся Шэд, принимая из рук дочери маленького Томми. — И тебе доброе утро! — улыбка парня приобрела задорность, а малыш непринужденно рассмеявшись в ответ, пару раз подпрыгнул на коленях парня, захлопав в ладоши. Только столь счастливую реакцию вызвал, как оказалось, совсем не отец.       — Энди! — продолжая счастливо улыбаться, Томми протянул руки к мальчику. — Энди! Энди! — каждое слово сопровождалось неминуемым скачком тела на месте.       — Аааа… — растянув улыбку еще шире, понимающе протянул парень. — Я-то уже подумал, что ты мне обрадовался, а тут вон что.       — Энди! — вновь повторил Томми, потянувшись к мальчику.       — Да понял я, понял, — согласно закивал Господин. — Это единственное, что ты умеешь говорить. Ладно, иди, — одарив затылок ребенка поцелуем, парень переправил малыша на руки к требуемому. Как ни странно, человек понравился Томми при первой же встрече, несмотря на то, что окружающих существ ребенок откровенно недолюбливал, а от посторонних и вовсе шарахался, заливаясь криком. Но в Энди он явно нашел что-то, видимо, что-то особенное, что взрослым уже никогда не заметить. Общий язык они нашли сразу же, а Шэд и не возражал. — Как надоест — передай его дальше, — подняв оставленную в выемке пепельнице сигарету, парень затушил ее дотлевшую.       — А где мое любимое чудо?! Почему опаздывает?! — Господин вполоборота развернулся к дверям.       Брошенная всеми, оттого и надувшая в обиде губы, комнату пересекла Молли, сложив руки на груди, чеканя каждый шаг, словно солдат, девчушка прямиком направилась к отцу.       — Они не захотели меня ждать! — огорченно выпалил ребенок, забравшись к парню на колени и обняв того за шею. — Сказали — я долго собираюсь!       — Ну что ты, малыш, не расстраивайся, — ладонь Господина, под завистливый взгляд Энди, погладила девочку по светлым кучеряшкам. — Мы с этим обязательно что-нибудь сделаем, — его укоризненный взгляд исподлобья пал на более старших сестер.       — Папочка, накажи их! — руки Молли еще сильнее стиснули шею парня.       — Обязательно, но не сейчас, — улыбнулся он в ответ, насильно отлепив девочку от себя. — Сейчас и они, и мы будем завтракать. Но обещаю потом поговорить с ними. Хорошо?       Девчушка, удовлетворительно кивнув, еще раз на секунду прижавшись к отцу, отправилась на свое место, не забыв показать язык, поравнявшись с девушками. Но те лишь презрительно фыркнули на многозначительный жест.       — Ябеда! — прошипела себе под нос Ами.       Вот с Амалией и Ронни все было идеально понятно: да, дочери, да, приемные, у одной даже мать имеется, обе на самом деле считают Господина своим отцом, хоть и в курсе, что он никакого биологического отношения к ним не имеет. Обе безумно его любят, уважают, и не смеют перечить ни в чем. Шэд относится к ним тоже более, чем с обожанием, но сдержанным и жестким, хотя это и не мешает ему заваливать девчонок бесконечными подарками: шмотками, игрушками, украшениями, косметикой — то есть всем, что они могут пожелать. Правда, невзирая на всю испытываемую любовь, он всегда справедлив по отношению к ним, и в детских разборках никогда не принимает чью-то конкретную сторону, наказывая тех, кто виноват, и жалея пострадавших. И за две недели, и сотню истерик со стороны девчонок, Энди ни разу не наблюдал, чтобы Шэд в порыве ярости не то, что поднял на кого-то из них руку — он даже не слышал чтобы тот повысил голос. Жестко, но используя исключительно уменьшительно-ласкательные наклонения.       С маленьким Томми тоже было все относительно ясно. К нему Шэд относился еще более флегматично, хоть самому и нравилось проводить с ним время. Только недолго и нечасто. По какой именно причине парень испытывал такое равнодушие к маленькому сыну, Энди так и не выяснил, ему самому малыш очень нравился. Но, может, ребенок был слишком мал, чтобы вызвать большую заинтересованность у Господина, а может, по душе больше были особи женского пола. По фиг.       Хуже всего обстояло дело с самой младшей из девочек — Молли. Вот ее парень обожал до умопомрачения, Энди даже периодически наблюдая процесс общения между этими двумя, серьезно задавался вопросом — а действительно ли, ребенок приемный? Но он понятия не имел даже насколько подобные Шэду существа вообще имеют способность заводить детей. Понятно же, что парень никоим образом не принадлежал к человеческой расе, а вот кем именно он является мальчик не знал. Да и сама Молли была не в курсе того, что Господин совершенно не является ей кровным родственником, и ставить ее в известность по поводу этого печального факта никто не собирался. Ни сейчас, ни когда та подрастет.       В любом случае, для всех своих детей, Шэд являлся серьезным авторитетом, и несомненно, прочной защитной стеной, которая ограждая их от всего плохого, никогда не даст в обиду. Только вот, избаловал он их напрочь. Дети, как и говорил сам парень, никогда и не в чем не знали отказа, любое их желание исполнялось в момент, вне зависимости от отношения самого Господина к каждому из них.       Роль матери этого семейства выполняла Оракул — невысокая, кроткая женщина, слегка за сорок, с коротким ежиком темно-русых волос. Скромная, молчаливая, рассудительная, практически всегда сопровождающая Господина. Именно она и одаривала чад лаской, нежностью и заботой, не особо достающейся им от названного отца. Впрочем, как и полагается женщине.       А что? Все счастливы и довольны: у отпрысков есть и мать, и отец, и совсем не важно, что по факту они не состоят в близких отношениях, зато полная и счастливая семья. Отец закидывает дарами цивилизации, мать — любит до полусмерти. Оба молодые и красивые, первые люди мира. Получить вторую жизнь, да еще и в таком обществе, для выброшенных погибать на улицу города существ — один шанс на миллион. Но понимала это лишь Ронни. Амалия являлась полноправной дочерью Оракула, а Томми и Молли были еще слишком малы для полного осознания своего существования.       Что еще надо? Прекрасная семья, замечательная. А вот хочет ли сам Энди стать ее частью? Мальчик раздумывал на протяжении четырнадцати дней, присматриваясь и прислушиваясь к каждой мелочи, наблюдая за отношениями и поведением окружающих, замечая много интересного и полезного, но в целом начиная потихоньку восхищаться общей атмосферой, царящей в семье Господина. Только оказалось, что отказаться ради всего этого от собственных родителей, оставшись в «Кроносе», очень тяжело. Правда, было два решающих фактора: первый — Энди сильно сомневался, что Шэд вот так просто, отпустит его обратно в город, какие бы он сказки не рассказывал; второй — да, конечно же, сам Господин. По истечении отведенных ему двух недель в башне, мальчик точно понял, что именно он хочет, четко определившись для себя.       — Я хотел бы поговорить с тобой, — уставившись взглядом в собственную чашку, Энди тихо обратился к парню.       — Конечно, Котенок, — сделав глоток вкуснейшего ароматного напитка, Шэд всем видом обратился в слух. — Говори здесь, они все равно ни на кого не обращают внимания, — он усмехнулся, окинув взглядом присутствующих — все, без исключения обсуждали что-то насущное, даже Кас подключился. — Или у тебя что-то более интимного характера?       — А? — не сразу понял Энди, — Нет, нет, что ты, — под пристальным взглядом изумрудных глаз Господина, на щеках мальчика непроизвольно выскочил румянец. — Просто здесь очень шумно, — попытался он скрыть смущение, но вышло довольно кисло.       — Да не вопрос, конечно, — Шэд отставил пустую чашку в сторону. — Пей кофе, ешь, и пойдем потом ко мне. Ну, или к тебе. Как угодно, — около стола тут же появилась Садако.       — Еще кофе? — без единой эмоции на лице, поинтересовалась горничная.       — Не утруждайся, я сам налью, — парень отрицательно покачала головой, успокоив мгновенно испарившуюся девушку.       — Хорошо, спасибо, — подвинув фигурную фарфоровую тару с горячим напитком ближе, Энди с наслаждением вдохнул обжигающий аромат. Да, и даже кофе в «Кроносе» был отменным, такого мальчик больше нигде не встречал.       — Папа, — внезапно, справа от Энди раздался голос Амалии.       — Да, принцесса? — Шэд уже успел прикурить очередную сигарету, заново наполнив чашку.       — Сегодня последний день ярмарки, мы хотим сходить. Можно Энди пойдет с нами? — сияя улыбкой, девушка взирала на Господина в ожидании ответа. Парень, задумчиво смерив мальчика взглядом, расслабленно затянулся порцией никотина.       — Принцесса, у Энди есть уши, язык, и собственное мнение. Спроси его об этом сама, — самое интересное, что скулы девушки после этого предложения в миг порозовели. И это совершенно не пришлось по душе самому Господину, но он промолчал, не спеша оторвав чашку от блюдца, сделав аккуратный глоток. Только как бы не пытался Шэд прикрыться серьезностью, а Энди успел заметить эмоцию, промелькнувшую на лице того.       — Энди, пойдешь с нами? — робко поинтересовался ребенок нечисти у ребенка человеческого.       — Я… Я не знаю… — в нерешительности и сомнениях по поводу дальнейших действий, мальчик взглянул на Шэда. На ярмарку он хотел, там было весело и ярко — по местной сети шла трансляция, и он краем глаза видел ее. Куча существ, куча эмоций, музыка, эффектно, броско… В общем очень располагающая атмосфера для поднятия настроения. Но хотел он туда попасть совсем не в сопровождении девчонок.       — Иди, там весело, — через силу улыбнулся парень и вместо предполагаемой приятной эмоции, случайно выдал оскал гиены. Отпускать пацана с дочерьми — было той еще затеей, но другого выхода не было. Он сам избрал такой путь, теперь стоило привыкать. — Не бойся, иди, тебя там никто не тронет.       Несколько тяжелых секунд понадобилось Энди, чтобы мысленно прогнать все возможные варианты посещения мероприятия вместе с Шэдом. Только вот ни один не подходил, точнее, попросить в открытую, у всех на виду, мальчику не позволяли воспитание и скромность, а вино для храбрости, к сожалению, на завтрак не подавали.       Наблюдая неопределенность мальчика, прямолинейная Ами, не растерявшись, потянула того за рукав, склоняя ближе к себе.       — Мама даст денег, сможешь купить папе подарок на Рождество. Скоро же Рождество, а ярмарок больше не будет, там продают много редких и интересных вещиц… таких больше нигде не найдешь… — усиленно зашептала девушка в появившееся рядом с собственными губами ухо. То, что Ами вела с ним беседу уже, как с состоявшимся новым членом семьи, тоже несколько насторожило. Хотя, это было уже неважно. — А за деньги папы можно купить подарок маме.       — А откуда деньги у мамы? — с усмешкой прошептал в обратную сторону мальчик. Девушка на секунду задумалась, но ее ответ повеселил Энди настолько, что тот безропотно согласился отправиться с ними.       — Нууу… Ей папа дает.       — Проходи, располагайся где тебе удобно, — первым, естественно, в собственную опочивальню вошел сам Шэд. Энди скромно последовал за ним.       Небрежно махнув двумя пальцами в сторону окна, Господин открыл верхнюю створку. Мальчик, заметив жест, улыбнулся: он знал, что парень вовсе не человек, но какими конкретно тот обладал способностями, толком не догадывался. Видел пару раз, но все ограничивалось, как и сейчас, показными простейшими телекинетическими фокусами. Хотя, конечно, Энди и понимал, насколько Шэд сильное существо, но совершенно не был уверен, что хочет в полной мере осознать на что тот способен. И все равно, каждый раз трюк с окном или дверью восхищал мальчика, приводя в бурный восторг и зависть.       Кивнув парню в ответ, Энди опустился в центр кровати, сложив по-турецки ноги. Перед ним тут же появилась пепельница, а через пару секунд и пачка сигарет с зажигалкой. Господин же, вытащив для себя одну сигарету, отошел к распахнутому окну, несколько раз глубоко вдохнув запах улицы.       — Не хочешь сходить с нами на ярмарку? — закурив, Энди внезапно для самого себя преобразовал сверлящие в мозгу мысли в слова. Голова его мгновенно опустилась, взгляд уперся в край массивной хрустальной пепельницы. Позволить себе выдать такое предложение Господину, с его стороны могло быть расценено, как хамство. Но Шэд лишь мило улыбнулся, и на этот раз, на самом деле — от души, а не по необходимости. Повернувшись к собеседнику лицом, подперев спиной окно, парень задумчиво сделал несколько затяжек, в комнате на пару мгновений повисла тишина.       — Котенок, я бы с удовольствием, но у меня сегодня столько дел, что никак не получится. Извини, — чего еще можно было ожидать от столь влиятельной и занятой фигуры, как Господин? Хотя, в его голосе Энди уловил отблески сожаления.       — Нет, нет, — мальчик резко попытался исправить положение. — Это ты меня прости. Я не подумал…       — Если хочешь, как-нибудь в другой раз, сходим куда-нибудь вместе? Только ты заранее скажи когда именно, чтобы я смог освободить день. Хорошо? — сделав несколько шагов, парень сел на край кровати.       — Хорошо, с большим удовольствием, — заулыбался мальчик, но голову так и не поднял. Ему все еще было непривычно иметь возможность в открытую смотреть на Господина, но он пытался с этим справиться. Тем более теперь.       — Ты хотел о чем-то поговорить? Или именно об этом? — откинувшись на спину, Шэд с наслаждением потянулся.       — Нет, не только об этом. Сегодня истекают две недели, отведенные тобой, — пальцы мальчика в задумчивости водили краем сигареты по округлому боку пепельницы.       — И? — парень, сделав глубокую затяжку, выпустил дым в потолок. Тон его мгновенно изменился, приобрел сосредоточенность и настороженность в ожидании, а тело до боли напряглось. И даже несмотря на усиленные попытки скрыть свою реакцию — эмоции перли через край.       Несомненно, Энди это почувствовал. Ощущение нервозности парня с одной стороны напугали мальчика, с другой безумно польстили. Медленно поднеся сигарету к губам, Энди затянулся, отстрочив собственный вынесенный вердикт. И чем дольше он затягивал с ответом, тем сильнее и откровеннее напрягался Шэд.       — Я… решил остаться в «Кроносе», — каким бы не являлось неправильным решение, и какие бы оно не влекло за собой последствия и расплаты — Энди твердо решил так. — Если тебе нравится присутствие моей персоны в непосредственной близости, то почему не может быть и наоборот? — тлеющая доза никотина снова легла в выемку на бортике хрусталя, но из пальцев выпущена не была. Он отлично отдавал себе отчет в том, что подобными намеками знатно провоцирует парня, и ставит себя в довольно неловкое положение, но это было чистой правдой. Энди нравилась близость Шэда: наслаждаться его внешностью, чувствовать необычный, присущий только ему аромат, слышать глубокий голос, ощущать необыкновенную бархатистость его кожи при случайных соприкосновениях, хоть они и происходили крайне редко — парень старательно держался на расстоянии, никаких вольностей. Почему нет? В конце концов, Энди — человек, подверженный куче слабостей, а Господин был более, чем привлекательной личностью.       — Оооо, Котенок, — спустя пару мгновений тишины, лицо парня озарилось счастливой улыбкой. Нет, он не раздумывал как отреагировать на решение мальчика, он попросту изо всех сил пытался унять внутренний мандраж. Иначе, открой он рот в ту же секунду — и дрожащий голос выдал бы его с головой. Но несколько раз глубоко выдохнув, жадно затянувшись дымом, Шэд смог относительно контролировать себя, вернув шаткое равновесие. — Это замечательно! Я очень рад! — перекатившись набок, парень ладонью притянул к себе мальчика за затылок, одарив божественным поцелуем, но в висок.       — Серьезно? — с надеждой протянул Энди, заправляя выпавшую из общего бедлама черную прядь за ухо.       — Даже не представляешь, насколько серьезно, — пальцы парня скользнули сквозь длинные локоны волос мальчика, слегка натянув их, а взгляд зеленых глаз все никак не мог оторваться от завороженного созерцания чуда перед собой. — Я безумно счастлив, — может, последнее было высказано и зря, но он не мог уже промолчать.       — Тогда, я тоже рад, — улыбнулся Энди, немного расслабившись и склонив голову в сторону пальцев парня, словно котенок, наслаждающийся ощущениями.       — Надо будет обязательно отметить… но не сегодня, точно, — невзирая на движения головы мальчика, Шэд продолжил с явным кайфом перебирать пряди. — Ты согласен?       — Да, конечно, — ответ, как и тон Энди, прозвучали понуро, чем несколько озадачили парня, но выведать в чем заключается загвоздка, он не успел: за его спиной раздался до боли знакомый невозмутимый голос.       — Шэд, у нас еще куча дел, — непредсказуемое появление третьего существа в комнате, заставило Господина подпрыгнуть на месте, чуть не выдрав знатный клок волос у Энди, а сам мальчик резво попытался выпутать эти самые волосы из пальцев парня. — У вас было десять минут для того, чтобы в полной мере облизать друг друга. Остальное, будьте добры, отложите до ночи. Пора работать, — ангел скромно стоял за спиной Господина, сложив руки за собственной спиной. Стоял он, может быть, и скромно, зато в остальном его поведение, так же, как и слова скромностью ничуть не отдавали.       — Ты вообще охренел?! — ничуть не стесняясь, заорал в ответ Шэд, и Энди вновь увидел как приятный зеленый цвет глаз сию секунду сменился на черноту, а по шее, из-под ворота рубашки, к лицу рванули смольные изломанные линии. Но Господин практически сразу взял себя в руки. Не успел он подскочить с кровати, а тьма в глазах рассеялась, линии принялись тускнеть. Видимо, страх, который за этот миг успел испытать мальчик, слишком резко всплыл на поверхность, бурно отразившись на его лице. Скорее всего Шэд это заметил. — Что ты себе позволяешь?! — парень резко поднялся с кровати, но дальше не сделал ни шага, хотя настрой его явно свидетельствовал о других намерениях. Нервно сглотнув, Господин несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, прикрыл на миг глаза, с силой склонил голову по очереди к каждому плечу, хрустнув шейными позвонками. Вроде, стало немного легче. Срываться нельзя было никак — он снова мог напугать мальчишку. И лишь эта причина удержала его сейчас от неминуемого наказания подчиненного. — Во-первых, — парень изо всех сил стремился не закричать, четко отслеживая собственный тон и каждое произнесенное слово. — Тебя никаким боком не касается то, чем мы здесь занимаемся, и уж тем более, ты не имеешь никакого права высказывать мне свои столь пошлые фантазии! — Энди видел, как несколько раз сжался и разжался кулак парня, он слышал, как гневно подрагивал голос того, но сам мальчик был даже не в силах пошевелиться. — Не забывайся! Для меня ты такой же, как и все остальные, — наконец, Господин сделал пару уверенных шагов в сторону Кастиила, а Энди на всякий случай, зажмурил глаза. — Скормлю теням, они любят белых пернатых, — к удивлению даже самого Шэда, он сдержался, даже не ударив Каса, хотя тот и ухом не пошевелил на простые выпады начальства. — Во-вторых, Кас, твою мать! Дверь там! — указательный палец правой руки Господина указал на массивный вход в спальню.       Коммандер, наигранно закатив глаза, тяжело выдохнул, отправившись по направлению указующего перста. Покинув комнатку, громко хлопнув за собой дверью, ангел тут же постучал снаружи.       — Да?! — воткнув обе кисти на собственный ремень джинсов, гаркнул Шэд.       — Господин, Вы не заняты? Можно войти? — флегматично и измученно, словно выполняя прихоть избалованного ребенка, поинтересовался мужчина.       — Да, заходи, — сжалился парень, приглушая децибелы голоса. — Что?       — Господин, мы не закончили с распорядком дня на сегодня. Не соизволите дослушать пункты до конца? — раз уж друг вознамерился проявить и так понятное могущество и превосходство, Кас поддержит его статус в глазах мальчишки, но в первый и последний раз. Хотя, что там, Шэд как-никак повелитель мира, и такие, как Кастиил должны беспрекословно ему подчиняться. Ангел, продемонстрировав раскладной монитор, осторожно перешагнул порожек, входя.       — Ты видишь, я не один?! — сохраняя недовольный вид, парень кивнул на Энди. — Я разговариваю с ребенком, не соизволишь ли ты подождать еще минут десять?       — Так, задолбал цирк! — выдохнул Коммандер, опустив планшет, на миг отвернувшись в сторону. — Извини, я перегнул палку с выражениями и собственной дерзостью, а про дверь я запишу, — виноватый щенячий взгляд сверлил Господина, мужчина с досадой развел руками. Шэд удрученно кивнул. — Извините. Оба. Мелкий, иди в гостиную, там мороженое принесли, а мы все же закончим с расписанием.       — Иди, — лаконично выдал Шэд, кивнув в сторону мальчика. — И не забудь про ярмарку.       Энди, моментально подскочив с кровати, рванул к двери, не проронив ни слова, и даже не смея поднять головы. Уж лучше в такой ситуации отмолчаться, да и вообще постараться сделать вид, что его тут и нет вовсе.       — Чего бесишься? — как только за Энди захлопнулась дверь, ангел не раздумывая, приземлился на кровать, в который раз раскрыв монитор, тупо уставившись в набор букв.       Ничего не ответив на это, Господин прошел к распахнутой створке окна. Прикурив и облокотившись плечом об парапет, он блаженно вдохнул тянущийся снаружи воздух.       — Сделай так, чтобы по всем документам я и Джо были единственными родственниками мальчика, — немного подумав, несколько раз до отказа наполнив легкие табачным дымом, абсолютно спокойным тоном попросил парень.       — Он же человек… — Кас не смог сдержать удивления, и оторвав взгляд от компьютера, приподнял в изумлении бровь. Кто угодно, но чтобы человек?! Такое с Господином было впервые.       — А ты — ангел, а я — тень. Дальше что? — сизое облачко тумана выплыло в окно, медленно растворяясь.       — Вот и я думаю — что дальше?! — Кас на мгновение умолк, поразмыслив. — Ну… Как скажешь. Хорошо, — думай не думай, а деваться ему все равно некуда. Зачем тогда тратиться на лишние россказни? Шэд — начальник, его приказы для ангела закон. Неподчинение могло в миг сожрать остатки его разума изнутри, превратив в безжизненную марионетку. Коммандер не забывал об этом ни на секунду, а тень внутри его организма частенько напоминала о себе. — Только по документам? Или по факту? — единственное, о чем он поинтересовался, во время захлопнув рот, не переча другу. В последнее время Шэда понять было непросто, а с появлением мальчика, крыша Господина вообще дала конкретный крен.       В комнате повисло тягостное молчание, но тяготило оно лишь парня. К мальчишке за две недели Шэд начал испытывать более, чем откровенные чувства. Стал привыкать, привязываться, и как оказалось, становится очень приятно, когда перестаешь ощущать одиночество, мало того, что физическое, но еще и моральное. Присутствие еще кого-то на своем этаже, помимо Садако, чувство жизни, появившееся с заселением сюда Энди, приносило счастье и удовольствие. По крайней мере теперь было ради кого вообще возвращаться из кабинета в спальные апартаменты. Факт того, что мальчишка каждый день ждет его возвращения домой и приходит в неистовый восторг от появления хозяина этажа из дверей лифта, доставлял немало положительных эмоций. Его наивность, слегка детское поведение, линейность и откровенность, скромность и стеснение, безумно умиляли. И, конечно же, Господину хотелось большего сближения, большей привязанности с обеих сторон, больше тактильных ощущений, но… нужно время, чтобы Энди пообвыкся в «Кроносе» и привык к своему новому статусу.       — По факту, — решение было жестким, даже более того — жестоким, как всегда для Шэда, кардинальным. Этот момент очень порадовал ангела, не все, значит, потеряно. Зато сильно огорчил самого парня, хотя, если идти до конца, то сжигая все мосты за собой. Абсолютно все. — Сделай так, чтобы ему некуда и не к кому было возвращаться. С сегодняшнего дня — он родился и вырос в «Кроносе», и другой жизни у него не было. Мы с Джо всегда были его родителями, иных он не имел. Ясно?! Ты на это способен, я знаю.       — Оооо… да, — Кас мгновенно преобразился, взбодрившись. — Я способен. Мальчишке исправить проблемы с памятью? Так проще будет, пожалуй.       — Нет, его не трогай, — на этот раз докуренная до фильтра сигарета полетела в окно, боком задев экран, она блеснула на прощание голубоватым откликом.       — Я с большим удовольствием! — слишком уж ангел вдохновился настроем друга, а то эти розовые сопли вокруг мальчишки порядком стали напрягать. Он уже ненароком решил, что Господин начал сдавать позиции и придется подстраиваться под него. Но, нет, оказывается. — Сейчас можно?! — довольно бодренько подскочив с постели, напрочь забыв про распорядок дня, на котором он так настаивал, мужчина мысленно уже переместился к красивому дому семьи Бирсак, превращая его в руины.       — Нет, сейчас распорядок дел, остальное — потом, — не без сарказма осадил того Шэд, повернувшись лицом к собеседнику и скрестив руки на груди.       Принятое решение было, на самом деле, бесчеловечным по отношению и к самому Энди, и тем более, по отношению к ни в чем не виноватым людям. Но дальнейшее существование этих людей будет очень сильно мешать и угнетать. Да, слухи о том, что кто попадает в «Кронос», никогда не возвращается обратно, были правдивы на все сто процентов, и к мальчику, на которого сам Господин имел множество планов в дальнейшем, относились в еще более жесткой форме, нежели к другим. А самому Энди, собственно, знать о всем совершенно не стоило, пусть для него все идет своим чередом, не спеша и позитивно. Заменить ему родителей, Шэд сможет без напряга, и с великим удовольствием.       Замерев на первом этаже, главный лифт мгновенно распахнул дверцы, явив своим обитателям людный, наполненный предпраздничным шумом холл «Кроноса». Хотя, это даже и этажом назвать можно было лишь с большой натяжкой, скорее было похоже на большую центральную площадь города. Какими именно цифровыми масштабами обладал данный уровень, Энди даже предположить не мог, но то, что исчислялся он явно в километрах, было заметно и без измерений. Здесь вполне без проблем могли перемещаться автомобили, если бы не огромное количество суетящихся существ. Подобного мальчик точно еще нигде и никогда не наблюдал, теперь ему стало понятно почему башню называют городом в городе. Грандиозность и необычность строения в мгновение полностью завладели разумом человека, введя в восхищенный ступор. В изумлении раскрыв рот, выдав на лице маску дичайшего восторга, Энди зачарованно озирался по сторонам не в силах принять то, что видит за реальность. Сказочный мир, не поддающийся осознанию и восприятию — ничего больше он предположить не мог.       Естественно, за две недели, проведенные в башне, он имел возможность спокойно передвигаться куда пожелает, но дальше административных этажей, мальчик не спускался — боялся. Сейчас же его взору предстало все великолепие и величие главного строения Мараяса, ослепив своей роскошью.       Стены основного холла «Кроноса» были гораздо выше стен остальных уровней, да и в полной мере их таковыми назвать было нельзя. Они являлись не бетонными ограждениями от внешнего мира, а представляли собой массивные прочные витражи, украшенные непонятными, но очень живописными и необычными символами. Слабые темные лучи, проникая внутрь здания, давали неимоверно мало освещения для площади таких размеров, поэтому уличное убранство дополняли развешанные повсюду разноцветные китайские фонарики. Именно они на девяносто пять процентов замещали солнечную энергию, разливая теплые блики по помещению. Фонарики размещались повсюду, где только могло выхватить зрение: маленькие милые — на дверях всех магазинчиков; немного побольше размером — на высоких осветительных столбах, плавными гирляндами перетекая от одного к другому, рассекая «небо» площади вдоль и поперек; некоторые же просто связывали между собой витражи. Их свет был теплым и приятным, лишь иногда отдавая багровостью.       Периметр уровня был занят сотней небольших магазинчиков, расположенных в несколько рядов; ближе к центру, сверкающие витринами бутики плавно сменялись на подобие мелких кафешек, выделяющихся из общей толпы яркими зонтами и кучей обитателей. По центру площади размещались милые деревянные домики — основные торговые лавки ярмарки.       Сложенные из настоящих бревен, опутанные бесконечными нитями переливающихся гирлянд, словно паутиной, домики радовали всех посетителей припорошенными искусственным снегом крышами, миниатюрными елочками, коих в городе оставалось всего-то несколько штук, и забавными фигурками оленей Санта-Клауса. Да, несмотря на то, что до главных праздников года оставалось немногим меньше месяца, участники ярмарки во всю старались создать подходящую атмосферу, и надо сказать, им это удалось. И даже на удивление, огромный фонтан, занимающий центральное место среди лавок, очень даже вписался в общую картину. Еще немного, и главный уровень башни начнут украшать рождественскими шарами, а витрины бутиков разместят в себе всевозможную атрибутику праздника. Место фонтана же займет вселенских масштабов ель. Естественно, Энди об этой красоте только слышал, теперь же выпадет возможность увидеть воочию.       Воздух вокруг был просто насквозь пропитан вкусными завлекающими ароматами яблочной сдобы и корицы, ванили, карамели, и конечно же, сладкой ваты. Запахи обволакивали, заставляли немедля двигать в сторону домиков, но к сожалению, свора детей Господина замерла на выходе из лифта, а сам Энди поначалу даже и не понял, что конкретно послужило тому причиной.       Очарованный окружившим его пейзажем, мальчик не сразу заметил трех пастырей, стоящих перед ними. Неведомые существа, всегда скрытые глухими мантиями — пару раз ему приходилось наблюдать их, но разные это были, или те же самые — он не знал. Один немного впереди — мантия его имела черный цвет, двое немного позади, по бокам — их одежда была темно-коричневой. Энди сразу предположил, что черный цвет принадлежит существам, имеющих ранг повыше остальных, что скорее всего так и было.       — Доброе утро, дети, — из-под черного капюшона донесся глубокий и уж точно не принадлежащий человеку голос. — Сегодня мы имеем честь сопровождать вас.       — Доброе утро, — улыбнувшись, Ами поприветствовала существ от всей компании. — Большое спасибо, мы готовы.       Немного помолчав, существо приподняло голову, поведя носом, словно принюхивающееся животное, переместившись поближе к Энди. Из-под одеяние показалась кисть — кости, обтянутые кожей. Открытая ладонь, не спеша, приблизилась ко лбу мальчика, но кожи так и не коснулась, зависнув в нескольких сантиметрах.       — У человеческого ребенка нет печати, — таким же невозмутимым тоном, констатировал пастырь, ни на секунду не продемонстрировав своего лица, из-за чего Энди решил, что под мантией либо и вовсе ничего нет, либо существо не нуждается в визуальном контакте.       — Он новенький, — нахмурившись, бросила девушка.       — Хорошо, — голос пастыря внезапно приобрел очень странные нотки. Теперь говорила не одна личность, а сразу несколько, разной тональности, но все же исходило это от одного существа. Ладонь сместилась немного вверх, но до мальчика так и не дотронулась. — Красивый мальчик. Оооо… — кисть съехала на сантиметр вбок. — Тебе предначертано большое будущее, «Кроносу» грозят перемены. Ты здесь не просто так, и выбрал тебя даже не Господин… Это воля свыше, — голосов все так же было несколько, но сейчас они звучали тихо и умиротворенно, не неся в себе опасности. — Чтобы не случилось, не бойся. Все будет хорошо, дитя.       — Заткнись! — незамедлительно и более, чем агрессивно, девушка вцепилась в запястье пастыря, отдернув его ладонь от мальчика. Энди, будто выйдя из непонятного транса, непонимающим взглядом впился в глухой капюшон. — Не смей ничего смотреть в его судьбе! Я пожалуюсь отцу! Ты не имеешь права так вести себя, даже если на нем отсутствует печать, — она ловко развернула скелетоподобное предплечье внутренней поверхностью вверх, запоминая цифры на коже существа.       — Простите меня, госпожа. Я не хотел причинить вред ни Вам, ни юному Господину. Я лишь хотел предупредить его о том, что не стоит ничего опасаться, все будет хорошо, независимо от трудностей на пути. У юного Господина есть небольшой изъян, и его судьба была предопределена еще до его рождения… На нем знак Высших.       — Заткни свою тупую варежку, — четко чеканя каждый слог, прошипела Амалия. — Ты вообще не имеешь права с нами разговаривать. Твоя работа сопровождать нас и оберегать. Он человек, не имеющий к Высшим никакого отношения. Это все, что тебе следует знать, тупой кусок ткани! — такую Ами мальчик еще не наблюдал, и был несколько удивлен. Всегда доброжелательная, мягкая и милая, сейчас она напоминала взбесившуюся фурию. Энди показалось, что подобной резкой сменой настроения девушка напомнила ему Шэда, но глаза ее при этом не преобразовались в бескрайнюю бездну, и кожу не поглотили черные линии.       — Да, госпожа, — покорно ответило существо, после чего замолчало.       Прервав свои угрозы, Амалия с силой оттолкнула обтянутую кожей кисть, смерив пастыря надменным взглядом. Не проронив больше ни слова, девушка одним движением подхватила Молли на руки, направившись к центру площади, при этом плечи ее намеренно зацепили стоящих поодаль двоих сопровождающих. Ронни молча и обреченно последовала за сестрой, коричневые мантии заняли места по бокам от девушек, черная же ждала, когда и мальчик начнет движение, присоединившись, к теперь уже сестрам. Похоже, других вариантов не было — надо идти. Но… никто ничего ему так и не объяснил, а очень хотелось быть в курсе ситуации по поводу своего будущего, и что за чушь нес пастырь.       Насколько знал Энди, Высшие — это Бог и Мрак, совершенно не имеющие никакого отношения к нынешнему Мараясу, и уж тем более, к самому Энди. Хотя, по факту, никто и не знал, существуют ли эти всесильные Высшие на самом деле. Может, это все сказки, мифы, придуманные обитателями «Кроноса» для устрашения остатков населения города? Скорее всего, так оно и было, ведь ни единая душа города никогда не наблюдала этих существ. К тому же, изъянов, которые могли оставить Высшие — если они даже и существуют — на его теле не имелось. Это точно.       — Ами, о чем он говорил? — через пару шагов поравнявшись с девушкой, шепотом поинтересовался Энди. Нелепо варьируя в бесконечном потоке окружающих их существ, дети медленно двигались вдоль ярких прилавков, пастыри неотступно следовали за ними, опустив головы в накренившихся капюшонах. Естественно, весь представленный на витринах товар, их абсолютно не интересовал и не отвлекал внимания — охранники беспрекословно выполняли свою работу, ни на мгновение не расслабляясь.       — Забудь, — остановившись у очередного прилавка, удерживая Молли на одной руке, второй девушка потянулась к небольшой фигурке оленя. — Ни о чем. Они не люди, они — ходячие трупы, что у них в голове, порой непостижимо даже для них самих, — повертев пару мгновений статуэтку перед глазами, Амалия вернула ее на место, особо не заинтересовавшись, и двинулась дальше. — Если бы было что-то существенное, отец бы знал, и сказал бы тебе сам, — ее мимолетный взгляд скользнул по мальчику, а тело тут же остановилось прямо среди живого потока. Внезапно Ами озарило. — Черт! — довольно громко и рассеянно выругалась девушка, — Твои глаза! Не бывает людей с таким цветом глаз, а не людей — тем более, — ладонь ее на миг коснулась век Энди.       — Что ты делаешь?! — тот дернулся изо всех сил, но было уже поздно — цвет радужки сменился с пронзительно-синего на желтый.       — Временно у тебя желтые глаза, — Ами не спеша продолжила двигаться вдоль домиков. — Эффект недолгий, но с синими ты будешь резко выделяться из толпы. Хотя, от тебя все равно за версту разит человечиной, — на ее губах расплылась дружеская усмешка.       — А с желтым, значит, не буду?! — опешил мальчик. Автоматически он продолжал идти за сестрой, непринужденно кидая взгляды на безделушки в витринах.       — Нет, конечно! — рассмеялась та. — Желтый, красный, черный, зеленый, белый… но никак не синий.       Глубоко задумавшись над высказыванием девушки, Энди захлопнул рот, уставившись на ряд бижутерии. Безделушки были дерьмовые, и никак не привлекали, просто он мысленно загибал пальцы: желтый — оборотни; красный — вампиры; черный — демоны; зеленый — скорее всего ведьмы, или же что-то, относящееся к лесам и болотам; белый — чаще всего был посмертной пеленой, следовательно нежить. На этих скудных познаниях, мысли закончились, а лавка с украшениями сменилась сладостями, от запаха желудок свело в гастрономическом экстазе. Значит так… У Амалии зеленые, Ронни — белые, Молли и Томми имеют черный цвет глаз, у Господина — зеленый, но иногда сменяется черным — конкретно этот факт чуть не взорвал сознание Энди. Если остальных и можно было причислить к какому-то определенному подвиду, то к чему причислять Шэда?! Пока Амалия не сказала ему этот мелкий факт про цвет глаз, сам мальчик совершенно не задумывался, наивно полагая, что здесь все, как у людей.       — Ты ведьма? — теперь была его очередь отпускать подколы и усмешки.       — Угадал, — вновь сделав остановку у внеочередной витрины, девушка потянулась за приглянувшейся статуэткой неведомого зверя. — Мама коллекционирует маленькие фигурки животных, — поставила она новоявленного брата перед фактом, подавая идею для подарка.       — А папа — детей? — глупо пошутил в ответ Энди, за что мгновенно был удостоен такого осуждающего взгляда, что безопасней было бы провалиться под землю. — Шучу, — моментально опустив взгляд в пол, извиняющимся тоном, протянул он. — Но… у Шэда же тоже зеленые глаза…       — Отец — это совершенно не тот пример, — и эта фигурка тоже не оказалась настолько хороша для того, чтобы оказаться в коллекции матери. — Отец не имеет никакого отношения к существам, обитающим в «Кроносе», практически так же, как и остальные члены семьи. Все существа, непосредственно окружающие папу — из наивысшей касты, а здесь, — девушка покрутила указательным пальцем в воздухе. — Живут, принадлежащие к высшей и средней. Поэтому цвет глаз отца ни о чем не говорит. Понятно? — лицо Амалии озарилось милой улыбкой. Энди в ответ заторможено кивнул: понятно, что ничего не понятно.       — Но твой зеленый же говорит? — робко, боясь снова запутавшись ошибиться, поинтересовался мальчик.       — А так? — девушка на секунду сомкнула веки, а в следующий миг перед Энди была уже особь с черными глазами. Более того, цвет волос Ами тоже приобрел черноту, а длина их стала гораздо ниже поясницы.       — Твою мать! — ошарашенно усмехнулся человек. — Как круто! Но стой, если у вас так просто изменить внешность, то зачем ему я?! Не легче ли было найти что-нибудь, похожее на меня?       — Ты настоящий: живой, имеющий душу, индивидуальность, которые не заменишь. Оригинал обычно заменить практически невозможно. Внешность — да, но не саму сущность. Что-то есть в тебе, что привлекло его внимание, — пожала плечами девушка. — О!!! Яблоки в карамели! Хочу яблоки! Идем! — схватив свободной рукой мальчика за локоть, Ами ринулась в сторону зазывающего пряным ароматом домика.       — Рон, подержи, — сунув не возражающую малышку Молли в руки всегда невозмутимой младшей сестры, Амалия с горящим взглядом полностью отдалась во власть лакомства.       Младшая, буркнув себе под нос что-то, вроде согласия, перехватила ребенка. Правда, положительного ответа от нее никто и не ждал — Молли в любом случае оказалась бы в ее объятиях. Но, так, как яблоки Ронни особо не интересовали, девушка, меланхолично двинув дальше, оторвалась от ребят на пару домиков. Припав к витрине со слишком вычурной бижутерией, она стала присматриваться к ожерелью из больших бледных шаров. Выглядела безделушка довольно мило, и девочка была уверена, что именно оно и подойдет к любимому наряду матери.       Последний день ярмарки, народ вокруг все прибавлялся и прибавлялся, поток приобрел более плотную консистенцию. Но Рон решила, что волноваться по этому поводу особо не стоит — рядом с ней находился один из пастырей, и окружающие предпочтительно обходили существо в мантии за несколько метров, стараясь не останавливаться рядом, а если вдруг, такое и случалось, то мгновенно испарялись из поля зрения. Все были в курсе, что пастыри без видимой на то причины не будут прогуливаться по магазинчикам. Если эти твари, закутанные с ног до головы в мантии, появились на людях, то скорее всего сопровождают кого-то из семьи Господина, и как правило, это были либо дети, не способные в силу своего возраста адекватно оценивать различные ситуации, либо женщины. Но женщин, приближенных к Шэду, было всего три, и все имели более, чем импозантный вид, чтобы не остаться незамеченными. Оракул было заметно даже издалека: женщина практически всегда облачалась в одежды воздушного покроя, и парящие вокруг ее тела лоскуты бесконечной невесомой ткани, развивающейся даже без малейших дуновений ветерка, видно было за несколько метров. Вторая представительница прекрасного пола семьи, была не менее яркой — Лилит: статная блондинка с пронзительно-черными глазами. В отличие от Оракула, эта дама передвигалась, касаясь пола собственными ногами, а не паря над ним, помимо завораживающей и обезоруживающей внешности имела такую смертоносную ауру, что даже совершенно бесчувственные существа обходили ее за версту. Третья, и последняя, женщина представляла собой жгучую брюнетку с ярко-зелеными глазами, и чаще всего на людях ее сопровождали не только стражи темного отряда «Кроноса», но и неотъемлемая часть ее сердца — высокий худощавый блондин, с почти прозрачным цветом глаз и бледной кожей.       Мужская же часть семьи Господина Шэдоу поползновений со стороны местных существ не опасалась, так, как своей силой и мощью ввергали в парализующий ужас всех бедолаг, случайно оказавшихся рядом. Собственно и поэтому тоже, в сопровождении они не нуждались. А еще потому, что без глобальных обстоятельств в народ не выходили вовсе, или же делали это очень аккуратно, скрывая свою внешность, оставаясь незамеченными. Единственный, кто не являлся редким гостем среди обитателей башни, был ангел. Вот его частенько можно было наблюдать, правда, все же в сопровождении охраны, но обычной силовой, но тут скорее по долгу службы.       Дети, как и полагается их беззаботному возрасту, очень часто меняли внешний облик, и именно по этой причине запомнить их составляло большую проблему. Если в торговой части «Кроноса» появились пастыри, безмолвно снующие взад-вперед, на первый взгляд не имеющие конкретного объекта наблюдения, то девяносто процентов вероятности было за то, что выгуливают они детей Господина. А нечаянно столкнуться с ними, и уж тем более ненароком обидеть — не хотелось никому. К тому же, пастыри сами по себе являлись очень неприятными личностями, их старались обходить стороной и ни в коем случае не связываться. Собственно, как и в этот раз: движущийся поток, заприметив впереди парящее над полом тело, наглухо закутанное в темную плотную ткань, резко менял направление, обтекая неприятную особь.       Расплатившись с добродушно улыбающимся продавцом, получив взамен четыре огромных яблока на палочке, источающих будоражащий аромат, девушка отошла от прилавка, уступив место другим покупателям. Одно яблоко, обильно сдобренное растекающейся карамелью, отправилось в ладонь радостно взвизгнувшей Молли, второе перекочевало в пальцы Рон, сопровождаясь с ее стороны порцией недовольства и брезгливости, третье досталось Энди, последнее девушка оставила себе, сию секунду впившись зубами в сочный сладкий бок.       — Присядем? — Ами кивнула в сторону небольшой плетеной лавочки около фонтана.       — Может, немного позже? Неохота сейчас пробиваться через толпу, — окинув взглядом количество существ, которое следовало преодолеть, чтобы добраться до приглянувшегося пункта, Энди нервно скривился.       — Оk, — пожала плечами девушка. — Но я все равно хочу пить. Вон, там есть домик с молочными коктейлями и газировкой, — на этот раз обхватив мальчика за ладонь, она было направилась к очередной витрине, но Энди остановил ее.       — Идите, я сейчас догоню, — вырвав руку из цепких, не особо приятных объятий, мальчик скептично надкусил лакомство, уставившись на необычную фигурку животного.       Статуэтка, имеющая почти миниатюрные размеры, скорее всего изображала собаку, но очень странную собаку. Застывшее каменное изваяние было чисто черного цвета, единственным, что ярко выделялось — это сверкающие насыщенным красным цветом глаза. Из приоткрытой пасти торчал устрашающий набор клыков, но странность заключалось не в этом: у статуэтки на спине, между лопатками имелась пара красивейших крыльев, чем-то очень смахивающих на крылья летучих мышей, заканчивающихся одним мощным когтем-цеплялкой. Может, конечно, в этом мире подобные животные не редкость, но для Энди подобное существо было из разряда фантастики, и ему даже показалось, что фигурка вполне может быть оценена Шэдом.       Энди резко обернулся, в поисках Амалии, хотелось, чтобы девушка посмотрела на его выбор, но движение получилось неуклюжим и слишком активным: плечо мальчика тут же воткнулось во что-то твердое. Яблоко отлетело в сторону, послышался звон рассыпавшихся по полу предметов, и эпическое, но тихое «Черт!».       — О, Боже! — быстро осознав, что только что снес плечом случайного прохожего, Энди кинулся на помощь — поднимать раскатившиеся в результате столкновения покупки существа, даже не взглянув на того. — Извините, пожалуйста, я не заметил Вас, — искренне произнес он.       — Ой! — голос незнакомца оказался приятным и спокойным, даже слегка каким-то блаженным, но очень странным. — Это ты извини меня, Котенок, я тоже по сторонам глазел.       Прозвище, полученное от Господина, слетевшее с уст постороннего, резким звоном отозвалось в ушах. Подбирая очередной сувенир, Энди вскинул голову: перед ним был человек, по крайней мере, на вид это был человек, только выглядел он несколько необычно, но и Энди не в городе, а в «Кроносе» нет обычных. Довольно приятная, не отталкивающая внешность, лет двадцать пять — тридцать, растрепанные светло-каштановые волосы, придающие некую придурковатость, все видимые участки тела сплошь усеяны татуировками в виде непонятных символов, рун и надписей, доброжелательная широкая улыбка. А вот, в отличие от внешности, одежда молодого человека была совершенно обычной: серовато-белая свободная льняная рубашка, в тон ей брюки, обувь отсутствовала полностью. На согнутой руке существа мирно копошилось животное, неизвестного подвида.       — У Вас очень милая зверюшка, — чтобы хоть как-то сгладить неловкость, мальчик улыбнулся, кивнув на мохнато-плюшевую тварь, бережно прижимаемую к себе парнем.       — Это Аши, — усмехнулся незнакомец, — Аши — лиса.       — Она домашний питомец? — кто такие лисы, Энди, к сожалению, не имел понятия, и с чем их едят — тоже. — Вроде кошки? — неприкрыто изучая существо, мальчик даже забыл про рассыпавшиеся покупки.       — Да, можно и так сказать, — парень с нежностью провел ладонью по мягкой шерсти животного, то еле слышно зафыркало в ответ. — Можешь погладить, если хочешь… она не укусит, — незнакомец придвинул лису ближе к ребенку.       Ничего необычного в предложении Энди не усмотрел, поэтому не опасаясь, протянул руку, потрогав большое плюшевое ухо. Оно было теплым и бархатным, сама же Аши прореагировала на прикосновение чужих рук недовольным посапыванием. В восторге раскрыв рот, человек скользнул кистью по мохнатой голове, спустившись на переднюю лапу, слегка сжав ее.       — Привет, — словно пятилетний ребенок, мальчик поздоровался с животным. Лиса дернулась, засеменив всеми шестью лапами.       — Хорошо, только ненадолго, — животное опустилось на пол, а хозяин продолжил невозмутимо собирать сувениры. — А у тебя очень красивые глаза, — заметил он, не отрывая взгляда от покупок. — Синий цвет… да, пожалуй, я и не помню, когда видел подобный в последний раз.       Мгновенно смутившись, Энди промолчал, поглаживая мягкое пузо лисицы, почти полностью увлеченный животным. В башне было столько всего непознанного и необъяснимого, очень интересного, такого, что в городе никогда не увидишь. Взять, хотя бы, тех тварей с щупальцами, которых они едят, или вот, домашнего питомца. Жители Мараяса в домах держали кошек и собак, вполне справляющихся с доставлением удовольствия своим владельцам. А такого питомца, как лиса, мальчик не видел даже в книжках, да и не слышал никогда о них. От стандартов оно, конечно, отличалось: так много лап, целых шесть, два пушистых хвоста, а самое интересное — глаза. В каждом три зрачка, три радужки желтоватого цвета. Стоп! Глаза! Амалия же поменяла его родной цвет глаз на желтый, парень же говорил про синие!       И лишь эта, вроде бы, небольшая несостыковка, привела мальчика в чувства, он наконец, заметил что происходит вокруг. Прохожие не двигались, замерли, словно реалистичные восковые фигуры, шумные продавцы застыли за прилавками в вычурных позах, тишина стала сильно давить на уши, не было ни звука, а воздух превратился в липкую горячую нугу, переливаясь мелкими кристалликами. Время словно остановилось, подвижными оставались только парень с лисой и сам Энди. Никто не спешил ему на помощь, пастыри наравне с остальными, изображали статуи. Что же за существо тогда перед ним?! Насколько оно должно быть сильным, чтобы скрыть свое присутствие от темного отряда и подобраться к ним так близко?!       — Это… Ваше, — дрожащей рукой мальчик поднял с пола маленький симпатичный сундучок, перетянутый цепочками. Животное, перестав балдеть от почесывания собственного брюшка человеческой рукой, встрепенулось, перекатившись набок, в замешательстве окинув нового знакомого более, чем странным взглядом.       — А, нет, это не мое, — бегло осмотрев вещь, улыбнулся парень. — Я такое не покупал. Наверное, выпало у тебя, — аккуратно упаковав все разбросанные сувениры обратно в сумку, незнакомец застегнув молнию, поднялся на ноги, перекинув ремень через плечо. Лиса в ту же секунду закрутилась у его ног, требуя взять себя на руки.       — Но… — Энди, последовав примеру странного существа, принял вертикальное положение, взгляд его метался с предмета в руке на глаза парня, и обратно. Внешне незнакомец, может, и пытался быть человеком, только глаза его полностью выдавали. Насыщенно серые с зелеными прожилками, и так же, как и у лисы, по три зрачка и три радужки в каждом глазном яблоке. — Я не покупал… Это точно Ваше, — раскрытая ладонь протянула шкатулку существу.       — Знаешь, Энди, — не снимая с лица блаженной улыбки, глубоко вздохнув, произнес молодой человек. — Порой встречаются предметы, которые сами выбирают себе владельца, а не наоборот. Этот выбрал не тебя, но ты догадаешься к кому он стремится, — крутящаяся в ногах Аши все же добилась своего, и парень поднял ее на руки, ласково погладив нежную шерстку.       — Почему Вы сами не отдадите это, если знаете кому? — рассеянно, но вполне резонно заметил мальчик. Он четко помнил, что имени своего не называл, а парень знал его, значит столкнулись они не случайно.       — Получить этот сувенир из твоих рук, ему будет гораздо приятнее, — улыбнувшись на прощание, существо попыталось покинуть Энди, но тот остановил его.       — Кто Вы? — не особо рассчитывая на правдивый ответ, все же поинтересовался мальчик.       — Думаю, у нас еще будет время познакомиться ближе, но не сейчас, — постояв пару мгновений, задумчивым взглядом изучая человека, парень продолжил. — Не мучай себя, ты сделал правильный выбор, хоть его последствия и окажутся фатальными для многих. Иного пути для собственного существования у тебя не было, но именно по этой причине ты и здесь, — незнакомец все говорил и говорил, а мозг Энди постепенно превращался во вместилище полнейшего хаоса. Голова медленно пошла кругом, ноги превратились в два ватных столба. — Твой предмет тебя нашел и теперь, может, его сущность перестанет метаться и сходить с ума. И «Кронос» перестанет каждые пять минут подвергаться опасности разрушения и катастрофы. Только трудности он, все же любит, — в его эмоциях проскочила усмешка, но не злая, а скорее печальная.       — О чем Вы? — сжав сундучок в ладони, человек склонил голову к плечу, изо всех своих возможностей силясь понять смысл хоть одной фразы, выданной парнем.       — Придет время, и ты все поймешь. Главное — ничего не бойся, и когда настанет время для нового выбора — сделай то, что задумал… Все будет хорошо, мы поможем, — сделав пару шагов к мальчику, странное существо дружески потрепало его по волосам, на что тот даже не смог оказать должного сопротивления: сделали свое дело и растерянность, и располагающее к себе поведение парня. — До скорой встречи, Котенок, и удачи тебе. Ах, да… О нашей встрече лучше никому не знать, особенно твоей новой пассии. Пусть это будет нашим секретом, хорошо? — шесть зрачков одновременно расширились, обратив все внимание на желтые глаза Энди.       — Да, конечно, — еле шевеля побледневшими губами, прошептал мальчик, до боли сцепив пальцы на острых углах сундучка.       Необычный молодой человек, еще раз взъерошив черную копну на макушке подростка, зашагал прочь, лишь на секунду задержавшись у витрины рядом стоящего домика.       — Присмотри за ним, — подмигнул он именно той каменной фигурке собаки, которую присмотрел Энди. — А я — домой, — свободной рукой он похлопал по своей сумке, до верху набитой всякой дребеденью. Мальчик внимательно следил за происходящим, и ему вдруг показалось, что статуэтка пошевелилась в ответ на просьбу существа, а вокруг ее крыльев сгустилась темная дымка.       Энди сильно-сильно зажмурил глаза и тряхнул головой, а когда снова открыл их — ни фигурки, ни парня с лисой нигде не было, зато окружающий пейзаж пришел в движение, восковые обитатели башни «растаяли», вновь засуетившись по своим делам. Слегка пошатнувшись, мальчик аккуратно, не спеша опустился на корточки, прямо там, где стоял, не смущаясь прохожих. Закрыв лицо ладонями, он не на шутку озадачился произошедшим. А было ли на самом деле?! Но, как оказалось, было, и очень даже правдоподобно. Шкатулка-сундучок стояла рядом с ногой, а на ладонях остался специфический запах домашнего питомца парня.       — Юный Господин, Вам плохо?! — в следующий миг черная мантия оказалась за спиной Энди, обеспокоенно склонившись. — Воды? Что произошло? — выпрямившись, пастырь бдительно покрутил головой, принюхавшись. Ничего необычного он не заметил, никаких изменений, лишнего присутствия не наблюдалось.       — Ничего, все хорошо. Голова закружилась, — отмахнулся человек, до конца осознав, что столкнулся с чем-то однозначно мощным настолько, что даже скелеты не в силах почувствовать его наличие.       — Энди! Энди! — это уже с криками, распихивая локтями толпу, к нему неслась Ами. В одной ее руке все еще была зажата палочка с яблоком, пальцы другой зажимали жестяную банку. — Что случилось?! Тебе плохо?! — и, естественно, не дожидаясь ответа, девушка насильно отодвинула ладони брата от лица, всучив в одну из них газировку. — Попей, станет легче.       — Спасибо, — через силу мальчик сделал небольшой глоток, горло обжег сочный вкус лимона и эвкалипта, но легче не стало.       — Поднимайтесь с пола, не дело сидеть внизу, вдыхая пыль, — прогремел из-под капюшона пастырь, и в то же мгновение Энди почувствовал как неведомая сила отрывает его тело с насиженного места. Единственное, что он успел сделать — это подхватить сундучок. — Вам лучше?       — Да… Да, все нормально, спасибо, — мальчик улыбнулся, улыбка всегда успокаивает.       Взгляд его в который раз обратился к странному подарку неизвестного существа. Сундучок, как сундучок, в принципе, ничего тревожного или настораживающего. Кому он предназначался, Энди, конечно же, понял, но насколько стоило его отдавать было неизвестно. А вдруг, все же там что-то опасное? Тогда он собственноручно может навредить Господину. Может, этот милый и слегка сумасшедший парень приходится Шэду неприятным родственником, не вхожим в его дом? Сам же молодой человек не захотел отдать подарок…       Ну ладно, с содержимым сундучка можно и разобраться: как минимум, открыть самому, посмотреть, оценить ситуацию. Но что делать с информацией, вылитой на него незнакомцем? Из всего сказанного, Энди не понял ровным счетом ничего. Какой еще выбор ему предстоит?! Что за бред?! Для кого его решение окажется фатальным?! Кто такие «мы», и почему все утверждают, что все будет хорошо?! Ничего не понятно. Он здесь всего две недели, а его присутствие уже кого-то колыхнуло, парень же был в курсе его имени. Хотя, может он, как и пастыри, умеет рыться в голове? Но Энди, вроде, ничего особенного не почувствовал при общении с этим индивидуумом. С другой стороны, кому он нужен, обычный человеческий ребенок?! А если незнакомец просто не в ладах с собственной крышей? Информации куча, полезных мыслей — ноль.       — Энди, — девушка в который раз дернула его за локоть, выведя из дебрей сознания. Мальчик, как оказалось, давно игнорировал все оклики с ее стороны. — Что с тобой? Если тебе плохо — пойдем домой.       — Ами, — пропустив все причитания мимо ушей, Энди широко распахнув глаза, всмотрелся в перепуганное лицо сестры. — Какого цвета сейчас мои глаза?       — Что?! — тема резко поменялась и такого вопроса Амалия точно не думала услышать, поэтому не успела сообразить, чего именно от нее хочет мальчик.       — Молли, — подросток переключился на подошедшую Рон, а точнее на маленькую девочку, все еще прибывающую на руках у сестры. Исходил он из простого принципа — дети не врут. — Какого цвета мои глаза?       — Желтые… — кинув мимолетный взгляд на мальчика, не особо отвлекаясь от поедания карамельного десерта, не задумываясь, ответил ребенок.       — Ну, да, — задумчиво подтвердила девушка. — Желтые. Эффект обратим только через несколько часов.       — Кто может видеть настоящий цвет?! — этот вопрос буравил мозг настолько, что Энди никак не мог успокоиться.       — Никто. Только ты сам, — Ами недоуменно покачала головой. — Что не так-то?! Что случилось?!       — А Господин?! Он может видеть?! — все больше распалялся мальчик, все сильнее трясясь от осознания того, кто мог с ним разговаривать.       — Нууу… — размышляя, приложив большой палец к губам, она вновь отрицательно покачала русой макушкой. — Отец, конечно, существо более, чем серьезное, но навряд ли. Может просто почувствовать, что в чем-то есть подвох, а так, чтобы конкретно — нет.       Значит, выходило так, что парень с лисой был куда сильнее Шэда, раз увидел реальность сквозь ведьмин обман. Если бы он встречал Энди раньше, то мог бы просто поинтересоваться по какой причине у того изменился цвет глаз. Но нет, он говорил так, словно действительно не наблюдал желтого. Возникает закономерный вопрос: " Что за хрень способна силой своих способностей затмить самого Господина?!». И именно данный вопрос заставлял бегать по спине мальчишки стадо мурашек наперегонки с каплями ледяного пота.       — Вы куда смотрели?! — Ами мгновенно переключилась на охранников, с четким намерением устроить им разнос, но те в ответ лишь развели руками.       — Ничего и никого настораживающего, — без тени сомнения заметила черная мантия. И то, насколько спокойно пастырь произнес это, и то, какая уверенность прозвучала в его тоне, в миг заставили девушку поверить им. В любом случае, если бы кому-то из детей Шэда, или новому человеческому существу грозила опасность — скелеты в тряпках незамедлительно подняли бы панику. Объект подозрения был бы незамедлительно уничтожен, а его цель мгновенно была бы скрыта от окружения. Это их работа, по-другому они не умеют. К тому же, никому не хочется возвращаться обратно в небытие, а в случае неповиновения или каких-либо внештатных проколов и недочетов, Господин быстренько выпишет им билет в один конец. Так что, смысла не доверять им не было. — Юный Господин замер на несколько мгновений, смертельно побледнев, а затем опустился на пол.       — Что это? — коротко кивнув в ответ на оправдания охраны, потеряв к ним интерес — и так было понятно, что они ничего не видели — Амалия указала на сундучок в руках мальчика.       — А, это? — собрав все оставшиеся силы в кулак, Энди попытался прийти в себя: унять частое сердцебиение и загнанное дыхание. Глубоко вдохнув и протяжно выдохнув, он приподнял руку с сундучком. — Это подарок Шэду. Так… безделушка, — протянул Энди как можно более безразлично, хмыкнув.       — Когда успел купить? — усмехнувшись, сестра с подозрением прищурила глаза.       — Пока ты покупала газировку, — ни секунды не сомневаясь, выпалил мальчик.       — Какой ты быстрый, — девушка перевела мнительный взгляд на пастыря. Тот молчал, хоть Энди уже и приготовился врать дальше.       — Ага, случается иногда со мной такое, — он моментально попытался перевести все в шутку, скрывая за ней безумную дрожь сознания и собственных нервов.       — Ну ладно, как скажешь, — настроение девушки менялось чуть ли не каждую секунду — теперь она была также весела и беззаботна, как и большую часть времени, за которую ее успел узнать мальчик. — Хотя, я бы проверила, — рассмеялась она. — Там есть кафешка, — тонкий палец, увенчанный массивным кольцом в виде солнца, ткнул в направлении множества деревянных столов. — Давайте передохнем, ты как раз придешь в себя, и все расскажешь.       — Да, на этот раз, пожалуй, стоит, — кивнув, Энди полностью поддержал идею сестры. Передохнуть ему не помешает, он до сих пор пребывал в каком-то странном затупляющем состоянии и очень туго соображал.       Ронни, перекинув несколько увесистую тушку Молли на другую руку, молча направилась в сторону кафешки, не дожидаясь никого, пастырь в коричневой мантии неотступно двинулся вслед за девушкой. Амалия же вцепившись мертвой хваткой в ладонь брата, потащила того за собой. И в который раз этот жест с ее стороны безумно напряг Энди. Да, она довольно милое существо, и даже симпатичное, но лично для него никакого интереса не представляла, а ее заинтересованность в его персоне совершенно ему не нравилась. Бессмысленные проявления, не несущие приятных эмоций, Энди терпеть надоело, и он резко дернул кисть.       — Не надо, — прокомментировал он свой жест, постаравшись сделать это не слишком обидным для Ами.       — Хорошо… Я поняла, — сгладить ситуацию у мальчика вышло хреново, но до сестры и так все неплохо в этом плане доходило. — Извини. Но я ничего конкретного не имела ввиду. Лишь дружеский жест.       — Хорошо, но все же не стоит, — улыбнувшись, Энди относительно незаметно тряхнул кистью, несколько раз сжав и разжав пальцы.       Девушка, пожав плечами, ускорила шаг — она заметила свободный столик, расположение которого ей очень пришлось по вкусу. Деревянный кругляш на толстой ножке располагался вроде бы, прячась за остальными, хотя сидя за ним, она была уверена, открывался обзор почти на всю площадь. Правда, она также была уверена в том, что даже если бы он был занят, это не составило бы большой проблемы. Никто в своем уме не захочет сидеть рядом с пастырями.       А вот, насчет Энди девушка на самом деле расстроилась. Что тут скрывать?! Мальчик откровенно ей нравился, и она не видела ничего зазорного в выражении подобных эмоций, даже если брать в расчет мнимые родственные узы. Но да — отец оторвал бы ей голову, если бы узнал. Теперь же и сам пацан откровенно послал ее, выразив все нежелание контакта, даже такого скромного. Может, стоило попробовать еще раз? Стоит, но когда она узнает о нем немного больше. Не сейчас.       Энди, наглухо погрузившись в собственные странные мысли, плелся несколькими шагами позади девушек, за его спиной неслышно двигался пастырь. Хорошо бы сказать ему «спасибо» за то, что промолчал и не выдал. Энди же никуда не отходил, и ничего не покупал, охранник все это время следил за каждым его движением, за каждым вдохом и выдохом — это мальчик заметил. Но почему промолчал?       Может, и вовсе не стоило волноваться по всяким этим мелочам, чтобы не усложнять себе жизнь? Может, все произошедшее на самом деле совпадения: пастыри в действительности являлись не особо адекватными воскрешенными существами, а незнакомый парень, с которым столкнулся мальчик, по факту, мог оказаться местным сумасшедшим — чего стоили одни его татуировки и глаза, лиса вполне может быть обычным для этого мира существом, а исчезнувшая статуэтка пса, попросту привиделась? Наверное, не стоило пока особо тревожиться по этому поводу, всякое же может случиться. И все же. Огибая очередную гигантскую кадку с раскидистым неопознанным растением, мальчик, как он сам надеялся, незаметным движением сунул сундучок под широкие красно-зеленые листья. Не будет он ничего дарить Шэду, по крайней мере от незнакомых существ уж точно.       — Не следует так обращаться с дарами Божьими, — буквально в следующее мгновение над его ухом раздался тихий голос пастыря, а перед глазами возникла его ладонь, преподносящая выкинутую вещь обратно. — Он хотел Вам помочь. В этом нет ничего плохого.       Сегодняшняя прогулка, похоже, очень богата на происшествия, к тому же — на идиотские и странные происшествия. Выданная мантией речь в который раз за последние несколько часов ошарашила мальчика, и как бы он себя не успокаивал, а мерзкое ощущение всемирного заговора пробралось ледяным холодом под кожу. Теперь хоть было понятно по какой причине охранник умолчал о произошедшем. Значит, он все же знал, или видел все, что произошло. Стиснув зубы, Энди взял шкатулку.       — Кто он? — незамедлительно шепотом поинтересовался человек, всмотревшись в глухой капюшон своего сопровождающего, но тот промолчал. Хотя, много ума иметь не стоило, чтобы понять — это существо ничего не скажет, ведь встречу надо было сохранить в секрете.       Двери лифта уже привычно распахнулись на двухсотом этаже, явив взору уютно освещенный приглушенными лампами длинный коридор апартаментов Господина. Девчонки покинули кабину двумя этажами раньше, оставив Энди в полной тишине, чему, собственно, он был очень рад. Теперь можно было спокойно выдохнуть, насладившись спокойствием и полным отсутствием звукового фона. Женский пол, есть женский пол — несмотря на то, что весь день они провели на шумных торговых уровнях, среди многочисленного населения башни, где музыка не замолкала ни на секунду, среди бесконечно мигающих всеми цветами радуги витринных украшений, сестры не замолкали ни на миг, создавая полнейший хаос в голове Энди. Вынося бутик за бутиком в остром желании скупить все, что только может подвернуться под руку, они оставались в постоянном обсуждении каждой мелочи. Хотя нет, не так. Шумной и гиперактивной по большей части оставалась Амалия, Ронни же предпочитала в ответ на дерганья старшей издавать не особо членораздельный звуки, что-то вроде: «уууу…», «угу», «ага» и подобное им. Молли поначалу тоже пыталась участвовать во всеобщем ажиотаже, но как и все дети, быстро выдохлась, переместилась на руки Энди, вырубившись в считанные мгновения. Сам мальчик тоже был очень даже не против последовать примеру ребенка, но его, к сожалению, на руках до дома никто не дотащит. И только лишь эта причина все еще заставляла его мужественно сгребать остатки сил в кучу, на ходу заливаясь непонятными, но придающими бодрость напитками. Какое-то время они даже держали тело в тонусе, а мозг в способности шевелить извилинами, но сейчас, стоя на пороге своей новой обители, он понял насколько смертельно устал.       По ощущениям ноги больше всего походили на две вылитых из свинца колонны, голова гудела похлеще паровозов, содержимое черепной коробки все сильнее пыталось сорвать крышу и вытечь наружу, руки приобрели мелкий старческий тремор, а глаза горели так, словно в них насыпали увесистую порцию пыли. Безумно хотелось в душ, есть и спать, но он уже вполне был согласен на то, чтобы просто-напросто рухнуть посреди коридора, просто как есть — на пол, и прохрапеть так до самого утра. Ну, если уж кому-нибудь сильно будет мешать его бренная тушка, то могут тащить ее куда угодно, да и делать с ней все, что заблагорассудится, ему будет уже плевать. В данный момент все желания продлить еще немного собственные мучения руководствовались только одним фактором: увидеть Шэда и провести с ним как можно больше времени, а желательно еще и как можно поближе. Его мальчик, считай, не видел весь день, и как ни печально это признать, соскучился.       — Удачи, детка, — тут же в подтверждение того, что Господин уже дома, из противоположного конца коридора послышался хрипловатый голос. Только вот этот тон, невзирая на всю радость от близости парня, сильно покоробил восприятие мальчика. В таком духе Господин никогда не разговаривал ни с кем из домочадцев, включая и самого Энди. Грубо — да, мог и грубо, мог строго, жестко, но это… Это прозвучало одновременно похотливо и надменно, тон, вызвавший отвращение. А что было самым главным элементом, это то, что фраза относилась совершенно не к Энди.       Глобально озадаченный подобным развитием событий, мальчик переступил из кабины на мягкий пол самих апартаментов, узрев всю картину воочию. От комнаты Шэда в направлении лифта двигалась дама. Не особо привлекательная, но можно сказать милая. Лицо приятное, фигура более, чем соблазнительная, и судя по всему, женщина это знала, ценила, и не скрывала — одежды на ней был самый, что ни на есть минимум. В целом, вид она имела вызывающий, даже при практически полном отсутствии макияжа.       Прошествовав мимо более, чем озадаченного подростка, обворожительно улыбнувшись ему, женщина зашла в кабину. Энди обернулся, не стесняясь изучая посетительницу затуманенным от ярости и обиды взглядом.       — Мэгги, закрой лифт, — с мерзкой ухмылкой на лице, попросил Господин невидимую собеседницу. Створки, повинуясь, тут же сомкнулись, скрыв от мальчика припозднившуюся незнакомку. — Можете ее забрать, — более тихим голосом, почти шепотом, но все равно с твердыми отголосками жестокости и удовлетворения, добавил парень, многозначительно застегивая ремень на джинсах.       В то же мгновение коридор наполнился шумом: не раздражающим, не громким, каким-то приятно-умиротворяющим. Шум, постепенно нарастая, устремился к никуда не собирающемуся двигаться лифту. Свет неприятно замигал, облачение стен зашуршало, местами вздымаясь огромными пузырями. Приближалось нечто страшное и, судя по всему, опасное.       Энди застыл, словно был каменным изваянием, опасаясь даже дышать, по спине скользнула ледяная капля сковывающего ужаса. Нечто со скоростью света промчалось мимо, до ушей донесся лишь хриплый рык сотни голосов. Кабинку тряхнуло от мощного удара, короткий женский вскрик и… тишина. Будто все было секундным наваждением, а лифт так никуда и не двинулся.       — Не бойся, тебя они не тронут, — подал голос Шэд. С ремнем он справился на «ура», и теперь стоял, облокотившись спиной о дверной косяк, скрестив руки на груди, нацепив на лицо сожалеющую маску, пристально рассматривая побледневшего мальчика. — Без приказа, — тон парня сменился более серьезным и повседневным, а вид приобрел более напряженный оттенок. Ситуация явно вышла из-под его контроля. — Вы рано вернулись, я думал, что это будет немного позже, — наконец, выдохнув и несколько расслабившись, Шэд нервным движением почесал лоб. — Вы не должны были столкнуться… Извини. Как сходили?       И именно в этот момент Энди и не смог сдержаться: все чувства и эмоции, все, что медленно копилось внутри, не спеша начиная закипать, в итоге забурлило и вырвалось наружу, вне зависимости от собственного желания. Запихать все это обратно, или хотя бы, глубоко вздохнуть и придержав коней, промолчать, сделав вид, что ничего не произошло, мальчик, конечно же, не смог. Сколько бы раз и как бы хорошо он не понимал, и не осознавал, что это совершенно его не касается, что это не его дело, что Господин — взрослый мужчина, со своими потребностями, а сам он по факту теперь его ребенок, не имеющий никакого права совать свой нос в личную жизнь отца, но только сознание уже не подчинялось разуму, взорвавшись тысячью мелких красных кругов перед глазами. Все он осознавал, но принять отказывался. Увиденное, и то, что осталось скрыто от его глаз, шло в абсолютном несоответствии с его планами, и уж тем более фантазиями. Безумная боль и обида в доли секунды затмили разум, полностью погрузив его в тлен и отчаяние, а красные круги перед взором настойчиво сплылись в одну сплошную пелену, единственным плюсом было то, что он смог сдержать слезы.       — Зашибись сходили, — опустив голову и закрыв лицо волосами, злобно прошипел Энди, попытавшись как можно быстрее проскочить мимо парня в свою комнату. Но тот оказался куда более проворней, схватив мальчика за локоть так сильно, что Энди взвизгнул, резко взмахнув рукой, скидывая пальцы отца. — Отвали! — срываясь на истерику, закричал он и, естественно, застрявшие слезы тут же дали о себе знать, а к горлу подкатил ком.       — Котенок, постой! — сожалея, выпалил Господин, сразу же предприняв вторую попытку остановить подростка.       — Отвали, я сказал! — увернувшись и в этот раз, Энди умудрился скрыться за дверью собственной комнатушки, на прощанье бахнув дверью так, что по стене прокатилась мелкая дрожь.       — Твою же мать! — разочарованно выдохнул Шэд, оставшись в коридоре в гордом одиночестве. Ладони его взметнулись вверх, привычным движением прочесав по коротким волосам, плавно переместившись на лицо. — Черт! Какого же хрена ты вернулся именно в этот момент?! — последние слова были произнесены приглушенно, в ладони, но с не меньшим огорчением.       Поведение мальчика Господин предполагал заранее, и пару секунд назад тот полностью все оправдал. Да и сложившуюся ситуацию парень вполне понимал, успев уже не раз удостовериться насчет чувств самого Энди, испытываемых по отношению к его персоне. И именно по этой причине девушка находилась в его спальне в отсутствии на этаже мальчишки, и они никоим образом не должны были столкнуться. Но… по-видимому, у судьбы сегодня были свои взгляды на это. Черт! Ну он же не виноват в собственном мужском теле?! Невозможно каждый день пялиться на мальчишку, находящегося на критически близком расстоянии, обливаясь слюной, старательно скрывать яростное желание хотя бы притронуться к хрупкому телу. Просто не было уже ни сил, ни возможностей, еще немного и собственная крыша грозила отправиться в дальнюю поездку. Если бы не эта девка, то вполне вероятно, еще чуть-чуть и он от злости и неисполнимых желаний, просто к чертям разнес бы весь «Кронос». Уже и так стал чаще обычного срываться на все, что движется.       Как не прискорбно было признавать, но по отношению к мальчику получилось мерзко и низко, невзирая на то, что Господин сам захотел присвоить ему статус сына, а не близкого человека. Шэд прекрасно понимал насколько пацану будет неприятно увидеть такое, но все равно притащил девушку сюда, даже не задумавшись о возможном столкновении. Крышу сносило с предельной скоростью, и плевать ему уже было кого, куда, и зачем, в башке один хрен были только мысли об Энди.       — Черт! — еще раз громко выругавшись, парень засунул руки в карманы джинсов, звонко щелкнув языком и раздраженно тряхнув головой, собравшись зайти в комнату, но в противоположном конце коридора лифт издал привычное «дзинь», распахнув двери. Из кабины вырулил вполне довольный Кастиил. Еще и этот! Ну как же все не вовремя!       — Что за печаль на прекрасном лице, мой Господин?! — иронично поинтересовался ангел, будучи уже на подходе к парню.       — Чего тебе?! Если чисто поязвить, то катись на хер отсюда, — протяжно выдохнув, в эмоциях с силой приложившись затылком об угол косяка, чисто с целью некоего самобичевания, выдал Шэд.       — Что-то случилось? Просто так ты бы навряд ли стал раскраивать собственный затылок, — взгляд достигшего цели ангела стал более обеспокоенным и взволнованным. Он пристально всмотрелся в явно чем-то расстроенное лицо друга.       — Все путем. Что у тебя? — с трудом отлепив себя от деревянной подпорки, Господин приготовился слушать очередную нудную проповедь, только в голове крутились мысли исключительно о мальчишке.       — У меня — хорошие новости, лично для Вас, папаша многодетной семьи, — Кас удовлетворенно улыбнулся собственной шутке, аккуратно щелкнув парня по кончику носа кипой бумаг. Коммандер точно прибывал в отличном настроение, что случалось с ним крайне редко, но зато по его поведению Шэд вполне мог догадаться, что тот успел побывать в доме родителей Энди, усиленно выполняя приказ начальства. А вот лично самому Господину этот факт, так же, как и факт обиды мальчишки из-за случайной бабы, веселья не придавал, скорее наоборот — безмерно огорчал. Впервые за всю свою жизнь и за время, занимаемое в качестве правителя города, Шэдоу сожалел о собственной жестокости. Но, в случае с родителями, он старался утешить себя тем, что другого выхода просто не существовало, и делить Энди с кем бы то ни было, он не собирался. А неприятную ситуацию с девушкой, он попробует загладить любыми способами. — Это, — мужчина протянул другу небольшой штрих-код. — Новый штрих, старый дезактивирован, поэтому в ближайшее время надо перевести этот. Теперь он официально твое пятое чадо, всю свою недолгую жизнь проживающее в «Кроносе». Другого прошлого, школ, друзей, родителей, родственников — нет и никогда не было. Энди Бирсак погиб вместе с родителями в пожаре. Дом выгорел дотла. Так, что, спешу поздравить тебя с сыном. Один косяк — он как был человеком, так им и остался. Держи, — увесистый штрих-код ткнулся в ладонь более, чем флегматичного на этот момент Господина. Хотя, Кас примерно этого и ожидал. Правда вот, какие именно идиотские помыслы сподвигли Шэда сделать пацана своим ребенком, а не любовником — догнать мужчина так и не смог, как не пробовал. Ладонь вяло сжала штрих. — А это — бумажное подтверждение. На всякий случай, — кипа документов приземлилась на вторую ладонь парня. — Штрих сам поставишь? Или мне это сделать? — ангел вновь взволнованно заглянув в глаза Господина, встревожился еще сильнее. Зеленая радужка и чистейшая белизна вокруг, заполнялись черной плотной массой, а по шее, к лицу, хлынули угольные изломанные линии. Единственным предположением такой реакции, у Коммандера было то, что Шэд, до конца осознав свои истинные желания, опечалился не на шутку.       Меланхолично глядя в почти бесцветные глаза ангела совершенно стеклянным взглядом, пропустив вопрос мимо ушей, Господин медленно открыл рот, двумя пальцами отправив туда штрих, несколько раз пережевал, проглотил, при этом даже не поморщившись. А надо было заметить, что штрих-код являлся увесистым подобием тонкого листа металла, и на даже на ощупь был отвратительным, не говоря уже о его гастрономических свойствах. Другими словами — обычный человек, если бы и сподобился проглотить его, то незамедлительно отправился бы к праотцам, притом в муках. Но Шэд, слава Богу, не человек, есть он способен хоть мебель, но наверное, было все же не особо приятно.       — Эмммм… — задумчиво изучая внешнее проявление ощущений друга, протянул ангел. — И как оно?       Но вместо ответа, парень демонстративно разорвал в мелкие клочки кипу документов, отшвырнув их веером на пол. После чего развернувшись, действуя словно зомби, или как под гипнозом — когда мозг совершенно отключается, а тело продолжает функционировать — вернулся в спальню. Не спеша, под заинтересованный взгляд Кастиила, так и не решившегося следом перешагнуть порог, вытащил из угла увесистую биту. Глядя на это, ангел предпочел даже сделать пару шагов назад, на всякий случай.       Происходящее дальше, пошло как раз так, как и думал Кас: для начала непосредственный атрибут многих спортивных секций, со свистом рассекая воздух, опустился на панель управления камерами башни. Взмыл вверх и вновь опустился, высекая из-под собственного стального тела ошметки пластика, стекла, и прочих дополнительных составляющих. И работал в таком духе, под отчаянные крики и рык Господина до тех пор, пока полностью не превратил панель в высокотехнологичное месиво. После чего незамедлительно пришла очередь подвернувшегося на свою беду под горячую руку парня, кофейного столика; затем орудие кары переключилось на стулья, зеркала, полки, в общий ход гнева Шэдоу шло все, что неправильно висело, лежало, стояло, дышало, смотрело. Покончив со всем, что хоть как-то можно было сокрушить, бесполезная теперь бита, незамедлительно и без всяких сожалений, отправилась в окно, но разбить его не смогла, хотя и нанесла значительные увечья. Но ничто не могло усмирить праведный гнев своего решения, поэтому передохнув несколько мгновений, окидывая в исступлении смольным взглядом комнату на предмет уцелевший атрибутики, Шэд подобрал с пола острый осколок стекла. Может, это было зеркало, может пепельница, а может что-то другое, Кас не успел заметить.       Источая безграничную ярость, окутавшую его тело темной плотной вуалью, Господин остервенело накинулся на подушки, разрезая их на длинные тонкие полосы, раскидывая внутренности по всей комнате. Одеяла, матрац, обивка пуфиков — все изрезано в клочья, а когда, собственно, громить было уже нечего, парень уверенно перешел на быстрый апгрейд кровати, отломав спинку и проломив ногами ребра жесткости.       — Стой! — Кас, не оборачиваясь, резко выставленной в сторону рукой преградил путь опасливо подкрадывающейся Садако. — Видишь, начальство не в духе, — девушка покорно замерла, в легком шоке осматривая нанесенный комнате ущерб. Живого места в ней не осталось. Хорошо, хоть не добрался до ванной и гардероба. Выдохся, наконец, похоже.       Но нет, показалось. Передохнув пару секунд, дыша, словно взбесившийся бык, Господин скользнул ошарашенным взглядом по помещению, а уже в следующее мгновение, с легкостью пушинки, в полет к противоположной стене отправилась прикроватная тумбочка, до этого момента скромно прячущаяся в тени огромной кровати. В очередной раз комната озарилась грохотом, мгновенно отразившимся от стен, а невольные наблюдатели еле успели заслониться руками от полетевших во все стороны щепок. То, что не в силах было рассыпаться на кучу мелких деревяшек, упало бесполезной грудой на пол. Но через секунду к своей подруге присоединилась вторая тумба, так что, лежать им там было нескучно.       К радости окружающих на этом Шэд начал сбавлять обороты, то ли решив, что хватит крушить собственную спальню, то ли выпустив пар, немного успокоился. Как бы то ни было, парень, отфыркиваясь, в бессилии уселся на край развороченной мебели. Какой смысл ломать все подряд, срываясь и выплескивая собственную ярость от своих же тупых решений на ни в чем не повинных друзей, подчиненных, и уж тем более мебель? Сам виноват. Хотел, как лучше, думал сможет себя держать в руках, но мальчишка с каждым днем все больше и больше пробуждал в его душе очень странные и необычные чувства. Их наличием раньше организм Господина точно не нагружал себя, он вообще не был подвержен никаким чувствам, помимо злобы и гнева, а теперь эти твари плодились, будто кролики, в любой ответственный момент стараясь вылезти наружу, заполонить мозг, вытесняя своими жирными телами все остальные мысли. И сегодня они, по всей видимости, достигли критической массы, такой, с которой Шэд справиться был уже не в силах. Отвратительные, угнетающие чувства, подчиняющие своей собственной воле, заставляющие думать о нем и днем, и ночью. Думать в любое время суток, в любом месте, в любом настроение. Думать, наблюдать, восхищаться, изумляться, наслаждаться… А потом сходить с ума от собственного нежелания пользоваться таким необыкновенным существом.       Неспособность контролировать себя, свой разум, свое тело, свои желания, свои вожделения — приводит к непомерным ошибкам и провалам. Сегодня был именно провал. Впервые за свое существование, Шэд не смог себя контролировать, не смог рассуждать трезво, поддался чувствам, позволил им полностью овладеть сознанием, проявил слабость, и сделал ошибку. Не глобальную, но очень и очень неприятную. И для себя, и для Энди.       Немного подавшись вперед, двумя пальцами он подтащил к себе полупустую бутылку виски, залпом допив остатки. Задумчиво покрутив пустую тару перед глазами, убедившись в полном отсутствие содержимого, парень отшвырнул ее обратно, воткнув локти в колени. Пустой взгляд черных глаз устремился в стену, упершись в одну точку.       — Мда… — выдохнул, приземлившийся рядом ангел. Мужчина решил, что на этот раз запал у парня точно перегорел окончательно, и тот остановил свою бурную разрушительную деятельность. — Легион бы тебя не понял, ты стал выбиваться из его общей черной, давно истлевшей массы, — задумчиво усмехнувшись, Кас смерил друга несколько удивленным взглядом. — Теперь я осознал слова Джо. Ты становишься отдельной личностью. Делаешь ли ты это намеренно, или что-то делает это за тебя — не важно, это в любом случае хорошо. Ты становишься другим, Легион теряет над тобой контроль, не может управлять твоим сознанием. Проявление подобных осознанных эмоций и чувств — это хорошо, значит ты, в отличие от них живой. Ты пытаешься жить, а они всего лишь существуют, — ангел наивно расплылся в приятной улыбке, продолжая с благоговением изучать парня. — Амайя, ты можешь идти, — скосив на миг глаза в сторону девушки, он попытался вежливо избавиться от ее присутствия, но та не шелохнулась.       — Ты что, оглохла?! — в миг покинув состояние сомнамбулы, Шэд подскочил с проломленной деревяшки, подхватив с пола бутылку, одним резким движением отправил ее в горничную. Да, окончательно взять себя в руки у него явно не выходило. Гнев все с такой же силой продолжал дурманить разум. — Пошла на хрен отсюда! — бутылка угодила в стену, обдав часть комнаты и коридора блестящими осколками. Хотя, на девушку это подействовало сугубо положительно — она предпочла в ту же секунду испариться, причем как можно дальше от этого психа. В последнее время он стал совершенно невозможным. — Я не знаю… — сделав несколько шагов вперед, оказавшись спиной к ангелу, парень обхватил голову обеими ладонями. — Я не знаю хорошо это, или плохо! Это странно и непривычно! Фак! — зарычав, он обрушил на стену увесистый удар кулака, после чего уже более спокойно прислонился к нему лбом. Стена была прохладная, и это немного отрезвляло. — Я… я хочу обратно в тишину и покой, в вечное забытье. Ты даже не представляешь, какой хаос сейчас у меня в голове! — лоб несколько раз оторвавшись от стены, легкими ударами снова приложился к гладкой поверхности.       — Шэд… — не обращая ни малейшего внимания на самоистязания Господина, продолжил ангел, с непонятным интересом разглядывая собственные начищенные до блеска ботинки. — Если ты вновь присоединишься к Легиону, то что будет с мальчиком? А с остальными? Со мной? С Джо, с детьми? Девчонки не переживут этого. Да и остальным не справиться без тебя. «Кронос» падет. И что будет дальше?       — Боже… — прикрыв ладонями лицо и повернувшись спиной к стене, парень медленно сполз на пол. — Энди я не брошу — вариантов к отступлению нет. Девчонок тоже не смогу оставить. Джо, хоть и сильная, но одна не потянет. У Харона есть Лета, у Вара — Садако, а ты и Лилит, думаю, справитесь сами. А «Кронос»… да и хрен на него!       — Видишь, уже плюс — Энди и девочки. Ты же не хочешь их утащить с собой? К тому же, не забывай, для тебя вернуться к истокам — значит вновь превратиться в аморфную куклу. Без чувств, без памяти, без воли, без разума… Без жизни. Стремись лучше в другую сторону, — переведя взгляд на сидящего под стеной парня, Кас уныло вздохнул. — Знаешь, у меня только возникает пара штрихов по поводу всей ситуации. Может, я и смогу понять тот факт, что тебе понравился человеческий ребенок, и понравился настолько, что тебе крышу рвет через каждые пять минут, я даже смирюсь с вашим единым полом, но… Шэд, что ты будешь делать, когда он начнет взрослеть, стареть? Это же человек, он не может оставаться в одной паре миллионы лет. Ты его потеряешь, — внезапно ангел замолчал, подбирая слова и выражения таким образом, чтобы не перевести и без того плачевную ситуацию в адовую. — Если на то пошло, то тебе придется либо решать как-то этот вопрос, либо не растворяться в нем. Только вот, со вторым вариантом я уже, похоже, опоздал. Задумайся над этим, иначе причинишь и ему, и себе неимоверную боль. Поверь, я знаю, — Кас снова умолк, но на этот раз покончив с монологом. В комнате стало совсем тихо, лишь редкие еле слышные всхлипы Шэда, заглушаемые ладонями, иногда прорывались в эфир. — У тебя там, в лифте, женская туфелька — это нормально? — попытался Коммандер хоть немного разрядить обстановку, даже неловко рассмеялся.       — Да… — прохрипел из-под пальцев Господин. — Да, нормально. Может, несъедобная оказалась, — оторвав, наконец, ладони от лица, он наспех размазал по коже слезы. Снова эмоции, и снова непонятные и пугающие. Плакать он тоже раньше способен не был. Кас, несомненно, не мог этого не заметить, смерив соболезнующим взглядом его персону. Говорить о том, что ему в конце концов стал полностью понятен срыв друга, он не посмел. Не стоило возвращаться к этой теме. — Второй код есть? И документы? — перестав откровенно всхлипывать, уже куда более спокойным тоном поинтересовался Шэд.       — Конечно. От тебя же всего можно ожидать. Естественно, есть вторые экземпляры. Завтра принесу и сам все сделаю, — мужчина легко усмехнувшись, аккуратно оторвал свою пятую точку от насеста, приняв вертикальное положение, направился к двери. — Давай, поднимайся, бери себя в руки, приводи в порядок, и чтобы на общем ужине не смел появляться в таком виде, — замерев на пороге, ангел приподнял руку, щелкнув двумя пальцами, и внутреннее облачение комнаты незамедлительно вернулось в изначальный вид. Ни одного поломанного или разбитого предмета, все в полном порядке, в идеальной чистоте.       — Да, конечно, сейчас, — выдохнув, парень откинулся затылком на стенку, прикрыв глаза. Коммандер был прав, как ни крути. Следовало взять себя в руки. Ни в коем случае нельзя возвращаться в Легион, он не вправе бросить преданных ему, и зависящих лишь от него существ. А главное — Энди. — Спасибо.       — Обращайся еще, когда решишь попсиховать, — переступив порог, сохраняя каменное спокойствие на лице, боковым зрением ангел заметил легкое движение справа. Да, естественно, около стены, стоял Энди, по всей видимости, не успевший скрыться с места преступления. — Папку пришел утешить? — таким же невозмутимым тоном, громко поинтересовался он. Вопрос, конечно же, был задан чисто из желания Каса подколоть мальчика, хотя, и не до конца. У Энди сейчас был отличный шанс сблизиться с Шэдом, но мальчик, испугавшись, пулей рванул в свою комнату, хлопнув дверью. — А зря, — пожал плечами ангел. — Он бы сейчас точно не отказался, — тихо насвистывая себе под нос мелодию какой-то въедливой песни, мужчина не спеша пошел к лифту, с интересом разглядывая стены.       — Привет всем, кого не успел сегодня увидеть, — как оказалось, к ужину Господин немного опоздал — вернуться в душевное равновесие и привести внешний вид в надлежащее состояние, стало той еще задачкой.       В принципе, чтобы справиться с этой целью, потребуется не один месяц неимоверных трудов, а вот сделать это за час — просто из разряда невыполнимого. Но деваться было некуда, поэтому к ужину Шэд вышел практически в пределах нормы, только изредка слишком резкие, сорвавшиеся движения, выдавали не до конца восстановленную адекватность мозга. Хотя, он честно старался — не хотелось, чтобы окружающие оценили его проблемы с крышей. Ну, хоть немного успокоил взбаламученное сознание — уже положительный момент. Он даже вылез из столь привычного классического черного костюма, облачившись в потрепанные джинсы и потертую серую футболку. Хотел показать, что все насколько хорошо и спокойно, что он вполне может расслабиться, позволив себе появиться за общим столом в чисто домашних вещах, тем самым призывая членов семьи почувствовать себя более комфортно.       Собравшиеся, как и всегда в своей манере, были чрезмерно сильно увлечены разношерстными обсуждениями, разбившись на небольшие группки. Но Господина, без сомнений, заметили все, отрешенно поприветствовав, а некоторые даже не удосужившись оторваться от бесед. Удрученно вздохнув, Шэд опустился на свое место во главе деревянного монстра, в ту же секунду обратив внимание на место справа от себя — кресло Энди пустовало.       — Садако! — жестом, не особо стремясь голосом перекрыть гвалт обсуждений, парень подозвал стоящую за спиной девушку. — Где Энди? — начиная снова постепенно набирать обороты напряжения, настороженно поинтересовался он, когда ухо горничной оказалось напротив его губ.       — Господин, он отказывается покидать комнату, — отрапортовала прислуга.       — Чем обосновывает? — Шэдоу огорченно и задумчиво повернулся в сторону окна, наслаждаясь проплывающими мимо облаками.       — Тем, что не голоден, — Садако слегка повела плечами, не могла же она насильно тащить пацана в гостиную. Хотя, да, могла, но Господин навряд ли бы оценил это.       — Хорошо, спасибо, — девушка, кивнув в ответ на благодарность парня, вернулась на свое место позади, тот же в свою очередь, сцепив зубы так, что послышался скрежет, медленно, не выпуская из-под контроля каждое свое движение, отодвинул стул, поднявшись. — Я на минутку, — оповестил хриплый голос присутствующих, которым в принципе, было глубоко плевать.       Прикрыв за собой двери гостиной, дабы лишний шум не достигал ушей трапезничающих существ, Господин несильно постучал в дверь комнаты мальчика.       — Что?! — в тот же момент донеслось изнутри. Дерзко и с вызовом.       — Котенок, это я, открой, пожалуйста, — приятный ласковый голос, направленный исключительно в зазор между дверью и деревянным косяком, отозвался в противовес тону подростка.       — Что тебе нужно?! — невзирая на поддельную умиротворенность настроя Господина, тембр голоса Энди не изменился, оставаясь взвинченным до предела. Похоже, ситуация зацепила того надолго и не на шутку, и теперь сгладить последствия, для Шэда будет слишком проблематично. Но пока он держался. Изо всех сил, но держался.       — Пойдем ужинать, малыш. Все собрались, кроме тебя, — лоб парня уткнулся в дверной зазор, а до слуха донеслось тихое всхлипывание.       — Я не голоден, — последовал более, чем ожидаемый ответ.       — Открой, пожалуйста, я хочу поговорить, — несмотря ни на что, как можно ровнее продолжил парень, хоть и где-то в глубине организма начинало давить нетерпение.       — Я не хочу ни о чем разговаривать! Можно просто оставить меня в покое на время?! — в итоге, первым не выдержал мальчик, гулко и со всеми почестями рухнув в истерику. Теперь уже Господин отчетливо, помимо взорвавшегося крика, услышал звук прорвавшихся слез, окрасивший голос интересными нотками. И это моментально заставило заволноваться.       — Малыш, ты же понимаешь, что эта дверь абсолютно не является для меня преградой? — все еще спокойно, но с готовностью вот-вот сорваться, прошипел парень.       — Так входи, что тебе мешает?! — тут же надрывно раздалось в комнате.       — Твое личное пространство мне мешает! — ну вот, наконец, и Шэд не смог более удерживать себя из-за нервов и волнения, сорвавшись на крик. — Открой эту чертову дверь! Иначе, я действительно войду сам! — кулак парня, в жесте безысходной ярости, с силой приложился в толстое резное дерево, да так, что раздался громкий треск.       Спустя пару секунд тишины за преградой послышался шорох, и повернувшийся замок, распахнул дверь, дав возможность парню попасть внутрь. В спальне царил уютный полумрак, единственным источником света служил ночник на прикроватной тумбочке, но сияние он создавал исключительно мертвенно-голубоватое, создавая некую атмосферу мрачности и тлена. Энди, открыв дверь, мгновенно вернулся на кровать, усевшись в ее центре; скрестив ноги, он попытался, вроде бы, незаметно смахнуть с лица слезы, хотя Шэд все равно заметил, но промолчал, замерев около ближайшей стены.       — Котенок, извини меня, пожалуйста, — сложив руки на груди, парень виновато опустил голову, взирая на темный пол под собственными ногами. Вдаваться в подробности, разъясняя мальчишке, что иных вариантов у него уже просто не было, Господин, конечно же, не стал. А вот донести это каким-либо другим способом до прекрасной головы новоиспеченного сына, было практически невыполнимо для собственного разума. Из-за чего парень глубоко и удрученно вздохнул. Что ни говори, а общаться с подростками тот умел плохо. — Я… я не виноват, что силами свыше мне дано мужское тело, и такое же восприятие окружающего. Извини, больше такого не повторится, — да и в извинениях он явно был не силен.       — Не повторится — в смысле на моих глазах?! — уже более тихо, но продолжая источать гнев и раздражение, поинтересовался мальчик, а столь тщательно скрываемые слезы, хлынули новым потоком, закапав тяжелыми солеными каплями на ткань постельного белья.       — Хотя бы так, — врать совершенно не хотелось, но доводить ребенка до очередного припадка — еще больше.       Комната на мгновение озарилась гнетущей, обволакивающей тишиной. Стоящий у стены Шэд, всеми возможными силами старался удержать себя от жгучего желания кинуться на кровать, сжав мальчишку в неистовых объятиях: прижать к себе, утешить, одарив хрупкое тело поцелуями, пообещать, что такого точно никогда больше не будет, ни на виду, ни скрытно. Только бы он всегда был рядом, позволяя любить себя не только на расстоянии. Это безумное желание с каждым вздохом вклинивалось в мозг до испепеляющей боли. Даже отсюда, с дистанции в несколько шагов, Шэд испытывал блаженство, вдыхая сводящий с ума запах, присущий только Энди, его боль, и желание ответной реакции. Останавливали лишь факт огромнейшей разницы в возрасте, страх того, что мальчишка попросту испугается, и собственное опасение нанести вред столь чувственной человеческой натуре.       Энди в свою очередь, полностью погрузившись в собственные размышления, повесил голову, с пристрастием ковыряя покрывало под ступней. Да, факт того, что в комнате Шэда прибывала дама, выбил землю у него из-под ног в доли секунды, затянув рациональность мышления непроглядной пеленой, выплеснув все испытываемые эмоции наружу. Да, подобное случается с большинством подростков, особенно когда им причиняют боль, тем более такого характера, но только вот, он не имел никакого права не то, что давать волю своим чувствам, а даже думать о них он не имел никакого права. Его место и положение в этом доме было четко определенно, он — приемный сын Господина, не более. От этой мысли на душе становилось еще хреновей, безумно хотелось проигнорировать все грани приличия, и выдать все, что творится внутри собственного сердца парню в лицо. Но, и на это он тоже не имел никаких прав. Оставалось только усмирить свои бурные желания, засунув их куда подальше, и молчать, только для того, чтобы как можно дольше наслаждаться хотя бы такой близостью с Господином.       — Нет, это ты меня извини, — глубоко вдохнув и протяжно выдохнув, загоняя истерические всхлипы обратно в горло, не поднимая головы, почти шепотом произнес мальчик. Пальцы его автоматическим движением заправили волосы с одной стороны за ухо, а голова слегка изменила положение, наклонившись вбок. — Я не имел никакого права вести себя подобным образом, я лишь твой очередной ребенок, и в твою личную жизнь лезть не могу, какой бы она ни была, — резко вскинув голову, уставившись мокрыми глазами в потолок, он снова нервно, прерывисто вздохнул, а Господин, засунув руки в карманы, закусил губу. — Ты взрослый мужчина… ну, по крайней мере то, что я вижу — мужское воплощение, чем бы ты там не являлся по факту, и потребности у тебя соответствующие… и желания. В общем, все это меня не касается, извини меня за мое поведение, я слишком много себе надумал.       — Ты повел себя ровно настолько, насколько ощутил это, — выдержав небольшую паузу, раздумывая что стоит сказать, а о чем лучше промолчать, и не только сейчас, тихо ответил парень. От переизбытка зашкаливающих переживаний кисти его в карманах сжались до нестерпимой боли в хрустящих костяшках. — Для тебя это, оказывается, значило многое, для меня то, что я увидел — тоже, — выдохнув, Шэд откинулся спиной на стену, скрестив вытянутые в пол ноги. Теперь взгляд его никак не мог оторваться от созерцания мальчика: его волнения, его тревоги, эмоций, движений, его желания завуалировать произошедший инцидент под мимолетный, ничего не значащий всплеск. — Может, ты и не поймешь, но иного выхода у меня не было. Если… — на миг парень, задумавшись, умолк, проигрывая фразу в голове, раз за разом размышляя стоит ли вообще это говорить. Хотя, какая разница?! Уже начал, главное только вовремя остановиться, чтобы не занесло в дебри, из которых потом совсем не выберешься. Малейшая ошибка, и останется идти только до конца. — Если это тебя как-то успокоит, то эту девушку я видел в первый и последний раз, и больше ее уже никто и никогда не увидит. Естественно, речи о каких-либо чувствах, тем более с моей стороны к ней, быть не может. Я в принципе лишен их… по крайней мере, раньше было именно так.       — Неважно, — всхлипнув, мальчик опустил голову, размазав тыльной стороной кисти по лицу слезы, обильно примешивая к ним давно потекший макияж. — Это все неважно, я не должен даже думать об этом. Твоя личная жизнь должна быть закрыта от меня, так же, как и в любой семье — дети не смеют вникать в личную жизнь родителей, — он отрицательно покачал головой. В ход по избавлению лица от влаги и косметики пошла вторая кисть, но ситуация лишь усугубилась. Своими словами мальчик, словно отмахнулся от оправданий Господина, отстранился, закрываясь в себе. Да, по факту, было без разницы, постоянная это была девушка, или одноразовая. Без разницы любил он ее или нет, будет ли она еще приходить к нему, или же он говорит правду и ее больше никто не увидит. Смена этих непостоянных не уменьшает боль и разочарование мальчика. Но то, что сам Господин сейчас стоит перед ним оправдываясь, значило больше, чем космос. Оставляло надежду, что Энди имеет для Шэда нечто более существенное, нежели просто сын. — Давай сделаем вид, что ничего этого не было? — жалкие попытки выдавить из себя примирительную улыбку, успехом не увенчались, но все же хоть как-то.       — Конечно, Котенок, как пожелаешь, — парень грустно улыбнулся в ответ, кивнув в согласии.       Тема, благодаря самому Энди была не то, чтобы исчерпана, но закрыта. Диалог окончен, а каким образом вести себя дальше Шэд не знал: продолжить говорить все, что на самом деле сейчас крутилось в голове — означало одним махом послать к черту все собственные старания, все нервы, от которых он так упорно пытался оградиться эти две недели, стабильно каждый вечер напиваясь в дым, лишь бы безумные желания не смогли донести его туловище до комнаты напротив, и сделать именно то, что он сам хотел изначально по отношению к мальчику. Означало, что в том же направлении можно будет послать и всю затею с усыновлением, означало признать, что сам Господин на этот раз вляпался по полной, и к чему приведет этот необузданный и новый для восприятия самим собой поток эмоций — неизвестно и опасно. Да еще и ко всему прочему, Кас был прав — Энди всего-навсего человек: юный, безумно привлекательный, соблазнительный, наивный, немного не от мира сего, но человек. Человек, умудрившийся за какие-то пару недель заставить крышу самого Шэдоу дать конкретную течь, пробудив чувства, на которые тот способен не был от природы.       Страх и нежелание напугать мальчика, отстранить его от себя, вновь остаться одному, а еще хуже — без него, заставили Господина, скрипнув зубами, закрыть рот, удерживая от дальнейших высказываний.       — Кас завтра принесет твой новый штрих, сам вживит его. Предыдущий дезактивирован, — вместо всего проносящегося в голове на безумных скоростях, вытянул из себя парень.       — Да, я заметил, — кивнул в ответ мальчик, вытянув вперед руку, продемонстрировав чистую кожу запястья. Шмыгнув носом, нервно, в несколько этапов втянул в себя воздух.       — И все официальные бумаги готовы, — с трудом поборов желание прикоснуться губами к этому самому запястью, протянул Шэд. — Так что, с завтрашнего дня — ты официально мой старший сын.       — Хорошо, — мальчик снова кивнул, как китайский болванчик. — Это замечательно, теперь я могу официально требовать твоего внимания, ну… как отца, — горькая усмешка скользнула по его лицу, но слова дались более, чем непринужденно.       — Конечно, Котенок, непременно, — Господин улыбнулся, но вышло еще более печально, нежели у самого Энди. — Я тоже очень рад тому, что ты будешь рядом. Хочешь, я принесу ужин сюда… или в свою комнату, поужинаем вдвоем? — сам того не ожидая, выпалил парень, хотя да, очень хотелось побыть с пацаном наедине, скрывшись от всего шума, гама, криков и бессмысленных бесед. Просто побыть вдвоем в тишине.       — А? — Энди сначала подумал, что ослышался, или у него начались слуховые галлюцинации, но взглянув на Шэда, понял, что тот на самом деле выдвинул такое предложение. — Аааа… Нет, нет, я сейчас умоюсь, приведу себя в порядок, и приду, — вопреки личным всепоглощающим желаниям, закусив до боли губу, ответил мальчик.       — Хорошо, — конечно же, Шэдоу решил, что сын отказался от предложенного из-за страха оказаться с ним один на один.       Отлипнув от стены, Господин не спеша отправился на выход, но внезапно вскочивший с постели Энди, заставил замереть. Не мешкая ни секунды, преодолев в два шага разделяющее их расстояние, видимо, осознавая, что задумайся он на мгновение, то быстро придет в себя, мальчишка повис на шее парня, прижавшись всем телом. Лицо уткнулось в шею, тут же обдав кожу горячими каплями, а хрупкое тело затряслось.       — Ну все, — руки парня, отвечая на объятия, с силой сомкнулись на спине мальчика, притянув того еще ближе, так, что при каждом новом витке дрожи все выступающие углы худющего тела впивались в собственное. — Хватит, прекрати. Все будет хорошо… Нам просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть друг к другу, и к собственным статусам, — не удержавшись, губы Шэда коснулись теплых волос на виске, и не в силах и дальше держать себя в руках, Господин прижался щекой к черной копне, с наслаждением вдыхая приятный аромат. Аромат, от которого ноги моментально становились ватными, а мозг полностью отключался. — Малыш, все, хватит лить слезы, ничего смертельного не произошло, все поправимо, — ладонь скользнула по макушке вниз, блаженно ощутив тепло и шелк волос. Отпустить это существо, теперь значило отдалиться от грани разумного для парня, он бы не отказался простоять так не один час. Пальцы устремились глубже, к корням волос, ладонь притянула за затылок голову мальчика ближе к своим губам — Господин оставил еще один поцелуй на виске. — Давай, умывайся и приходи, — собрав все остатки самообладания, приглушив порывы, он расцепил объятия, позволяя Энди отстраниться, но тот только еще сильнее вжался.       Впервые за прошедшие пару недель ночь оказалась, на удивление, бессонной. Может, сказался полученный вечером энергетический всплеск, может, бесконечные дурацкие мысли, вопреки его воли, прущие в голову огромным потоком, заставляя напрягаться и с каждым разом заново переживать все произошедшее. Но он-то точно знал, что все будет хорошо, все постепенно наладится, и есть очень даже неплохая вероятность того, что Энди непременно сможет быть ближе к вожделенному объекту. Надо просто немного подождать… И главное — не нервничать самому, и не бесить лишний раз Шэда. Черный цвет глаз парню несомненно безумно шел, будоража сознание мальчика, но столкнуться по факту с тем, чем на самом деле является Господин, Энди не хотел. Боялся. Боялся узнать на что способно это нечто, а способно оно, похоже, было на катастрофически многое.       В очередной раз оторвавшись от созерцания себя любимого в зеркальном потолке, мальчик кинул взгляд на часы. Начало четвертого, а сна ни в одном глазу… Да еще эти чертовы тени, медленно скользящие по стенам, и шепот, наполняющий комнату. Подобное случалось не каждую ночь, но за последние несколько дней все чаще. К еле различимому шепоту он уже привык, смирился, стараясь не опасаться, хотя изначально думал, что все дело в его разуме, внезапно поглощенном неведомой психической патологией. И лишь спустя пару дней после шепота, появились тени. В мертвенном свете ночника они плавно перетекали по стенам, полу, и сколько мальчик не пытался наблюдать за ними, сколько не пробовал понять, что именно отбрасывает столь причудливые узоры, так и не понял. Зато был оправдан момент с ночным источником света на прикроватной тумбочке в комнате вполне взрослого мальчика. Только вот, светильник являлся обычной, лишенной каких-либо украшений или рисунков лампочкой, заключенной в совершенно гладкое стекло голубоватого цвета, мебели в спальне мало, и тени, отбрасываемые ею, никак не могли трансформироваться в животных — больших и нелепых, в огромных скелетов, лишенных половины туловища, в ангелов, в непонятных существ, не особо похожих на людей, но и не особо жутких. Они медленно и плавно кочевали из одного угла стены к другому, никоим образом не обращая внимания на Энди, словно для них это была такая же непроглядная преграда, как любая стена для человека. Они переговаривались между собой: тихо, спокойно, ненавязчиво, иногда, пересекаясь на пути, проходили сквозь аморфные тела друг друга, на доли секунды превращаясь в сплошную темную массу, стучали с той стороны, или скреблись, пытаясь либо выбраться наружу, либо попросту от отчаяния.       Кто-то зарывал невидимые кости в невидимой земле, кто-то бегал за невидимым мячиком, кто-то лаял, виляя хвостом, некоторые точили когти об стену. Скелет, имеющий только верхний набор костей, полностью исключающий ноги, молча прогуливался вдоль барьера, покачивая несоразмерно большой головой, или остановившись, подолгу смотрел в одну точку на стене. Видел он там что-то или нет, Энди не догадывался, но странное существо не давало повода остерегаться его. Хрупкая девушка с длинными волосами, и такими же длинными прекрасными крыльями, часто подолгу сидела в углу, спиной к кровати мальчика. Все ее тело вздрагивало от тихого плача, и редких всхлипов. Удручающая и печальная картина.       Со временем, Энди перестал панически страшиться этих существ: они не трогают его, а он — их; к тому же, он надеялся на то, что оставшись жить в «Кроносе», он и вовсе свыкнется со всеми странностями обитателей этой башни. Это же «Кронос», тут и не такое может быть.       Ночь сменялась утром, забирая с собой кошмары до следующего раза, и встречая новый рассвет, мальчик забывал о собственных ночных сожителях. Он видел Шэда, и все окружающее мгновенно отходило на задний план, переставая заботить.       Но сегодня даже тени были каким-то странными и печальными: шептались больше и громче обычного, движения их утратили размеренность и мягкость, приобретя импульсивность, озабоченность, нервозность. Непонятный черный шар все пытался переползти на потолок, но видимо, зеркала не являлись их стихией — с завидным упорством, он вытягивал «лапки», дотрагиваясь ими до края зеркала, и резко, будто обжигаясь, втягивал их обратно. Кружился какое-то время на месте, затем повторял попытку. И так уже примерно час. Зацикленный.       Наконец, Энди, не выдержав, резко скинул с себя одеяло, свесив ноги на пол. Голова раскалывалась, тени напрягали лишней суетой, а спать так и не захотелось. Можно пойти в гостиную, она гораздо больше его спальни, там много окон и более свежо. Хотя бы, просто попить там воды, или сок — пройтись, развеяться. Но не факт, что и там твари в стенах не устраивают беседы.       Обеими ладонями помассировав виски, надеясь разогнать боль, мальчик достал из тумбочки, полученный от неизвестного парня сундучок, и двинул на выход.       Несколько глухих ударов костяшками в дверь Господина и последовавшее разрешение войти несколько приободрили. Шэд точно не спал еще — из-под двери пробивался яркий свет ламп. А спит ли он вообще?       — Можно? — Энди скромно просунулся в приоткрытую дверь. Ближайшие ко входу тени мгновенно отскочили подальше, но полностью не пропали. Значит, они и здесь обитают.       — Конечно, Котенок, тебе всегда можно, — голос звучал немного более хрипло, нежели обычно, и показался каким-то не таким, а в воздухе парил тяжелый аромат крепкого алкоголя и сигаретного дыма. — Что-то случилось? — взволнованно поинтересовался парень.       — Нет, нет… все нормально, — поспешил успокоить его Энди, тихо прикрыв за собой дверь и сделав шаг в сторону, наконец, обнаружил тело. Расположившись сидя на полу под панорамным окном, Господин откровенно накачивался виски, и это, судя по его заплетающемуся языку и расслабленному виду, удавалось без проблем. — Я… — мальчик на мгновение задумался, мысленно подбирая нужные слова. — Я просто хотел побыть с тобой, — немного наклонив голову, он заправил волосы за ухо, всем своим видом выражая смущение. — Ты не против?       — Ну, — парень усмехнулся, помотав в воздухе практически опустевшей бутылкой, — Если тебя не смущает, что я напился в дым, то я с великим удовольствием проведу с тобой время.       По факту, Энди было плевать: пьяный Шэд или трезвый, спит или бодрствует, занят или нет — он просто хотел посидеть рядом, ощущая его тепло и любимый запах, легкие вдохи и выдохи. Просто быть рядом.       — Не смущает, — быстро выпалил он, пока Господин не передумал. — Мне все равно.       — Тогда иди сюда, — не слишком трезво кивнув головой, Шэд немного приподнял вытянутую руку, приглашая мальчика присоединиться к собственному туловищу на полу. Что Энди и сделал, не задумавшись ни на секунду. Опустившись рядом с парнем, мальчик предпочел воспользоваться беспомощностью объекта вожделения, прижавшись к нему до предела. Голова тут же улеглась на мерно вздымающуюся грудь, а рука нашла свое место на его животе. К сожалению, Шэдоу никак не мог видеть какое счастье застыло на лице сына, но он точно смог это почувствовать, умиротворенно коснувшись губами капюшона пижамы, скрывавшего привычную копну черных волос. — Забавная пижама, — сделав небольшой глоток из бутылки, едва ощутимо он провел ладонью по плечу и телу мальчика, вернулся назад, на капюшон, немного сдвинув его с уха. — Корова, да? — ласковая улыбка озарила его лицо.       — Это не пижама, — тут же обиженно протянул Энди. — Это — кигуруми. И да, это корова, — его длинные паучьи пальцы, словно лапки кошки, сжимались и разжимались от наслаждения, местами даже впуская коготки в ткань майки Господина.       — Почему фиолетовая? — как ни странно, но цвет животного показался парню необычным. Сколько раз видел мир людей, но фиолетовую корову наблюдал впервые.       — А почему бы и нет? — довольно логично заметил Энди, улыбнувшись в ответ, в очередной раз сжав майку, а вместе с ней и кожу на животе Шэда, отчего у того по спине промчался табун мурашек. — Ярко, весело, позитивно и мило.       — Позитивно — это точно, — не удержавшись, рассмеялся парень. — Тебе очень идет, — его ладонь продолжала гладить плечо сына, хотя он сам уже и не замечал этого, делая на автомате. Столь близкое расположение Энди заставило разум отключиться в момент, получше любого алкоголя.       — Спасибо, — мальчик прикрыл глаза: тени, хоть и присутствовали в этой спальне тоже, но молчали, это очень благотворно влияло на разболевшуюся голову. В отличие от собственной комнаты, здесь было тихо, а равномерное дыхание Господина успокаивало и заставляло веки слипаться. — А ты подвержен действию алкоголя?       — Как видишь, подвержен, но напиваюсь с трудом, — вытянув руку с зажатой бутылкой вбок, парень толкнул две уже пустые тары, опрокинув их на пол. — Это уже третья, правда, эффект хоть и есть, но мало что меняет.       — Что-то случилось? — от волнения собственное сердце бахнуло, пропустив удар, а дыхание Господина участилось.       — Нет, Котенок, ничего не случилось. Все хорошо, не переживай, — в очередной раз припав к горлышку бутылки, влив в себя дозу виски, Шэд отставил бутылку, закурив. Ну не станет же он рассказывать мальчишке, что случился Энди в его доме, сознании и душе? Даже будучи настолько нетрезвым. — Устал просто, — нелепая фраза, но он понадеялся на неосведомленность сына по поводу собственных физических возможностей.       — Так… может, стоит передохнуть? Хотя бы пару дней? — наивно поинтересовался мальчик.       — Да, пожалуй, надо будет попробовать, — Господин, усмехнувшись в ответ, глубоко затянулся сигаретой.       — Слушай, — Энди приподнялся, усевшись и подогнув под себя ноги. — У меня есть подарок для тебя… на Рождество, но я хочу отдать тебе его сейчас, — ладонь мальчика, все это время скрываемая собственным телом, разжалась, продемонстрировав зажатый сундучок.       — Оооо, это очень мило, Котенок. Давай, показывай, что там у тебя, — расплывшись в улыбке, Шэдоу принял более вертикальное положение, отлепив собственное тело от окна, сел ровно так же, как и Энди.       Да, это интересный момент — Энди сам бы хотел знать, что там. Он думал открыть коробку заранее, проверить что именно в ней находится и насколько оно безопасно для парня, но так и не смог пересилить себя. Каждый раз, как он брал ее в руки, молниеносно возникало острое чувство стыда. Это же, получается, чужой подарок, хоть и выдается за собственный, но Энди даже если бы сильно захотел, не смог бы поведать Шэду от кого он, ведь парень велел молчать о встрече. Вот он и молчал, и не совал свой нос в чужие подарки. Поэтому для него самого обнаруженная в сундучке вещь будет большим сюрпризом, и он ждал этого открытия с нетерпением и замиранием сердца.       Водрузив милый маленький сундучок на раскрытую ладонь парня, Энди затаил дыхание, с искренней улыбкой взирая на Шэда, словно все шло по плану. По его плану. А Господин заинтересовавшись вещицей, даже затушил сигарету. Взгляд его блестящих зеленых глаз задорно скакал с сундучка на Энди, и обратно, будто парень был маленьким ребенком, ожидающим в этом подарке самую ценную в его жизни деталь. Деталь давно потерянного любимого паззла, не хватающей для полной картины, без которой просто невозможно понять кто ты, и для чего ты здесь.       — Что там? — любознательно, но без особой надежды, попытался осведомиться Шэд.       — Открой и увидишь, — на лице мальчика отобразилась самая хитрая улыбка из имеющегося природного арсенала, но только из-за желания скрыть взволнованность.       — Хорошо, — усмехнулся Господин, нетерпеливо откинув большим пальцем сначала один замочек, затем второй.       Изумрудная крышка щелкнула, легко отодвинувшись назад, обнажив бархатное нутро. На возвышающейся подушечке, в тон самого сундучка, приятного зеленоватого оттенка, покоилось кольцо. Обычное кольцо, не особо уж и примечательное, тем более для существа такого статуса, как Господин: черное, матовое, темно-бордовый обод, и лаконичная надпись «SHADOW». Увидев глупую дешевую побрякушку, Энди смог облегченно выдохнуть — все не так уж и плохо. А вот Господин пришел в полнейший, неприкрытый восторг.       — Черт! Какая прелесть! — с отрешенным восхищением на лице, парень изъял украшение из мягкого ложа, поднеся его ближе к глазам, крутя и изучая. Нет, он не пытался оценить его дороговизну, или качество исполнения, он на самом деле просто безумно обрадовался подарку. Такому тупому и бессмысленному.       Немного растерявшийся от столь бурного проявления эмоций, Энди довольно улыбаясь, перехватил взгляд парня, силясь понять, почему незнакомец был так уверен, что получить эту фигню из сундучка от Энди Шэду будет гораздо приятнее, чем от него самого. Правда, тот был прав на сто процентов, хотя реакция Господина, если бы кольцо преподнес странный парень — была неизвестна. Весь вид, и уж тем более глаза Шэдоу, выражали эпическое счастье и ему точно было совершенно плевать на то, что именно окажется в шкатулке. Плевать на стоимость, вес, красоту, консистенцию, полезность. Да хоть бы вместо украшения на подушечке красовался кусок проволоки — Господин в любом случае был бы безгранично рад. Не подарку, а проявлению заботы, внимания, и желания сделать ему приятно. Значит, его персона не настолько уж и безразлична Энди, значит, тот все же испытывает какие-то чувства. Кольцо. Такие предметы родителям обычно не дарят.       — Котенок, оно великолепно! — притянув к себе мальчика, Шэд снова поцеловал мягкий капюшон пижамы, плюшевые рога качнулись в такт движению. — Спасибо! Мне очень нравится! — продолжая излучать сумасшедший восторг, парень всучил в ладонь Энди кольцо, сам приподнял руки, кивнув на кисти. — Ну, давай, надевай. На какой оно должно подойти? — лучезарно улыбаясь, он поднял на мальчика пронзительный взгляд, в углах глаз мгновенно разбежались мелкие морщинки.       Хороший вопрос, и на самом деле — на какой оно должно подойти? Энди много раз рассматривал пальцы вожделенного объекта, чем-то они его безудержно привлекали, но вот о размере никогда не задумывался. Диаметр изделия был не особо внушительным, значит большой, указательный и средний пальцы отметались сразу, мизинец тоже — на нем кольцо бы просто болталось. Оставались безымянные и, конечно же, в первую очередь, Энди попытался нацепить украшение на правую руку. По его мнению, безымянный палец левой кисти был слишком откровенен для подобных манипуляций, со стороны мальчика надевать кольцо на данный палец, было бы не особо правильно, выглядело бы, как намек. Это место предназначалось для ювелирных изделий иного характера, и Энди под этот характер никак не подходил. Да и не будет же Господин носить кольцо, подаренное ребенком на левой кисти.       По этой причине, источая удовольствие от понравившегося подарка, и в целом настроения Шэда, Энди поднес украшение к пальцу правой руки, но… кольцо, как ни странно, дошло лишь до середины, предательски застряв на последнем суставе. Надеть его до основания пальца было нереальной задачей. Господин скептически хмыкнул, молча обрабатывая полученную картину нейронами полушарий, чем ввел Энди в еще большую неловкость и волнение. Смущенно пожав плечами, мальчик снял вещь. Облом.       — Нууу… — мысленно придя к неизвестному пока для сына заключению, Господин вновь расплылся в улыбке, и вовсе убрав правую руку, а на левой загнув все пальцы, исключая безымянный, придвинул его чуть ли не к носу мальчика. — Я правильно понимаю логику? Наверное, этого и следовало ожидать, и надо было сразу начать с того пальца, для которого оно предназначалось, — смятению мальчика в эту секунду не было предела: щеки полыхнули красным румянцем, шея пошла красными пятнами. Очень сильно захотелось сказать в свое оправдание, что он ни в чем не виноват, он ни на что не намекал, и никоим образом не хотел обидеть или ввести Господина в недвусмысленное положение, да и вообще, что кольцо покупал не сам лично. Но было нельзя. Теперь уж точно.       — Я… — заикаясь, Энди пустился в объяснения, никак не решаясь поместить украшение туда, куда предложил сам Шэд. — Я ничего не имел ввиду… Это случайность, я не хотел тебя обидеть, — голос его предательски задрожал, а ладони, в миг взмокнув, затряслись. Еще немного, и он вполне может вскочить и убежать обратно в свою комнату, словно девчонка. Но это же не так!       — Да успокойся, чего ты разнервничался? — заметив как напрягся мальчишка, парень быстро догадался в чем заключается проблема. Собственно, он предполагал, что именно так оно и выйдет, поэтому большого удивления и не проявил. — Малыш, ты чего? Я не против, честно, — улыбка резко слетела с его лица, как только он окончательно убедился в том, насколько серьезно стеснение и испуг охватили Энди — тот на самом деле готов был разреветься. И тут Шэд уже просто не смог себя сдержать, в следующее мгновение он уже вовсю прижимал к себе хрупкое тело, закутанное в фиолетовый плюш с белыми разводами. Радовало, что реально много выпил, и вполне можно было впоследствии спихнуть все свои действия на пагубный алкогольный туман в голове. Только все высокоградусные пары выветрились еще на моменте вскрытия сундучка. — Твою же мать! — печально выдал Господин, одним движением руки скинув так надоевший капюшон с головы мальчика, поцеловав в макушку. — А все так хорошо начиналось… Котенок, я ни в чем тебя не виню, мне будет очень приятно, если ты сам наденешь подаренное тобой кольцо именно на этот палец. Буду с удовольствием носить его, не снимая. Честно. Особенно на этом пальце, — самым ласковым тоном парень попытался вырвать Энди из его собственного мысленного самобичевания из-за такой глупости.       — Правда? — глухо донеслось из прижатых к груди парня, губ мальчика.       — Конечно, по-другому и быть не может, — Шэд за плечи отстранил тело от себя, заглянув в мокрые ангельские глаза. — Давай, надевай!       Слова Господина немного вернули положительный настрой, но небольшое замешательство все еще одолевало Энди. И, да, кто бы сомневался?! Именно на этот палец кольцо село, как влитое, будто его делали исключительно под безымянный палец левой руки Господина.       — Ну, вот видишь, ничего не случилось, и смотрится оно отлично! — подытожил парень, с благоговением наслаждаясь видом. Энди, слабо улыбнувшись, кивнул в ответ. — Спасибо за превосходный подарок! Особенно от тебя получить его — верх блаженства, — губы Шэдоу вновь коснулись виска мальчика в благодарности. — Тааак… А сейчас, наверное, все же стоит лечь спать. Вечер сегодня выдался гнетущим и богатым на нервы, и я уже допился до крайней точки, а ты явно устал от истерик. Надо отдохнуть, а утром, я уверен, все будет восприниматься гораздо позитивнее, — Господин сильнее прижал к себе мальчика, наслаждаясь каждой секундой этой близости.       — Да, да, конечно, — мальчик с огромным неудовольствием закопошился, поднимаясь на ноги. — Я рад, что угодил тебе с подарком.       — Более чем, малыш, — последовав примеру сына, Господин тоже поднялся, но слегка пошатываясь, придерживая себя одной рукой за стекло окна. Все же, на всякий случай, чтобы еще больше не вогнать мальчика в неловкое положение и мнимую вину, стоило изображать хоть какую-то степень опьянения. — Останешься у меня? — да, отпускать Энди не было совершенно никакого желания. Не важно по какой именно причине он среди ночи пожаловал в его спальню: испугался чего-то, или на самом деле скучал, да даже, если ему просто не спалось — какая разница?! Он пришел сам, пересилив свои принципы и опасения — значит, что-то не так. Нельзя оставлять такой поступок без внимания. К тому же Шэду очень хотелось, чтобы это хрупкое, милое существо, хотя бы просто лежало рядом. На данный момент даже подобная расстановка приоритетов приводила его в экстаз.       — А можно? — не поднимая головы, отозвался еле слышно мальчик.       — Котенок, тебе можно все.