Серебряная

      Девушки собрались в домике Арранты и Гариэль и теперь сидели на кроватях, завернувшись в пледы и попивая прекрасный лесной напиток, сваренный эльфийкой. Это был последний день перед каникулами, и юные боевые маги хотели насладиться чисто женским обществом друг друга, прежде чем разъезжаться на каникулы. Беседа, как и любой девчачий разговор, свернула на парней.       – А кто вам из наших мальчиков больше нравится? – с придыханием спросила Морита. Все остальные задумчиво нахмурились.       – Да все они придурки, – с ленцой заметила Ари, странно поглядывая на Колин, – Зачем вообще эти парни.       Гариэль мнение подруги не разделяла и, слегка потупив глаза (что выглядело невообразимо прекрасно в исполнении эльфийки), сказала, что Тимон довольно вежливый и приятный в общении. Морита же разразилась длинной тирадой, описывая все достоинства и недостатки известных ей парней, включая Тартака и второкурсников-бытовиков, которых никто, кроме неё, не знал. Колин а это время задумчиво молчала, глядя в свою чашку, словно пыталась найти в ней ответ.       – А ты что скажешь, Колин? – спросила Гариэль, под непрекращающийся трёп Мориты.       Колин подняла на неё взгляд и мельком заметила огонек интереса, блеснувший в глазах Арранты. Она не видела в мальчиках с их курса никого, кроме друзей, а кода пыталась представить идеального парня, на ум почему-то приходил только тан Тюрон. Это настораживало.       – Мне как-то никто из наших мальчиков не нравится. – Колин вклинилась между двумя репликами Мориты, чем тут же её заткнула. Все уставились на застеснявшуюся девушку.       – А там, на Земле, у тебя был парень? – Гариэль продолжала вытягивать информацию о жизни Колин по крупицам.       Девушка отрицательно покачала головой. На глаза тут же свалились короткие каштановые пряди, и Колин раздражённо откинула их обратно – уже пора было стричь, но ножниц у неё не было, а подруги категорически отказывались обрезать и так не слишком длинные волосы ещё короче.       – Ну ладно, а какие парни тебе нравятся? – это уже Арранта. Смотрит испытующе и ещё страннее, чем раньше.       Колин задумывается ещё глубже, чем до этого. Пытается абстрагироваться от образа тана Тюрона, всё ещё стоящего перед глазами.       – Ну, – неловко начинает она, – Высокие, а ещё такие, чтобы можно было интересно поговорить...       Девушка замолкает и смотрит в окно. За ним кружатся лёгкие белые снежинки. Интересно, празднуют ли преподаватели начало каникул? Она снова трясет головой, и уже раздражённо заканчивает:       – Какая вообще разница, меня не интересуют отношения с кем-то.       Подруги вздыхают: Гариэль и Морита – обиженно, а Ари – слегка разочарованно, но меняют тему и начинают разговор о том, как собираются провести каникулы. Это Колин тоже не интересно, она на Новый Год остаётся в Школе. Её мысли непостижимым образом возвращаются к тану Тюрону. А он ведь высокий. Колин, являясь самой высокой из девушек на их курсе, едва достает ему макушкой до подбородка. Обнимать его наверно удобно... Колин краснеет, трясет головой и пытается вслушаться в беседу подруг. О чем она только думает! Он же старше её раз в шестнадцать... И умнее. Как он удивительно интересно рассказывал тогда, в музее магии. А ещё, когда Колин приходила к тану Харагу за разъяснениями к непонятному заклинанию и случайно наткнулась на тана Тюрона, он все понятно объяснил, проводил на полигон, показал, посмотрел, как у неё получается, похвалил, и сказал обращаться с подобными вопросами в любое время. И книгу с заклинаниями он ей всё-таки подарил. А как он смотрел на неё, когда она показывала, как создаёт боевые пульсары... Смотрел. Глаза у тана Тюрона были удивительные. Этот янтарный цвет даже снился ей пару раз. Да и вообще он красивый. И волосы у него длинные, почти до плеч. Колин иногда хотелось зарыться в них пальцами и проверить, насколько они мягкие. И руки у него сильные. Она конечно, не слишком хорошо помнила, как он её нёс, но ощущение тепла, идущего от него, девушка запомнила. А ещё он...       Колин внезапно поняла, О ЧЁМ, точнее О КОМ, она думает, и вздрогнула. Черт, он ведь её преподаватель, и взрослый и вообще... Колин поняла, как сильно она попала. Она отхлебнула уже остывшего напитка и уставилась в окно. Снежинки все так же безмятежно кружились, следуя порывам зимнего ветра. Хотелось тоже стать такой снежинкой и улететь куда-нибудь далеко, где её никто не найдет.       Она всё-таки влюбилась. По-идиотски, по-глупому влюбилась. Но не скажет об этом никому, даже под страхом смерти. Лучше она будет смотреть на крутящиеся за окном крошечные льдинки и стараться не думать ни о чём.       Интересно, празднуют ли преподаватели начало каникул?